Не в силах сдерживать свою радость, Цзя Лянь велел слугам ожидать его, а сам со всех ног бросился к матушке Цзя и госпоже Ван. Там уже собрались все домашние и, как только Цзя Лянь появился в дверях, Фэнцзе выхватила у него яшму, мельком взглянула на нее и отдала матушке Цзя.
— Даже в такой мелочи не позволяешь мне услужить бабушке! — упрекнул ее едва слышно Цзя Лянь.
Матушка Цзя развернула платок, и ей сразу бросилось в глаза, что яшма потускнела. Она ощупала ее, затем велела принести очки и еще раз внимательно осмотрела, после чего промолвила:
— Странно! Яшма как будто та! Но почему-то не блестит!
Осмотрела яшму и госпожа Ван, но не могла сказать, та это или не та, и отдала Фэнцзе.
— Как будто похожа, но цвет не тот, — заявила Фэнцзе. — Давайте покажем Баоюю.
Сижэнь тоже казалось, что это не та яшма, но она не решалась об этом сказать — уж очень ей хотелось, чтобы яшма оказалась настоящей.
Приняв яшму из рук матушки Цзя, Фэнцзе с Сижэнь понесли ее к Баоюю.
Он как раз проснулся.
— Твоя яшма нашлась! — крикнула Фэнцзе.
Глаза у Баоюя были сонные, но все же он протянул руку к яшме. Однако тут же, не глядя, швырнул яшму на пол.
— Вы обманываете меня! — воскликнул он с холодной усмешкой.
— Странно! — вскричала Фэнцзе, подобрав яшму с пола. — Откуда ты знаешь, если даже не поглядел на нее.
Баоюй усмехнулся.
В этот момент в комнату вошла госпожа Ван — она все видела.
— Значит, и говорить не о чем! — решила она. — Он родился с яшмой во рту и лучше нас знает, какая она. Кто-то прочел объявление, в котором были приметы яшмы, и подделал ее.
Против этого трудно было возразить.
Цзя Лянь, находившийся в прихожей, услышав слова госпожи Ван, крикнул:
— Отдайте мне эту яшму, я проучу мошенника! У нас несчастье, а он нас морочит!
— Ляньэр! — прикрикнула матушка Цзя. — Отдай тому человеку яшму, и пусть убирается! Человек он бедный и просто хотел заработать! Он и без того потратился, чтобы подделать яшму. Надо ее вернуть, дать ему несколько лянов и сказать, что яшма не наша. Если же подвергнуть его наказанию и об этом узнают другие, рисковать больше никто не захочет.
Цзя Лянь поклонился и вышел.
Человек все еще ждал в кабинете и уже беспокоился, почему никто не является.
Но тут как раз пришел Цзя Лянь…
Если хотите узнать, что было дальше, прочтите следующую главу.
Глава девяносто шестая
Чтобы обмануть Баоюя, Фэнцзе предлагает хитроумный план;
Дайюй, раскрыв тайну, впадает в отчаяние
Итак, разгневанный Цзя Лянь с фальшивой яшмой в руках бросился в кабинет. Человек, его ожидавший, сразу понял, что ничего хорошего вид Цзя Ляня ему не сулит, и поспешно встал.
— Ну и наглец! — зло усмехнулся Цзя Лянь. — Я тебя проучу, негодяй! Ты понимаешь, кого вздумал обманывать?! Эй! Слуги! Связать его! А как только вернется домой господин Цзя Чжэн, мы отправим этого мошенника в ямынь!
— Слушаемся! — хором ответили слуги, но с места не двигались.
Незнакомец не на шутку перепугался, упал на колени и, земно кланяясь, вскричал:
— Не гневайтесь на меня, почтенный господин! Только бедность толкнула меня на бесчестный поступок. Яшму я подделал, но подношу ее молодому господину в подарок! — Он не переставал отбивать поклоны.
— Ах ты, скотина! — бушевал Цзя Лянь. — Только этой дряни нам в доме не хватало!
Тут вошел Лай Да и с улыбкой обратился к Цзя Ляню:
— Этот ничтожный человек недостоин вашего гнева, второй господин! Пощадите его, и пусть убирается на все четыре стороны!
— Безобразие! — кричал Цзя Лянь, а Лай Да ему поддакивал.
— Глупый пес! — вторили слуги. — Вымоли у господ прощение — и вон отсюда! Или ты ждешь, чтобы тебе надавали пинков?!
Человек еще раз поклонился и, схватившись за голову, убежал, словно перепуганная крыса.
И пошли по улицам гулять слухи:
— Цзя Баоюй распознал «цзя баоюй» — фальшивую яшму.
Цзя Чжэн между тем возвратился после визитов домой.
Праздник фонарей близился к концу, и никто не решался господина сердить. Поэтому слуги ничего не сказали про фальшивую яшму. Во дворце Жунго по случаю праздника устроили семейное пиршество, но все были подавлены и печальны — недавно умерла Юаньчунь, а теперь заболел Баоюй. Праздник прошел тихо, и рассказывать о нем мы не будем.
Наступил наконец семнадцатый день первого месяца, и госпожа Ван с нетерпением ждала прибытия брата в столицу. Неожиданно вошла Фэнцзе и сказала:
— Второй господин Цзя Лянь от кого-то слышал, что наш старший господин Ван Цзытэн по дороге в столицу неожиданно заболел и умер. Вам известно об этом, госпожа?
— Нет! Мне никто ничего не сказал, — взволнованно ответила госпожа Ван. — А где Цзя Лянь слышал об этом?
— В доме тайного советника Чжана, — ответила Фэнцзе.
Из глаз госпожи Ван хлынули слезы, но она тут же их вытерла и сказала:
— Пусть Цзя Лянь разузнает поподробней и сообщит мне!
После ухода Фэнцзе госпожа Ван тихонько заплакала. Только что умерла Юаньчунь, а теперь вот скончался брат. И за Баоюя тревожно. На семью обрушиваются несчастье за несчастьем. На душе у госпожи Ван было очень тяжело.
Пришел Цзя Лянь и сообщил подробности кончины Ван Цзытэна.
— Дядюшка от чрезмерной спешки в пути сильно устал, — рассказывал Цзя Лянь, — а потом простудился. Прибыв в деревню Шилитунь, послал за врачом, но разве найдешь в этом захолустье хорошего доктора? Деревенский лекарь прописал лекарство, дядя принял его и умер. Где его семья, не знаю. Она ехала следом за ним.
Госпожа Ван впала в отчаяние. Сердце защемило от боли. Она велела Цзя Ляню обо всем рассказать Цзя Чжэну и с помощью Цайюнь легла на кан.
Узнав эту печальную новость, Цзя Чжэн сказал Цзя Ляню:
— Немедля собирайся в дорогу, надо помочь с похоронами. Только смотри не задерживайся, не волнуй жену!
Цзя Лянь попрощался и отправился в путь.
Цзя Чжэн тяжело переживал постигшие семью утраты, к тому же заболел Баоюй, госпожа Ван жаловалась на боли в сердце.
В тот год в столице шла проверка деятельности чиновников, и Ведомство работ аттестовало Цзя Чжэна как одного из лучших, в связи с чем во втором месяце он был вызван на аудиенцию к государю.
Зная Цзя Чжэна как усердного и неподкупного чиновника, государь назначил его начальником по сбору хлебного налога в провинции Цзянси.
Цзя Чжэн поблагодарил государя за милость и доложил день отбытия к месту службы. К Цзя Чжэну приходили с поздравлениями многочисленные родственники и друзья, но у него не было ни малейшего желания их принимать из-за постигших семью бед. Однако задерживаться с отъездом он не решался.
Цзя Чжэн был погружен в раздумья, когда его позвала матушка Цзя. Пришла к ней и госпожа Ван.
— Ты скоро отправишься к месту службы, и я хочу тебе кое-что сказать. Быть может, до тебя уже дошли слухи об этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167
— Даже в такой мелочи не позволяешь мне услужить бабушке! — упрекнул ее едва слышно Цзя Лянь.
Матушка Цзя развернула платок, и ей сразу бросилось в глаза, что яшма потускнела. Она ощупала ее, затем велела принести очки и еще раз внимательно осмотрела, после чего промолвила:
— Странно! Яшма как будто та! Но почему-то не блестит!
Осмотрела яшму и госпожа Ван, но не могла сказать, та это или не та, и отдала Фэнцзе.
— Как будто похожа, но цвет не тот, — заявила Фэнцзе. — Давайте покажем Баоюю.
Сижэнь тоже казалось, что это не та яшма, но она не решалась об этом сказать — уж очень ей хотелось, чтобы яшма оказалась настоящей.
Приняв яшму из рук матушки Цзя, Фэнцзе с Сижэнь понесли ее к Баоюю.
Он как раз проснулся.
— Твоя яшма нашлась! — крикнула Фэнцзе.
Глаза у Баоюя были сонные, но все же он протянул руку к яшме. Однако тут же, не глядя, швырнул яшму на пол.
— Вы обманываете меня! — воскликнул он с холодной усмешкой.
— Странно! — вскричала Фэнцзе, подобрав яшму с пола. — Откуда ты знаешь, если даже не поглядел на нее.
Баоюй усмехнулся.
В этот момент в комнату вошла госпожа Ван — она все видела.
— Значит, и говорить не о чем! — решила она. — Он родился с яшмой во рту и лучше нас знает, какая она. Кто-то прочел объявление, в котором были приметы яшмы, и подделал ее.
Против этого трудно было возразить.
Цзя Лянь, находившийся в прихожей, услышав слова госпожи Ван, крикнул:
— Отдайте мне эту яшму, я проучу мошенника! У нас несчастье, а он нас морочит!
— Ляньэр! — прикрикнула матушка Цзя. — Отдай тому человеку яшму, и пусть убирается! Человек он бедный и просто хотел заработать! Он и без того потратился, чтобы подделать яшму. Надо ее вернуть, дать ему несколько лянов и сказать, что яшма не наша. Если же подвергнуть его наказанию и об этом узнают другие, рисковать больше никто не захочет.
Цзя Лянь поклонился и вышел.
Человек все еще ждал в кабинете и уже беспокоился, почему никто не является.
Но тут как раз пришел Цзя Лянь…
Если хотите узнать, что было дальше, прочтите следующую главу.
Глава девяносто шестая
Чтобы обмануть Баоюя, Фэнцзе предлагает хитроумный план;
Дайюй, раскрыв тайну, впадает в отчаяние
Итак, разгневанный Цзя Лянь с фальшивой яшмой в руках бросился в кабинет. Человек, его ожидавший, сразу понял, что ничего хорошего вид Цзя Ляня ему не сулит, и поспешно встал.
— Ну и наглец! — зло усмехнулся Цзя Лянь. — Я тебя проучу, негодяй! Ты понимаешь, кого вздумал обманывать?! Эй! Слуги! Связать его! А как только вернется домой господин Цзя Чжэн, мы отправим этого мошенника в ямынь!
— Слушаемся! — хором ответили слуги, но с места не двигались.
Незнакомец не на шутку перепугался, упал на колени и, земно кланяясь, вскричал:
— Не гневайтесь на меня, почтенный господин! Только бедность толкнула меня на бесчестный поступок. Яшму я подделал, но подношу ее молодому господину в подарок! — Он не переставал отбивать поклоны.
— Ах ты, скотина! — бушевал Цзя Лянь. — Только этой дряни нам в доме не хватало!
Тут вошел Лай Да и с улыбкой обратился к Цзя Ляню:
— Этот ничтожный человек недостоин вашего гнева, второй господин! Пощадите его, и пусть убирается на все четыре стороны!
— Безобразие! — кричал Цзя Лянь, а Лай Да ему поддакивал.
— Глупый пес! — вторили слуги. — Вымоли у господ прощение — и вон отсюда! Или ты ждешь, чтобы тебе надавали пинков?!
Человек еще раз поклонился и, схватившись за голову, убежал, словно перепуганная крыса.
И пошли по улицам гулять слухи:
— Цзя Баоюй распознал «цзя баоюй» — фальшивую яшму.
Цзя Чжэн между тем возвратился после визитов домой.
Праздник фонарей близился к концу, и никто не решался господина сердить. Поэтому слуги ничего не сказали про фальшивую яшму. Во дворце Жунго по случаю праздника устроили семейное пиршество, но все были подавлены и печальны — недавно умерла Юаньчунь, а теперь заболел Баоюй. Праздник прошел тихо, и рассказывать о нем мы не будем.
Наступил наконец семнадцатый день первого месяца, и госпожа Ван с нетерпением ждала прибытия брата в столицу. Неожиданно вошла Фэнцзе и сказала:
— Второй господин Цзя Лянь от кого-то слышал, что наш старший господин Ван Цзытэн по дороге в столицу неожиданно заболел и умер. Вам известно об этом, госпожа?
— Нет! Мне никто ничего не сказал, — взволнованно ответила госпожа Ван. — А где Цзя Лянь слышал об этом?
— В доме тайного советника Чжана, — ответила Фэнцзе.
Из глаз госпожи Ван хлынули слезы, но она тут же их вытерла и сказала:
— Пусть Цзя Лянь разузнает поподробней и сообщит мне!
После ухода Фэнцзе госпожа Ван тихонько заплакала. Только что умерла Юаньчунь, а теперь вот скончался брат. И за Баоюя тревожно. На семью обрушиваются несчастье за несчастьем. На душе у госпожи Ван было очень тяжело.
Пришел Цзя Лянь и сообщил подробности кончины Ван Цзытэна.
— Дядюшка от чрезмерной спешки в пути сильно устал, — рассказывал Цзя Лянь, — а потом простудился. Прибыв в деревню Шилитунь, послал за врачом, но разве найдешь в этом захолустье хорошего доктора? Деревенский лекарь прописал лекарство, дядя принял его и умер. Где его семья, не знаю. Она ехала следом за ним.
Госпожа Ван впала в отчаяние. Сердце защемило от боли. Она велела Цзя Ляню обо всем рассказать Цзя Чжэну и с помощью Цайюнь легла на кан.
Узнав эту печальную новость, Цзя Чжэн сказал Цзя Ляню:
— Немедля собирайся в дорогу, надо помочь с похоронами. Только смотри не задерживайся, не волнуй жену!
Цзя Лянь попрощался и отправился в путь.
Цзя Чжэн тяжело переживал постигшие семью утраты, к тому же заболел Баоюй, госпожа Ван жаловалась на боли в сердце.
В тот год в столице шла проверка деятельности чиновников, и Ведомство работ аттестовало Цзя Чжэна как одного из лучших, в связи с чем во втором месяце он был вызван на аудиенцию к государю.
Зная Цзя Чжэна как усердного и неподкупного чиновника, государь назначил его начальником по сбору хлебного налога в провинции Цзянси.
Цзя Чжэн поблагодарил государя за милость и доложил день отбытия к месту службы. К Цзя Чжэну приходили с поздравлениями многочисленные родственники и друзья, но у него не было ни малейшего желания их принимать из-за постигших семью бед. Однако задерживаться с отъездом он не решался.
Цзя Чжэн был погружен в раздумья, когда его позвала матушка Цзя. Пришла к ней и госпожа Ван.
— Ты скоро отправишься к месту службы, и я хочу тебе кое-что сказать. Быть может, до тебя уже дошли слухи об этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167