— Ты точно все разузнал? — спросила госпожа Ван. — Если дело обстоит так, как ты говоришь, то лучшего и желать нечего. По крайней мере все мы будем спокойны. Ведь господин никогда не служил в провинции, и если бы не жалоба генерал-губернатора, негодяи могли погубить его!
— Почему вы так думаете, госпожа? — удивился Цзя Лянь.
— Потому что твой второй дядя за все это время не прислал домой ни гроша, — ответила госпожа Ван. — Мало того. Приходилось слать ему из дому! А посмотри на тех, кто уехал с господином! За короткое время их жены нарядились в золото и серебро! Наверняка они тайком от твоего дяди вымогали у людей деньги! Из-за них он и пострадал. Хорошо еще, что удалось предотвратить скандал, а то, чего доброго, не только с должности сняли бы, но и наследственный титул отобрали!
— Вы правы, госпожа, — согласился Цзя Лянь. — Но вначале, когда я узнал о жалобе, меня, признаться, обуял страх. А вообще лучше бы дядя служил в столице! Ни забот, ни хлопот, и старой госпоже спокойно. Ведь все равно придется ей рассказать!
— Я сама это сделаю, — проговорила госпожа Ван. — А ты еще раз все хорошенько разузнай!
Цзя Лянь уже собрался уходить, как вдруг вбежала перепуганная служанка тетушки Сюэ. Она даже не поздоровалась с госпожой Ван, а сразу вскричала:
— Наша госпожа велела вам передать: у нас опять случилась беда!
— Какая беда? — спросила госпожа Ван.
— Беда, беда! — только и могла вымолвить служанка.
— Глупая! — рассердилась госпожа Ван. — Чем кричать, объяснила бы толком!
— Господин Сюэ Кэ отлучился из дома, а тут случилось несчастье! Моя госпожа просит вас прислать кого-нибудь из господ ей помочь.
Госпожа Ван разволновалась:
— Говори же, в конце концов, зачем вам господа? В чем надо помочь?
— Умерла наша невестка Цзиньгуй! — выпалила служанка.
Госпожа Ван даже плюнула с досады и сказала в сердцах:
— Туда ей и дорога! Стоило из-за этого поднимать шум!
— Умри она как все люди — еще бы ничего! — проговорила служанка. — А то ведь опять невесть что натворила! Прошу вас, госпожа, пошлите людей, пусть помогут распорядиться!
Госпожа Ван сердилась, и в то же время ей было смешно.
— Служанка совсем свихнулась! — произнесла она. — Братец Цзя Лянь, не слушай ты эту дуру, пойди сам погляди, что там случилось!
Служанка услышала, что ее обозвали дурой, и, рассердившись, убежала.
Между тем тетушка Сюэ пребывала в смятении и, как только служанка вернулась, спросила:
— Ну что, пришлет кого-нибудь госпожа Ван?
— Да разве дождешься от родственников помощи? Мало того что госпожа никого не послала, так еще дурой меня обозвала, — ответила служанка.
— Это моя сестра, а что сказала жена ее сына?
— Уж если ваша сестра знать вас не хочет, что говорить о дочери? — воскликнула служанка. — Я даже не стала к ней обращаться.
— Сестра — это сестра, а дочь роднее! Неужели она отказала бы мне в помощи?!
— Да, да! Вы правы! — спохватилась служанка. — Я сейчас к ней пойду!
В это время вошел Цзя Лянь, справился о здоровье тетушки Сюэ, выразил ей соболезнование и сказал:
— Я только что от тети и там узнал, что умерла жена вашего сына. От служанки мы толку не добились, тетя взволновалась, послала меня разузнать, в чем дело, и, если нужно, помочь. Скажите, чем я могу быть вам полезен?
У тетушки Сюэ от волнения слезы высохли, и она сказала:
— Извините, второй господин, за беспокойство. Я же говорила, сестра у меня очень добрая. Старая карга — моя служанка — не смогла толком ничего объяснить, и чуть не получилось недоразумения. Садитесь, пожалуйста, второй господин, я сейчас все расскажу! — И, немного помолчав, добавила: — Я к вам послала служанку только потому, что невестка моя умерла дурной смертью.
— Может быть, она покончила с собой из-за мужа? — высказал предположение Цзя Лянь.
— Это было бы прекрасно, — воскликнула тетушка Сюэ. — Она так все время скандалила, что мы не знали, куда деваться! Узнав, что Сюэ Паню грозит смертная казнь, Цзиньгуй немного поплакала а затем как ни в чем не бывало стала наряжаться да прихорашиваться. Я пыталась поговорить с ней, но она меня обругала. Однажды, не знаю почему, невестка потребовала, чтобы Сянлин жила с ней. Я ей говорю: «Зачем тебе Сянлин, если ты отказалась от Баочань? К чему терзать девочку, раз ты ее не любишь?» Но она и слушать не стала, и пришлось мне переселить Сянлин к ней. Сянлин как раз болела, но слова не сказала, бедняжка, безропотно покорилась. А невестка переменилась вдруг к девочке, стала с ней ласкова и добра. Я только радовалась. А Баочай говорит: «Боюсь, неспроста это». Я тогда не придала значения ее словам. Пока Сянлин болела, невестка сама все готовила и кормила ее. Но, видимо, несчастная судьба у Сянлин. Однажды, когда Цзиньгуй подавала ей отвар, Сянлин ненароком опрокинула чашку и обварила ей руки. Я думала, уж теперь-то девушке не поздоровится. Ничуть не бывало. Цзиньгуй слова бранного не сказала, даже не рассердилась, подмела осколки, вытерла пол, и все между ними осталось по-прежнему. Вчера вечером Цзиньгуй позвала Баочань и велела ей приготовить две чашки супа, сказав, что будет есть вместе с Сянлин. Спустя некоторое время слышу, поднялся шум; закричала Баочань, а потом, пошатываясь, вышла Сянлин, призывая на помощь. Я поспешила туда и вижу: у невестки кровь из носа идет, а сама она, схватившись руками за грудь, бьет ногами и катается по полу. Я до смерти напугалась! Зову ее — не отвечает, подергалась немного и скончалась. Я сразу поняла, что она отравилась.
Баочань, рыдая, набросилась на Сянлин с кулаками, обвиняя девочку в том, что она отравила свою госпожу. Но я-то была уверена, что Сянлин не виновата. Да и как она могла отравить Цзиньгуй, если не вставала с постели?! Однако Баочань продолжала твердить свое. Ах, второй господин! Что мне оставалось делать? Я вынуждена была приказать старухам связать Сянлин и передать под присмотр Баочань, а слугам велела запереть ворота. Едва дождались мы с Баоцинь утра, и, как только открыли ворота в вашем дворце, я сразу послала служанку сообщить о случившемся сестре. Второй господин! Вы человек умный, скажите, как быть?
— В семье Ся уже знают об этом? — спросил Цзя Лянь.
— Пока нет, — ответила тетушка Сюэ, — прежде чем сообщать, я хотела выяснить обстоятельства дела!
— По-моему, первым долгом следует известить власти, — сказал Цзя Лянь. — Разумеется, все мы подозреваем Баочань, но ведь никто не поймет, почему вдруг она отравила свою хозяйку. Обвинять Сянлин значит выгораживать преступницу.
Тут появились женщины-служанки из дворца Жунго, и разговор прервался.
— Пришла вторая госпожа Баочай, — доложили служанки.
Цзя Лянь не стал избегать встречи, как полагалось по этикету, ибо много раз видел Баочай в детстве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167