Боромир потребовал, чтобы дело поручили ему, и не потерпел бы
другого решения. Он был сильным человеком и добивался того, чего хотел. Я
долго путешествовал с ним и хорошо узнал его. Но вы говорите о его смерти.
Вы знали о ней до нашего прихода?
- Я получил это, - сказал Денетор и, положив жезл, поднял с колен
предмет, на который он смотрел. В каждой руке он держал по половинке
большого рога, сломанного по середине - рога дикого быка, окованного
серебром.
- Это рог, который всегда носил с собой Боромир! - воскликнул Пиппин.
- Верно, - сказал Денетор. - И я в свое время носил его, и так делал
каждый старший сын нашего дома еще с древних времен, до ухода короля,
когда Эрендил, отец Мардила, охотился за диким быком араво в далеких полях
Рена. Тринадцать дней назад я услышал звук этого рога, доносившийся с
северных границ, и потом река принесла мне его разбитым; больше он не
зазвучит. - Он замолчал, наступило тяжелое молчание. Неожиданно Денетор
взглянул на Пиппина. - Что вы скажете на это, невысоклик?
- Тринадцать, тринадцать дней, - заикаясь, ответил Пиппин. - Да, я
думаю, это так. Да, я стоял рядом с ним, когда он дул в рог. Но помощь не
пришла. Только больше орков.
- Итак, - сказал Денетор, проницательно глядя Пиппину в лицо, - вы
были там? Расскажите мне! Почему не пришла помощь? И как вы спаслись, а он
нет, он, такой могучий человек, которому не мог противостоять ни один орк?
Пиппин вспыхнул и забыл свой страх.
- Самый могучий человек может быть убит одной стрелой, - сказал он, -
а Боромир был пронзен множеством. Когда я последний раз видел его, он
прислонился к дереву и вырывал из своего бока чернооперенную стрелу. Потом
я потерял сознание и был захвачен в плен. Но я преклоняюсь перед его
памятью, потому что он был очень храбр. Он умер, спасая нас - моего родича
Мериадока и меня, - окруженных в лесу солдатами Повелителя Тьмы; и хотя
ему не удалось нас освободить, моя благодарность от этого не меньше.
Тут Пиппин взглянул в глаза старику; и гордость его, подхлестнутая
презрением и подозрительностью в холодном голосе взбунтовалась.
- Конечно, такому великому повелителю людей хоббит, невысоклик из
далекого северного Удела, может оказать малую службу; но все же я
предлагаю ее и свет своего долга.
Откинув свой серый плащ, Пиппин выхватил свой маленький меч и положил
его к ногам Денетора.
Бледная улыбка, подобная блеску холодного солнца в зимний вечер,
прошла по лицу старика; он склонил голову и отложил обломки рога.
- Дайте мне оружие! - сказал он.
Пиппин поднял меч и протянул его рукояткой вперед.
- Откуда он? - спросил Денетор. - Много-много лет лежит на нем.
Несомненно, это лезвие принадлежало нашим родичам с севера в глубоком
прошлом.
- Оно из могилы на границе моей страны, - сказал Пиппин. - Но сейчас
там живут лишь злые духи, и мне не хочется говорить о них.
- Я вижу, странные сказания сплетаются вокруг вас, - сказал Денетор,
- и мне ясно, что внешность человека, или невысоклика может обманывать. Я
принимаю вашу службу. Ибо вас не устрашить словами: и у вас вежливая речь,
хотя она звучит странно для нас на юге. А нам в эти дни нужны храбрые
воины, велики они ростом или малы. Клянитесь!
- Возьми рукоять, - сказал Гэндальф, - и повторяй за повелителем,
если твое решение твердо.
- Да, - сказал Пиппин.
Старик положил меч на свои колени, а Пиппин взял в руки его рукоять и
медленно повторял вслед за Денетором:
- Я клянусь верно служить Гондору и повелителю и наместнику
королевства, говорить и молчать, делать и допускать делать, приходить и
уходить, в горе и довольствии, в войне и мире, в жизни и смерти, начиная с
этого часа, пока мой повелитель не освободит меня, или пока меня не
постигнет смерть, или пока не кончится мир. Так говорю я, Перегрин, сын
Паладина, из Удела. Невысоклик.
- И это слышу я, Денетор, сын Энтелиона, Повелитель Гондора,
наместник высокого короля, и я не забуду этого и не забуду вас награждать
за сделанное: награждать верность любовью, доблесть честью, нарушение
клятвы местью.
Пиппин получил свой меч и сунул его в ножны.
- А теперь, - сказал Денетор, - мой первый приказ вам: говорите и не
отмалчивайтесь. Расскажите мне все, что можете, о моем сыне Боромире.
Садитесь и начинайте!
Он ударил в маленький серебряный гонг, стоящий рядом с креслом, и тут
же появилось несколько слуг. Пиппин понял, что они все время стояли в
альковах с обеих сторон невидимые ему и Гэндальфу.
- Принесите вина, еды и сиденья для гостей, - сказал Денетор, и пусть
в течении часа нам никто не мешает.
Это все, что я могу вам уделить: сейчас мне приходится заниматься
очень многим, - сказал он, обращаясь к Гэндальфу. - Многим наверное, более
важным, хотя для меня это не так. Но, может, к концу дня мы снова сможем
поговорить.
- Надеюсь, что раньше, - сказал Гэндальф убежденно. - Я не для того
проскакал сто пятьдесят лиг сюда из Изенгарда со скоростью ветра, чтобы
привезти вам маленького воина, пусть и очень вежливого. Разве для вас
ничего не значит, что Теоден выиграл большое сражение, что Изенгард
разрушен и что я переломил посох Сарумана?
- Для меня это много значит. Я помню значение этих деяний для моей
борьбы с угрозой с востока...
Он взглянул на Гэндальфа, и Пиппин увидел их сходство и почувствовал
напряжение между ними: как будто огненная линия пролегла от глаз к глазам.
Денетор в сущности гораздо больше походил на великого колдуна, чем
Гэндальф, он был более величавым, прекрасен и властен... И более стар. Но
внутренним чутьем Пиппин знал, что Гэндальф обладает гораздо большей
властью и более глубокой мудростью; обладает могуществом, пока еще
скрытым. И он был старше, гораздо старше. Насколько старше? - подумал
Пиппин и вспомнил, что никогда не задумывался об этом раньше. Древобрад
говорил что-то о колдунах, но тогда Пиппин не думал о Гэндальфе, как одном
из них. Кто такой Гэндальф? В какое отдаленное время и в каком месте
пришел он в мир и когда покинет он его? На этом его размышления
прервались; он увидел, что Гэндальф и Денетор все еще смотрят друг другу в
глаза, как бы читая мысли. Денетор первым отвел глаза.
- Да, - сказал он, - хоть и утрачены палантиры, но говорят, что
повелители Гондора по-прежнему обладают более острым зрением, чем меньшие
люди, да и получают они много вестей. Но садитесь.
Слуги принесли кресло и низкую табуретку, потом появился один из слуг
с подносом, на котором были серебряный кувшин, чашки и белый хлеб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
другого решения. Он был сильным человеком и добивался того, чего хотел. Я
долго путешествовал с ним и хорошо узнал его. Но вы говорите о его смерти.
Вы знали о ней до нашего прихода?
- Я получил это, - сказал Денетор и, положив жезл, поднял с колен
предмет, на который он смотрел. В каждой руке он держал по половинке
большого рога, сломанного по середине - рога дикого быка, окованного
серебром.
- Это рог, который всегда носил с собой Боромир! - воскликнул Пиппин.
- Верно, - сказал Денетор. - И я в свое время носил его, и так делал
каждый старший сын нашего дома еще с древних времен, до ухода короля,
когда Эрендил, отец Мардила, охотился за диким быком араво в далеких полях
Рена. Тринадцать дней назад я услышал звук этого рога, доносившийся с
северных границ, и потом река принесла мне его разбитым; больше он не
зазвучит. - Он замолчал, наступило тяжелое молчание. Неожиданно Денетор
взглянул на Пиппина. - Что вы скажете на это, невысоклик?
- Тринадцать, тринадцать дней, - заикаясь, ответил Пиппин. - Да, я
думаю, это так. Да, я стоял рядом с ним, когда он дул в рог. Но помощь не
пришла. Только больше орков.
- Итак, - сказал Денетор, проницательно глядя Пиппину в лицо, - вы
были там? Расскажите мне! Почему не пришла помощь? И как вы спаслись, а он
нет, он, такой могучий человек, которому не мог противостоять ни один орк?
Пиппин вспыхнул и забыл свой страх.
- Самый могучий человек может быть убит одной стрелой, - сказал он, -
а Боромир был пронзен множеством. Когда я последний раз видел его, он
прислонился к дереву и вырывал из своего бока чернооперенную стрелу. Потом
я потерял сознание и был захвачен в плен. Но я преклоняюсь перед его
памятью, потому что он был очень храбр. Он умер, спасая нас - моего родича
Мериадока и меня, - окруженных в лесу солдатами Повелителя Тьмы; и хотя
ему не удалось нас освободить, моя благодарность от этого не меньше.
Тут Пиппин взглянул в глаза старику; и гордость его, подхлестнутая
презрением и подозрительностью в холодном голосе взбунтовалась.
- Конечно, такому великому повелителю людей хоббит, невысоклик из
далекого северного Удела, может оказать малую службу; но все же я
предлагаю ее и свет своего долга.
Откинув свой серый плащ, Пиппин выхватил свой маленький меч и положил
его к ногам Денетора.
Бледная улыбка, подобная блеску холодного солнца в зимний вечер,
прошла по лицу старика; он склонил голову и отложил обломки рога.
- Дайте мне оружие! - сказал он.
Пиппин поднял меч и протянул его рукояткой вперед.
- Откуда он? - спросил Денетор. - Много-много лет лежит на нем.
Несомненно, это лезвие принадлежало нашим родичам с севера в глубоком
прошлом.
- Оно из могилы на границе моей страны, - сказал Пиппин. - Но сейчас
там живут лишь злые духи, и мне не хочется говорить о них.
- Я вижу, странные сказания сплетаются вокруг вас, - сказал Денетор,
- и мне ясно, что внешность человека, или невысоклика может обманывать. Я
принимаю вашу службу. Ибо вас не устрашить словами: и у вас вежливая речь,
хотя она звучит странно для нас на юге. А нам в эти дни нужны храбрые
воины, велики они ростом или малы. Клянитесь!
- Возьми рукоять, - сказал Гэндальф, - и повторяй за повелителем,
если твое решение твердо.
- Да, - сказал Пиппин.
Старик положил меч на свои колени, а Пиппин взял в руки его рукоять и
медленно повторял вслед за Денетором:
- Я клянусь верно служить Гондору и повелителю и наместнику
королевства, говорить и молчать, делать и допускать делать, приходить и
уходить, в горе и довольствии, в войне и мире, в жизни и смерти, начиная с
этого часа, пока мой повелитель не освободит меня, или пока меня не
постигнет смерть, или пока не кончится мир. Так говорю я, Перегрин, сын
Паладина, из Удела. Невысоклик.
- И это слышу я, Денетор, сын Энтелиона, Повелитель Гондора,
наместник высокого короля, и я не забуду этого и не забуду вас награждать
за сделанное: награждать верность любовью, доблесть честью, нарушение
клятвы местью.
Пиппин получил свой меч и сунул его в ножны.
- А теперь, - сказал Денетор, - мой первый приказ вам: говорите и не
отмалчивайтесь. Расскажите мне все, что можете, о моем сыне Боромире.
Садитесь и начинайте!
Он ударил в маленький серебряный гонг, стоящий рядом с креслом, и тут
же появилось несколько слуг. Пиппин понял, что они все время стояли в
альковах с обеих сторон невидимые ему и Гэндальфу.
- Принесите вина, еды и сиденья для гостей, - сказал Денетор, и пусть
в течении часа нам никто не мешает.
Это все, что я могу вам уделить: сейчас мне приходится заниматься
очень многим, - сказал он, обращаясь к Гэндальфу. - Многим наверное, более
важным, хотя для меня это не так. Но, может, к концу дня мы снова сможем
поговорить.
- Надеюсь, что раньше, - сказал Гэндальф убежденно. - Я не для того
проскакал сто пятьдесят лиг сюда из Изенгарда со скоростью ветра, чтобы
привезти вам маленького воина, пусть и очень вежливого. Разве для вас
ничего не значит, что Теоден выиграл большое сражение, что Изенгард
разрушен и что я переломил посох Сарумана?
- Для меня это много значит. Я помню значение этих деяний для моей
борьбы с угрозой с востока...
Он взглянул на Гэндальфа, и Пиппин увидел их сходство и почувствовал
напряжение между ними: как будто огненная линия пролегла от глаз к глазам.
Денетор в сущности гораздо больше походил на великого колдуна, чем
Гэндальф, он был более величавым, прекрасен и властен... И более стар. Но
внутренним чутьем Пиппин знал, что Гэндальф обладает гораздо большей
властью и более глубокой мудростью; обладает могуществом, пока еще
скрытым. И он был старше, гораздо старше. Насколько старше? - подумал
Пиппин и вспомнил, что никогда не задумывался об этом раньше. Древобрад
говорил что-то о колдунах, но тогда Пиппин не думал о Гэндальфе, как одном
из них. Кто такой Гэндальф? В какое отдаленное время и в каком месте
пришел он в мир и когда покинет он его? На этом его размышления
прервались; он увидел, что Гэндальф и Денетор все еще смотрят друг другу в
глаза, как бы читая мысли. Денетор первым отвел глаза.
- Да, - сказал он, - хоть и утрачены палантиры, но говорят, что
повелители Гондора по-прежнему обладают более острым зрением, чем меньшие
люди, да и получают они много вестей. Но садитесь.
Слуги принесли кресло и низкую табуретку, потом появился один из слуг
с подносом, на котором были серебряный кувшин, чашки и белый хлеб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99