– Нэш сослал ее в Америку, – сообщил он, отодвигая от себя столик. – Ее отец владеет крупной оружейной фабрикой в Коннектикуте. «Оружейная мануфактура Карлоу».
– Карлоу? – Тристан тихо присвистнул.
– Миссис Хейден-Уэрт и ее отец соблазнились легкими деньгами, полагаю, – сказал Хокстон. – Некий французский дипломат охотно помог им переправить оружие в Грецию.
Тристан снова присвистнул.
– Так вот кто заварил эту кашу!
– Нэш оказался чист как стекло, а его сводный брат был виноват лишь в том, что оставил свою жену без должного присмотра. Нэшу пришлось выложить целое состояние за то, чтобы выпутать родственников из этой истории.
Тристан сложил руки на груди и бросил задумчивый взгляд на отца.
– Значит, и к делу Горского Нэш не имеет отношения?
Хокстон покачал головой:
– Не имеет. Я абсолютно в этом уверен. Следовательно, и леди Федра не имела к этой истории никакого отношения.
– Я подумал вот о чем, сэр… – сказал Тристан. – У меня есть план.
Хокстон на мгновение отодвинул ото рта чашку.
– Продолжай, – сказал он и снова стал пить чай.
Взгляд Тристана опустился вниз и заскользил по ковру с восточным рисунком.
– Мне хотелось бы, сэр, чтобы вы создали такое впечатление, что я официально замещаю вас в министерстве иностранных дел на время вашей болезни.
– Я уверен, Тристан, что ты прекрасно справишься с этой работой и станешь мне отличной заменой. Но я уверен также и в том, что уже никогда не поправлюсь.
– Что же касается работы, то вы знаете, отец, как я к этому отношусь. Я готов стать вашим заместителем. Мне хотелось бы, чтобы люди знали, что я имею доступ ко всем секретным документам и могу контактировать с персоналом. Они должны понять, что вы доверяете мне.
Хокстон окинул Тристана взглядом инквизитора.
– Да, я понял твою мысль, – тихо пробормотал он. – И все это для чего?
– Я начал составлять список, сэр, – сказал Тристан. – Список клиентов, которые посещают заведение мадам Востриковой. И мне был разрешен только ограниченный доступ к документам.
– Я тебе уже говорил, что подобные дела числятся у нас под знаком строгой секретности, – сказал Хокстон. – Я удивлен, что тебе вообще удалось получить хоть какую-то информацию.
– Я часами наблюдал за домом, – признался Тристан. – Опрашивал всех вокруг, подкупал служанок из расположенных в этом районе домов. У меня уже дюжина имен в списке.
Лорд Хокстон не смог скрыть удивления.
– И, как я понимаю, все очень и очень состоятельны, – сказал он. – Да, порок стоит дорого.
– Как ни странно, но не все эти клиенты богаты, – сообщил Тристан, начав ходить по ковру взад-вперед. – Но все они, что называется, влиятельны. Это офицеры из высших эшелонов власти, члены парламента, чиновники из различных министерств.
Хокстон наклонился вперед, на его лице появилось заинтересованное выражение.
– Да? Продолжай, пожалуйста.
Тристан заглянул отцу в глаза.
– Известно, что мадам Вострикова заключает с клиентами что-то вроде делового контракта.
Хокстон медленно поднял голову.
– Она просит клиентов сначала изложить свои требования, а потом выставляет им цены, – сообщил Тристан. – В этом контракте подробно все оговаривается. Также указываются и временные рамки. Если договор составляется на длительное время, то производится помесячная оплата за какую-либо женщину.
– Весьма и весьма неосмотрительно, – произнес лорд Хокстон.
– Когда просыпаются сексуальные аппетиты, то мужчина напрочь забывает о какой бы то ни было осмотрительности. Низменные помыслы диктуют свои правила. – Тристан усмехнулся. – Волнения начинаются потом, когда фантастические суммы бывают уже выплачены, а удовольствие получено.
Лицо лорда Хокстона покрылось смертельной бледностью. Его руки, казалось, были сделаны из воска. Тристан заглянул отцу в глаза и внезапно понял, какие чувства сейчас им завладели. Отец, разумеется, думал в эту минуту о своем собственном браке. Как отчаянно он любил ту женщину, деликатную, хрупкую, желанную, ту, которую отвергло общество, сочтя недостойной его, великого и могущественного лорда Хокстона!
Что ж, ему тоже пришлось заплатить свою цену.
Тристан кашлянул.
– Сексуальные извращения – это своего рода наркотик, – продолжал он. – Сначала мадам дает только попробовать вам вкус того, что вы желаете. А потом она превращает вас в рабов, жаждущих снова получить то наслаждение, которое вы имели несчастье отведать.
– А если кто-то пытается соскочить с крючка, всплывают всякие контракты с фантастическими суммами и подписями под ними?
Тристан кивнул:
– Да, все так и есть. Многое известно пока только по слухам, – заметил он, – но у меня нет оснований не доверять им.
– Боже мой! – Сухая узловатая рука лорда Хокстона сжалась в кулак. – Так у тебя есть список?
Тристан достал из ящика письменного стола листок бумаги и передал его отцу.
Выцветшие глаза Хокстона заскользили по списку имен.
– Господи! – сказал он. – Ты уверен в этом?
– Разумеется. – Тристан взял из рук отца список и подошел с ним к лампе. Поднял стекло и поднес листок бумаги к огню. Они оба молча стали смотреть, как скручиваются, приподнимаются края бумаги и как огонь быстро превращает белый аккуратный квадрат в пепел.
– Да, – наконец проговорил Хокстон. – Да, я думаю, так будет лучше.
Тристан отправился на Лонг-Акр пешком, надеясь, что небольшая прогулка освежит его. Он был доволен собой – он выполнил поручение отца, и лорд Хокстон дал ему понять, что оценил его услугу. Сейчас мнение отца стало для него важным. И отец с радостью поддержал так внезапно начавшую зарождаться между ними дружбу.
Дома на письменном столе он нашел конверт, запечатанный красным воском. Повертел его в руках. Это ему ни о чем не говорило. Затем он торопливо вскрыл его.
«Вы хотели, чтобы я назначила вам время и место. Завтра ночью. В половине десятого.
Особняк напротив дома, в котором жил Горский.
Спросить миссис Томпсон».
Миссис Томпсон? Кто такая эта миссис Томпсон?
Вдруг в его сознании мелькнула догадка, и он тихо присвистнул. Записка была написана красивым каллиграфическим почерком, для написания использовалось тонкое перо, и ни одной помарки, ни одной капли чернил. Бумага была матовой, цвета слоновой кости, и очень дорогой. Тристан точно знал, кто написал эту записку. Ему казалось, что он видит, как эта женщина пишет письмо.
Особняк напротив дома, в котором жил Горский… Она имеет в виду дом, расположенный напротив борделя Востриковой. По его спине пробежал холодок, и Тристан почувствовал странное возбуждение.
Господи! Значит, он все-таки не ошибся.
Но тут же возникал вопрос: что же задумала леди Федра Нортемптон?
Глава 8
Пусть звезды перестанут лить свой свет,
Чтобы моих желаний бездна
Не стала достоянием толпы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81