— Я в высшей степени озабочен… озабочен из-за вас…
— Из-за меня, ваша эминенция?! О, какая доброта! Я даже не знаю, чем заслужила такое внимание с вашей стороны.
— Позвольте мне говорить с вами не как преданный слуга со своей повелительницей, а как глубоко любящий друг со своей подругой! Вы все время были в тайной связи с Лондоном…
— Я вас не понимаю…
— Терпение, спокойствие и доверие, ваше величество! Я повторяю, я пришел сюда как проникнутый любовью друг, чтобы повергнуть к стопам вашим свои услуги и сонеты. Я знаю гораздо больше, чем вы думаете… Я знаю, что сегодня вы получили из Лондона письмо… письмо, которое чуть-чуть не попало в чужие руки… Подумайте, что было бы, если бы это случилось! Я даже не смею себе этого представить» Умоляю вас, прервите эти отношения!
— Да о каких отношениях говорите вы, ваша эминенция?
— О ваших отношениях с Бекингэмом, Анна! Я не могу вынести мысли, что…
Королева с гордым достоинством поднялась со своего места.
— Что за тон, господин кардинал? — спросила она величественно, чего никак нельзя было ожидать, принимая во внимание ее годы и характер.
— Это голос моего встревоженного сердца! Я повторяю вам, Анна, не отталкивайте меня! Лучше оттолкните те попытки, которые предпринимаются в Лондоне.
— Я все-таки решительно не понимаю вас! Что это за отношения и попытки?
— Письма, ваше величество, доставляемые через одного мушкетера. Но ведь ему не всегда будет сопутствовать удача в достижении цели, в особенности, если узнает король…
— Но скажите, ради всех святых, откуда вы знаете обо всех этих обстоятельствах, столь пугающих вас?
Анна втайне зорко наблюдала за тем, какое впечатление произвел на кардинала этот вопрос.
— Говорю же вам, о них толкуют уже в городе. Подумайте, что будет, если об этом узнает король… Да нет же! Это так ужасно!.. Ведь тогда даже я буду не в состоянии защитить вас!
— Так расскажите же мне хотя бы все эти толки.
— Говорят о письмах, которые перевозит один из назначенных для вашей личной службы мушкетер.
— Наконец-то я поняла вас! Однако вас очень ловко сбили с толку! — расхохоталась Анна Австрийская.
— То есть, как это «сбили с толку»? У меня есть доказательства того, что связь, о которой я говорю, действительно существует!
— И, несмотря на это, я все-таки повторяю, что над вами сто-то подшутил и подшутил довольно зло! За это я прощаю зам ваше странное поведение и непонятные слова.
— Как?! Разве мушкетер не был в Лондоне?
— Нет, был, ваша эминенция.
— И он не разговаривал с герцогом Бекингэмом? — горячо допрашивал Ришелье.
— Он сам рассказал мне об этом разговоре.
— И это не по вашему поручению?
— Нет, сугубо в интересах герцога Бекингэма.
— И он не возил в Лондон письмо и не возвратился оттуда с ответом?
— Но откуда вы все это знаете?
— Совершенно случайно вышло, что за мушкетером наблюдали.
— Случайно! Я скажу вам больше: за ним не только наблюдали, на него напали и обобрали на дороге! Это просто что-то неслыханное! Я буду жаловаться королю и просить, чтобы это дело тщательно расследовали. Доходит до того, что проезжие на большой дороге рискуют жизнью. Ведь это ни на что не похоже! Вы слышали, что моего мушкетера обобрали?!
— Нет, я чрезвычайно удивлен этим обстоятельством!
— В самом деле?! В таком случае вы ничего не знаете и о кинжале?!
Ришелье пришлось сделать серьезное усилие над собой, чтобы не выдать своего удивления. Он решительно недоумевал, почему Анна заговорила с ним именно о кинжале. Ему казалось невозможным, чтобы она знала что-нибудь о том, кто и почему овладел им.
— О кинжале? — повторил он с удивлением. — Я слышал только о чрезвычайно важных и таинственных письмах.
— А я не знаю о письмах! Значит, обменявшись сведениями, мы, может быть, доберемся до истины! У мушкетера, который ездил в Лондон, украли на дороге очень дорогой кинжал, осыпанный драгоценными камнями. Это тем неприятнее, что он принадлежал герцогу Бекингэму! Он дал его виконту д'Альби…
— Странно! Какой роскошный подарок! Вероятно, у герцога были серьезные причины так щедро наградить мушкетера или, быть может, так дорого купить его молчание.
— Вы ошибаетесь, ваша эминенция! Вас положительно нарочно ввергли в лабиринт заблуждений. Герцог дал мушкетеру этот кинжал для того, чтобы тот здесь, в Париже, вставил в его отделку один драгоценный камень, который выпал из нее и затерялся, а в Лондоне такого не оказалось.
Ришелье понял, что случай с кинжалом имел совсем иной смысл, нежели он думал сначала.
— А! Вот в чем дело! Ваше величество имеет, по-видимому, весьма подробные сведения.
— Да, мой бедный мушкетер сам рассказал мне сегодня утром о своем несчастье. Он просто в отчаянии, да это и понятно. Подумайте только, ваша эминенция, — кинжал, который герцог поручил ему как святыню, у него пропал.
Кардинал мысленно решил, вернувшись домой, осмотреть кинжал и проверить, действительно ли там недостает одного камня.
— Да, это, разумеется, неприятно, — проговорил он.
— И что за мнение о наших порядках составят себе за границей, когда узнают, что на большой дороге разбойники напали на мушкетера и обокрали его!
— Но почему же он не защищался? Военный человек, притом мушкетер, столь прославленный своей храбростью, позволяет обобрать себя как беспомощная старуха. Согласитесь, это просто смешно!
— По словам виконта, это было вовсе не так смешно, как кажется вашей эминенции.
— Мне показалось, что я сейчас встретил его здесь, в прихожей.
— Да, вы не ошиблись, это был он. Он приходил сказать мне, что напал на след того злополучного кинжала.
— На след? И куда же привел его этот след?
— Это на время должно остаться тайной, ваша эминенция. Я не могу сказать этого, чтобы не предупредить виновных и не дать им возможности сбить моего мушкетера с пути его розысков. Но если бы вы знали, какие странные открытия он сделал! Верите ли, что если бы я вам о них рассказала, вы сами не могли бы удержаться от смеха! Право же, из всего этого вышел бы прелестный комический фарс для сцены. Говорят, вы любите такие фарсы. Позабавились бы… — хохотала она с видом самого искреннего веселья. — «Алчность свойственна и министрам» или «Волк и лисица»! Как вам нравятся такие заглавия, ваша эминенция?
Ришелье окончательно перестал понимать ее. Ему казалось невозможным, чтобы королева знала действительную историю пропавшего кинжала Бекингэма. Его смущало еще и то, что разговор сложился совсем не так, как он рассчитывал. Он пришел за тем, чтобы высказать Анне всю силу своей страсти к ней, заставить ее выслушать себя и потребовать ответа.
Это было страшным риском с его стороны. Она могла в одно мгновенье лишить его места при дворе и разрушить всю его блестящую будущность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150