Они и докладывать обязаны. На нашем уровне иначе решается: мне слово дадено!
Коломнин беспомощно переглянулся с Ларисой. Сталкиваться с такой младенческой наивностью ему не приходилось много лет. А в большом бизнесе — никогда. Теперь особенно стало ясно, кем был для компании Тимур.
— Хорошо. Салман Курбадович, скажите, а вы знаете, что в «Руссойле» за это время накопились дивиденды, которыми можно перекрыть долг перед нашим банком?
Фархадов едва заметно скосился на Ларису.
— Там на самом деле на наши акции причитается большая прибыль, — участливо подтвердила та.
— Через десять дней собрание, — напомнил Коломнин. — Согласны вы проголосовать за выплату дивидендов?
— Вообще-то я с Бурлюком дел не имею. Нечистоплотен. Но если для дела, то — ладно уж. Направлю представителя. Только я должен Гилялова предупредить. Чтоб не за спиной. Но… нам ведь еще нужны деньги, чтоб трубу довести, — спохватился он. И прежним, непререкаемым тоном закончил. — Без этого согласия не дам!
За его спиной Лариса поспешно приложила палец к губам, и Коломнин сдержал готовое выплеснуться раздражение.
— Мы можем, конечно, говорить и о новых деньгах. Тем паче без них вам и впрямь не выкарабкаться. Но при условии…
Бровяные кусты Фархадова недоуменно поползли вверх по лбу.
— Что-с?! Опять условия ставить? Не сильно ли увлеклись? Ишь спаситель выискался. Такому дай только палец ухватить! Да я «Газпрому» диктовать не позволил, — и со вкусом, явно заранее любуясь эффектом, бросил. — Больше не задерживаю. Свободен!
— Салман Курбадович! — вскинулась растерянная Лариса, — все летело к черту.
— Уйду! — Коломнин поднялся, взъерошенный, с выражением решимости на лице. — Но сначала выскажусь. А вы выслушаете. Когда-то и великим надо прислушиваться. Сегодня ваша главная беда, уж простите за откровенность, в том, что компания неуправляема. Вам трудно… по возрасту. А те, что возле вас, они…не очень, похоже, получается. Так что сейчас важней: амбиции удовлетворить или дело, что с сыном начали, довести?! Интерес-то у нас сегодня общий — наладить жесткий контроль. Добиться, чтоб деньги не разворовывались, а шли на строительство. Блокировать угрозу банкротства. Или — вам это все не важно? Тогда извиняйте за беспокойство.
— Хотите заменить моих людей своими? — отреагировал Фархалов. — Вымыть из-под меня опору?
— Какая к черту опора?! А впрочем вам решать. Я же прошу предоставить всю документацию моему экономисту — Богаченкову. Поверьте, это превосходный специалист. Через две-три недели вы будете иметь полную прозрачность компании.
— Это вы будете иметь, — подправил Фархадов.
— Мы (!) будем иметь. Потому что сегодня мы в одном интересе. А чтоб вы так уж не опасались чужих, назначьте замом к Мясникову, — да ту же Ларису Ивановну!
— Лариса? — удивился Фархадов. Он оглядел смешавшуюся невестку. Задумался. — Вообще-то в этом что-то есть. Специалист, как оказалось, грамотный. К тому же цепкая: вариант с «Руссойлом» раскопала.
— Но я не могу! — Лариса отчаянно замотала головой. — Это же столько людей. Ответственность!
— Опять же экономист по образованию. Да и не дура в общем-то. Тимур тебя всегда хвалил. Это я пожалуй одобряю.
— У меня и опыта нет! Как хотите, Салман Курбадович, но я…боюсь. Потом Машенька…
Но чем больше она отбивалась, тем непреклонней делался Фархадов.
— Хватит дома отсиживаться. На то няньки есть. А мне свой человек на ключе нужен. Пожалуй, это будет правильное решение. Поработай под Мясоедовым. Ему одному и впрямь трудно все тянуть. А ты подучишься. Заодно мне станешь докладывать. Так, пожалуй, и порешу!
Он прищурился. И Лариса, на глазах которой выступили слезы отчаяния, осеклась.
— Я, пожалуй, пошел, — заторопился Коломнин. Он с трудом сдерживал довольную улыбку: за спиной Фархадова Лариса показала ему кулак. — Утром вылетаю в Москву.
— А Дашевский, — Фархадов замялся. — Он согласится, чтоб без этих… как их? Исков.
— Президент банка кто угодно, но не дурак, — облегченно рассмеялся Коломнин, незаметно для Фархадова делая прощальный жест насупившейся Ларисе. — Если есть шанс вернуть деньги, не разрушая компанию, а потом иметь ее же клиентом, — так почему нет? Сейчас главное — наши договоренности. По приезде отложу все остальное в сторону и займусь исключительно «Нафтой». Думаю, уже послезавтра перезвоню о том, что банк согласен.
Лететь он решил один. Тащить за собой Хачатряна теперь не было необходимости.
Москва. Страдания по «Руссойлу»
Обещание свое Коломнин едва не нарушил. В Домодедово вместо управленческого водителя, которого вызвал коротким звонком перед вылетом, встречал его Седых. — Ты чего здесь? — удивился Коломнин. — Или работы мало? Где «Волга»?
— Маковей не отпустил, — смутился Седых.
Смущение его Коломнину не понравилось.
— Говори, — потребовал он.
— Может, присядем? Я тебе, кстати, квартирку подобрал на Профсоюзной. Однокомнатная. Но ухоженная. Цветочки эдак на подоконнике.
Упоминание о цветочках окончательно развеяло Коломнинские сомнения, — что-то произошло. И он разозлился:
— Кончай размазывать. Ведь специально приехал упредить о чем-то. Так чего тянуть?
— Вчера состоялось заседание правления. Рассматривали концепцию реорганизации работы по взысканию задолженности.
— Погоди, как это? — недопонял Коломнин. — Что? Без меня?
Седых вздохнул, будто правление назначили по его недосмотру.
— И что?
— Приняли решение: создать Департамент проблемных активов, объединив нас, залоги, юристов…
— Так правильно решили. Чего ж ты, дурик, пузыри пускаешь? Концепцию Лавренцов защищал?
— Паша Маковей. Свою.
— Что значит свою?
— Как альтернативную. Там же конкурс был объявлен. Каждый имел право представить…
— Имел. А что представил Лавренцов? — в голосе Коломнина проскользнул холодок предчувствия. И оно, увы, не обмануло.
— Да ничего не представил, — раздраженно рубанул Седых. — Как обычно: это потерял, то не нашел. Закрутился, говорит. Старый халтурщик. Лепило в эполетах! Всех подставил. А теперь оправдания ищет. Лучше б ты мне это поручил!
— Так! Что еще? Ты ж не только из-за этого сюда торопился.
— Не из-за этого, — Седых боязливо зыркнул на шефа. — Директором нового департамента назначили Маковея. Все остальные — пока за штаты. Ты — в том числе. Теперь все!
Он облегченно выдохнул, будто удачно перекинул мяч на чужую сторону.
— Мне ж Дашевский лично обещал, — обескураженно припомнил Коломнин. — Поехали в Центральный офис!
— А может, не стоит прямо сейчас? — попытался отговорить Седых, но, впрочем, не слишком настойчиво. Судя по насупленному его виду, в аэропорт он приехал как делегат: происшедшее было расценено в управлении как оскорбление всему личному составу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Коломнин беспомощно переглянулся с Ларисой. Сталкиваться с такой младенческой наивностью ему не приходилось много лет. А в большом бизнесе — никогда. Теперь особенно стало ясно, кем был для компании Тимур.
— Хорошо. Салман Курбадович, скажите, а вы знаете, что в «Руссойле» за это время накопились дивиденды, которыми можно перекрыть долг перед нашим банком?
Фархадов едва заметно скосился на Ларису.
— Там на самом деле на наши акции причитается большая прибыль, — участливо подтвердила та.
— Через десять дней собрание, — напомнил Коломнин. — Согласны вы проголосовать за выплату дивидендов?
— Вообще-то я с Бурлюком дел не имею. Нечистоплотен. Но если для дела, то — ладно уж. Направлю представителя. Только я должен Гилялова предупредить. Чтоб не за спиной. Но… нам ведь еще нужны деньги, чтоб трубу довести, — спохватился он. И прежним, непререкаемым тоном закончил. — Без этого согласия не дам!
За его спиной Лариса поспешно приложила палец к губам, и Коломнин сдержал готовое выплеснуться раздражение.
— Мы можем, конечно, говорить и о новых деньгах. Тем паче без них вам и впрямь не выкарабкаться. Но при условии…
Бровяные кусты Фархадова недоуменно поползли вверх по лбу.
— Что-с?! Опять условия ставить? Не сильно ли увлеклись? Ишь спаситель выискался. Такому дай только палец ухватить! Да я «Газпрому» диктовать не позволил, — и со вкусом, явно заранее любуясь эффектом, бросил. — Больше не задерживаю. Свободен!
— Салман Курбадович! — вскинулась растерянная Лариса, — все летело к черту.
— Уйду! — Коломнин поднялся, взъерошенный, с выражением решимости на лице. — Но сначала выскажусь. А вы выслушаете. Когда-то и великим надо прислушиваться. Сегодня ваша главная беда, уж простите за откровенность, в том, что компания неуправляема. Вам трудно… по возрасту. А те, что возле вас, они…не очень, похоже, получается. Так что сейчас важней: амбиции удовлетворить или дело, что с сыном начали, довести?! Интерес-то у нас сегодня общий — наладить жесткий контроль. Добиться, чтоб деньги не разворовывались, а шли на строительство. Блокировать угрозу банкротства. Или — вам это все не важно? Тогда извиняйте за беспокойство.
— Хотите заменить моих людей своими? — отреагировал Фархалов. — Вымыть из-под меня опору?
— Какая к черту опора?! А впрочем вам решать. Я же прошу предоставить всю документацию моему экономисту — Богаченкову. Поверьте, это превосходный специалист. Через две-три недели вы будете иметь полную прозрачность компании.
— Это вы будете иметь, — подправил Фархадов.
— Мы (!) будем иметь. Потому что сегодня мы в одном интересе. А чтоб вы так уж не опасались чужих, назначьте замом к Мясникову, — да ту же Ларису Ивановну!
— Лариса? — удивился Фархадов. Он оглядел смешавшуюся невестку. Задумался. — Вообще-то в этом что-то есть. Специалист, как оказалось, грамотный. К тому же цепкая: вариант с «Руссойлом» раскопала.
— Но я не могу! — Лариса отчаянно замотала головой. — Это же столько людей. Ответственность!
— Опять же экономист по образованию. Да и не дура в общем-то. Тимур тебя всегда хвалил. Это я пожалуй одобряю.
— У меня и опыта нет! Как хотите, Салман Курбадович, но я…боюсь. Потом Машенька…
Но чем больше она отбивалась, тем непреклонней делался Фархадов.
— Хватит дома отсиживаться. На то няньки есть. А мне свой человек на ключе нужен. Пожалуй, это будет правильное решение. Поработай под Мясоедовым. Ему одному и впрямь трудно все тянуть. А ты подучишься. Заодно мне станешь докладывать. Так, пожалуй, и порешу!
Он прищурился. И Лариса, на глазах которой выступили слезы отчаяния, осеклась.
— Я, пожалуй, пошел, — заторопился Коломнин. Он с трудом сдерживал довольную улыбку: за спиной Фархадова Лариса показала ему кулак. — Утром вылетаю в Москву.
— А Дашевский, — Фархадов замялся. — Он согласится, чтоб без этих… как их? Исков.
— Президент банка кто угодно, но не дурак, — облегченно рассмеялся Коломнин, незаметно для Фархадова делая прощальный жест насупившейся Ларисе. — Если есть шанс вернуть деньги, не разрушая компанию, а потом иметь ее же клиентом, — так почему нет? Сейчас главное — наши договоренности. По приезде отложу все остальное в сторону и займусь исключительно «Нафтой». Думаю, уже послезавтра перезвоню о том, что банк согласен.
Лететь он решил один. Тащить за собой Хачатряна теперь не было необходимости.
Москва. Страдания по «Руссойлу»
Обещание свое Коломнин едва не нарушил. В Домодедово вместо управленческого водителя, которого вызвал коротким звонком перед вылетом, встречал его Седых. — Ты чего здесь? — удивился Коломнин. — Или работы мало? Где «Волга»?
— Маковей не отпустил, — смутился Седых.
Смущение его Коломнину не понравилось.
— Говори, — потребовал он.
— Может, присядем? Я тебе, кстати, квартирку подобрал на Профсоюзной. Однокомнатная. Но ухоженная. Цветочки эдак на подоконнике.
Упоминание о цветочках окончательно развеяло Коломнинские сомнения, — что-то произошло. И он разозлился:
— Кончай размазывать. Ведь специально приехал упредить о чем-то. Так чего тянуть?
— Вчера состоялось заседание правления. Рассматривали концепцию реорганизации работы по взысканию задолженности.
— Погоди, как это? — недопонял Коломнин. — Что? Без меня?
Седых вздохнул, будто правление назначили по его недосмотру.
— И что?
— Приняли решение: создать Департамент проблемных активов, объединив нас, залоги, юристов…
— Так правильно решили. Чего ж ты, дурик, пузыри пускаешь? Концепцию Лавренцов защищал?
— Паша Маковей. Свою.
— Что значит свою?
— Как альтернативную. Там же конкурс был объявлен. Каждый имел право представить…
— Имел. А что представил Лавренцов? — в голосе Коломнина проскользнул холодок предчувствия. И оно, увы, не обмануло.
— Да ничего не представил, — раздраженно рубанул Седых. — Как обычно: это потерял, то не нашел. Закрутился, говорит. Старый халтурщик. Лепило в эполетах! Всех подставил. А теперь оправдания ищет. Лучше б ты мне это поручил!
— Так! Что еще? Ты ж не только из-за этого сюда торопился.
— Не из-за этого, — Седых боязливо зыркнул на шефа. — Директором нового департамента назначили Маковея. Все остальные — пока за штаты. Ты — в том числе. Теперь все!
Он облегченно выдохнул, будто удачно перекинул мяч на чужую сторону.
— Мне ж Дашевский лично обещал, — обескураженно припомнил Коломнин. — Поехали в Центральный офис!
— А может, не стоит прямо сейчас? — попытался отговорить Седых, но, впрочем, не слишком настойчиво. Судя по насупленному его виду, в аэропорт он приехал как делегат: происшедшее было расценено в управлении как оскорбление всему личному составу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109