и многие приободрились, видя его несогнутым
и не испугавшимся.
На широких полях у шумной реки выстроились отряды в пять с половиной
тысяч всадников в полном вооружении и много сотен других людей с запасными
лошадьми. Прогремела труба. Король поднял руку, и войско Марки молча
двинулось. Впереди скакали двенадцать королевских гвардейцев,
прославленных воинов. Затем следовал король с Эомером. Он попрощался с
Эовин наверху, в холде, и воспоминание об этом печалило его; но теперь
мысли его были заняты предстоящей дорогой. За ним на Стиббе ехал Мерри с
Гондорским вестником, а дальше еще двенадцать гвардейцев. Они проехали
вниз мимо длинных рядов ожидающих людей со строгими и неподвижными лицами.
Когда они подъехали к концу линии, один из стоящих проницательно взглянул
на хоббита. Встретившись с ним взглядом, Мерри увидел, что это молодой
человек, меньше ростом и легче большинства. Его серые ясные глаза
сверкнули; Мерри показалось, что это лицо человека, лишенного надежды и
ищущего смерти.
Они ехали по серой дороге рядом со Сноуборн, шумящей на камнях; через
деревушки Андерхарроу и Анборн, где множество печальных женских лиц
смотрело на них из темных дверей. Так без звуков рога или арфы, без музыки
человеческих голосов начался великий поход на восток, о котором много
поколений спустя рассказывали песни Рохана.
Из темного Дунхарроу тусклым утром
С тапами и капитанами ехал сын Тенгела;
В Эдорас он ехал, в древние залы
Правителей Марки, затянутые туманом,
Он прощался со своим свободным народом,
Мужественным и благородным,
Прощался со священными местами,
Где пировал, до того, как сгустилась Тьма.
Вперед ехал король, страх оставался сзади,
Судьба ждала впереди. Он испытывал верность,
Он проверял клятвы. Все выполнили их
Вперед ехал Теоден. Пять ночей и дней
Ехали на восток Эорлинги через Фолд и Фенмарк
И Фринвуд, шесть тысяч копий двигалось вперед,
К Мундбургу могучему под Миндолуином,
Городу морских королей в южном королевстве,
Осажденному врагом, окруженному огнем.
Судьба шла за ними. Тьма окружала их.
Лошадей и всадников; копыта далеко
Звучали в тишине. Так говорит песня.
В сгущающейся тьме король прибыл в Эдорас, хотя был полдень. Здесь он
ненадолго остановился и усилил свое войско за счет трехсот всадников,
опоздавших на сбор. Но поев, он захотел перед выступлением попрощаться со
своим оруженосцем. Мерри в последний раз просил не оставлять его.
- Я говорил вам, что это путешествие не для Стиббы, - сказал Теоден.
- И что будет делать вы, мастер Мериадок, в битве, что ждет нас в Гондоре?
Хоть вы и владеете мечом, а сердце у вас больше, чем можно судить по
вашему росту.
- Кто может знать это? - ответил Мерри. - Почему вы не позволяете мне
идти с вами, повелитель? Я не хочу, чтобы в песне обо мне было сказано,
что я остался сзади.
- Я оставляю вас для вашей же безопасности и по необходимости, -
ответил Теоден хоббиту. - Никто из моих всадников не сможет вести вас как
ношу. Ваши деяния в битве у ворот вспомнят менестрели. Но до Мундбурга,
где повелителем Денетор, сто лиг. Больше мне нечего сказать.
Мерри поклонился, с несчастным видом отошел и стал смотреть на ряды
всадников. Все отряды готовились к выступлению: воины затягивали подпруги,
осматривали седла и ласкали коней; некоторые с беспокойством посматривали
на низкое небо. Незаметно подошел всадник и тихо сказал хоббиту на ухо:
- Путь открывается там, где не ждешь, у нас так говорят. - Мерри
поднял голову и увидел молодого человека, замеченного им утром. - Вы
хотите отправиться туда, куда направляется повелитель Марки, я вижу это на
вашем лице.
- Да, сказал Мерри.
- Вы можете поехать со мной, - сказал всадник. - Я посажу вас перед
собой, укрою плащом.
- Спасибо, - сказал Мерри, - спасибо, сэр, хотя я и не знаю вашего
имени.
- Не знаете? Зовите меня Дернхелмом.
Так и случилось, что когда король пустился в путь, перед Дернхелмом
сидел хоббит Мериадок, и большая серая кобыла Виндолфа почти не
почувствовала тяжести: сам Дернхелм весил меньше других всадников, хотя и
был очень гибок.
Они ехали в полутьме. В ивовых зарослях на берегу Сноуборн, текущей к
Энтвошу, в двенадцати лигах к востоку от Эдораса, они разбили на ночь
лагерь. Потом ехали через Фолд и через Фенмарк, где справа от них большие
дубовые леса взбирались на темные холмы Халифариона у границ с Гондором; в
тумане слева лежали болота, питаемые устьем Энтвоша. И когда они ехали, до
них дошел слух о войне на севере. Одиночные люди, бегущие в страхе,
сообщили им о врагах, напавших на восточные границы, о войсках орков,
марширующих по пустынному нагорью Рохана.
- Вперед! Вперед! - кричал Эомер. - Слишком поздно поворачивать.
Болота Энтвоша защитят наш фланг. Нужно торопиться. Вперед!
Так король Теоден вышел из своего королевства, миля за милей
извивалась дорога, мимо пролегали холмы маяков: Каленхад, Мин Миммон,
Эрелас, Нардол. Но огни их были потушены. Вся земля была серой и
неподвижной; Тьма углублялась, а надежда в сердцах слабела.
4. ОСАДА ГОНДОРА
Пиппина разбудил Гэндальф. В их комнате горела лампа, так как лишь
тусклый сумрак проникал в окна, воздух был тяжел, как при приближении
грозы.
- Который час? - спросил Пиппин, зевая.
- Прошел второй час, - сказал Гэндальф. - Время вставать и привести
себя в приличный вид. Повелитель города вызывает тебя, чтобы объяснить
тебе твои обязанности.
- А он накормит меня завтраком?
- Нет, накормлю я. Вся пища распределена по приказу.
Пиппин печально посмотрел на маленькую лепешку и (как он подумал)
гораздо меньший, чем следует, кусочек масла, которые лежали на столе рядом
с чашкой жидкого молока.
- Зачем вы привели меня сюда? - спросил он.
- Ты сам хорошо знаешь, - ответил Гэндальф. - Чтобы предотвратить
твои ошибки; и если тебе тут не нравится, вспомни, что ты сам пришел сюда.
Пиппин замолчал.
Вскоре он уже шел с Гэндальфом вниз по длинному коридору к дверям
башни. В зале, в печальном настроении сидел Денетор. Пиппин решил, что он
напоминает старого терпеливого паука: похоже, со вчерашнего дня он не
двинулся с места. Он предложил Гэндальфу сесть, но Пиппин некоторое время
оставался незамеченным. Вскоре старик повернулся к нему.
- Ну, мастер Перегрин, надеюсь, вы использовали вчерашний день к
своей пользе и удовольствию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
и не испугавшимся.
На широких полях у шумной реки выстроились отряды в пять с половиной
тысяч всадников в полном вооружении и много сотен других людей с запасными
лошадьми. Прогремела труба. Король поднял руку, и войско Марки молча
двинулось. Впереди скакали двенадцать королевских гвардейцев,
прославленных воинов. Затем следовал король с Эомером. Он попрощался с
Эовин наверху, в холде, и воспоминание об этом печалило его; но теперь
мысли его были заняты предстоящей дорогой. За ним на Стиббе ехал Мерри с
Гондорским вестником, а дальше еще двенадцать гвардейцев. Они проехали
вниз мимо длинных рядов ожидающих людей со строгими и неподвижными лицами.
Когда они подъехали к концу линии, один из стоящих проницательно взглянул
на хоббита. Встретившись с ним взглядом, Мерри увидел, что это молодой
человек, меньше ростом и легче большинства. Его серые ясные глаза
сверкнули; Мерри показалось, что это лицо человека, лишенного надежды и
ищущего смерти.
Они ехали по серой дороге рядом со Сноуборн, шумящей на камнях; через
деревушки Андерхарроу и Анборн, где множество печальных женских лиц
смотрело на них из темных дверей. Так без звуков рога или арфы, без музыки
человеческих голосов начался великий поход на восток, о котором много
поколений спустя рассказывали песни Рохана.
Из темного Дунхарроу тусклым утром
С тапами и капитанами ехал сын Тенгела;
В Эдорас он ехал, в древние залы
Правителей Марки, затянутые туманом,
Он прощался со своим свободным народом,
Мужественным и благородным,
Прощался со священными местами,
Где пировал, до того, как сгустилась Тьма.
Вперед ехал король, страх оставался сзади,
Судьба ждала впереди. Он испытывал верность,
Он проверял клятвы. Все выполнили их
Вперед ехал Теоден. Пять ночей и дней
Ехали на восток Эорлинги через Фолд и Фенмарк
И Фринвуд, шесть тысяч копий двигалось вперед,
К Мундбургу могучему под Миндолуином,
Городу морских королей в южном королевстве,
Осажденному врагом, окруженному огнем.
Судьба шла за ними. Тьма окружала их.
Лошадей и всадников; копыта далеко
Звучали в тишине. Так говорит песня.
В сгущающейся тьме король прибыл в Эдорас, хотя был полдень. Здесь он
ненадолго остановился и усилил свое войско за счет трехсот всадников,
опоздавших на сбор. Но поев, он захотел перед выступлением попрощаться со
своим оруженосцем. Мерри в последний раз просил не оставлять его.
- Я говорил вам, что это путешествие не для Стиббы, - сказал Теоден.
- И что будет делать вы, мастер Мериадок, в битве, что ждет нас в Гондоре?
Хоть вы и владеете мечом, а сердце у вас больше, чем можно судить по
вашему росту.
- Кто может знать это? - ответил Мерри. - Почему вы не позволяете мне
идти с вами, повелитель? Я не хочу, чтобы в песне обо мне было сказано,
что я остался сзади.
- Я оставляю вас для вашей же безопасности и по необходимости, -
ответил Теоден хоббиту. - Никто из моих всадников не сможет вести вас как
ношу. Ваши деяния в битве у ворот вспомнят менестрели. Но до Мундбурга,
где повелителем Денетор, сто лиг. Больше мне нечего сказать.
Мерри поклонился, с несчастным видом отошел и стал смотреть на ряды
всадников. Все отряды готовились к выступлению: воины затягивали подпруги,
осматривали седла и ласкали коней; некоторые с беспокойством посматривали
на низкое небо. Незаметно подошел всадник и тихо сказал хоббиту на ухо:
- Путь открывается там, где не ждешь, у нас так говорят. - Мерри
поднял голову и увидел молодого человека, замеченного им утром. - Вы
хотите отправиться туда, куда направляется повелитель Марки, я вижу это на
вашем лице.
- Да, сказал Мерри.
- Вы можете поехать со мной, - сказал всадник. - Я посажу вас перед
собой, укрою плащом.
- Спасибо, - сказал Мерри, - спасибо, сэр, хотя я и не знаю вашего
имени.
- Не знаете? Зовите меня Дернхелмом.
Так и случилось, что когда король пустился в путь, перед Дернхелмом
сидел хоббит Мериадок, и большая серая кобыла Виндолфа почти не
почувствовала тяжести: сам Дернхелм весил меньше других всадников, хотя и
был очень гибок.
Они ехали в полутьме. В ивовых зарослях на берегу Сноуборн, текущей к
Энтвошу, в двенадцати лигах к востоку от Эдораса, они разбили на ночь
лагерь. Потом ехали через Фолд и через Фенмарк, где справа от них большие
дубовые леса взбирались на темные холмы Халифариона у границ с Гондором; в
тумане слева лежали болота, питаемые устьем Энтвоша. И когда они ехали, до
них дошел слух о войне на севере. Одиночные люди, бегущие в страхе,
сообщили им о врагах, напавших на восточные границы, о войсках орков,
марширующих по пустынному нагорью Рохана.
- Вперед! Вперед! - кричал Эомер. - Слишком поздно поворачивать.
Болота Энтвоша защитят наш фланг. Нужно торопиться. Вперед!
Так король Теоден вышел из своего королевства, миля за милей
извивалась дорога, мимо пролегали холмы маяков: Каленхад, Мин Миммон,
Эрелас, Нардол. Но огни их были потушены. Вся земля была серой и
неподвижной; Тьма углублялась, а надежда в сердцах слабела.
4. ОСАДА ГОНДОРА
Пиппина разбудил Гэндальф. В их комнате горела лампа, так как лишь
тусклый сумрак проникал в окна, воздух был тяжел, как при приближении
грозы.
- Который час? - спросил Пиппин, зевая.
- Прошел второй час, - сказал Гэндальф. - Время вставать и привести
себя в приличный вид. Повелитель города вызывает тебя, чтобы объяснить
тебе твои обязанности.
- А он накормит меня завтраком?
- Нет, накормлю я. Вся пища распределена по приказу.
Пиппин печально посмотрел на маленькую лепешку и (как он подумал)
гораздо меньший, чем следует, кусочек масла, которые лежали на столе рядом
с чашкой жидкого молока.
- Зачем вы привели меня сюда? - спросил он.
- Ты сам хорошо знаешь, - ответил Гэндальф. - Чтобы предотвратить
твои ошибки; и если тебе тут не нравится, вспомни, что ты сам пришел сюда.
Пиппин замолчал.
Вскоре он уже шел с Гэндальфом вниз по длинному коридору к дверям
башни. В зале, в печальном настроении сидел Денетор. Пиппин решил, что он
напоминает старого терпеливого паука: похоже, со вчерашнего дня он не
двинулся с места. Он предложил Гэндальфу сесть, но Пиппин некоторое время
оставался незамеченным. Вскоре старик повернулся к нему.
- Ну, мастер Перегрин, надеюсь, вы использовали вчерашний день к
своей пользе и удовольствию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99