Свежа была память о Фархадове, да и сама Шараева на похоронах произвела сильное впечатление. В том числе на людей, в поддержке которых министр энергетики был крайне заинтересован. Потому было решено, несмотря на активное ее противодействие поглощению, выплатить Шараевой бонус двадцать миллионов долларов, сэкономленных на скупке. Так что Четверику было чем утешить свергаемого президента компании.
— Погляди-ка, Сергей Викторович, — Шараева протянула постановление Коломнину. — Может, ты чего разберешь?
Неспешно, шевеля губами, Коломнин принялся вгрызаться в текст. Было заметно, что отдельные фразы он перечитывал по нескольку раз.
Среди полной тишины послышалось нетерпеливое покашливание, — Маковей напоминал, что пауза затянулась и становится неприличной.
— А, так вот в чем дело! — Коломнин облегченно отбросил текст. — Господа просто не туда попали.
— Не туда?! — вырвалось сразу у нескольких человек.
— Обычная невнимательность, — Коломнин вернул определение Маковею. — У вас здесь сказано — "Ввести наблюдение в ЗАО «Нафта-М».
— И что из того?!
— Да то, что у нас здесь компания ОАО «Нафта-м». Во-первых, открытое общество. И, во-вторых, "м" маленькое. Улавливаете разницу?
— Вывески на дверях повнимательней читать надо, Павлик, — не удержался Богаченков.
От предчувствия жуткого, рокового «прокола» тело Маковея принялось вибрировать. Он скосился налево, и застывшая гипсовая маска на месте лица у Четверика вывела его из стопора. — Какие еще вывески?! — закричал он. — Что вы тут фуфло лепите? Гоните ключи и печати! Слав Сла… То есть, простите, Вячеслав Вячеславович, не слушайте этих фрайеров! Они на самом деле в глубокой жо…!
— Может, вывести, Лариса Ивановна? — приподнялся начальник охраны.
— Я вижу, господа не в курсе происшедшей у нас реорганизации, — Шараева жестом остудила страсти. — Не будем их за это строго судить. Сергей Викторович! Пройдите, пожалуйста, вместе с гостями, предъявите необходимые документы. Словом, снимите вопросы. Господин Богаченков, и вы тоже. Рада была повидаться, Вячеслав Вячеславович!
Оглушенные визитеры безропотно проследовали через приемную в кабинет напротив, занимаемый Коломниным.
На чистом столе аккуратной стопочкой лежали приготовленные ксерокопии.
— Прошу минуту внимания, — Коломнин возложил на них руки. — Неделю назад завершена реорганизация компании, в соответствии с которой лицензия на разработку месторождения переоформлена на вновь созданное открытое акционерное общество «Нафту-м». Все совершено в строгом соответствии с законом «О недрах». Да сами можете ознакомиться.
Коломнин радушно пододвинул пачку к неподвижным гостям.
— А «Нафта-М»? — выдавил Четверик.
— Какая «Нафта-М»? В смысле прежняя? Она существует, и вы можете предъявить к ней все имеющиеся претензии. Другое дело, что там осталось?
— Это что же получается? — пробормотал Четверик. Слова выдавливались из него с трудом, как у человека, отходящего от заморозки. — Мало того, что месторождение ушло, как дети в школу… Так еще, выходит, мы ни за что ни про что бухнули тридцать миллионов долларов на долги какой-то пустой, бумажной компании?!
Он в ужасе посмотрел на Коломнина.
— Деньги эти наверняка будут использованы исключительно на нужды нефтяной отрасли, — успокоил его тот. — Так господину Гилялову и доложите. Зная радение министра о топливном секторе экономики, уверен, что известие это его несказанно обрадует.
— Вячеслав Вячеславович, понт все это! — выкрикнул Маковей. — Допустим, даже лицензию переоформили! Но все производственные мощности мы за долги вернем. Рупь за сто — все отсудим на базу! Тогда сами на карачках приползут, хитрованы! Смешок Богаченкова был ему ответом.
— Ишь губы раскатал. Можно сообщить, Сергей Викторович? — спохватился он. Дождался разрешающего кивка. — Так вот все производственные мощности компании проданы некой иностранной фирме. Кстати, вы ее знаете — «Хорнисс холдинг». А уж от нее возвращены «Нафте-м» в долгосрочную аренду. Так что замучишься, Пашенька, до наших буровых добираться.
— Полный звездец, — Четверик тихо заскулил.
— Конечно, передавать российские активы за рубеж — не так чтоб самый писк, — поморщился Коломнин. — Но надо было спасаться. Потому пришлось действовать вашими методами.
— Ты! — выдержанный обычно Слав Славыч безжалостно ткнул пальцем во впалую Пашенькину грудь. Накопленное отчаяние требовало немедленного выхода. — Какое дело провалил. Из-под носа за какой-то месяц огромное месторождение увели! На глазах у всей страны. И даже не заметил. Да тебе только гнилую картошку в авоське охранять! Сопля! Но Дашевскому это отольется. Ох, отольется!
И, забыв попрощаться, выскочил из кабинета.
— Мне, пожалуй, тоже пора, — определился Коломнин. — Там сейчас мой вопрос в повестке. Если что, все технические детали с господином Богаченковым.
Коротко кивнув, Коломнин вышел. Тщательно закрыл за собой обе двери. Оказавшись в пустой приемной, воровато оглянулся.
— Йес! — вскричал он и, не сдержавшись, подпрыгнул, выбросив вверх сжатый победно кулак.
Из-за приоткрытой дверцы шкафа выглянула изумленная Калерия Михайловна.
— Это вы!.. тут прыгаете?
— Мы их уделали, Калерия Михайловна! — Коломнин обхватил ее за плечи. Крутнул. -Понимаете? Мы их уделали!
— Знаете что? — Калерия Михайловна осторожно освободилась. — Давайте-ка я вас чаем напою. Смородиновый. Собственной рецептуры.
В кабинете Коломнина, несмотря на многолюдие, царила давящая, оглушенная тишина.
— Кстати, насчет активов, — припомнил Богаченков. — Соврал я, Паша. У"Нафты-М" на балансе тоже кое-что осталось. Пойдем покажу. Повезло тебе: будет чем поживиться.
Он ухватил за руку впавшего в прострацию Маковея и потащил за собой. Они спустились на этаж, где Богаченков отомкнул ключом дверь с надписью «Спортзал». В центре пыльного пустого зала стоял одинокий стул с вывалившимся сидением.
— Вот, принимайте! Все как настаивал: до последнего стула. Правда, несколько колченог. Но если починить, очень еще даже сгодится, — не скрывая иронии, произнес Богаченков. Это был миг его торжества.
Проткнув взглядом глумящегося победителя, Маковей повернулся и, покачиваясь, пошел прочь.
История с несостоявшимся поглощением Верхнекрутицкого газоконденсатного месторождения наделала много шума в нефтяном мире. При этом никто не обсуждал законность или незаконность методов, с помощью которых была достигнута цель. Никого не интересовала моральная подоплека происшедшего. Всеобщее восхищение вызвала ловкость, с какой обвели вокруг пальца матерого Гилялова. Для Генеральной нефтяной компании поражение это имело самые роковые последствия. Бездарная потеря нескольких десятков миллионов долларов и, главное, всеобщие насмешки по адресу незадачливого агрессора позволили давним недругам Гилялова — руководителям корпорации «Система» убедить мэра Москвы отказаться от ставки на прежний менеджмент и передать Московский нефтеперерабатывающий завод и АЗС в управление другой команды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
— Погляди-ка, Сергей Викторович, — Шараева протянула постановление Коломнину. — Может, ты чего разберешь?
Неспешно, шевеля губами, Коломнин принялся вгрызаться в текст. Было заметно, что отдельные фразы он перечитывал по нескольку раз.
Среди полной тишины послышалось нетерпеливое покашливание, — Маковей напоминал, что пауза затянулась и становится неприличной.
— А, так вот в чем дело! — Коломнин облегченно отбросил текст. — Господа просто не туда попали.
— Не туда?! — вырвалось сразу у нескольких человек.
— Обычная невнимательность, — Коломнин вернул определение Маковею. — У вас здесь сказано — "Ввести наблюдение в ЗАО «Нафта-М».
— И что из того?!
— Да то, что у нас здесь компания ОАО «Нафта-м». Во-первых, открытое общество. И, во-вторых, "м" маленькое. Улавливаете разницу?
— Вывески на дверях повнимательней читать надо, Павлик, — не удержался Богаченков.
От предчувствия жуткого, рокового «прокола» тело Маковея принялось вибрировать. Он скосился налево, и застывшая гипсовая маска на месте лица у Четверика вывела его из стопора. — Какие еще вывески?! — закричал он. — Что вы тут фуфло лепите? Гоните ключи и печати! Слав Сла… То есть, простите, Вячеслав Вячеславович, не слушайте этих фрайеров! Они на самом деле в глубокой жо…!
— Может, вывести, Лариса Ивановна? — приподнялся начальник охраны.
— Я вижу, господа не в курсе происшедшей у нас реорганизации, — Шараева жестом остудила страсти. — Не будем их за это строго судить. Сергей Викторович! Пройдите, пожалуйста, вместе с гостями, предъявите необходимые документы. Словом, снимите вопросы. Господин Богаченков, и вы тоже. Рада была повидаться, Вячеслав Вячеславович!
Оглушенные визитеры безропотно проследовали через приемную в кабинет напротив, занимаемый Коломниным.
На чистом столе аккуратной стопочкой лежали приготовленные ксерокопии.
— Прошу минуту внимания, — Коломнин возложил на них руки. — Неделю назад завершена реорганизация компании, в соответствии с которой лицензия на разработку месторождения переоформлена на вновь созданное открытое акционерное общество «Нафту-м». Все совершено в строгом соответствии с законом «О недрах». Да сами можете ознакомиться.
Коломнин радушно пододвинул пачку к неподвижным гостям.
— А «Нафта-М»? — выдавил Четверик.
— Какая «Нафта-М»? В смысле прежняя? Она существует, и вы можете предъявить к ней все имеющиеся претензии. Другое дело, что там осталось?
— Это что же получается? — пробормотал Четверик. Слова выдавливались из него с трудом, как у человека, отходящего от заморозки. — Мало того, что месторождение ушло, как дети в школу… Так еще, выходит, мы ни за что ни про что бухнули тридцать миллионов долларов на долги какой-то пустой, бумажной компании?!
Он в ужасе посмотрел на Коломнина.
— Деньги эти наверняка будут использованы исключительно на нужды нефтяной отрасли, — успокоил его тот. — Так господину Гилялову и доложите. Зная радение министра о топливном секторе экономики, уверен, что известие это его несказанно обрадует.
— Вячеслав Вячеславович, понт все это! — выкрикнул Маковей. — Допустим, даже лицензию переоформили! Но все производственные мощности мы за долги вернем. Рупь за сто — все отсудим на базу! Тогда сами на карачках приползут, хитрованы! Смешок Богаченкова был ему ответом.
— Ишь губы раскатал. Можно сообщить, Сергей Викторович? — спохватился он. Дождался разрешающего кивка. — Так вот все производственные мощности компании проданы некой иностранной фирме. Кстати, вы ее знаете — «Хорнисс холдинг». А уж от нее возвращены «Нафте-м» в долгосрочную аренду. Так что замучишься, Пашенька, до наших буровых добираться.
— Полный звездец, — Четверик тихо заскулил.
— Конечно, передавать российские активы за рубеж — не так чтоб самый писк, — поморщился Коломнин. — Но надо было спасаться. Потому пришлось действовать вашими методами.
— Ты! — выдержанный обычно Слав Славыч безжалостно ткнул пальцем во впалую Пашенькину грудь. Накопленное отчаяние требовало немедленного выхода. — Какое дело провалил. Из-под носа за какой-то месяц огромное месторождение увели! На глазах у всей страны. И даже не заметил. Да тебе только гнилую картошку в авоське охранять! Сопля! Но Дашевскому это отольется. Ох, отольется!
И, забыв попрощаться, выскочил из кабинета.
— Мне, пожалуй, тоже пора, — определился Коломнин. — Там сейчас мой вопрос в повестке. Если что, все технические детали с господином Богаченковым.
Коротко кивнув, Коломнин вышел. Тщательно закрыл за собой обе двери. Оказавшись в пустой приемной, воровато оглянулся.
— Йес! — вскричал он и, не сдержавшись, подпрыгнул, выбросив вверх сжатый победно кулак.
Из-за приоткрытой дверцы шкафа выглянула изумленная Калерия Михайловна.
— Это вы!.. тут прыгаете?
— Мы их уделали, Калерия Михайловна! — Коломнин обхватил ее за плечи. Крутнул. -Понимаете? Мы их уделали!
— Знаете что? — Калерия Михайловна осторожно освободилась. — Давайте-ка я вас чаем напою. Смородиновый. Собственной рецептуры.
В кабинете Коломнина, несмотря на многолюдие, царила давящая, оглушенная тишина.
— Кстати, насчет активов, — припомнил Богаченков. — Соврал я, Паша. У"Нафты-М" на балансе тоже кое-что осталось. Пойдем покажу. Повезло тебе: будет чем поживиться.
Он ухватил за руку впавшего в прострацию Маковея и потащил за собой. Они спустились на этаж, где Богаченков отомкнул ключом дверь с надписью «Спортзал». В центре пыльного пустого зала стоял одинокий стул с вывалившимся сидением.
— Вот, принимайте! Все как настаивал: до последнего стула. Правда, несколько колченог. Но если починить, очень еще даже сгодится, — не скрывая иронии, произнес Богаченков. Это был миг его торжества.
Проткнув взглядом глумящегося победителя, Маковей повернулся и, покачиваясь, пошел прочь.
История с несостоявшимся поглощением Верхнекрутицкого газоконденсатного месторождения наделала много шума в нефтяном мире. При этом никто не обсуждал законность или незаконность методов, с помощью которых была достигнута цель. Никого не интересовала моральная подоплека происшедшего. Всеобщее восхищение вызвала ловкость, с какой обвели вокруг пальца матерого Гилялова. Для Генеральной нефтяной компании поражение это имело самые роковые последствия. Бездарная потеря нескольких десятков миллионов долларов и, главное, всеобщие насмешки по адресу незадачливого агрессора позволили давним недругам Гилялова — руководителям корпорации «Система» убедить мэра Москвы отказаться от ставки на прежний менеджмент и передать Московский нефтеперерабатывающий завод и АЗС в управление другой команды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109