Она как будто была вымазана засохшей кровью;
приглядевшись внимательней, они увидели, что у нее красные ногти. Не
обращая на нее внимания, Гэндальф ехал в туман, и всадники неохотно
последовали за ним. Повсюду вокруг, как после внезапного наводнения,
стояли лужи, все углубления были залиты водой, из-под камней с журчанием
выбегали ручейки.
Наконец Гэндальф остановился и подозвал всех к себе; подъехав, они
увидели, что туман рассеивается и показывается солнце. Прошел час после
полудня. Они пришли к дверям Изенгарда.
Но двери изогнутые и сломанные, лежали на земле. Повсюду вокруг
лежали обломки камней, куски скал, наваленные в груды. Большая арка
сохранилась, но за ней лежала пропасть без крыши: туннель был взломан, в
скалах по сторонам были проделаны бреши, башенки туннеля были превращены в
пыль. Если бы великое море поднялось в гневе обрушилось на холмы с бурей,
оно не смогло бы причинить большего разрушения.
Кольцо внутри было полно парящей воды - бурлящий котел, в котором
плавали обломки балок и копья, ящики и разбитая утварь. Изогнутые и
обрушившиеся столбы высовывали свои расколотые стволы из воды, но все
дороги были затоплены. Далеко впереди, затянутый облаками пара возвышался
скальный остров. Башня Ортханка стояла мрачная и высокая не тронутая
бурей.
Король и весь отряд молча сидели в седлах, поражаясь тому, какая сила
могла справиться с Саруманом; как это произошло, они не могли догадаться.
Затем они обратили свои взоры к арке и обрушившимся воротам. Поблизости от
себя они увидели большую груду обломков; неожиданно они поняли, что на
этой груде находятся две маленькие фигурки, одетые в серое, так что их
было очень трудно различить. Рядом с ними лежали бутылки, чашки, тарелки,
как будто неизвестные только что хорошо поели и теперь отдыхают от своей
работы. Один, казалось, спал, другой, со скрещенными ногами, заложив руки
за голову, откинулся на обломки скалы и пускал изо рта маленькие кольца
тонкого голубого дыма.
Мгновение Теоден, Эомер и все их люди с недоумением смотрели на них.
Среди этих обломков Изенгарда это зрелище было самым странным. Но прежде
чем король заговорил, маленькая фигурка, пускавшая дым изо рта, обнаружила
их присутствие. Она вскочила на ноги. Это был внешне молодой человек, хотя
он и был ростом не более половины роста взрослого человека; голова его с
коричневыми курчавыми волосами была непокрыта; одет он был в поношенный
плащ того же цвета и фасона, что носили товарищи Гэндальфа, когда приехали
в Эдорас. Он низко поклонился, приложив руку к сердцу. Затем, по-видимому,
не замечая колдуна и его товарищей, повернулся к королю и Эомеру.
- Добро пожаловать, повелитель, в Изенгард! - сказал он. - Мы
привратники. Меня зовут Мериадок, сын Сарадока, а мой товарищ, которого,
увы! Одолела усталость, - тут он пнул другого ногой, - Перегрин сын
Паладина, из дома Туков. Наш дом находится далеко на севере. Лорд Саруман
находится там, внутри; но в данный момент он закрыт с одним Змеиным
Языком, иначе, несомненно, он вышел бы приветствовать таких почетных
гостей.
- Несомненно, вышел бы, - засмеялся Гэндальф. - А Саруман ли приказал
вам охранять его разрушенные двери и ждать прибытия гостей, уделяя свое
внимание не только тарелкам и бутылкам?
- Нет, добрый сэр, это не его дело, - серьезно ответил Мерри. - Он
был очень занят. Наш приказ исходит от Древобрада, который взял на себя
управление Изенгардом. Он приказал нам приветствовать повелителя Рохана
подобающими словами. Я постарался сделать это как можно лучше.
- А как насчет ваших товарищей? Насчет Леголаса и меня? - воскликнул
Гимли, не способный больше сдерживаться. - Мошенники с покрытыми шерстью
ногами, прогульщики! Хорошенькую охоту вы заставили нас вести! Двести лиг,
через болота и лес, через битвы и смерть, чтобы освободить вас! И что же
мы видим? Вы тут бездельничаете, пируете - и курите! Курите! Куда вы
делись, негодяи? Молот и клещи! Я так разрываюсь между гневом и радостью,
что если не разорвусь, это будет чудом!
- Вы говорите и за меня, Гимли! - рассмеялся Леголас. - Хотя я скорее
узнал бы о том, куда они делись за бутылкой вина.
- Одного вы не нашли в вашей охоте, это ясно - умных мозгов, - сказал
Пин, открывая глаза. - Вы видите нас на поле нашей победы, среди трофеев,
и удивляетесь, что мы наслаждаемся заслуженным отдыхом!
- Заслуженным? - переспросил Гимли. - Не могу в это поверить!
Всадники засмеялись.
- Несомненно, мы присутствуем при встрече хороших друзей, - сказал
Теоден. - Так это и есть потерянные члены вашего товарищества, Гэндальф?
Этим дням суждено было наполниться чудесами. Многое видел я с тех пор как
покинул свой дом; и вот перед моими глазами еще одни персонажи из легенд.
Не невысоклики ли это, кого некоторые из нас называют также холбитланами?
- Хоббиты, к вашим услугам, повелитель.
- Хоббиты? - повторил Теоден. - Ваш язык страшно изменился, но это
название кажется мне подходящим. Хоббиты! Ни одно сообщение, слышимое
мной, не оказалось достаточно правдивым.
Мерри поклонился; Пин встал и тоже низко поклонился.
- Вы мудры, повелитель; во всяком случае, я надеюсь, что именно так
можно понимать ваши слова, - сказал он. - Но тут и другое чудо! Я прошел
множество земель, с тех пор как оставил свой дом, но еще не встречал
никого, кто знал бы о хоббитах.
- Мой народ пришел с севера очень давно, - проговорил Теоден. - Но не
стану вас обманывать: мы тоже ничего не знаем о хоббитах. У нас
рассказывают только, что далеко отсюда, за многими реками и холмами, живут
невысоклики - народ, который селится в норах, выкопанных в песчаных дюнах.
Но у нас нет легенд о их делах: говорят, что они мало что делают, избегают
взгляда людей, будучи способными исчезнуть в мгновение ока. И они умеют
изменять голоса, подражая пению птиц. Но мне, пожалуй, больше нечего
сказать.
- Вполне достаточно, повелитель, - сказал Мерри.
- Кстати, - заметил Теоден, - я не слышал о том, что они пускают дым
из рта.
- Это неудивительно, - ответил Мерри, потому что этим искусством мы
занимаемся всего несколько поколений. Тобольд табачник из Лонгботтома в
Южном Уделе первым вырастил истинное трубочное зелье в своем огороде
примерно в 1070 году по нашему летоисчислению. Как старый Тоби отыскал это
растение...
- Вы не видите ожидающей вас опасности, Теоден, - прервал хоббита
Гэндальф. - Эти хоббиты способны, сидя на краю пропасти, обсуждать
достоинства обеда или крошечные деяния своих отцов, дедов, прадедов и
самых отдаленных родственников в девятом колене, если вы подбодрите их
своим терпением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
приглядевшись внимательней, они увидели, что у нее красные ногти. Не
обращая на нее внимания, Гэндальф ехал в туман, и всадники неохотно
последовали за ним. Повсюду вокруг, как после внезапного наводнения,
стояли лужи, все углубления были залиты водой, из-под камней с журчанием
выбегали ручейки.
Наконец Гэндальф остановился и подозвал всех к себе; подъехав, они
увидели, что туман рассеивается и показывается солнце. Прошел час после
полудня. Они пришли к дверям Изенгарда.
Но двери изогнутые и сломанные, лежали на земле. Повсюду вокруг
лежали обломки камней, куски скал, наваленные в груды. Большая арка
сохранилась, но за ней лежала пропасть без крыши: туннель был взломан, в
скалах по сторонам были проделаны бреши, башенки туннеля были превращены в
пыль. Если бы великое море поднялось в гневе обрушилось на холмы с бурей,
оно не смогло бы причинить большего разрушения.
Кольцо внутри было полно парящей воды - бурлящий котел, в котором
плавали обломки балок и копья, ящики и разбитая утварь. Изогнутые и
обрушившиеся столбы высовывали свои расколотые стволы из воды, но все
дороги были затоплены. Далеко впереди, затянутый облаками пара возвышался
скальный остров. Башня Ортханка стояла мрачная и высокая не тронутая
бурей.
Король и весь отряд молча сидели в седлах, поражаясь тому, какая сила
могла справиться с Саруманом; как это произошло, они не могли догадаться.
Затем они обратили свои взоры к арке и обрушившимся воротам. Поблизости от
себя они увидели большую груду обломков; неожиданно они поняли, что на
этой груде находятся две маленькие фигурки, одетые в серое, так что их
было очень трудно различить. Рядом с ними лежали бутылки, чашки, тарелки,
как будто неизвестные только что хорошо поели и теперь отдыхают от своей
работы. Один, казалось, спал, другой, со скрещенными ногами, заложив руки
за голову, откинулся на обломки скалы и пускал изо рта маленькие кольца
тонкого голубого дыма.
Мгновение Теоден, Эомер и все их люди с недоумением смотрели на них.
Среди этих обломков Изенгарда это зрелище было самым странным. Но прежде
чем король заговорил, маленькая фигурка, пускавшая дым изо рта, обнаружила
их присутствие. Она вскочила на ноги. Это был внешне молодой человек, хотя
он и был ростом не более половины роста взрослого человека; голова его с
коричневыми курчавыми волосами была непокрыта; одет он был в поношенный
плащ того же цвета и фасона, что носили товарищи Гэндальфа, когда приехали
в Эдорас. Он низко поклонился, приложив руку к сердцу. Затем, по-видимому,
не замечая колдуна и его товарищей, повернулся к королю и Эомеру.
- Добро пожаловать, повелитель, в Изенгард! - сказал он. - Мы
привратники. Меня зовут Мериадок, сын Сарадока, а мой товарищ, которого,
увы! Одолела усталость, - тут он пнул другого ногой, - Перегрин сын
Паладина, из дома Туков. Наш дом находится далеко на севере. Лорд Саруман
находится там, внутри; но в данный момент он закрыт с одним Змеиным
Языком, иначе, несомненно, он вышел бы приветствовать таких почетных
гостей.
- Несомненно, вышел бы, - засмеялся Гэндальф. - А Саруман ли приказал
вам охранять его разрушенные двери и ждать прибытия гостей, уделяя свое
внимание не только тарелкам и бутылкам?
- Нет, добрый сэр, это не его дело, - серьезно ответил Мерри. - Он
был очень занят. Наш приказ исходит от Древобрада, который взял на себя
управление Изенгардом. Он приказал нам приветствовать повелителя Рохана
подобающими словами. Я постарался сделать это как можно лучше.
- А как насчет ваших товарищей? Насчет Леголаса и меня? - воскликнул
Гимли, не способный больше сдерживаться. - Мошенники с покрытыми шерстью
ногами, прогульщики! Хорошенькую охоту вы заставили нас вести! Двести лиг,
через болота и лес, через битвы и смерть, чтобы освободить вас! И что же
мы видим? Вы тут бездельничаете, пируете - и курите! Курите! Куда вы
делись, негодяи? Молот и клещи! Я так разрываюсь между гневом и радостью,
что если не разорвусь, это будет чудом!
- Вы говорите и за меня, Гимли! - рассмеялся Леголас. - Хотя я скорее
узнал бы о том, куда они делись за бутылкой вина.
- Одного вы не нашли в вашей охоте, это ясно - умных мозгов, - сказал
Пин, открывая глаза. - Вы видите нас на поле нашей победы, среди трофеев,
и удивляетесь, что мы наслаждаемся заслуженным отдыхом!
- Заслуженным? - переспросил Гимли. - Не могу в это поверить!
Всадники засмеялись.
- Несомненно, мы присутствуем при встрече хороших друзей, - сказал
Теоден. - Так это и есть потерянные члены вашего товарищества, Гэндальф?
Этим дням суждено было наполниться чудесами. Многое видел я с тех пор как
покинул свой дом; и вот перед моими глазами еще одни персонажи из легенд.
Не невысоклики ли это, кого некоторые из нас называют также холбитланами?
- Хоббиты, к вашим услугам, повелитель.
- Хоббиты? - повторил Теоден. - Ваш язык страшно изменился, но это
название кажется мне подходящим. Хоббиты! Ни одно сообщение, слышимое
мной, не оказалось достаточно правдивым.
Мерри поклонился; Пин встал и тоже низко поклонился.
- Вы мудры, повелитель; во всяком случае, я надеюсь, что именно так
можно понимать ваши слова, - сказал он. - Но тут и другое чудо! Я прошел
множество земель, с тех пор как оставил свой дом, но еще не встречал
никого, кто знал бы о хоббитах.
- Мой народ пришел с севера очень давно, - проговорил Теоден. - Но не
стану вас обманывать: мы тоже ничего не знаем о хоббитах. У нас
рассказывают только, что далеко отсюда, за многими реками и холмами, живут
невысоклики - народ, который селится в норах, выкопанных в песчаных дюнах.
Но у нас нет легенд о их делах: говорят, что они мало что делают, избегают
взгляда людей, будучи способными исчезнуть в мгновение ока. И они умеют
изменять голоса, подражая пению птиц. Но мне, пожалуй, больше нечего
сказать.
- Вполне достаточно, повелитель, - сказал Мерри.
- Кстати, - заметил Теоден, - я не слышал о том, что они пускают дым
из рта.
- Это неудивительно, - ответил Мерри, потому что этим искусством мы
занимаемся всего несколько поколений. Тобольд табачник из Лонгботтома в
Южном Уделе первым вырастил истинное трубочное зелье в своем огороде
примерно в 1070 году по нашему летоисчислению. Как старый Тоби отыскал это
растение...
- Вы не видите ожидающей вас опасности, Теоден, - прервал хоббита
Гэндальф. - Эти хоббиты способны, сидя на краю пропасти, обсуждать
достоинства обеда или крошечные деяния своих отцов, дедов, прадедов и
самых отдаленных родственников в девятом колене, если вы подбодрите их
своим терпением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117