..
Он почувствовал сильный порыв воздуха, когда дверь, сильно напоминающая
крышку гроба, втянула его, закрыл глаза и услышал могильный "чанг!". Дверь
захлопнулась у него за спиной. Через мгновение он повалился на четвереньки.
Затем...
Вокруг стоял шум. Беспорядочный шум, который в первый момент только
насторожил Андерсона. Он смутился, потому что не знал, чего ждать дальше.
Все, что угодно, только не это. Наконец, . не выпуская зажигалку из
побледневшей от напряжения руки, Андерсон осмелился осторожно приоткрыть
глаза.
Изображение и звук слились воедино, и результат оказался потрясающим.
Андерсон оказался на улице, на одной из самых известных в мире улиц. Он едва
мог поверить своим глазам.
-- Оксфорд стрит? -- сказал он, ни к кому не обращаясь, потом его
челюсти со щелчком захлопнулись, и он выпучил глаза. -- Оксфорд стрит? -- Он
втянул воздух огромным вздохом, а потом фыркнул от радости. -- Удивительная,
проклятая Богом Оксфорд стрит!
-- Это хороший знак, сэр, -- раздался немного язвительный гулкий бас.
-- Я имею в виду: хорошо, что вы знаете, где вы. Значит, вы не собираетесь
облевать их всех. В любом случае не всех.
-- Облевать их? -- Андерсон ответил автоматически, не поднимая взгляда.
Стоя на четвереньках, он, широко открыв рот, продолжал смотреть на движение
транспорта, словно слепец, к которому неожиданно вернулось зрение.
-- Соберитесь-ка, сэр, -- продолжал рокочущий голос. -- Знаете, пьянка
порой и не до такого доводит.
Андерсон знал, что кто-то стоит рядом с ним и что другие люди, проходя
мимо, огибают его, двигаясь в стрекочущем потоке, льющемся в обе стороны по
тротуару. Потом он перевел свой взгляд с быстро проносящегося мимо
транспорта на пару сверкающих черных сапог. Он моргнул и тряхнул головой, но
сапоги не исчезли. Министр в самом деле очутился дома. Он вернулся домой, в
Лондон!
Взгляд Андерсона скользнул вверх по сапогам, по отутюженным синим
форменным штанам, по куртке с блестящими пуговицами и замер на
нахмурившемся, узкоглазом по большей части скрытом тенью шлема лице.
Полицейский, обычный, ежедневный, лондонский, Богом благословленный
полицейский!
-- Мой Бог! Мой Бог! -- закричал Андерсон. -- Великий, великий Боже!
Андерсон сжал ногу полицейского, и горячие соленые слезы потекли по его
дрожащим грязным щекам.
Полицейский чуть нагнулся, подхватил министра под мышку сильной рукой и
с небольшим усилием поставил на ноги.
-- Так вот, мой старый дружок, -- сказал полицейский, выказывая
невероятную терпимость. -- Видишь ли, ты должен мне доказать, что ты --
достойный малый, и начать вести себя как следует, иначе я отведу тебя
поспать в одно не слишком приятное прохладное местечко, чтобы у тебя мозги
прочистились. Вижу, это, скорее всего, пойдет тебе на пользу.
Андерсон вернулся домой, назад на Землю, в Лондон, и знал это. Было
лето или, возможно, очень теплый весенний день. Что-то тут было не так. В
самом деле, это было совершенно неправильно, и маленькие звоночки тревоги
зазвучали в голове Андерсона, но в этот момент, в миг радости возвращения,
он полностью игнорировал страхи. А все остальное казалось, в общем,
нормальным. Это было его место. Да, его, не дурдом Клайборна и не безумный
приют лунатика Варре. К тому же здесь Андерсон обладал силой. И он еще не
забыл, как пользоваться этой силой. Утерев слезы облегчения, Андерсон
выпрямился и потряс руку полицейскому.
-- Констебль, -- проговорил он, стараясь не пуститься в пляс и не
рассмеяться. Пожалуй, это был величайший из спектаклей, которые он
устраивал. -- Я не на мгновение не допускаю, что вы приняли или поняли
единственно верное толкование моего здесь появления. Но если вы
присмотритесь хорошенько, то поймете, что я не нахожусь под воздействием
алкоголя. Я не наглотался наркотиков или еще какой-то дряни... которая
разрушает психику. Я -- министр ныне существующего правительства и могу вам
это с легкостью доказать. В самом деле, я бы хотел, чтобы вы внимательно
посмотрели на меня и, отбросив свою тупоголовость, узнали бы меня, несмотря
на всю эту грязь! Как и почему я появился здесь в таком виде, выше вашей
компетенции, и необходимо, чтобы я доложил о происходящем кому положено.
Полицейский кивнул, понимающе улыбнулся и вновь взял Андерсона за руку.
-- Вижу, -- сказал он. -- Вы настоящий министр среди ползающих по
тротуару, ведь так? Ладно, лучше будет, если вы просто пройдете со мной.
Старина... ведите себя хорошо, не буйствуйте, и все будет в порядке.
Андерсон игнорировал эти слова и полез за бумажником, в котором у него
было почти две сотни фунтов двадцатками и более мелкими купюрами, его
водительское удостоверение и несколько других документов, идентифицирующих
его личность. Но главным его козырем было ламинированное удостоверение
министра с фотографией. Глядя на нее, нельзя было ошибиться или отказать в
идентификации.
Полицейский изучил бумаги Андерсона и самого Андерсона, почесал челюсть
и покачал головой, а потом вернул документы. Он по-прежнему был неуверен,
но... не смотря на дыры и грязь, видно было, что одежда Андерсона из дорого
магазина. Кроме того, благородный акцент лишь подчеркивал истинность слов
оборванца.
-- Хорошо, -- вновь заговорил блюститель порядка. -- Подобное и со мной
случалось в прежние времена, но...
-- Констебль, я вас полностью понимаю, -- заверил его Андерсон. -- Все
это выглядит по-идиотски, я согласен. Но теперь, когда я вернулся, мне нужно
сделать массу важных дел и...
-- Вернулись?
Андерсон вздохнул.
-- Посмотрите на меня. Видно ведь, что сейчас не самое подходящее время
для объяснений. Теперь вы понимаете, кто я. Вы на самом деле хотите, чтобы я
позвонил Главному Констеблю, который, кстати, мой друг, и объяснил положение
дел? Или, может быть, я в данный момент могу считать себя свободным?
-- Вы всегда свободны делать все, что пожелаете, -- ответил полисмен.
-- Но только в рамках закона и пока вы ходите нормально, на двух ногах. Вы
собираетесь куда-то отправиться... Могу я поинтересоваться, куда именно?
Потому что вначале вам, сэр, стоило бы привести себя в порядок, и только
потом отправляться куда-то!
Андерсон опустил взгляд.
-- Я не просил вашего совета, -- начал было он, -- но... я, пожалуй,
его приму. Очень хорошо... Сначала я загляну в магазин мужской одежды, потом
в то место, где я мог бы почиститься, и только потом отправлюсь в свой клуб.
Полицейский вынул свою записную книжку.
-- Назовите, пожалуйста, свой клуб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
Он почувствовал сильный порыв воздуха, когда дверь, сильно напоминающая
крышку гроба, втянула его, закрыл глаза и услышал могильный "чанг!". Дверь
захлопнулась у него за спиной. Через мгновение он повалился на четвереньки.
Затем...
Вокруг стоял шум. Беспорядочный шум, который в первый момент только
насторожил Андерсона. Он смутился, потому что не знал, чего ждать дальше.
Все, что угодно, только не это. Наконец, . не выпуская зажигалку из
побледневшей от напряжения руки, Андерсон осмелился осторожно приоткрыть
глаза.
Изображение и звук слились воедино, и результат оказался потрясающим.
Андерсон оказался на улице, на одной из самых известных в мире улиц. Он едва
мог поверить своим глазам.
-- Оксфорд стрит? -- сказал он, ни к кому не обращаясь, потом его
челюсти со щелчком захлопнулись, и он выпучил глаза. -- Оксфорд стрит? -- Он
втянул воздух огромным вздохом, а потом фыркнул от радости. -- Удивительная,
проклятая Богом Оксфорд стрит!
-- Это хороший знак, сэр, -- раздался немного язвительный гулкий бас.
-- Я имею в виду: хорошо, что вы знаете, где вы. Значит, вы не собираетесь
облевать их всех. В любом случае не всех.
-- Облевать их? -- Андерсон ответил автоматически, не поднимая взгляда.
Стоя на четвереньках, он, широко открыв рот, продолжал смотреть на движение
транспорта, словно слепец, к которому неожиданно вернулось зрение.
-- Соберитесь-ка, сэр, -- продолжал рокочущий голос. -- Знаете, пьянка
порой и не до такого доводит.
Андерсон знал, что кто-то стоит рядом с ним и что другие люди, проходя
мимо, огибают его, двигаясь в стрекочущем потоке, льющемся в обе стороны по
тротуару. Потом он перевел свой взгляд с быстро проносящегося мимо
транспорта на пару сверкающих черных сапог. Он моргнул и тряхнул головой, но
сапоги не исчезли. Министр в самом деле очутился дома. Он вернулся домой, в
Лондон!
Взгляд Андерсона скользнул вверх по сапогам, по отутюженным синим
форменным штанам, по куртке с блестящими пуговицами и замер на
нахмурившемся, узкоглазом по большей части скрытом тенью шлема лице.
Полицейский, обычный, ежедневный, лондонский, Богом благословленный
полицейский!
-- Мой Бог! Мой Бог! -- закричал Андерсон. -- Великий, великий Боже!
Андерсон сжал ногу полицейского, и горячие соленые слезы потекли по его
дрожащим грязным щекам.
Полицейский чуть нагнулся, подхватил министра под мышку сильной рукой и
с небольшим усилием поставил на ноги.
-- Так вот, мой старый дружок, -- сказал полицейский, выказывая
невероятную терпимость. -- Видишь ли, ты должен мне доказать, что ты --
достойный малый, и начать вести себя как следует, иначе я отведу тебя
поспать в одно не слишком приятное прохладное местечко, чтобы у тебя мозги
прочистились. Вижу, это, скорее всего, пойдет тебе на пользу.
Андерсон вернулся домой, назад на Землю, в Лондон, и знал это. Было
лето или, возможно, очень теплый весенний день. Что-то тут было не так. В
самом деле, это было совершенно неправильно, и маленькие звоночки тревоги
зазвучали в голове Андерсона, но в этот момент, в миг радости возвращения,
он полностью игнорировал страхи. А все остальное казалось, в общем,
нормальным. Это было его место. Да, его, не дурдом Клайборна и не безумный
приют лунатика Варре. К тому же здесь Андерсон обладал силой. И он еще не
забыл, как пользоваться этой силой. Утерев слезы облегчения, Андерсон
выпрямился и потряс руку полицейскому.
-- Констебль, -- проговорил он, стараясь не пуститься в пляс и не
рассмеяться. Пожалуй, это был величайший из спектаклей, которые он
устраивал. -- Я не на мгновение не допускаю, что вы приняли или поняли
единственно верное толкование моего здесь появления. Но если вы
присмотритесь хорошенько, то поймете, что я не нахожусь под воздействием
алкоголя. Я не наглотался наркотиков или еще какой-то дряни... которая
разрушает психику. Я -- министр ныне существующего правительства и могу вам
это с легкостью доказать. В самом деле, я бы хотел, чтобы вы внимательно
посмотрели на меня и, отбросив свою тупоголовость, узнали бы меня, несмотря
на всю эту грязь! Как и почему я появился здесь в таком виде, выше вашей
компетенции, и необходимо, чтобы я доложил о происходящем кому положено.
Полицейский кивнул, понимающе улыбнулся и вновь взял Андерсона за руку.
-- Вижу, -- сказал он. -- Вы настоящий министр среди ползающих по
тротуару, ведь так? Ладно, лучше будет, если вы просто пройдете со мной.
Старина... ведите себя хорошо, не буйствуйте, и все будет в порядке.
Андерсон игнорировал эти слова и полез за бумажником, в котором у него
было почти две сотни фунтов двадцатками и более мелкими купюрами, его
водительское удостоверение и несколько других документов, идентифицирующих
его личность. Но главным его козырем было ламинированное удостоверение
министра с фотографией. Глядя на нее, нельзя было ошибиться или отказать в
идентификации.
Полицейский изучил бумаги Андерсона и самого Андерсона, почесал челюсть
и покачал головой, а потом вернул документы. Он по-прежнему был неуверен,
но... не смотря на дыры и грязь, видно было, что одежда Андерсона из дорого
магазина. Кроме того, благородный акцент лишь подчеркивал истинность слов
оборванца.
-- Хорошо, -- вновь заговорил блюститель порядка. -- Подобное и со мной
случалось в прежние времена, но...
-- Констебль, я вас полностью понимаю, -- заверил его Андерсон. -- Все
это выглядит по-идиотски, я согласен. Но теперь, когда я вернулся, мне нужно
сделать массу важных дел и...
-- Вернулись?
Андерсон вздохнул.
-- Посмотрите на меня. Видно ведь, что сейчас не самое подходящее время
для объяснений. Теперь вы понимаете, кто я. Вы на самом деле хотите, чтобы я
позвонил Главному Констеблю, который, кстати, мой друг, и объяснил положение
дел? Или, может быть, я в данный момент могу считать себя свободным?
-- Вы всегда свободны делать все, что пожелаете, -- ответил полисмен.
-- Но только в рамках закона и пока вы ходите нормально, на двух ногах. Вы
собираетесь куда-то отправиться... Могу я поинтересоваться, куда именно?
Потому что вначале вам, сэр, стоило бы привести себя в порядок, и только
потом отправляться куда-то!
Андерсон опустил взгляд.
-- Я не просил вашего совета, -- начал было он, -- но... я, пожалуй,
его приму. Очень хорошо... Сначала я загляну в магазин мужской одежды, потом
в то место, где я мог бы почиститься, и только потом отправлюсь в свой клуб.
Полицейский вынул свою записную книжку.
-- Назовите, пожалуйста, свой клуб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108