Когда мы виделись в последний
раз, мы помогли вам. Тогда мой повелитель предложил вам выбрать любую
лошадь и уезжать, и в своей наглости вы выбрали Обгоняющего Тень. Мой
повелитель был искренне опечален, но некоторые считали, что за избавление
от вас это не слишком дорогая цена. Я думаю, что и на этот раз происходит
то же самое: вы ищете помощи, а не предлагаете ее. Вы привели с собой
людей? У вас есть лошади, мечи, копья? Это я называю помощью, в этом мы
сейчас нуждаемся. Но кто эти, следующие за вами по пятам? Трое оборванных
бродяг в сером, и вы из всех четверых больше всего похожи на нищего!
- Вежливость стала редкой гостьей в вашем зале, Теоден, сын Тенгела,
- вымолвил Гэндальф. - Разве вестник, пришедший от ворот, не сообщил имена
моих товарищей? И редко какой повелитель Рохана принимал у себя таких
гостей. Оружие лежащие у вашего порога, сильнее множества смертных людей,
даже самых сильных. Сера их одежда, ибо изготовили ее эльфы, но она
помогла им пройти через великие опасности к вашему залу.
- Значит, правда то, что сообщил Эомер: вы в союзе с колдунами из
золотого леса? - спросил Змеиный Язык. - Неудивительно: там всегда плели
сети зла.
Гимли шагнул вперед, но почувствовал, как рука Гэндальфа сжала его
плечо, и замер, как камень.
Мало кто видел это -
Лориен, царство света.
Желты здесь деревьев листья,
Добры здесь жителей лица.
Чиста вода в Нимбертиле,
И эльфы живут здесь в мире.
Бела рука королевы,
И в царстве ее камень белый.
Земля это безупречна,
Ее красота бесконечна.
Так мягко пропел Гэндальф и неожиданно изменился. Отбросив в сторону
изорванный плащ, он распрямился и больше не опирался на посох. Он
заговорил ясным холодным голосом:
- Мудрый говорит лишь о том, что знает, Грима, сын Галмода, ты
превратился в змею без разума. Поэтому молчи и держи свой раздвоенный язык
за зубами. Я не для того прошел через огонь, и воду, и смерть, чтобы
перебраниваться с ничтожеством.
Он поднял свой посох. Послышался удар грома. Солнечный свет погас в
восточных окнах; в зале неожиданно стало темно, как ночью. Огонь в очаге
погас, остались лишь тлеющие угли. только Гэндальф, белый и высокий, виден
был перед почерневшим очагом.
Во тьме они услышали свистящий голос Змеиного Языка:
- Разве я не советовал вам, повелитель, отобрать у него посох? Этот
дурак Гама предал нас.
Вспыхнуло пламя, как будто молния разорвала крышу. Затем наступила
тишина. Змеиный Язык упал, закрыв лицо.
- Теперь, Теоден, сын Тенгела, будете ли вы слушать меня? - спросил
Гэндальф. - Просите ли вы о помощи. - Он поднял посох и указал на высокое
окно. Тьма в нем начала рассеиваться, через отверстие далеко и высоко
видна стала полоска чистого неба. - Не все темно. Соберите мужество,
Повелитель Марки! Лучшей помощи вам не найти. Я не даю советов
отчаявшимся. Но вам хочу дать совет, я хочу сказать вам свои слова. Будете
ли вы слушать? Они предназначены не для всех ушей. Я прошу вас выйти из
своих дверей и взглянуть на мир. Слишком долго сидели вы в тени и верили
лживым словам и дурным побуждениям.
Теоден медленно встал с трона. В зале слегка посветлело. Женщина
стоявшая у трона, взяла короля под руку, и неверными шагами старик
медленно спустился с помоста и пошел по залу. Змеиный Язык остался лежать
на полу. Они подошли к дверям, и Гэндальф постучал в них.
- Откройте! - крикнул он. - Выходит Повелитель Марки!
Двери открылись, со свистом ворвался свежий воздух. На вершине холма
гулял ветер.
- Отошлите охранников вниз, к подножью лестницы, - сказал Гэндальф. -
и вы, леди, оставьте его ненадолго со мной. Я позабочусь о нем.
- Иди, Эовин, дочь сестры! - сказал старый король. - Время страха
прошло.
Женщина повернулась и медленно вошла в дом. Проходя в дверь она
оглянулась. Серьезным и задумчивым был ее взгляд, когда она с холодной
жалостью смотрела на старого короля. Прекрасно было ее лицо, а длинные
волосы подобны реке из золота. Стройна и высока была она в своем белом
платье, вышитом серебром. Но, дочь королей, она казалась сильной и
твердой, как сталь. Так впервые в полном свете дня Арагорн увидел Эовин,
госпожу Рохана, и подумал, что она прекрасна, прекрасна и холодна, как
бледное весенне утро. И она неожиданно осознала его присутствие - высокий
потомок королей, умудренный многими зимами, одетый в серый плащ и таящий в
себе скрытую силу. На мгновение она застыла, как камень, потом повернулась
и быстро ушла.
- Теперь повелитель, - сказал Гэндальф, - взгляните на свою землю!
Вновь вдохните свежий воздух!
С порога на вершине высокой террасы они видели за ручьем зеленые поля
Рохана, теряющиеся в отдалении в серой дымке. Занавеси переносимого ветром
дождя опускались вниз. Небо над головой и к западу было темным и грозовым,
далеко среди вершин скрытых холмов сверкали молнии. Но подул северный
ветер, и буря, пришедшая с востока, постепенно уходила к югу, к морю.
Неожиданно в просвете облаков показалось солнце. Падающие струи сверкали,
как серебро, а далеко, как гладкое стекло, блестела река.
- Здесь не так темно, - сказал Теоден.
- Да, - согласился Гэндальф, - и годы не так уж тяжело легли на ваши
плечи, как некоторые хотели заставить вас думать. И отбросьте свой посох.
Черный посох выпал из руки короля и со звоном ударился о камень.
Король распрямился, медленно, как человек, тело которого онемело от долгой
утомительной работы. Высокий и стройный, стоял он, и глаза его стали
голубыми, когда он взглянул на чистое небо.
- Темными были мои сны в последние годы, - сказал он, - но я
чувствую, что проснулся. Жаль, что вы не пришли раньше, Гэндальф. Боюсь,
что вы пришли слишком поздно и увидите лишь последние дни моего дома.
Недолго осталось стоять высокому залу, построенному Брого, сыном Эорла.
Огонь поглотит высокий трон. Что можно сделать?
- Многое, - ответил Гэндальф. - Но в начале пошлите за Эомером.
Правильно ли я догадался, что вы держите его в заключении по совету Гримы,
заслуживающего свое прозвище Змеиный Язык?
- Это верно, - сказал Теоден. - Он противился моим приказам и угрожал
Гриме смертью в моем зале.
- Человек может любить вас и в то же время не любить Змеиного Языка и
его советы, - заметил Гэндальф.
- Может быть. Я поступлю так, как вы говорите. Позовите ко мне Гаму.
Он проявил себя как плохой привратник, пусть он будет гонцом. Виноватый
приведет виновного на суд, - проговорил Теоден, и голос его был угрюм, но
тут он взглянул на Гэндальфа и улыбнулся, и тут же много морщин на его
лице разгладились и не появлялись больше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
раз, мы помогли вам. Тогда мой повелитель предложил вам выбрать любую
лошадь и уезжать, и в своей наглости вы выбрали Обгоняющего Тень. Мой
повелитель был искренне опечален, но некоторые считали, что за избавление
от вас это не слишком дорогая цена. Я думаю, что и на этот раз происходит
то же самое: вы ищете помощи, а не предлагаете ее. Вы привели с собой
людей? У вас есть лошади, мечи, копья? Это я называю помощью, в этом мы
сейчас нуждаемся. Но кто эти, следующие за вами по пятам? Трое оборванных
бродяг в сером, и вы из всех четверых больше всего похожи на нищего!
- Вежливость стала редкой гостьей в вашем зале, Теоден, сын Тенгела,
- вымолвил Гэндальф. - Разве вестник, пришедший от ворот, не сообщил имена
моих товарищей? И редко какой повелитель Рохана принимал у себя таких
гостей. Оружие лежащие у вашего порога, сильнее множества смертных людей,
даже самых сильных. Сера их одежда, ибо изготовили ее эльфы, но она
помогла им пройти через великие опасности к вашему залу.
- Значит, правда то, что сообщил Эомер: вы в союзе с колдунами из
золотого леса? - спросил Змеиный Язык. - Неудивительно: там всегда плели
сети зла.
Гимли шагнул вперед, но почувствовал, как рука Гэндальфа сжала его
плечо, и замер, как камень.
Мало кто видел это -
Лориен, царство света.
Желты здесь деревьев листья,
Добры здесь жителей лица.
Чиста вода в Нимбертиле,
И эльфы живут здесь в мире.
Бела рука королевы,
И в царстве ее камень белый.
Земля это безупречна,
Ее красота бесконечна.
Так мягко пропел Гэндальф и неожиданно изменился. Отбросив в сторону
изорванный плащ, он распрямился и больше не опирался на посох. Он
заговорил ясным холодным голосом:
- Мудрый говорит лишь о том, что знает, Грима, сын Галмода, ты
превратился в змею без разума. Поэтому молчи и держи свой раздвоенный язык
за зубами. Я не для того прошел через огонь, и воду, и смерть, чтобы
перебраниваться с ничтожеством.
Он поднял свой посох. Послышался удар грома. Солнечный свет погас в
восточных окнах; в зале неожиданно стало темно, как ночью. Огонь в очаге
погас, остались лишь тлеющие угли. только Гэндальф, белый и высокий, виден
был перед почерневшим очагом.
Во тьме они услышали свистящий голос Змеиного Языка:
- Разве я не советовал вам, повелитель, отобрать у него посох? Этот
дурак Гама предал нас.
Вспыхнуло пламя, как будто молния разорвала крышу. Затем наступила
тишина. Змеиный Язык упал, закрыв лицо.
- Теперь, Теоден, сын Тенгела, будете ли вы слушать меня? - спросил
Гэндальф. - Просите ли вы о помощи. - Он поднял посох и указал на высокое
окно. Тьма в нем начала рассеиваться, через отверстие далеко и высоко
видна стала полоска чистого неба. - Не все темно. Соберите мужество,
Повелитель Марки! Лучшей помощи вам не найти. Я не даю советов
отчаявшимся. Но вам хочу дать совет, я хочу сказать вам свои слова. Будете
ли вы слушать? Они предназначены не для всех ушей. Я прошу вас выйти из
своих дверей и взглянуть на мир. Слишком долго сидели вы в тени и верили
лживым словам и дурным побуждениям.
Теоден медленно встал с трона. В зале слегка посветлело. Женщина
стоявшая у трона, взяла короля под руку, и неверными шагами старик
медленно спустился с помоста и пошел по залу. Змеиный Язык остался лежать
на полу. Они подошли к дверям, и Гэндальф постучал в них.
- Откройте! - крикнул он. - Выходит Повелитель Марки!
Двери открылись, со свистом ворвался свежий воздух. На вершине холма
гулял ветер.
- Отошлите охранников вниз, к подножью лестницы, - сказал Гэндальф. -
и вы, леди, оставьте его ненадолго со мной. Я позабочусь о нем.
- Иди, Эовин, дочь сестры! - сказал старый король. - Время страха
прошло.
Женщина повернулась и медленно вошла в дом. Проходя в дверь она
оглянулась. Серьезным и задумчивым был ее взгляд, когда она с холодной
жалостью смотрела на старого короля. Прекрасно было ее лицо, а длинные
волосы подобны реке из золота. Стройна и высока была она в своем белом
платье, вышитом серебром. Но, дочь королей, она казалась сильной и
твердой, как сталь. Так впервые в полном свете дня Арагорн увидел Эовин,
госпожу Рохана, и подумал, что она прекрасна, прекрасна и холодна, как
бледное весенне утро. И она неожиданно осознала его присутствие - высокий
потомок королей, умудренный многими зимами, одетый в серый плащ и таящий в
себе скрытую силу. На мгновение она застыла, как камень, потом повернулась
и быстро ушла.
- Теперь повелитель, - сказал Гэндальф, - взгляните на свою землю!
Вновь вдохните свежий воздух!
С порога на вершине высокой террасы они видели за ручьем зеленые поля
Рохана, теряющиеся в отдалении в серой дымке. Занавеси переносимого ветром
дождя опускались вниз. Небо над головой и к западу было темным и грозовым,
далеко среди вершин скрытых холмов сверкали молнии. Но подул северный
ветер, и буря, пришедшая с востока, постепенно уходила к югу, к морю.
Неожиданно в просвете облаков показалось солнце. Падающие струи сверкали,
как серебро, а далеко, как гладкое стекло, блестела река.
- Здесь не так темно, - сказал Теоден.
- Да, - согласился Гэндальф, - и годы не так уж тяжело легли на ваши
плечи, как некоторые хотели заставить вас думать. И отбросьте свой посох.
Черный посох выпал из руки короля и со звоном ударился о камень.
Король распрямился, медленно, как человек, тело которого онемело от долгой
утомительной работы. Высокий и стройный, стоял он, и глаза его стали
голубыми, когда он взглянул на чистое небо.
- Темными были мои сны в последние годы, - сказал он, - но я
чувствую, что проснулся. Жаль, что вы не пришли раньше, Гэндальф. Боюсь,
что вы пришли слишком поздно и увидите лишь последние дни моего дома.
Недолго осталось стоять высокому залу, построенному Брого, сыном Эорла.
Огонь поглотит высокий трон. Что можно сделать?
- Многое, - ответил Гэндальф. - Но в начале пошлите за Эомером.
Правильно ли я догадался, что вы держите его в заключении по совету Гримы,
заслуживающего свое прозвище Змеиный Язык?
- Это верно, - сказал Теоден. - Он противился моим приказам и угрожал
Гриме смертью в моем зале.
- Человек может любить вас и в то же время не любить Змеиного Языка и
его советы, - заметил Гэндальф.
- Может быть. Я поступлю так, как вы говорите. Позовите ко мне Гаму.
Он проявил себя как плохой привратник, пусть он будет гонцом. Виноватый
приведет виновного на суд, - проговорил Теоден, и голос его был угрюм, но
тут он взглянул на Гэндальфа и улыбнулся, и тут же много морщин на его
лице разгладились и не появлялись больше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117