– После выступления доктора Тернера, – начал свою речь Макмиллан, очень просто открыть наши сердца и кошельки, выделив ему деньги на все запросы. Именно это и является недостатком слушаний по бюджету. Глава каждого департамента может уверенно обосновать необходимость своих предложений. Но, разбирая каждый пункт по отдельности, мы упускаем из виду всю картину. Дело не в том, что программа доктора Тернера не стоит затрат. Однако, прежде чем решать, следует установить истинные приоритеты.
Стиль речи Макмиллана значительно улучшился с тех пор, как он переехал в Хаконе. Речи ему, конечно, писали. Впрочем, он не был природным оратором и временами заученные жесты казались просто комичными. В основном Макмиллан хотел подчеркнуть, что носители RV-41 составляют менее 5% населения Нового Эдема и помощь им осуществляется чрезмерно дорогой ценой.
– Почему же остальные колонисты должны терпеть лишения ради такой небольшой группы? – заявил он и добавил: – К тому же существуют и более неотложные дела, требующие дополнительных ассигнований; они затрагивают интересы каждого колониста и имеют непосредственное отношение к выживанию самой колонии.
Макмиллан изложил собственную версию появления ногастиков из соседнего с земным поселения, посеявших панику в рядах исследовательской бригады. По его оценке, подобная вылазка заслуживала едва ли не объявления войны. Макмиллан заявил, что за ногастиками несомненно последуют «существа еще более жуткие», которые доберутся до всех колонистов, а тем более до детей и женщин.
– Деньги, затраченные на оборону, – проговорил он, – израсходованы в интересах каждого.
Кандидат Макмиллан также предположил, что работы по регулированию погоды «намного важнее для обеспечения благосостояния колонии», чем медицинская программа доктора Тернера. Он воздал хвалу инженерам-метеорологам и объявил, что настанет время, когда колонисты сами будут точно предсказывать погоду.
Речь его неоднократно прерывалась аплодисментами с галереи. Обратившись, наконец, к страданиям людей, пораженных RV-41, мистер Макмиллан заявил, что располагает «более эффективным» планом разрешения их «жуткой трагедии».
– Мы построим для них новое поселение, – провозгласил он, – за пределами Нового Эдема, чтобы больные смогли в мире провести свои последние дни.
– Полагаю, – сказал он, – что роль медицины в отношении RV-41 следует ограничить лишь выявлением тех механизмов, с помощью которых эта зараза передается от человека к человеку. И пока эти исследования не завершены, интересам каждого колониста, в том числе и несчастных, являющихся разносчиками этой болезни, наилучшим образом отвечает карантин, чтобы никто из носителей не мог случайно стать причиной заражения.
Николь вместе с семьей находилась на галерее. Они уговорили прийти с ними даже Ричарда, не любившего политических сборищ. Речь Макмиллана возмутила его. Николь же попросту испугалась. Слова бывшего капитана даже по-своему привлекали. «Интересно, кто пишет ему речи», – подумала она, дослушав выступление до конца. И принялась корить себя за то, что недооценила Накамуру.
К концу выступления Макмиллана Элли Уэйкфилд незаметно покинула свое место на галерее. И ее родители, к собственному удивлению, через несколько минут обнаружили свою дочь внизу среди сенаторов; она приближалась к трибуне. Удивлены были и другие сидевшие на галерее, полагавшие, что выступление Макмиллана завершает сегодняшнюю программу. Все уже собирались расходиться. Но многие уселись, когда Кэндзи Ватанабэ представил Элли.
– Изучая право в колледже, – начала Элли, в ее голосе слышалось явное волнение, – мы обращаемся к конституции нашей колонии и процедурам сената. Мало кому известно, что любой гражданин Нового Эдема имеет право выступить на открытом заседании сената...
Прежде чем продолжить, Элли глубоко вздохнула. На галерее Николь с Эпониной наклонились вперед – к поручню ограды.
– Я решила выступить сегодня, – проговорила Элли, – так как считаю свое мнение о вирусе RV-41 уникальным, потому что я, во-первых, молода, а во-вторых, за исключением трех последних лет моей жизни, не имела возможности общаться с другими людьми, кроме членов своей семьи. По обеим этим причинам человеческая жизнь представляет для меня сокровище. Я намеренно выбрала это слово: сокровище – это огромная ценность. Выступавший перед вами самоотверженный врач работает не только днем, но иногда и ночами, чтобы сохранить нас здоровыми, а значит, такой же мерой оценивает человеческую жизнь.
– Доктор Тернер только что объяснил нам, почему необходимо финансировать его программу. Он сказал о том, что представляет собой эта болезнь и каким обра зом он пытается бороться с ней. Доктор предполагает, что все мы понимаем причины. Выслушав мистера Макмиллана, – Элли глянула в сторону предыдущего оратора, – я усомнилась в этом.
– Мы должны продолжать бороться с этой ужасной болезнью до тех пор, пока наконец не сумеем одолеть ее, потому что любая человеческая жизнь настоящее сокровище. Каждая личность – это чудо, удивительная комбинация сложных химических веществ, порождающая свои особенные таланты, мечты и накопившая собственный опыт. Ничего не может быть более важным для колонии, чем деятельность, направленная на сохранение человеческой жизни.
– Из сегодняшнего обсуждения я поняла, что программа доктора Тернера требует огромных затрат. Для того чтобы оплатить ее, потребуются специальные налоги, возможно, каждому из нас придется отказаться от чего-то желанного. Но это небольшая плата за удовольствие разделять общество друг друга. Члены моей семьи и друзья часто говорят мне, что я безнадежно наивна. Быть может, это и так. Однако моя наивность позволяет мне видеть кое-что более ясно, чем прочим. Но в любом случае я полагаю, что имею право задать один лишь вопрос, на который должен дать ответ каждый из вас. Если вас самих или кого-нибудь из вашей семьи поразит вирус RV-41, окажете ли вы поддержку программе доктора Тернера?.. Благодарю вас за внимание.
Зал безмолвствовал, когда Элли сошла с трибуны. А потом послышались громогласные аплодисменты. На глазах Николь и Эпонины выступили слезы. Застывший среди сенаторов доктор Тернер протянул к Элли обе руки.
6
Когда Николь открыла глаза, Ричард сидел возле нее на постели, держа в руках чашечку кофе.
– Ты просила разбудить тебя в семь, – проговорил он.
Она села и взяла у него кофе.
– Спасибо тебе, дорогой. Но почему это делаешь ты, а не Линк?..
– Захотелось самому принести тебе кофе... Есть важные новости – с Центральной равнины. Надо срочно переговорить, хотя я, конечно не забыл, как тебе не нравятся утренние разговоры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129