Потому что те с ним пьянствуют и по субботам присылают по целому узлу образцов продукции.
– Разве допустимо, что министр расценивает жалобы как личную обиду и, вместо того чтобы помочь, отзывает с фабрики способного главного инженера в аппарат министерства, а взамен присылает зеленого юношу, который не знает технологии и в лучшем случае может пригодиться для составления докладных записок? – сетовал другой. – Вместо государственного подхода в нашем министерстве царят семейственность и приятельские отношения.
– Почему вы не скажете об этом министру? Если вопрос поставить принципиально, он не оставит его без внимания, – сказал Лидум.
– Правильно, без внимания не оставит, но нам обоим придется тогда уйти с фабрик, потому что без помощи и поддержки министерства работать невозможно. Товарищ Лидум, сделайте что-нибудь – не для нас, а ради общего дела. Поговорите с министром, обуздайте Кулайниса.
– Я поговорю с товарищем Земдегом, – обещал Лидум. – После обеда приходите в министерство и будьте готовы к тому, что вас пригласят высказаться на коллегии.
Директора переглянулись и задумались.
– Боитесь испортить отношения, так, что ли? – усмехнулся Лидум. – Что же это получается? Ведь вы коммунисты, а коммунисты не боятся говорить правду в глаза.
– Не то что отношения боимся испортить, а ни к чему эта излишняя резкость.
– Тупыми зубами жесткого мяса не разжевать. Не забудьте, что у всех бюрократов толстая кожа, надо их шилом колоть, пока почувствуют.
– Ну ладно, если уж иначе нельзя, будем колоть.
Делегация молодых рабочих жаловалась, что им в фабричном общежитии приходится ютиться в тесноте и в скверных условиях.
– По вечерам горит одна тусклая лампочка – нельзя ни газету прочесть, ни письма написать. Кипятку нет, умываться приходится во дворе. И дело совсем не в том, что у фабрики нет средств на ремонт общежития. Деньги есть, рабочая сила тоже найдется, но контора снабжения не дает материалов. Директор уже несколько раз обращался к Кулайнису. Тот, конечно, обещает, но сейчас же забывает про свои обещания.
– Где же ему взять материалы для общежития, когда краска и доски нужны на ремонт дач! – воскликнул один из делегатов.
– Позавчера повезли на Взморье полный грузовик строительных материалов, наши ребята своими глазами видели… – добавил второй.
– Если ничего нельзя сделать, разрешите перейти на другую фабрику.
– И все обстоит именно так, как вы мне рассказали? – спросил Лидум.
– Точно так, товарищ Лидум. Если не верите, приезжайте, своими глазами посмотрите.
– Ладно, друзья, поедем вместе.
Лидум вызвал машину и вместе с рабочими поехал в общежитие. Во многих общежитиях, столовых, клубах, детских яслях он уже побывал и помог руководству предприятий навести там порядок, но это общежитие как-то ускользнуло от его внимания.
Вернулся он часа через два, сердитый и мрачный. Позвонил министру и попросил принять на несколько минут.
– Но сейчас ведь начнется заседание коллегии, товарищ Лидум… – ответил министр. – Мне надо подготовиться, просмотреть еще кое-какой материал.
– Вопрос слишком важный и имеет прямое отношение к сегодняшней повестке дня, – пояснил Лидум.
– Нельзя ли позже… после заседания?
– Нельзя, товарищ министр.
– Ну, тогда приходите… – Лидум услышал, как вздохнул Земдег.
«Вздыхай, не вздыхай, а Кулайниса придется выгнать…» – подумал Ян.
Земдег сидел за письменным столом, уткнувшись в бумаги, и при появлении Лидума поднял бледное лицо. Его взгляд говорил, что ему все надоело, что он устал от бессонных ночей; пальцы нервно теребили бумаги. Рядом с министром стоял Кулайнис – наверно давая объяснения по некоторым материалам.
– Я пойду, товарищ министр, – сказал Кулайнис.
– Лучше бы вы немного задержались здесь, – сказал Лидум. – У меня к вам большой счет.
– Опять? – улыбнулся Кулайнис.
– По-прежнему, – отрезал Лидум. – И я боюсь, что на этот раз вам не рассчитаться.
– Только без лишних резкостей, товарищ Лидум… – заметил министр. – Ближе к делу. Давайте факты, выводы сделаем потом.
Он нахмурился, не скрывая досады. Кулайнис отошел в сторону и с деланным спокойствием наблюдал за Лидумом, но его бородка клинышком все же дрожала, когда заместитель министра посмотрел ему в лицо.
Чтобы не задерживать Земдега, Лидум коротко рассказал о том, что видел в общежитии молодых рабочих.
– Почему же директор не принимает никаких мер? – заговорил Земдег. – Если сам ничего не может сделать, почему не просит помощи?
– Он просит, да ему не дают, – ответил Лидум. – Как нищий, ходит за Кулайнисом, а тот и пальцем не пошевелит.
– Я не понимаю, какая связь между общежитием и мной? – Кулайнис пожал плечами. – Кто запрещает им ремонтировать?
– А чем они будут ремонтировать – святым духом? Скажите, Кулайнис, куда девалась грузовая машина со строительными материалами, которую позавчера следовало отправить для ремонта общежития?
– Были более срочные нужды…
– Ах, вот как – наступает купальный сезон! – крикнул Лидум, не в силах больше сдержаться. – Надо подновить дачу! Пусть рабочие потерпят еще с полгода, потому что некоторым руководящим работникам министерства сегодня же нужен комфорт.
– Что за машина? – спросил Земдег и строго посмотрел на Кулайниса. – На какую дачу отвезли этот материал?
– На вашу, товарищ министр… – буркнул Кулайнис – Спешим достроить гараж. В самой даче тоже надо поставить заново две перегородки, иначе негде устроить столовую.
– Но я ведь не просил вас этого делать! – голос министра звучал сурово. – Кто вам разрешил вмешиваться в мои дела?
– Ваша супруга как-то позвонила… просила позаботиться… – пробормотал Кулайнис.
Всем троим вдруг стало неловко. Земдег поднялся и взволнованно заходил по кабинету. Кулайнис достал платок и долго сморкался. Лидум смотрел в окно.
– Идите, Кулайнис! – строго сказал министр. – Никакого гаража, никаких перегородок. Чтобы сегодня же в общежитие привезли все необходимые строительные материалы! После заседания коллегии лично проверю. И смотрите, если что-нибудь не будет сделано.
Когда Кулайнис ушел, Лидум спросил:
– И вы хотите оставить его в аппарате министерства?
– Прогнать работника не трудно, гораздо труднее найти хорошую замену, – сказал министр.
– Я с вами не согласен, товарищ Земдег, – заговорил как можно спокойнее Лидум. – Моя партийная совесть не позволяет мне дольше молчать. Нет в нашем Доме порядка, и мы оба повинны в этом. Вы – потому, что слишком верите пройдохам и подхалимам, я – потоку, что недостаточно энергично противодействовал этому. Вы – потому, что сами не желали, а мне не позволяли до конца очистить аппарат министерства, я – потому, что примирился с этим и остановился на полпути.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179
– Разве допустимо, что министр расценивает жалобы как личную обиду и, вместо того чтобы помочь, отзывает с фабрики способного главного инженера в аппарат министерства, а взамен присылает зеленого юношу, который не знает технологии и в лучшем случае может пригодиться для составления докладных записок? – сетовал другой. – Вместо государственного подхода в нашем министерстве царят семейственность и приятельские отношения.
– Почему вы не скажете об этом министру? Если вопрос поставить принципиально, он не оставит его без внимания, – сказал Лидум.
– Правильно, без внимания не оставит, но нам обоим придется тогда уйти с фабрик, потому что без помощи и поддержки министерства работать невозможно. Товарищ Лидум, сделайте что-нибудь – не для нас, а ради общего дела. Поговорите с министром, обуздайте Кулайниса.
– Я поговорю с товарищем Земдегом, – обещал Лидум. – После обеда приходите в министерство и будьте готовы к тому, что вас пригласят высказаться на коллегии.
Директора переглянулись и задумались.
– Боитесь испортить отношения, так, что ли? – усмехнулся Лидум. – Что же это получается? Ведь вы коммунисты, а коммунисты не боятся говорить правду в глаза.
– Не то что отношения боимся испортить, а ни к чему эта излишняя резкость.
– Тупыми зубами жесткого мяса не разжевать. Не забудьте, что у всех бюрократов толстая кожа, надо их шилом колоть, пока почувствуют.
– Ну ладно, если уж иначе нельзя, будем колоть.
Делегация молодых рабочих жаловалась, что им в фабричном общежитии приходится ютиться в тесноте и в скверных условиях.
– По вечерам горит одна тусклая лампочка – нельзя ни газету прочесть, ни письма написать. Кипятку нет, умываться приходится во дворе. И дело совсем не в том, что у фабрики нет средств на ремонт общежития. Деньги есть, рабочая сила тоже найдется, но контора снабжения не дает материалов. Директор уже несколько раз обращался к Кулайнису. Тот, конечно, обещает, но сейчас же забывает про свои обещания.
– Где же ему взять материалы для общежития, когда краска и доски нужны на ремонт дач! – воскликнул один из делегатов.
– Позавчера повезли на Взморье полный грузовик строительных материалов, наши ребята своими глазами видели… – добавил второй.
– Если ничего нельзя сделать, разрешите перейти на другую фабрику.
– И все обстоит именно так, как вы мне рассказали? – спросил Лидум.
– Точно так, товарищ Лидум. Если не верите, приезжайте, своими глазами посмотрите.
– Ладно, друзья, поедем вместе.
Лидум вызвал машину и вместе с рабочими поехал в общежитие. Во многих общежитиях, столовых, клубах, детских яслях он уже побывал и помог руководству предприятий навести там порядок, но это общежитие как-то ускользнуло от его внимания.
Вернулся он часа через два, сердитый и мрачный. Позвонил министру и попросил принять на несколько минут.
– Но сейчас ведь начнется заседание коллегии, товарищ Лидум… – ответил министр. – Мне надо подготовиться, просмотреть еще кое-какой материал.
– Вопрос слишком важный и имеет прямое отношение к сегодняшней повестке дня, – пояснил Лидум.
– Нельзя ли позже… после заседания?
– Нельзя, товарищ министр.
– Ну, тогда приходите… – Лидум услышал, как вздохнул Земдег.
«Вздыхай, не вздыхай, а Кулайниса придется выгнать…» – подумал Ян.
Земдег сидел за письменным столом, уткнувшись в бумаги, и при появлении Лидума поднял бледное лицо. Его взгляд говорил, что ему все надоело, что он устал от бессонных ночей; пальцы нервно теребили бумаги. Рядом с министром стоял Кулайнис – наверно давая объяснения по некоторым материалам.
– Я пойду, товарищ министр, – сказал Кулайнис.
– Лучше бы вы немного задержались здесь, – сказал Лидум. – У меня к вам большой счет.
– Опять? – улыбнулся Кулайнис.
– По-прежнему, – отрезал Лидум. – И я боюсь, что на этот раз вам не рассчитаться.
– Только без лишних резкостей, товарищ Лидум… – заметил министр. – Ближе к делу. Давайте факты, выводы сделаем потом.
Он нахмурился, не скрывая досады. Кулайнис отошел в сторону и с деланным спокойствием наблюдал за Лидумом, но его бородка клинышком все же дрожала, когда заместитель министра посмотрел ему в лицо.
Чтобы не задерживать Земдега, Лидум коротко рассказал о том, что видел в общежитии молодых рабочих.
– Почему же директор не принимает никаких мер? – заговорил Земдег. – Если сам ничего не может сделать, почему не просит помощи?
– Он просит, да ему не дают, – ответил Лидум. – Как нищий, ходит за Кулайнисом, а тот и пальцем не пошевелит.
– Я не понимаю, какая связь между общежитием и мной? – Кулайнис пожал плечами. – Кто запрещает им ремонтировать?
– А чем они будут ремонтировать – святым духом? Скажите, Кулайнис, куда девалась грузовая машина со строительными материалами, которую позавчера следовало отправить для ремонта общежития?
– Были более срочные нужды…
– Ах, вот как – наступает купальный сезон! – крикнул Лидум, не в силах больше сдержаться. – Надо подновить дачу! Пусть рабочие потерпят еще с полгода, потому что некоторым руководящим работникам министерства сегодня же нужен комфорт.
– Что за машина? – спросил Земдег и строго посмотрел на Кулайниса. – На какую дачу отвезли этот материал?
– На вашу, товарищ министр… – буркнул Кулайнис – Спешим достроить гараж. В самой даче тоже надо поставить заново две перегородки, иначе негде устроить столовую.
– Но я ведь не просил вас этого делать! – голос министра звучал сурово. – Кто вам разрешил вмешиваться в мои дела?
– Ваша супруга как-то позвонила… просила позаботиться… – пробормотал Кулайнис.
Всем троим вдруг стало неловко. Земдег поднялся и взволнованно заходил по кабинету. Кулайнис достал платок и долго сморкался. Лидум смотрел в окно.
– Идите, Кулайнис! – строго сказал министр. – Никакого гаража, никаких перегородок. Чтобы сегодня же в общежитие привезли все необходимые строительные материалы! После заседания коллегии лично проверю. И смотрите, если что-нибудь не будет сделано.
Когда Кулайнис ушел, Лидум спросил:
– И вы хотите оставить его в аппарате министерства?
– Прогнать работника не трудно, гораздо труднее найти хорошую замену, – сказал министр.
– Я с вами не согласен, товарищ Земдег, – заговорил как можно спокойнее Лидум. – Моя партийная совесть не позволяет мне дольше молчать. Нет в нашем Доме порядка, и мы оба повинны в этом. Вы – потому, что слишком верите пройдохам и подхалимам, я – потоку, что недостаточно энергично противодействовал этому. Вы – потому, что сами не желали, а мне не позволяли до конца очистить аппарат министерства, я – потому, что примирился с этим и остановился на полпути.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179