Пропавших космонавтов де Жарден, О'Тула, Такагиси и Уэйкфилда, конечно, сочли погибшими. Действительно, в соответствии с официальными документами экспедиции «Ньютон» и весьма удачными книгами и телесериалом, распространявшимися Хагенестом и Шмидтом, Николь де Жарден погибла где-то в Нью-Йорке, островном городе посреди Цилиндрического моря, более чем за пару недель до отправления научного корабля экспедиции «Ньютон» с Рамы на Землю.
Сделав паузу, Кэндзи поглядел на собравшихся. Многие записывали, хотя капитан Макмиллан известил пассажиров и экипаж о том, что видеозапись выступления Кэндзи можно будет получить немедленно после его окончания. Кэндзи грелся в лучах славы. Глянув на Наи, он улыбнулся ей и продолжил:
– Космонавт Франческа Сабатини, самая известная из оставшихся в живых участников экспедиции «Ньютон», заявила в своих мемуарах, что доктор де Жарден могла встретиться с враждебно настроенным биотом или пропасть в одном из экранированных от радиосвязи участков Нью-Йорка. Поскольку обе женщины вместе провели большую часть дня, разыскивая японского ученого Сигеру Такагиси, загадочным образом исчезнувшего из лагеря «Бета» предыдущей ночью, синьора Сабатини прекрасно знала, сколько питья и еды оставалось у космонавта де Жарден. «Даже при ее глубоких познаниях во всем, что касалось человеческого тела, – писала Сабатини, – Николь не могла продержаться более недели. А если в бреду она попыталась вытопить воду из ядовитого льда Цилиндрического моря, смерть пришла к ней еще раньше».
– Из шести космонавтов «Ньютона», не возвратившихся на Землю после встречи с Рамой II, наибольшее внимание всегда привлекала Николь де Жарден. Еще до того как блестящий статистик Роберто Лопес семь лет назад, основываясь на материалах Европейского банка геномной информации в Гааге, сделал точный вывод о том, что отцом ее дочери Женевьевы был покойный король Англии Генрих XI, личность доктора де Жарден стала легендарной. В последнее время посещаемость мемориала героини, расположенного возле виллы ее семьи в Бовуа, заметно выросла; среди посетителей особенно много молодых женщин. Люди устремляются туда не только, чтобы почтить память космонавта де Жарден и ознакомиться с многочисленными фотографиями и видеоматериалами, описывающими различные эпизоды ее замечательной жизни, но и для того, чтобы посмотреть на два великолепных бронзовых изваяния работы греческого скульптора Тео Паппаса. Одно из них изображает юную Николь в майке и шортах с золотой олимпийской медалью на груди, другое Николь повзрослевшую, в летном комбинезоне МКА, подобном тому, который вы видели на видеоленте.
Кэндзи указал на заднюю часть комнаты, и в маленькой аудитории на «Пинте» погасли огни. Через короткое мгновение на двух экранах позади него начали сменяться проектируемые со слайдов изображения.
– Перед вами немногие фотографии Николь де Жарден, которыми располагает архив «Пинты». Ссылки на базу данных свидетельствуют, что в резервной библиотеке, хранящейся в грузовом отсеке, находится еще больше снимков и отдельных видеоотрывков, однако во время полета ими пользоваться невозможно. Впрочем, дополнительных материалов не потребуется, поскольку уже эти снимки позволяют заключить, что в принятой из космоса видеопередаче с нами разговаривала или Николь де Жарден, или идеальная копия этой личности .
На левом экране застыло лицо де Жарден, взятое крупным планом из загадочной передачи; правый фотоснимок, сделанный в Риме на вилле Адриана, изображал Николь в рождественский сочельник. Сомнений не оставалось: на обоих снимках была одна и та же женщина. Кэндзи сделал паузу и по аудитории пробежал одобрительный ропот.
– Николь де Жарден, – продолжил Кэндзи уже несколько менее уверенным тоном, – родилась 6 января 2164 года. Поэтому, если принятая на Земле видеопередача снята четыре года назад, сейчас ей должно быть семьдесят семь лет. Все мы знаем, что доктор де Жарден находилась в прекрасной физической форме и старательно поддерживала ее, но если женщине, которую мы видели сегодня днем, семьдесят семь лет, значит, построившие Раму инопланетяне открыли заодно и источник вечной молодости.
Хотя было уже поздно, но Кэндзи не мог уснуть. События дня все возвращались в голову и будоражили его. Находясь рядом с ним в их узкой двуспальной кровати, Наи Буатонг-Ватанабэ хорошо понимала, что муж не спит.
– Значит, ты абсолютно уверен, что мы видели саму Николь де Жарден, мой дорогой? – негромко спросила Наи, когда Кэндзи в очередной раз повернулся на другой бок.
– Да, – ответил Кэндзи. – Но Макмиллан сомневается. Он настоял, чтобы я сказал о том, что мы могли видеть идеальную копию. Он считает, что вся передача – это подлог.
– После твоего выступления, – продолжила Наи, – я вспомнила всю эту шумиху, которую подняли по поводу Николь и короля Генриха в журналах и газетах. Но я кое-что забыла... а как смогли установить, что король действительно был отцом Женевьевы? Ведь он уже умер, а королевское семейство Англии держит свою геномную информацию в тайне.
– Лопес воспользовался геномами родителей и отпрысков людей, входивших в качестве супругов в королевское семейство. А потом, используя методику корреляции данных, которую сам и придумал, показал, что Генрих – во время Олимпиады-2184 в Лос-Анджелесе еще принц Уэльский – имеет в три раза больше шансов оказаться отцом Женевьевы, чем все прочие участники и зрители Олимпийских игр. А после того как Даррен Хиггинс на смертном одре засвидетельствовал, что во время Игр Генрих провел с Николь одну ночь, королевское семейство допустило специалиста к своей генетической информации. Эксперт заключил, что Генрих, вне всяких сомнений, был отцом Женевьевы.
– Удивительная женщина, – проговорила Наи.
– Действительно, она была необычайной, – ответил Кэндзи. – Но почему ты решила сказать это именно сейчас?
– Как женщина, – отозвалась Наи, – я восхищаюсь тем, как хранила она свою тайну и воспитывала свою принцессу, больше, чем любым из прочих ее достижений.
8
Эпонина обнаружила Кимберли в уголке курительной и села возле нее, потом взяла сигаретку, предложенную подругой, и глубоко затянулась.
– Ах, какое удовольствие, – тихо сказала Эпонина, выдувая колечки дыма и провожая их взглядом до вентиляционных отверстий.
– Я знаю, ты любишь табак и никотин, – шепнула ей Кимберли, – но кокомо понравится тебе еще больше. – Американская девица затянулась дымком сигареты с наркотиком. – Ты не поверишь мне на слово, но заверяю тебя кокомо лучше, чем секс.
– Не учи меня, mon amie [подруга (франц.) ], – дружеским тоном ответила Эпонина. – У меня и без того пороков достаточно. Но ничего действительно лучшего, чем секс, мне так и не пришлось испытать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
Сделав паузу, Кэндзи поглядел на собравшихся. Многие записывали, хотя капитан Макмиллан известил пассажиров и экипаж о том, что видеозапись выступления Кэндзи можно будет получить немедленно после его окончания. Кэндзи грелся в лучах славы. Глянув на Наи, он улыбнулся ей и продолжил:
– Космонавт Франческа Сабатини, самая известная из оставшихся в живых участников экспедиции «Ньютон», заявила в своих мемуарах, что доктор де Жарден могла встретиться с враждебно настроенным биотом или пропасть в одном из экранированных от радиосвязи участков Нью-Йорка. Поскольку обе женщины вместе провели большую часть дня, разыскивая японского ученого Сигеру Такагиси, загадочным образом исчезнувшего из лагеря «Бета» предыдущей ночью, синьора Сабатини прекрасно знала, сколько питья и еды оставалось у космонавта де Жарден. «Даже при ее глубоких познаниях во всем, что касалось человеческого тела, – писала Сабатини, – Николь не могла продержаться более недели. А если в бреду она попыталась вытопить воду из ядовитого льда Цилиндрического моря, смерть пришла к ней еще раньше».
– Из шести космонавтов «Ньютона», не возвратившихся на Землю после встречи с Рамой II, наибольшее внимание всегда привлекала Николь де Жарден. Еще до того как блестящий статистик Роберто Лопес семь лет назад, основываясь на материалах Европейского банка геномной информации в Гааге, сделал точный вывод о том, что отцом ее дочери Женевьевы был покойный король Англии Генрих XI, личность доктора де Жарден стала легендарной. В последнее время посещаемость мемориала героини, расположенного возле виллы ее семьи в Бовуа, заметно выросла; среди посетителей особенно много молодых женщин. Люди устремляются туда не только, чтобы почтить память космонавта де Жарден и ознакомиться с многочисленными фотографиями и видеоматериалами, описывающими различные эпизоды ее замечательной жизни, но и для того, чтобы посмотреть на два великолепных бронзовых изваяния работы греческого скульптора Тео Паппаса. Одно из них изображает юную Николь в майке и шортах с золотой олимпийской медалью на груди, другое Николь повзрослевшую, в летном комбинезоне МКА, подобном тому, который вы видели на видеоленте.
Кэндзи указал на заднюю часть комнаты, и в маленькой аудитории на «Пинте» погасли огни. Через короткое мгновение на двух экранах позади него начали сменяться проектируемые со слайдов изображения.
– Перед вами немногие фотографии Николь де Жарден, которыми располагает архив «Пинты». Ссылки на базу данных свидетельствуют, что в резервной библиотеке, хранящейся в грузовом отсеке, находится еще больше снимков и отдельных видеоотрывков, однако во время полета ими пользоваться невозможно. Впрочем, дополнительных материалов не потребуется, поскольку уже эти снимки позволяют заключить, что в принятой из космоса видеопередаче с нами разговаривала или Николь де Жарден, или идеальная копия этой личности .
На левом экране застыло лицо де Жарден, взятое крупным планом из загадочной передачи; правый фотоснимок, сделанный в Риме на вилле Адриана, изображал Николь в рождественский сочельник. Сомнений не оставалось: на обоих снимках была одна и та же женщина. Кэндзи сделал паузу и по аудитории пробежал одобрительный ропот.
– Николь де Жарден, – продолжил Кэндзи уже несколько менее уверенным тоном, – родилась 6 января 2164 года. Поэтому, если принятая на Земле видеопередача снята четыре года назад, сейчас ей должно быть семьдесят семь лет. Все мы знаем, что доктор де Жарден находилась в прекрасной физической форме и старательно поддерживала ее, но если женщине, которую мы видели сегодня днем, семьдесят семь лет, значит, построившие Раму инопланетяне открыли заодно и источник вечной молодости.
Хотя было уже поздно, но Кэндзи не мог уснуть. События дня все возвращались в голову и будоражили его. Находясь рядом с ним в их узкой двуспальной кровати, Наи Буатонг-Ватанабэ хорошо понимала, что муж не спит.
– Значит, ты абсолютно уверен, что мы видели саму Николь де Жарден, мой дорогой? – негромко спросила Наи, когда Кэндзи в очередной раз повернулся на другой бок.
– Да, – ответил Кэндзи. – Но Макмиллан сомневается. Он настоял, чтобы я сказал о том, что мы могли видеть идеальную копию. Он считает, что вся передача – это подлог.
– После твоего выступления, – продолжила Наи, – я вспомнила всю эту шумиху, которую подняли по поводу Николь и короля Генриха в журналах и газетах. Но я кое-что забыла... а как смогли установить, что король действительно был отцом Женевьевы? Ведь он уже умер, а королевское семейство Англии держит свою геномную информацию в тайне.
– Лопес воспользовался геномами родителей и отпрысков людей, входивших в качестве супругов в королевское семейство. А потом, используя методику корреляции данных, которую сам и придумал, показал, что Генрих – во время Олимпиады-2184 в Лос-Анджелесе еще принц Уэльский – имеет в три раза больше шансов оказаться отцом Женевьевы, чем все прочие участники и зрители Олимпийских игр. А после того как Даррен Хиггинс на смертном одре засвидетельствовал, что во время Игр Генрих провел с Николь одну ночь, королевское семейство допустило специалиста к своей генетической информации. Эксперт заключил, что Генрих, вне всяких сомнений, был отцом Женевьевы.
– Удивительная женщина, – проговорила Наи.
– Действительно, она была необычайной, – ответил Кэндзи. – Но почему ты решила сказать это именно сейчас?
– Как женщина, – отозвалась Наи, – я восхищаюсь тем, как хранила она свою тайну и воспитывала свою принцессу, больше, чем любым из прочих ее достижений.
8
Эпонина обнаружила Кимберли в уголке курительной и села возле нее, потом взяла сигаретку, предложенную подругой, и глубоко затянулась.
– Ах, какое удовольствие, – тихо сказала Эпонина, выдувая колечки дыма и провожая их взглядом до вентиляционных отверстий.
– Я знаю, ты любишь табак и никотин, – шепнула ей Кимберли, – но кокомо понравится тебе еще больше. – Американская девица затянулась дымком сигареты с наркотиком. – Ты не поверишь мне на слово, но заверяю тебя кокомо лучше, чем секс.
– Не учи меня, mon amie [подруга (франц.) ], – дружеским тоном ответила Эпонина. – У меня и без того пороков достаточно. Но ничего действительно лучшего, чем секс, мне так и не пришлось испытать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129