— Он не мог разглядеть, но у нас есть свои догадки…
— Говорите все, вы же знаете, я хорошо заплачу вам.
— Сегодня рано утром из этого дома вышел какой-то торговец в черном бархатном камзоле и занял одну из лавок на ярмарке. У него, кажется, соколы в ящиках.
— Торговец соколами, старый он?
— Брат говорит, что старый. Мы знаем, господин, что вы ищете какого-то патера Лаврентия, так ищите его в этом доме. Уйти он не мог — мы все время караулили. Недаром сюда приходил молодой мушкетер. А другой, которого вы называете маркизом, живет вот там, дальше, в конце улицы.
— Вы следили за ним?
— Все время. Теперь у него сидят еще трое мушкетеров.
— А вы видели, куда пошел торговец соколами и где его лавка?
— Нет, господин, этого нам нельзя было узнать, но вы очень легко найдете его на площади.
— Тише, отойдите, — вдруг перебил спутник нищих и оттащил их в тень, падавшую от противоположного дома, — вы верно напали на след. Это ни кто иной, как граф де Люинь. Черт возьми, надо предупредить его. Он нас не видит. Убирайтесь живее! Вот вам кошелек.
В то время, как человек в шляпе шепотом говорил с Жаном и Жюлем, приказывая им уходить, граф де Люинь подошел ближе. Он, по-видимому, не обратил внимания на стоявших в тени нищих и их спутника. С ним был какой-то гвардейский офицер или кто-то из придворных.
Нищие, крадучись, отошли.
— Они ищут дом, — пробормотал их спутник, оставшись один и следя за Люинем. — На этот раз патеру не уйти от меня.
Сидевшая у дома нищая, все видевшая и слышавшая, вздрогнула, когда граф де Люинь прошел мимо нее.
— За что они преследуют бедного патера? — прошептала она. — Он, наверное, и есть торговец соколами, пойду предупрежу старика.
У лавок, освещенных фонарями и лампами, шло самое оживленное движение. Толпы пьяных с песнями и криками разгуливали по площади. И лишь богатые и любопытные останавливались у слабо освещенной лавки флорентийского торговца соколами, который, молчаливо сидя в глубине ее, смотрел на бурлящий вокруг праздник.
На нем был черный бархатный берет и широкий черный плащ, резко контрастирующие с седой бородой и очень бледным лицом.
Повсюду в лавке висели полуоткрытые клетки, а в них соколы, привязанные за лапку тонкими, но крепкими цепочками, так что казались совсем на свободе. Они гордо сидели на жердочках и смотрели на любопытных прохожих. Среди них были дорогие, превосходные экземпляры, и знатные вельможи, останавливаясь у лавки, старались завязать разговор со старым флорентийцем. Некоторые давали большие деньги за птиц, но старик запрашивал еще дороже.
Вдруг к его лавке подошли две девушки, одна из которых была нищенка, сидевшая у дома на улице Сен-Дени, другая — Жозефина, дочь Пьера Гри.
— Нет, погоди, Магдалена, у лавки стоят какие-то господа. Надо быть осторожными, — шепнула Жозефина.
— Каждая минута дорога, Жозефина! Эти люди, о которых я тебе рассказала, наверное, скоро придут сюда искать бедного патера, тогда он погиб.
— Ты знаешь, за что они его преследуют, Магдалена?
— Нет, я знаю только, что ему грозит опасность, ведь где появляется этот Шарль де Люинь, там жди беды.
— Ты говоришь с таким раздражением…
— Не расспрашивай, Жозефина. Кроме графа, у дома старого патера был и Антонио, тот негодяй, о котором говорили твои братья. Они указали ему эту лавку и выдали, что несчастный старик, вины которого я не знаю, пришел сюда под видом торговца соколами.
— Ах, негодяи. Они за деньги выдадут и отца, и меня! Да простит им Бог!
— Никого нет у лавки?
Жозефина осторожно заглянула за угол.
— Никого, Магдалена.
— Не отходи от меня, Жозефина, мы вместе вернемся домой. Мне что-то так страшно и тяжело на душе.
— Это от шума, — отвечала Белая голубка. Магдалена тихонько постучалась. Старый торговец соколами вздрогнул.
— Кто там, кто стучится? — негромко спросил он.
— Отворите, пожалуйста, мы хотим сообщить вам важную весть.
Патер Лаврентий — это был он — получил через мушкетера Витри высочайшее повеление одеться торговцем соколов и ожидать, когда за ним придут, чтобы отвести в Лувр.
Он отворил.
— Девушки… — удивился старик.
— Которые хотят предупредить тебя, — шепнула Жозефина.
— Ты ведь старый патер, которого преследуют? — спросила Магдалена.
Старик с удивлением смотрел на них.
— Вы можете довериться нам, мы хотим помочь вам, — сказала Белая голубка.
— Что же вы хотите мне сказать, и откуда вы меня знаете, дочери мои?
— Так вы в самом деле тот патер, о котором они говорили? — спросила Магдалена. — Они напали на ваш след, и знают, что вы переоделись торговцем соколов.
— Благодарю вас, дочери мои, но кто же это ищет меня, кого я должен бояться?
— Известно ли вам имя Антонио, отец мой?
— Антонио, поверенный маршала, беда мне! — сказал старик, сложив руки.
— Берегитесь его, он уже побывал у вас дома, — сказала Магдалена.
— Сюда идут, — шепнула ей Жозефина.
— Нам пора уходить, благочестивый отец, — торопливо прибавила Магдалена. — Но возвращайтесь домой, будьте настороже.
— Благодарю вас за предостережение, дети мои, — отвечал старик.
Девушки исчезли в темноте.
Патер Лаврентий запер дверь и стал ждать того, кто должен был прийти за ним и отвести его к королю, который хотел посмотреть и купить у него соколов. Таким образом, никто в Лувре не обратил бы на него внимания; все знали, что король любил соколиную охоту.
Но если Антонио уже знает его тайну, если, не найдя его в доме по улице Сен-Дени, он придет раньше посланца, которого ждал патер…
Магдалена с Жозефиной обошли лавку и вышли на улицу. Вдруг Магдалена остановилась и схватила подругу за руку.
— Что ты? — с удивлением спросила девушка.
— Он, это он, — прошептала Магдалена, — вернемся, чтобы он не увидел меня.
— Да кто, на улице почти никого нет. Только эти двое вельмож, что идут нам навстречу.
— Это он, Шарль де Люинь, которого я боюсь и ненавижу, как свой грех, — прошептала, вся дрожа и бледнея, Магдалена.
— Святая дева, так побежим скорей, спрячемся между лавками, — отвечала Жозефина и хотела увлечь за собой подругу.
Но уже было поздно. Граф де Люинь заметил их и, казалось, узнал Магдалену… Жозефина не могла понять, отчего ее подруга боялась этого вельможу, и почему он ее знает.
— А вот и прекрасная Магдалена Гриффон, — послышался голос, — которая вдруг так бесследно пропала! Славная встреча, клянусь честью. — И он прибавил шагу, чтобы раньше своего спутника подойти к девушкам. Жозефина быстро схватила подругу за руку, и они бросились бежать.
— Ах, вы дурочки! Да где вам от меня убежать. Я так легко не упущу случая поговорить с прекрасной Магдаленой.
Девушки ничего не слышали, лавируя между лавками.
— Ну, я ее ни за что не выпущу из рук! — вскричал де Люинь, сверкая глазами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150