приходится считаться с расходами, а квоту
нельзя накапливать или объединять с квотами других лиц, чтобы не возникли
какие-нибудь тайные коалиции или иные подрывные ассоциации. Все, что
нужно, создают на какое-то время, а потом выключают, как мы -
электрический свет. Нет уже уникальных предметов, и подарком может стать
только оригинальная информация о чем-нибудь таком, чего ни у кого пока
нет, потому что он об этом не слышал, а сам не додумался. То есть
презентом может быть лишь нечто вроде рецепта или инструкции. В сущности,
действительно новой информации подобного рода не существует, ведь любая
возможная информация содержится в компьютерных инвентарях благ, а ее
недоступность обусловлена лишь ужасающей избыточностью накопленных
сведений. Вместе с Кикериксом я был в художественной галерее, где на
почетном месте стоит статуя Даксарокса, политика, который первым стал
пропагандировать сооружение так называемых дебоширен, или буялен. В этих
заведениях, открытых для всех совершеннолетних, можно дать волю
агрессивным страстям. Немало энциан считают Даксарокса истинным
государственным деятелем эпохи бездеятельности, но есть у него и хулители.
По совету своего наставника я посетил автоклаз. Это огромное сферическое
здание, похожее на велодром. В огромном подземном паркинге ты выбираешь
машину, затем по пандусу въезжаешь на обычную городскую площадь, под
открытое небо. Там разрешено все - таранить другие машины, гоняться за
пешеходами, усеивая трассу трупами и разбитыми автомобилями, и даже
въезжать в дома, которые с грохотом рассыпаются в груду обломков, вздымая
тучи известковой пыли. Не знаю, как делают эти миражи, но ощущение
реальности происходящего просто потрясающее. Некоторые клиенты, говорят,
не выходят из автоклазов, испытывая ужас при мысли о возвращении под опеку
этикосферы, настолько она им осточертела. Имеются также дебоширни другого
типа - там можно безнаказанно убивать, грабить и мучить кого угодно до
сотого пота и до потери дыхания, но мне что-то не захотелось. Кикерикс
полагает - может быть, и справедливо, - что между завсегдатаями этих
заведений и ценителями кровавых зрелищ вроде боя быков или фильмов,
напичканных уголовщиной, разница не в сути, а только в степени. Одни
знатоки проблемы видят в буяльнях усилители низменных инстинктов,
обостряющие ощущение угнетенности у лиц, по природе жестоких, но другие
называют это сбросом дурной крови, предохранительным клапаном и
психотехникой, которая дает разрядку слишком уж умиротворяемой психике
граждан. Ходят слухи, будто дебоширни находятся под тайным контролем
Министерства Превентивных Мер и каждый, кто перебесился фиктивно и
понарошку, попадает в картотеку лиц с порочными склонностями, а после к
ним подсылают противодействующие означенным склонностям шустры.
Оппозиционеры избегают этих заведений как черт ладана и отзываются о них с
величайшим презрением. Нет недостатка в фата-морганных имитаторах и за
городом, в специальных охотничьих угодьях, где страстные охотники стреляют
самого крупного зверя - курдля, и даже тысячетонных огнеметающих
пирозавров. Должно быть, отсюда и взялись в земных материалах
противоречивые сообщения об огнедышащих Горынычах: будучи фантомами, они
существуют и не существуют одновременно. Не я один совершил фатальную
ошибку, приняв развлечения чужепланетной цивилизации за повседневную
реальность. То же самое относится к пресловутой манекенизации; манекены в
натуральную величину, с виду неотличимые от оригиналов, действительно
можно заказать в филиалах фирмы ЛЮТОНД (Любые Товары На Дом); ЛЮТОНД
производит все необходимое для домашнего хозяйства, в том числе по
индивидуальным заказам, и никто там не спрашивает клиента, что он
собирается делать с заказанными товарами, ведь земной продавец платья тоже
не проявляет интереса к тому, зачем оно понадобилось покупателю. Это
просто никого не заботит, а разница лишь та, что на Энции заказать любого
андроида не сложнее, чем холодильник.
Кикерикс говорит, что, хотя работает не больше 10% всех энциан, число
работающих постоянно растет; несмотря на всеобщую роскошь и бесчисленные
развлечения, безработица докучает сильнее, чем это можно было себе
представить в прежнюю эпоху нужды и изнурительного труда. Главной
проблемой остается, по его мнению, слишком большая доступность всяческих
благ и утех, ведь что задаром дается, не ставится ни во грош; поэтому
начинают подумывать, как бы сделать жизнь потруднее, ибо dolce far niente
[блаженное ничегонеделание (лат.)] приводит немалую часть населения в
беспросветное отчаяние. Было бы замечательно, если бы общество согласилось
одобрить такие проекты, да вот беда - не желает, и все. Свое нежелание оно
подтверждает в регулярно устраиваемых плебисцитах, и единственным выходом
представляется сооружение препятствий на жизненном пути в совершенно новом
стиле; ведь не о том речь, чтобы каких-то продуктов в один прекрасный день
просто не хватило бы и народ, вместо того чтобы идти в дебоширню, встал бы
в очередь за сыром. Никто не знает, однако, как конкретно осуществить
подобные замыслы; коль скоро любые изменения требуют согласия общества,
трудности нового типа должны быть приняты добровольно, а не навязаны.
Крайне трудный вопрос, тряс своей птичьей головой мой наставник, эти
колебания между искушениями тайнократии и гедонизации; и немало
расплодилось таких, что ведут жизнь анахоретов, из дому не выходят, носят
одну и ту же одежду, пока не истлеет, а все потому, что необходимость
выбора в условиях царящего переизбытка совершенно парализует их волю.
Я спросил про Черную Кливию, и мне показалось, что вопрос не пришелся
ему по вкусу. Вместо ответа он принялся выпытывать у меня, что я знаю о
Кливии, после чего заявил, что на 98% это ложь, состоящая из недоразумений
и передержек, а остальное сомнительно. Как же было на самом деле? На самом
деле, ответил он, мы делали для кливийцев все, что могли. Вследствие
неблагоприятных климатических условий у них часто случался неурожай, мы
доставляли им множество продовольствия, так же впрочем, как и Курдляндии,
а они, то есть их власти, по-прежнему морили народ голодом, накапливая
стратегические запасы в предвидении замышлявшейся против нас агрессии; так
что, если даже в экспортируемые продукты и добавлялись субстанции,
делающие невозможным их длительное хранение, с нашей стороны это была
элементарная предусмотрительность, не больше того.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
нельзя накапливать или объединять с квотами других лиц, чтобы не возникли
какие-нибудь тайные коалиции или иные подрывные ассоциации. Все, что
нужно, создают на какое-то время, а потом выключают, как мы -
электрический свет. Нет уже уникальных предметов, и подарком может стать
только оригинальная информация о чем-нибудь таком, чего ни у кого пока
нет, потому что он об этом не слышал, а сам не додумался. То есть
презентом может быть лишь нечто вроде рецепта или инструкции. В сущности,
действительно новой информации подобного рода не существует, ведь любая
возможная информация содержится в компьютерных инвентарях благ, а ее
недоступность обусловлена лишь ужасающей избыточностью накопленных
сведений. Вместе с Кикериксом я был в художественной галерее, где на
почетном месте стоит статуя Даксарокса, политика, который первым стал
пропагандировать сооружение так называемых дебоширен, или буялен. В этих
заведениях, открытых для всех совершеннолетних, можно дать волю
агрессивным страстям. Немало энциан считают Даксарокса истинным
государственным деятелем эпохи бездеятельности, но есть у него и хулители.
По совету своего наставника я посетил автоклаз. Это огромное сферическое
здание, похожее на велодром. В огромном подземном паркинге ты выбираешь
машину, затем по пандусу въезжаешь на обычную городскую площадь, под
открытое небо. Там разрешено все - таранить другие машины, гоняться за
пешеходами, усеивая трассу трупами и разбитыми автомобилями, и даже
въезжать в дома, которые с грохотом рассыпаются в груду обломков, вздымая
тучи известковой пыли. Не знаю, как делают эти миражи, но ощущение
реальности происходящего просто потрясающее. Некоторые клиенты, говорят,
не выходят из автоклазов, испытывая ужас при мысли о возвращении под опеку
этикосферы, настолько она им осточертела. Имеются также дебоширни другого
типа - там можно безнаказанно убивать, грабить и мучить кого угодно до
сотого пота и до потери дыхания, но мне что-то не захотелось. Кикерикс
полагает - может быть, и справедливо, - что между завсегдатаями этих
заведений и ценителями кровавых зрелищ вроде боя быков или фильмов,
напичканных уголовщиной, разница не в сути, а только в степени. Одни
знатоки проблемы видят в буяльнях усилители низменных инстинктов,
обостряющие ощущение угнетенности у лиц, по природе жестоких, но другие
называют это сбросом дурной крови, предохранительным клапаном и
психотехникой, которая дает разрядку слишком уж умиротворяемой психике
граждан. Ходят слухи, будто дебоширни находятся под тайным контролем
Министерства Превентивных Мер и каждый, кто перебесился фиктивно и
понарошку, попадает в картотеку лиц с порочными склонностями, а после к
ним подсылают противодействующие означенным склонностям шустры.
Оппозиционеры избегают этих заведений как черт ладана и отзываются о них с
величайшим презрением. Нет недостатка в фата-морганных имитаторах и за
городом, в специальных охотничьих угодьях, где страстные охотники стреляют
самого крупного зверя - курдля, и даже тысячетонных огнеметающих
пирозавров. Должно быть, отсюда и взялись в земных материалах
противоречивые сообщения об огнедышащих Горынычах: будучи фантомами, они
существуют и не существуют одновременно. Не я один совершил фатальную
ошибку, приняв развлечения чужепланетной цивилизации за повседневную
реальность. То же самое относится к пресловутой манекенизации; манекены в
натуральную величину, с виду неотличимые от оригиналов, действительно
можно заказать в филиалах фирмы ЛЮТОНД (Любые Товары На Дом); ЛЮТОНД
производит все необходимое для домашнего хозяйства, в том числе по
индивидуальным заказам, и никто там не спрашивает клиента, что он
собирается делать с заказанными товарами, ведь земной продавец платья тоже
не проявляет интереса к тому, зачем оно понадобилось покупателю. Это
просто никого не заботит, а разница лишь та, что на Энции заказать любого
андроида не сложнее, чем холодильник.
Кикерикс говорит, что, хотя работает не больше 10% всех энциан, число
работающих постоянно растет; несмотря на всеобщую роскошь и бесчисленные
развлечения, безработица докучает сильнее, чем это можно было себе
представить в прежнюю эпоху нужды и изнурительного труда. Главной
проблемой остается, по его мнению, слишком большая доступность всяческих
благ и утех, ведь что задаром дается, не ставится ни во грош; поэтому
начинают подумывать, как бы сделать жизнь потруднее, ибо dolce far niente
[блаженное ничегонеделание (лат.)] приводит немалую часть населения в
беспросветное отчаяние. Было бы замечательно, если бы общество согласилось
одобрить такие проекты, да вот беда - не желает, и все. Свое нежелание оно
подтверждает в регулярно устраиваемых плебисцитах, и единственным выходом
представляется сооружение препятствий на жизненном пути в совершенно новом
стиле; ведь не о том речь, чтобы каких-то продуктов в один прекрасный день
просто не хватило бы и народ, вместо того чтобы идти в дебоширню, встал бы
в очередь за сыром. Никто не знает, однако, как конкретно осуществить
подобные замыслы; коль скоро любые изменения требуют согласия общества,
трудности нового типа должны быть приняты добровольно, а не навязаны.
Крайне трудный вопрос, тряс своей птичьей головой мой наставник, эти
колебания между искушениями тайнократии и гедонизации; и немало
расплодилось таких, что ведут жизнь анахоретов, из дому не выходят, носят
одну и ту же одежду, пока не истлеет, а все потому, что необходимость
выбора в условиях царящего переизбытка совершенно парализует их волю.
Я спросил про Черную Кливию, и мне показалось, что вопрос не пришелся
ему по вкусу. Вместо ответа он принялся выпытывать у меня, что я знаю о
Кливии, после чего заявил, что на 98% это ложь, состоящая из недоразумений
и передержек, а остальное сомнительно. Как же было на самом деле? На самом
деле, ответил он, мы делали для кливийцев все, что могли. Вследствие
неблагоприятных климатических условий у них часто случался неурожай, мы
доставляли им множество продовольствия, так же впрочем, как и Курдляндии,
а они, то есть их власти, по-прежнему морили народ голодом, накапливая
стратегические запасы в предвидении замышлявшейся против нас агрессии; так
что, если даже в экспортируемые продукты и добавлялись субстанции,
делающие невозможным их длительное хранение, с нашей стороны это была
элементарная предусмотрительность, не больше того.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97