Здесь
они спустились по длинной и холодной лестнице в широкий коридор,
освещенный лампами. В стенах по обоим сторонам были двери, и одна из них
открыта.
- Это кладовая моего отряда гвардии, - сказал Берегонд. -
Приветствую, Таргон! - обратился он к кладовщику. - Еще рано, но здесь
новичок, которого повелитель принял к себе на службу. Он ехал долго и
издалека с туго затянутым поясом, и к тому же у него была сегодня трудная
работа, и он голоден. Дай нам, что у тебя есть!
Они взяли хлеб, масло, сыр и яблоки; те были из зимних запасов:
сморщенные, но крепкие и сладкие; и кожаную фляжку с недавно
приготовленным элем; а так же деревянные тарелки и чашки. Все это они
сложили в плетеную корзину и снова поднялись на солнце; и Берегонд отвел
Пиппина к месту на восточном конце большого выступающего укрепления, где в
стене была амбразура с каменным сидением под нею. Отсюда они могли
смотреть на утро над морем.
Они ели, пили и разговаривали о Гондоре, о его путях и обычаях, об
Уделе и о странах, которые видел Пиппин. И пока они говорили, Берегонд
смотрел на Пиппина все с большим удивлением; а хоббит сидел, скрестив ноги
или встав на цыпочки, глядя в амбразуру.
- Не скрою от вас, мастер Перегрин, - сказал Берегонд, - что для нас
вы выглядите, как один из наших детей, как мальчик примерно девяти лет; и
однако вы испытали опасности и видели чудеса, как мало кто из наших
седобородых, я думал, мысль принять вас на службу - просто каприз нашего
повелителя: так, говорят, поступали некогда короли. Но теперь я вижу, что
это не так, и прошу извинить меня за эту глупость.
- Извиняю вас, - сказал Пиппин. - Хотя вы не очень ошибаетесь. В
представлении моего народа я немного старше мальчика, и пройдет еще четыре
года, прежде чем я "приду в возраст", как говорят у нас в Уделе. Но не
беспокойтесь обо мне. Расскажите лучше, что я вижу.
Солнце поднялось уже высоко, и туман в долине перед ними рассеялся.
Последние из его клочьев уплывали, как кусочки белых облаков, несомые
крепнущим ветром с востока, который трепал флаги и белые вымпелы цитадели.
В глубине долины, на пять лиг и больше, сколько хватало глаз, видна была
серая и блестящая великая река, текущая с северо-запада, изгибающаяся к
югу и снова к западу, пока не терялась из виду в дымке и мерцании в том
направлении, где далеко в пятидесяти лигах лежало море.
Пиппин мог видеть под собой весь Пеленор, усеянный фермами и
маленькими стенами, амбарами и хлевами, но нигде не видно было коров или
других животных. Множество дорог и троп пересекало зеленые поля, и на них
видно было большое движение: из больших ворот рядами выезжали телеги; а
время от времени к воротам подъезжали всадники, спрыгивали с седла и
торопились в город. Но движение большей частью устремлялось по большой
дороге прочь от города, к югу, где телеги поворачивали вслед за поворотом
реки и скоро исчезали из виду. Дорога была широкой и мощеной, вдоль ее
восточного края шла зеленая верховая дорожка, а за ней стена. По дорожке
взад и вперед скакали всадники, но все пространство дороги было заполнено
большими телегами, двигавшимися к югу. Вскоре Пиппин заметил, что движение
хорошо организованно, телеги двигались в три линии: в первой их быстро
тащили лошади; в другой большие тяжелые фургоны медленно тащили быки; а
вдоль западного края дороги двигалось множество маленьких тележек, которые
толкали люди.
- Это дорога к долинам Тумладен и Лоссарнак и к горным поселкам, а
дальше в Лебеннин, - сказал Берегонд. - Туда движутся последние телеги,
которые увозят в убежища престарелых, детей и женщин, которые должны идти
с ними. Все они должны выехать из ворот и дорога должна быть очищена на
лигу до полудня - таков приказ. Печальная необходимость. - Он вздохнул. -
Мало, может быть, из разлучившихся снова встретятся. В нашем городе всегда
было слишком мало детей; теперь их совсем нет - лишь несколько мальчиков
не уехали; для них найдется дело. Среди них и мой сын.
Они немного помолчали. Пиппин с беспокойством посмотрел на восток,
как будто в любой момент ожидал увидеть тысячи орков, движущихся по полям.
- Что я там вижу? - спросил он, указывая на середину большого изгиба
Андуина. - Это что, другой город или?..
- Это был город, - сказал Берегонд, - был главный город Гондора, и
это была лишь его крепость. Это развалины Осгилиата по обе стороны
Андуина, который много лет назад захватили и сожгли наши враги. В дни
юности Денетора мы отбили его - не для того, чтобы жить в нем, а как
передовой пост. Мы восстановили мосты, чтобы могла пройти наша армия. А
потом пришли свирепые всадники из Минас Моргула.
- Черные всадники! - спросил Пиппин, широко раскрыв глаза, в которых
светился воскрешенный страх.
- Да они были черные, - сказал Берегонд, - и я вижу, что вы кое-что
знаете о них, хотя ни разу о них не говорили.
- Я о них знаю, - тихо сказал Пиппин, - но я не могу говорить о них
теперь, находясь так близко... Так близко... - Он замолчал, посмотрев за
реку, и ему показалось, что он видит там обширную угрожающую тень.
Возможно, это были горы, маячившие на краю поля зрения, чьи резкие края
смягчались вуалью двадцати лиг туманного воздуха, а может, всего лишь
облако. Но даже пока Пиппин смотрел туда, ему показалось, что тьма растет
и собирается, очень медленно, медленно поглощая области, освещенные
солнцем.
- Так близко к Мордору? - спокойно спросил Берегонд. - Да, он лежит
там. Мы редко называем его; но мы всегда жили на краю его тени; иногда она
кажется слабее и отдаленнее, иногда ближе и темнее. Сейчас она растет и
темнеет; поэтому растет и наш страх и беспокойство. И свирепые всадники
меньше года назад снова захватили броды, и много наших лучших людей убито
было там. Боромиру в конце концов удалось отбить у врагов этот, западный
берег, и мы все еще удерживаем эту половину Осгилиата. Но сейчас мы ждем
там нового нападения. Может быть, главного нападения надвигающейся войны.
- Когда? - спросил Пиппин. - У вас есть предположения? Прошлой ночью
я видел маяки и скачущих всадников, а Гэндальф сказал, что это означает
начало войны. И он отчаянно торопился. А теперь все кажется снова
медленным.
- Только потому что все уже готово, - пояснил Берегонд. - Это как
глубокий вздох перед прыжком в воду.
- Но почему горели маяки прошлой ночью?
- Слишком поздно посылать за помощью, когда тебя уже осаждают, -
ответил Берегонд. - Но я не знаю решения повелителя и его капитанов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
они спустились по длинной и холодной лестнице в широкий коридор,
освещенный лампами. В стенах по обоим сторонам были двери, и одна из них
открыта.
- Это кладовая моего отряда гвардии, - сказал Берегонд. -
Приветствую, Таргон! - обратился он к кладовщику. - Еще рано, но здесь
новичок, которого повелитель принял к себе на службу. Он ехал долго и
издалека с туго затянутым поясом, и к тому же у него была сегодня трудная
работа, и он голоден. Дай нам, что у тебя есть!
Они взяли хлеб, масло, сыр и яблоки; те были из зимних запасов:
сморщенные, но крепкие и сладкие; и кожаную фляжку с недавно
приготовленным элем; а так же деревянные тарелки и чашки. Все это они
сложили в плетеную корзину и снова поднялись на солнце; и Берегонд отвел
Пиппина к месту на восточном конце большого выступающего укрепления, где в
стене была амбразура с каменным сидением под нею. Отсюда они могли
смотреть на утро над морем.
Они ели, пили и разговаривали о Гондоре, о его путях и обычаях, об
Уделе и о странах, которые видел Пиппин. И пока они говорили, Берегонд
смотрел на Пиппина все с большим удивлением; а хоббит сидел, скрестив ноги
или встав на цыпочки, глядя в амбразуру.
- Не скрою от вас, мастер Перегрин, - сказал Берегонд, - что для нас
вы выглядите, как один из наших детей, как мальчик примерно девяти лет; и
однако вы испытали опасности и видели чудеса, как мало кто из наших
седобородых, я думал, мысль принять вас на службу - просто каприз нашего
повелителя: так, говорят, поступали некогда короли. Но теперь я вижу, что
это не так, и прошу извинить меня за эту глупость.
- Извиняю вас, - сказал Пиппин. - Хотя вы не очень ошибаетесь. В
представлении моего народа я немного старше мальчика, и пройдет еще четыре
года, прежде чем я "приду в возраст", как говорят у нас в Уделе. Но не
беспокойтесь обо мне. Расскажите лучше, что я вижу.
Солнце поднялось уже высоко, и туман в долине перед ними рассеялся.
Последние из его клочьев уплывали, как кусочки белых облаков, несомые
крепнущим ветром с востока, который трепал флаги и белые вымпелы цитадели.
В глубине долины, на пять лиг и больше, сколько хватало глаз, видна была
серая и блестящая великая река, текущая с северо-запада, изгибающаяся к
югу и снова к западу, пока не терялась из виду в дымке и мерцании в том
направлении, где далеко в пятидесяти лигах лежало море.
Пиппин мог видеть под собой весь Пеленор, усеянный фермами и
маленькими стенами, амбарами и хлевами, но нигде не видно было коров или
других животных. Множество дорог и троп пересекало зеленые поля, и на них
видно было большое движение: из больших ворот рядами выезжали телеги; а
время от времени к воротам подъезжали всадники, спрыгивали с седла и
торопились в город. Но движение большей частью устремлялось по большой
дороге прочь от города, к югу, где телеги поворачивали вслед за поворотом
реки и скоро исчезали из виду. Дорога была широкой и мощеной, вдоль ее
восточного края шла зеленая верховая дорожка, а за ней стена. По дорожке
взад и вперед скакали всадники, но все пространство дороги было заполнено
большими телегами, двигавшимися к югу. Вскоре Пиппин заметил, что движение
хорошо организованно, телеги двигались в три линии: в первой их быстро
тащили лошади; в другой большие тяжелые фургоны медленно тащили быки; а
вдоль западного края дороги двигалось множество маленьких тележек, которые
толкали люди.
- Это дорога к долинам Тумладен и Лоссарнак и к горным поселкам, а
дальше в Лебеннин, - сказал Берегонд. - Туда движутся последние телеги,
которые увозят в убежища престарелых, детей и женщин, которые должны идти
с ними. Все они должны выехать из ворот и дорога должна быть очищена на
лигу до полудня - таков приказ. Печальная необходимость. - Он вздохнул. -
Мало, может быть, из разлучившихся снова встретятся. В нашем городе всегда
было слишком мало детей; теперь их совсем нет - лишь несколько мальчиков
не уехали; для них найдется дело. Среди них и мой сын.
Они немного помолчали. Пиппин с беспокойством посмотрел на восток,
как будто в любой момент ожидал увидеть тысячи орков, движущихся по полям.
- Что я там вижу? - спросил он, указывая на середину большого изгиба
Андуина. - Это что, другой город или?..
- Это был город, - сказал Берегонд, - был главный город Гондора, и
это была лишь его крепость. Это развалины Осгилиата по обе стороны
Андуина, который много лет назад захватили и сожгли наши враги. В дни
юности Денетора мы отбили его - не для того, чтобы жить в нем, а как
передовой пост. Мы восстановили мосты, чтобы могла пройти наша армия. А
потом пришли свирепые всадники из Минас Моргула.
- Черные всадники! - спросил Пиппин, широко раскрыв глаза, в которых
светился воскрешенный страх.
- Да они были черные, - сказал Берегонд, - и я вижу, что вы кое-что
знаете о них, хотя ни разу о них не говорили.
- Я о них знаю, - тихо сказал Пиппин, - но я не могу говорить о них
теперь, находясь так близко... Так близко... - Он замолчал, посмотрев за
реку, и ему показалось, что он видит там обширную угрожающую тень.
Возможно, это были горы, маячившие на краю поля зрения, чьи резкие края
смягчались вуалью двадцати лиг туманного воздуха, а может, всего лишь
облако. Но даже пока Пиппин смотрел туда, ему показалось, что тьма растет
и собирается, очень медленно, медленно поглощая области, освещенные
солнцем.
- Так близко к Мордору? - спокойно спросил Берегонд. - Да, он лежит
там. Мы редко называем его; но мы всегда жили на краю его тени; иногда она
кажется слабее и отдаленнее, иногда ближе и темнее. Сейчас она растет и
темнеет; поэтому растет и наш страх и беспокойство. И свирепые всадники
меньше года назад снова захватили броды, и много наших лучших людей убито
было там. Боромиру в конце концов удалось отбить у врагов этот, западный
берег, и мы все еще удерживаем эту половину Осгилиата. Но сейчас мы ждем
там нового нападения. Может быть, главного нападения надвигающейся войны.
- Когда? - спросил Пиппин. - У вас есть предположения? Прошлой ночью
я видел маяки и скачущих всадников, а Гэндальф сказал, что это означает
начало войны. И он отчаянно торопился. А теперь все кажется снова
медленным.
- Только потому что все уже готово, - пояснил Берегонд. - Это как
глубокий вздох перед прыжком в воду.
- Но почему горели маяки прошлой ночью?
- Слишком поздно посылать за помощью, когда тебя уже осаждают, -
ответил Берегонд. - Но я не знаю решения повелителя и его капитанов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99