На побережье, в Шенди, меня привез на тарне Теллиус, вассал леди Элайзы из Ара. Порт этот пользуется дурной славой. Здесь нашли себе пристанище известные своей жестокостью черные работорговцы из Шенди — на счету у их лиги немало ограблений морских судов. Но это еще и свободный порт. Управляют им черные торговцы. Здешняя отличная гавань и рынки на северном и восточном островах привлекают толпы торгового люда. Кое-кто считает, что торговцев Шенди и лигу черных работорговцев связывает соглашение, однако немногие из тех, кто отважились говорить об этом вслух, остались живы. В доказательство — если только это можно рассматривать как доказательство — существования такого соглашения приводят то, что черные работорговцы не нападают на суда, идущие в Шенди или к нему. Обычно они орудуют севернее, а в Шенди возвращаются как в родной порт. Корабль, на котором оказалась я, — грузовое судно «Облака Телнуса» — приписан к Косу, но, согласно судовым документам, может беспрепятственно проходить по водам Шенди. Длина судна примерно сто двадцать футов, ширина по центру корпуса около двадцати. Судно двухмачтовое, со стоячим такелажем. Есть и весла, но ими в основном пользуются при входе в бухту и на выходе в открытое море. В отличие от длинных (боевых) кораблей круглые (торговые) суда ходят, как правило, под парусами. «Облака Телнуса» — судно среднего класса. Нижний трюм вместил бы, пожалуй, несколько тонн груза. По-моему, красивый корабль (если, конечно, не брать в расчет его жуткий трюм). Особенно хорош под парусами. Как и у большинства кораблей на Горе, паруса латинские, треугольные. Порт нашего назначения — Телнус, столица острова Кос, одного из двух крупнейших на Горе приморских убаратов. Лежит Кос к северу от Тироса и к западу от Порт-Кара, расположенного в заливе Тамбер — продолжении дельты Воска. На Косе четыре крупных города: Телнус, Селнар, Темос и Джед. Самый большой — Телнус, в нем самая лучшая гавань. Правит на Косе убар Луриус из Джеда. Второй из крупнейших приморских убаратов Гора — Тирос, столица его — Касра. Еще один крупный город — Тентиум. Во главе Тироса стоит убар Ченбар. Родом он из Касры. В народе, я слышала, его называют Морским Слином. Несколько лет назад Тирос и Кос, объединив свои флотилии, вступили в войну с Порт-Каром, но потерпели поражение в грандиозном морском сражении. Но Порт-Кару все же не хватило военной мощи, чтобы закрепить победу. Так по сей день Тирос и Кос находятся в состоянии войны с Порт-Каром.
Палуба подо мной белая, гладкая. Выдраена до блеска. Стоя на коленях, волоча сковывающие щиколотки кандалы, ее регулярно моют и скребут рабыни из палубных клеток.
Я взглянула вдаль. Какое ясное небо! Хорошо на палубе! — Ну и уродина ты, трюмная! — бросила мне сидящая в тесной клетушке девушка.
Я обернулась. Золотисто-каштановые волосы; как и все девушки на «Облаках Телнуса», обнаженная. На рабских судах носить одежду невольницам не разрешается. Сидит, подтянув к подбородку колени. В такой крошечной клетке не вытянешься.
Я не дала себе труда отвечать. Обрили бы ей голову — тоже не была бы такой уж красавицей! Вот бы встать над ней надсмотрщицей с плеткой в руках, когда она драит палубу! Сразу поубавилось бы наглости.
С вершины второй мачты, той, что повыше, раздался крик впередсмотрящего. Парус увидел. Сообщает, с какой стороны. Мне с палубы не видно. По левому борту помчались матросы, полезли на мачты. Капитан торопливо отдавал команды.
Взявшись за расположенные у кормы направляющие весла, двое матросов спешно разворачивали судно вправо.
Другие, бросившись к бортам, вставляли в уключины боковые весла.
Еще один принялся считать, задавая ритм гребцам. По палубе сновали люди — хватались за веревки, привязывали незакрепленный палубный груз, тащили оружие, песок, воду, задраивали люки.
«Что стряслось?» — сгорая от любопытства, беспомощно гадала я. В этой всеобщей суматохе от меня никакого толку.
Конечно, воды Тассы бороздит множество кораблей. Встречаются и пиратские. Между Косом и Аром, я слышала, идет война: все никак не урегулируют проблемы, связанные с пиратством на Воске. Но Ар выхода к морю не имеет, хотя его речные суда патрулируют Воск. Может, встречный корабль из Порт-Кара? Или из какого-то северного порта? А может, даже из Торвальдсленда.
Кандалов мне не снять. На лодыжках, запястьях и животе — цепи, скручены так, что с колен не подняться. Как быть? Захватят пираты наше судно — мы, рабыни, тоже попадем к ним в лапы, станем прелестным трофеем, беспомощные, нагие — славная добыча для победителей. Надеюсь, им захочется позабавиться с нами. А если нет — полетим за борт. Поневоле захочешь быть желанной!
— Рабынь в трюм! — приказал кто-то из главных.
Схватив за руки, нас пятерых поволокли по палубе. Люк в рабский трюм открыт. О ужас! Моих сестер-невольниц как попало швыряют вниз! «Нет!» — закричала я. Но вот швырнули в люк и меня, и, скованная цепями, ударяясь о ступени, я кувырком полетела к подножию лестницы. Все бока отбила! «Не надо!» — донеслось сверху. Вслед за мной в трюм приказали спускаться рабыням из палубных клеток. «Ну и запах!» — скривилась одна из них и тут же кубарем полетела в распахнутый люк. Теперь внизу вместе с нами еще двадцать девушек с палубы. Тяжелый люк захлопнулся. В темноте завизжали рабыни. Лязгнула задвижка, защелкнулись два мощных замка.
Глава 17. НА ПРИВЯЗИ
Тяжелая дверь отворилась.
Вошло несколько человек, один нес лампу.
Комната низкая, длинная и широкая, потолок поддерживает множество квадратных деревянных столбов. Стены и пол — каменные. Похоже на пакгауз, кажется, где-то у воды. Не знаю. В мешке, связанную, с кляпом во рту, меня привезли сюда на лихтере с пиратского корабля.
Я здесь уже четыре дня.
Где же я оказалась?
На животе у меня — рабский медальон, на шее — цепь.
Медальон висит на железном обруче, который застегивается на талии. К обручу скользящими кольцами прикреплены наручники. Со стороны спины к обручу тоже приварено кольцо — зацепив за него карабин, рабыню можно прикрепить к стене или еще к чему-нибудь, можно и просто пропустить сквозь него цепь. Запястья схвачены наручниками.
Я сижу на соломе, подтянув к подбородку колени.
На шее — стальной ошейник, сквозь него продета длинная цепь. Еще одной цепью он прикреплен к стене. Соединяющая ошейники цепь довольно длинная — больше сотни футов. Здесь, на моей половине комнаты, прикованы к стене еще сорок — пятьдесят девушек, еще столько же — у противоположной стены. Неопрятная комната пропитана запахом прелой соломы. С непривычки кажется, что от крошечной лампы в руках вошедшего льется ослепительный свет.
— Которые из этих рабынь с «Облаков Телнуса»? — внушительного вида великан в плаще и шлеме обратился к одному из своих четырех спутников — низкорослому, заплывшему жиром человечку, держащему лампу, облаченному в белое с золотом платье торговца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135