— Но хозяину хочется паги, — вкрадчиво напомнила я. Он усмехнулся.
— А Йата, — ластилась я, — задержалась на верфи. — Вспомнился раб, которого в наказание натравил на меня торговец. Я свое получила сполна. Заставил ответить его ласкам, точно рабыню раба. Мне бы давно пора вернуться в таверну, вымыться, привести себя к вечеру в порядок. — Опоздала. Если Йата вернется так поздно без клиента — хозяин будет недоволен.
— А мне-то что за дело, — он пожал плечами, — если девчонку привяжут и высекут?
— Конечно, хозяин, — кивнула я. — Но Йате так хочется подать хозяину паги! — Стоя на коленях на дощатом настиле, умоляюще глядя на него, я не отнимала от него ладоней. — Возьми меня вместе с чашей, хозяин! Прошу тебя, хозяин!
Он смотрел сверху вниз.
— Пожалей рабыню, хозяин! Возьми меня с чашей паги, хозяин! Прошу тебя!
— Веди меня в твою таверну, рабыня, — улыбнулся он.
— Спасибо, хозяин! — выдохнула я и опустила голову: не хватало еще, чтобы увидел улыбку, прочел в глазах радость победы, переполнявший меня триумф! Звеня колокольчиками, я робко поднялась на ноги и едва дыша отправилась в «Чатку и курлу».
Позади слышались его шаги.
За моей спиной опустилась щеколда — закрылись двойные железные ворота.
И тогда, внезапно повернувшись, я закричала, указывая на него: «Он из Ара! Он враг! Хватайте его!»
Клитус Вителлиус ошеломленно уставился на меня.
— Хватайте его! — кричала я. Рука его потянулась к левому бедру. Но меча-то нет!
Страбо, помощник Аурелиона из Коса, бросился на него, но тут же мощным ударом был отброшен прочь. Клитус Вителлиус свирепо озирался.
— Хватайте! — надрывалась я.
Двое работников поспешили к воротам. Из-за столов повскакали мужчины.
Рванувшись к воротам, Клитус Вителлиус попытался вырвать щеколду. Не тут-то было! Затворы уже встали в пазы.
Еще кто-то бросился на него и тоже полетел на пол. Он наклонился к Страбо — сорвать с ремня ключи. На поясе у того болталась целая связка. Держа ее за кольцо, он полоснул ключами по лицу второму работнику. Тот, истекая кровью, с криком покатился по полу. Пытаясь не подпустить к себе врагов, Клитус Вителлиус размахивал тяжелой связкой висящих на огромном — дюймов десять — кольце. Кто-то из мужчин схватил его за ноги. Двое других навалились сверху. Завязалась борьба. Подключились еще двое. И вот у самой его груди, там, где порвалась морская туника, застыло лезвие меча. Прижав к перекладине ворот, его держали четверо. Примчался Аурелион. — Что здесь происходит? — взревел он.
— Это Клитус Вителлиус из Ара! — закричала я, указывая на могучего окровавленного пленника. — Предводитель воинов Ара!
— Шпион! — крикнул кто-то.
— Убить шпиона! — зашумели вокруг
— Он называет себя Тием Рейаром, гребцом из Тироса, но он из Ара! Клитус Вителлиус! Из Ара! Предводитель!
— Тебе не поздоровится, рабыня, — пристально глядя на меня, процедил Аурелион, — если ошиблась.
— Я не ошиблась, хозяин!
— Кто ты? — обратился Аурелион к пленнику.
И тут мне стало страшно. Сможет убедить их, что он действительно гребец из Тироса — плохи мои дела. Живьем сварят в жире тарлариона. Меня прошиб пот.
— Скрывать свое имя от презренных ничтожеств из Коса? И не подумаю, — заявил он. — Я Клитус Вителлиус, предводитель воинов Ара.
— Вот видите! — Я залилась смехом.
— Принесите цепи, — велел Аурелион.
Глаза Клитуса Вителлиуса остановились на мне. Я съежилась под его взглядом. А на него уже надевали оковы.
— Крепко скрутили, — проговорил Страбо. Лицо его распухло от удара.
На воина Великого Ара надели ножные кандалы, с запястий к лодыжкам тоже свешивалась цепь.
На шее застегнули ошейник с двумя цепями-поводьями.
— Убить шпиона, — твердил кто-то.
— Нет, — отрубил Аурелион. — Отведем в магистрат.
Подобрав связку ключей, Страбо отворил ворота. Четверо приготовились вести Клитуса Вителлиуса из таверны.
— Шпионов на тяжелые галеры отправляют, — злорадствовал какой-то мужчина.
— Лучше сразу убить, — вступил другой.
— Нет. — Аурелион был непреклонен. — Ведите в магистрат. Там с лим как следует разберутся, прежде чем на весла посадить.
Тяжелые галеры — это огромные, обычно груженные навалом торговые суда. Перевозят на них лес, строительный камень. Свободных гребцов на таких судах не встретишь.
И еще раз взглянул на меня Клитус Вителлиус. Скованный кандалами по рукам и ногам.
— Хо, Клитус Вителлиус! — Я подошла ближе. — Кажется, ты в цепях, как раб?
Ответить он не соизволил.
— Скоро станешь рабом на тяжелых галерах, — продолжала я, распахивая платье и по-рабски вертясь перед ним. А вокруг хохотали мужчины. — Смотри получше, хозяин. Там, в трюмах гребцов, девушек не так уж много. — Я покрутилась на месте, снова повернулась к нему. — Не забудь Йату, хозяин. Помни, кто посадил тебя на цепь, кто отправил на галеры!
Он молча ел меня глазами.
Подойдя еще ближе, я, собравшись с силами, влепила ему затрещину. Он едва шевельнулся.
— Месть рабыни, — отчеканила я, — не шутка.
— Месть воина, — не спуская с меня глаз, проронил он, — тоже.
Я испуганно отпрянула.
— Уведите, — скомандовал Аурелион.
И Клитуса Вителлиуса повели из таверны.
— Хорошее дело сделала, рабыня, — похвалил меня Аурелион.
— Спасибо, хозяин. — Я упала перед ним на колени. Такую службу сослужила государству Кос! — Освободи меня, хозяин, — попросила я.
— Принеси плеть, — приказал Аурелион Страбо.
— Не надо, хозяин! — запричитала я.
— В наручники ее, — распорядился Аурелион, — десять плетей и пирожное. Она хорошее дело сделала.
— Будет сделано, Аурелион, — ответил Страбо.
Тут же, перекрестив запястья, меня привязали за руки к кольцу, -до икр сдернули платье, десять раз хлестнули плетью и отпустили. Передо мной на пол бросили пирожное.
— Хорошее дело сделала, рабыня, — пробурчал Страбо.
— Спасибо, хозяин, — прошептала я и потянулась к пирожному. Но руку мою остановила плеть.
— Прости, хозяин. — Я подобрала пирожное губами.
— Приковать ее в каморке, — бросил Аурелион.
Держа в зубах пирожное, на четвереньках, как наказанная рабыня, я поползла за Страбо к каморке. Там улеглась на попону у бетонной стены. Надев мне на шею ошейник с цепью, Страбо ушел. Я взяла пирожное в руки и принялась есть. Вот глупость выкинула — просить свободы! Да стоит только в зеркало взглянуть, сразу ясно: на Горе мне свободы не видать. Прикованная цепью за шею, я лежала на попоне в темной длинной узкой каморке. Я — горианская рабыня. Вдруг, отбросив остатки пирожного, я вскрикнула от горя, зарыдала, застучала по прикрытому попоной бетону. Я предала Клитуса Вителлиуса, своего хозяина!
Подошли Страбо с Нарлой. Он ткнул меня рукояткой плетки.
— Тихо!
Она несла лампу. Подобрала брошенное мною пирожное, откусила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135