Однако каши госпожа Ван не решилась ему дать.
— Так ведь я совсем здоров! — уверял Баоюй.
Он приподнялся на постели, съел кашу. Затем потребовал, чтобы ему помогли сесть.
Шэюэ приподняла его и негромко сказала:
— Поистине эта яшма — сокровище! При одном взгляде на нее Баоюй выздоровел! Какое счастье, что она уцелела!
При этих словах Баоюй побледнел, отшвырнул яшму и упал на подушки…
Если хотите знать о дальнейшей судьбе Баоюя, прочтите следующую главу.
Глава сто шестнадцатая
Попав в область Небесных грез, Цзя Баоюй читает книгу судеб небожительниц;
сопровождая на родину гроб с телом матери, Цзя Чжэн выполняет сыновний долг
Итак, услышав слова Шэюэ, Баоюй потерял сознание. Снова комнату огласили рыдания.
Шэюэ упрекала себя за то, что сболтнула лишнее, но госпожа Ван, убитая горем, и не думала ругать девушку.
«Если Баоюй умрет, — плача, думала Шэюэ, — я покончу с собой, чтобы быть всегда рядом с ним!»
Сколько ни звала госпожа Ван сына, он не откликался. Тогда она приказала служанкам отыскать поскорее монаха, но того и след простыл.
Цзя Чжэн тем временем возвратился к себе и был очень удивлен, не найдя монаха в комнате. В это время из внутренних покоев донесся шум, и Цзя Чжэн поспешил туда. Баоюй лежал без сознания, стиснув зубы, пульс не прощупывался, грудь похолодела.
Цзя Чжэн приказал немедля позвать врача.
Он ведь не знал, что душа Баоюя покинула тело.
Но если вы думаете, читатель, что Баоюй умер, то ошибаетесь!
Дело в том, что душа его перелетела в главный зал дворца Жунго, увидела там монаха и церемонно его приветствовала. А монах взял ее и увлек за собой.
Следуя за монахом, Баоюй вдруг почувствовал, что тело его стало легким, словно пушинка, и поднялось в воздух. Баоюй не помнил, чтобы они вышли из дворца, но вдруг обнаружил, что находится в незнакомом месте, пустынном и диком. Только арка, маячившая вдали, Баоюю показалась знакомой. Он было собрался расспросить монаха, где они, как вдруг увидел впереди женщину.
«Откуда в пустыне такая красавица? — удивился Баоюй. — Не иначе как бессмертная фея спустилась на землю».
Кого-то она Баоюю напомнила. Но кого? Он хотел повнимательней рассмотреть женщину, но та, поклонившись монаху, исчезла.
«Уж не Ю Саньцзе ли это? — мелькнула мысль. — Но как она могла здесь очутиться?»
Не успел он спросить об этом монаха, как тот увлек его под арку, где на дощечке было написано: «Обетованная земля бессмертных праведников». По обе стороны арки висели вертикальные парные надписи:
На смену лжи всегда приходит правда,
Поскольку возвышается над ложью.
Пускай небытие во всем преобладает —
Ему же не сравниться с бытием!
Сразу за аркой появились ворота дворца. Над ними красовалась горизонтальная надпись из четырех крупных иероглифов: «Счастье — добро, чувство — зло», а по обе стороны вертикальные парные надписи:
Не надо полагать, что мудрый различит
Грядущего и прошлого границы.
Всевидящий — и тот порою не узрит, —
Первопричина мира где таится?
Тут Баоюя осенило: «Вот оно что! А я собрался спрашивать о причинах и следствиях, о прошедшем и грядущем».
Вдруг он увидел впереди Юаньян, она манила его рукой.
«Шел, шел, а оказывается, даже за пределы сада не вышел, — удивился Баоюй, — но как сильно изменил сад свой облик!»
Баоюй устремился к Юаньян, собираясь с нею поговорить, но в тот же миг она исчезла. Охваченный смятением, Баоюй направился к тому месту, где только что стояла Юаньян, и увидел высокие палаты, а вокруг плиты с надписями. Читать их у Баоюя не было ни малейшего желания, и он побежал в том направлении, куда скрылась Юаньян. Дверь в палаты была притворенной, и юноша не посмел войти. Хотел спросить разрешения у монаха, но тот тоже исчез.
Палаты были высокими, словно гора, в саду Роскошных зрелищ даже похожих на них не увидишь. Баоюй поднял голову и прочел надпись над входом: «Прозрение ведет к избавлению от страстей». По обеим сторонам от входа висели парные вертикальные надписи:
Веселый смех, унынья горечь —
Что это, как не заблужденья?
Корыстолюбие и зависть
Суть порождения порока.
Надписи Баоюю понравились, он невольно кивнул в знак одобрения и вздохнул. Затем решил войти внутрь, разыскать Юаньян и спросить, что это за место. Баоюю показалось, что он уже здесь бывал. Набравшись смелости, он толкнул дверь и сразу очутился во мраке. Юаньян нигде не было. Баоюя охватил страх. Он уже хотел выйти, но вдруг заметил около десятка больших шкафов с приоткрытыми дверцами.
«Ведь в детстве мне это место снилось! — вспомнил Баоюй. — Какое счастье, что я снова здесь!»
Мысль о Юаньян сразу вылетела из головы. Он подошел к первому шкафу, распахнул дверцы, увидел несколько книг и еще больше обрадовался.
«Те, кто не верит снам, даже не предполагают, что сны сбываются! Я давно желал, чтобы сон мой сбылся, и вдруг сегодня желание мое исполнилось! Интересно, те ли это списки, которые я видел когда-то?»
Баоюй снял с верхней полки одну из книг и прочел: «Главная книга судеб двенадцати головных шпилек из Цзиньлина».
«Кажется, я читал тогда именно эту книгу. Жаль, что не помню точно!» — огорчился Баоюй.
На первой странице сверху рисунок, такой расплывчатый, что ничего нельзя разобрать. На обороте страницы — несколько строк, тоже неясных, но прочесть можно. Баоюй присмотрелся и увидел иероглиф «линь» — «лес», а ниже иероглифы «яшмовый пояс». «Не иначе как здесь говорится о сестрице Линь!» — решил Баоюй и стал читать дальше. Дошел до слов «шпилька златая в снегу под сугробом лежит», очень удивился и пробормотал: «Как будто опять зашифровано имя!..»
После этого Баоюй сложил прочитанные фразы с последующими и прочел их все вместе.
«Никак не могу уловить смысла, — сокрушался Баоюй. — Видимо, в этих словах только зашифрованы имена. Досадно, что встречаются такие слова, как „жалеть“ и „вздыхать“. Что бы они могли здесь значить?»
Баоюй расстроился, и тут в голове мелькнула мысль: «Я читаю украдкой, как вор! Чтобы никто не увидел! А вдруг не успею прочитать до конца! Не буду терять времени зря!»
И Баоюй, даже не взглянув на рисунок, принялся снова читать. Дойдя до слов: «Вот заяц тигра повстречал — сна-жизни больше нет», Баоюй словно прозрел: «Ну конечно! Предопределение совершенно точное! Оно касается моей сестры Юаньчунь! Ведь она умерла в год зайца и тигра! Надо все записать и выучить. Тайны я разглашать не стану, зато узнаю судьбу всех сестриц, и не придется мучиться неизвестностью и звать гадальщиков».
Баоюй огляделся, но ни кисти, ни тушечницы, разумеется, не нашел. Опасаясь, как бы кто не помешал, он решил поскорее прочесть до конца. На следующей странице нарисован был человек, запускающий змея, а под ним — двенадцать стихотворений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167
— Так ведь я совсем здоров! — уверял Баоюй.
Он приподнялся на постели, съел кашу. Затем потребовал, чтобы ему помогли сесть.
Шэюэ приподняла его и негромко сказала:
— Поистине эта яшма — сокровище! При одном взгляде на нее Баоюй выздоровел! Какое счастье, что она уцелела!
При этих словах Баоюй побледнел, отшвырнул яшму и упал на подушки…
Если хотите знать о дальнейшей судьбе Баоюя, прочтите следующую главу.
Глава сто шестнадцатая
Попав в область Небесных грез, Цзя Баоюй читает книгу судеб небожительниц;
сопровождая на родину гроб с телом матери, Цзя Чжэн выполняет сыновний долг
Итак, услышав слова Шэюэ, Баоюй потерял сознание. Снова комнату огласили рыдания.
Шэюэ упрекала себя за то, что сболтнула лишнее, но госпожа Ван, убитая горем, и не думала ругать девушку.
«Если Баоюй умрет, — плача, думала Шэюэ, — я покончу с собой, чтобы быть всегда рядом с ним!»
Сколько ни звала госпожа Ван сына, он не откликался. Тогда она приказала служанкам отыскать поскорее монаха, но того и след простыл.
Цзя Чжэн тем временем возвратился к себе и был очень удивлен, не найдя монаха в комнате. В это время из внутренних покоев донесся шум, и Цзя Чжэн поспешил туда. Баоюй лежал без сознания, стиснув зубы, пульс не прощупывался, грудь похолодела.
Цзя Чжэн приказал немедля позвать врача.
Он ведь не знал, что душа Баоюя покинула тело.
Но если вы думаете, читатель, что Баоюй умер, то ошибаетесь!
Дело в том, что душа его перелетела в главный зал дворца Жунго, увидела там монаха и церемонно его приветствовала. А монах взял ее и увлек за собой.
Следуя за монахом, Баоюй вдруг почувствовал, что тело его стало легким, словно пушинка, и поднялось в воздух. Баоюй не помнил, чтобы они вышли из дворца, но вдруг обнаружил, что находится в незнакомом месте, пустынном и диком. Только арка, маячившая вдали, Баоюю показалась знакомой. Он было собрался расспросить монаха, где они, как вдруг увидел впереди женщину.
«Откуда в пустыне такая красавица? — удивился Баоюй. — Не иначе как бессмертная фея спустилась на землю».
Кого-то она Баоюю напомнила. Но кого? Он хотел повнимательней рассмотреть женщину, но та, поклонившись монаху, исчезла.
«Уж не Ю Саньцзе ли это? — мелькнула мысль. — Но как она могла здесь очутиться?»
Не успел он спросить об этом монаха, как тот увлек его под арку, где на дощечке было написано: «Обетованная земля бессмертных праведников». По обе стороны арки висели вертикальные парные надписи:
На смену лжи всегда приходит правда,
Поскольку возвышается над ложью.
Пускай небытие во всем преобладает —
Ему же не сравниться с бытием!
Сразу за аркой появились ворота дворца. Над ними красовалась горизонтальная надпись из четырех крупных иероглифов: «Счастье — добро, чувство — зло», а по обе стороны вертикальные парные надписи:
Не надо полагать, что мудрый различит
Грядущего и прошлого границы.
Всевидящий — и тот порою не узрит, —
Первопричина мира где таится?
Тут Баоюя осенило: «Вот оно что! А я собрался спрашивать о причинах и следствиях, о прошедшем и грядущем».
Вдруг он увидел впереди Юаньян, она манила его рукой.
«Шел, шел, а оказывается, даже за пределы сада не вышел, — удивился Баоюй, — но как сильно изменил сад свой облик!»
Баоюй устремился к Юаньян, собираясь с нею поговорить, но в тот же миг она исчезла. Охваченный смятением, Баоюй направился к тому месту, где только что стояла Юаньян, и увидел высокие палаты, а вокруг плиты с надписями. Читать их у Баоюя не было ни малейшего желания, и он побежал в том направлении, куда скрылась Юаньян. Дверь в палаты была притворенной, и юноша не посмел войти. Хотел спросить разрешения у монаха, но тот тоже исчез.
Палаты были высокими, словно гора, в саду Роскошных зрелищ даже похожих на них не увидишь. Баоюй поднял голову и прочел надпись над входом: «Прозрение ведет к избавлению от страстей». По обеим сторонам от входа висели парные вертикальные надписи:
Веселый смех, унынья горечь —
Что это, как не заблужденья?
Корыстолюбие и зависть
Суть порождения порока.
Надписи Баоюю понравились, он невольно кивнул в знак одобрения и вздохнул. Затем решил войти внутрь, разыскать Юаньян и спросить, что это за место. Баоюю показалось, что он уже здесь бывал. Набравшись смелости, он толкнул дверь и сразу очутился во мраке. Юаньян нигде не было. Баоюя охватил страх. Он уже хотел выйти, но вдруг заметил около десятка больших шкафов с приоткрытыми дверцами.
«Ведь в детстве мне это место снилось! — вспомнил Баоюй. — Какое счастье, что я снова здесь!»
Мысль о Юаньян сразу вылетела из головы. Он подошел к первому шкафу, распахнул дверцы, увидел несколько книг и еще больше обрадовался.
«Те, кто не верит снам, даже не предполагают, что сны сбываются! Я давно желал, чтобы сон мой сбылся, и вдруг сегодня желание мое исполнилось! Интересно, те ли это списки, которые я видел когда-то?»
Баоюй снял с верхней полки одну из книг и прочел: «Главная книга судеб двенадцати головных шпилек из Цзиньлина».
«Кажется, я читал тогда именно эту книгу. Жаль, что не помню точно!» — огорчился Баоюй.
На первой странице сверху рисунок, такой расплывчатый, что ничего нельзя разобрать. На обороте страницы — несколько строк, тоже неясных, но прочесть можно. Баоюй присмотрелся и увидел иероглиф «линь» — «лес», а ниже иероглифы «яшмовый пояс». «Не иначе как здесь говорится о сестрице Линь!» — решил Баоюй и стал читать дальше. Дошел до слов «шпилька златая в снегу под сугробом лежит», очень удивился и пробормотал: «Как будто опять зашифровано имя!..»
После этого Баоюй сложил прочитанные фразы с последующими и прочел их все вместе.
«Никак не могу уловить смысла, — сокрушался Баоюй. — Видимо, в этих словах только зашифрованы имена. Досадно, что встречаются такие слова, как „жалеть“ и „вздыхать“. Что бы они могли здесь значить?»
Баоюй расстроился, и тут в голове мелькнула мысль: «Я читаю украдкой, как вор! Чтобы никто не увидел! А вдруг не успею прочитать до конца! Не буду терять времени зря!»
И Баоюй, даже не взглянув на рисунок, принялся снова читать. Дойдя до слов: «Вот заяц тигра повстречал — сна-жизни больше нет», Баоюй словно прозрел: «Ну конечно! Предопределение совершенно точное! Оно касается моей сестры Юаньчунь! Ведь она умерла в год зайца и тигра! Надо все записать и выучить. Тайны я разглашать не стану, зато узнаю судьбу всех сестриц, и не придется мучиться неизвестностью и звать гадальщиков».
Баоюй огляделся, но ни кисти, ни тушечницы, разумеется, не нашел. Опасаясь, как бы кто не помешал, он решил поскорее прочесть до конца. На следующей странице нарисован был человек, запускающий змея, а под ним — двенадцать стихотворений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167