Единственный случай, выпавший на ее долю, когда она применила на практике
твое учение,-- ее раздели жулики. После этого она стала менять нижнее белье
так же редко, как и ранее, и перестала посещать твои проповеди. А многие ли
твои ученики выдерживают более пяти твоих лекций? Чтобы содержать себя в
чисто-те, надо иметь условия, в которых это могло бы стать
необременитель-ным и устойчивым делом. Но тогда призыв к чистоте теряет
нравствен-ный характер. Он переходит в область медицины и психологии.
Я слушаю Антипода и поражаюсь сходству его идей с моими. И все же есть
глубокое различие между нами даже тогда, когда мы произно-сим одну и ту же
фразу. Мои советы моим пациентам во многом совпадают с тем, что говорил
Антипод. Но они при этом все же имеют противоположное значение. В чем тут
дело? Дело не в различии предла-гаемых нами средств, а в том, для каких
целей мы предлагаем эти средства, кому и как мы их предлагаем, как советуем
использовать. Идеология, например, тоже прививает людям идею чистой совести,
но как и для чего,-- тут наши пути расходятся.
ПРОБЛЕМА НОМЕР ОДИН
-- Наконец, последний элемент твоей подготовки,-- сказал я Балбесу,--
есть ум. Он самый простой и короткий. Он есть следствие всего
предшествующего обучения. Человек, одолевший успешно все предыду-щие этапы
обучения, не только приобретает видимость умного человека, но становится на
самом деле умным. Нужно к сделанному добавить лишь сущую малость: решить для
самого себя, что ты умнее всех прочих смертных на свете. Итак, знай: ты
умен!
Балбес внимательно посмотрел на меня сквозь очки с мощной роговой
оправой, слегка усмехнулся уголками губ и сказал, что он, к сожалению, не
может ответить мне таким же комплиментом, ибо нужно быть законченным
идиотом, чтобы с такими познаниями и способ-ностями прозябать в этой
провинциальной дыре.
После этого я счел свою задачу выполненной и расстался со своим самым
способным учеником.
ВСЕ СУЕТА
Ему за шестьдесят. Живет одиноко. Сам обслуживает себя, вплоть до
стирки белья. Не курит. Занимается спортом. Соблюдает режим и диету. Хочет
прожить как можно дольше.
-- Лично для меня,-- говорит он,-- война была лучшее время в моей
жизни. Я почти всю войну провел на фронте. Бывал и в тылу. Мог застрять в
тылу и отсидеться в теплом местечке. Но я предпочитал все-таки фронт. Был
несколько раз ранен, но легко. И я за ранения-то это* не считаю. Почему я
стремился на фронт? Не из-за каких-то идейных соображений. И чувства
ненависти к врагам у меня никакого не было. Меня тянула сама война как
место, где люди убивают друг друга. Я любил воевать. Люди по-разному
относятся
к участию в боях. Одни дрожат от ужаса, другие каменеют, третьи готовы
умереть еще до боя и ждут, чтобы поскорее получить пулю в лоб или в сердце и
успокоиться навеки. Четвертые стремят-ся любой ценой уклониться от участия в
бою. Я же готовился к бою, как к светлому празднику. Раздавал все барахло,
какое было у меня. Брился, мылся, подшивал чистый подворотничок: до блеска
чистил сапоги. Набивал карманы патронами, а вещмешок-- граната-ми. Кинжал
точил так, что бриться им можно было. Даже зимой я ходил в бой без шинели. А
во время боя я буквально ликовал и буйствовал. Ты представить себе не
можешь, какая безумная ра-дость поднималась во мне, когда я убивал! Я убил
не один десяток солдат и даже офицеров. Что это такое? Должно быть, я
приро-жденный убийца, и война давала возможность развернуться моей
по-требности. Вообще-то говоря, все люди прирожденные убийцы в той или иной
степени. Только скрывают это. Или другие страсти заменя-ют эту. Представь
себе, когда кончилась война, я плакал. Но не от счастья, что остался жив, а
от сожаления, что война кончилась.
Что этому человеку нужно от меня? Жизнь уходит. Еще немного-- и все
исчезнет. А он не хочет исчезать. Он хочет вечно оставаться. Ходит слух, что
после смерти от людей отделяются какие-то бессмертные "оболочки". Его
знакомый даже книжку об этом читал. Он хочет знать, верно ли это? И как
заиметь такую бессмертную оболочку? Сможет ли его оболочка общаться с
оболочками других его знакомых? Интересно было бы встретиться и потолковать
с теми, кто уже "отдал концы", особенно с теми, кого он сам отправил на тот
свет. Вот было бы любопытно! Интересно, могут ли они отомстить?
И ТОМЛЕНИЕ ДУХА
Одну женщину я научил разговаривать с умершей матерью. Она сказала, что
мать ее всем довольна, и она этому очень рада. А я пустил-ся в
глубокомысленные рассуждения по сему поводу. Что это значит:
умершая мать этой женщины всем довольна? Это значит, что все ее
потребности удовлетворены, то есть нет неудовлетворенных потребно-стей. Но
тут возникает двусмысленность. Либо у умершей нет никаких потребностей, либо
есть по крайней мере одна, и она удовлетворена. Из того, что у нее нет
неудовлетворенных потребностей, не следует, что у нее есть удовлетворенные.
В первом случае (если нет потребностей) бессмысленно спрашивать, доволен
человек или нет. Во втором случае появляется дополнительная двусмысленность:
есть потребность, кото-рая была раз и навсегда удовлетворена, и теперь такой
потребности нет, или потребность существует (появляется) постоянно и
постоянно удо-влетворяется? Жизнь есть не только удовлетворение
потребностей, но и их постоянное появление. Смерть есть уничтожение
потребностей. Я пытался разъяснить женщине эти проблемы. Она сказала, что
мерт-вым логика безразлична. И вообще, сказала она, общение с мертвыми нужно
живым, а не мертвым. Я был сражен мудростью ее слов. Проблема смерти вообще
есть проблема живых, а не мертвых. Мертвые проблем не имеют.
БОГ НЕ ВСЕСИЛЕН
Мои способности ограниченны -- даже Бог не может делать абсолют-но все.
Оставим без внимания старинный парадокс: если Бог всесилен,
то может ли он сделать то, что он не может сделать? Бог не способен,
например, печатать деньги. И даже зарабатывать их в больших количе-ствах.
Считается, что чем крупнее потери или приобретения, тем сильнее
человеческие страсти. Пусть так. Не буду спорить. Одно дело -- поте-рять
трон, другое -- потерять перчатки. Но вот передо мною еще нестарая женщина.
У нее трое детей. Выпивающий (как и все, то есть в меру) муж. Она проявляет
чудеса изворотливости, чтобы содержать дом на приличном уровне. Два года
назад она потеряла (или у нее украли, она точно не знает) сто рублей
профсоюзных денег. Пришлось отдать свои.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67