— Он быстро оглянулся и тихо продолжал: — Один господин из Скотланд-Ярда сопровождает меня... большая шишка...
Эслей проследил направление его взгляда и заметил стоявшего у стены человека.
— Это он первый вас увидел, — сказал полицейский, бывший еще очень молодым и разговорчивым.
Следуя непонятному ему самому побуждению, Эслей подошел к незнакомцу.
— Я чрезвычайно вам благодарен и надеюсь, что вы не откажетесь молчать об этом происшествии. Мне было бы очень неприятно, если бы в газетах появились отчеты об этом.
— Могу себе представить, — сказал незнакомец. Он был одет в темное; свет сигары слепил доктора, и он не смог разглядеть лица. — Но в этом деле вам придется предоставить все нам, доктор Эслей!
— Откуда вы знаете, как меня зовут? — недоверчиво спросил врач.
Сыщик улыбнулся в темноте и повернулся, чтобы уйти.
— Одну минуточку! — Эслей сдела шаг вперед и посмотрел ему в лицо. — Ваш голос кажется мне знакомым!
— Возможно, — ответил незнакомец и вежливо, но внушительно отодвинул его в сторону. Эслей был поражен. Он сам был довольно силен, но руки этого человека были как из стали.
— Мне кажется, будет лучше, если вы теперь пойдете домой, — нерешительно сказал полицейский. Он не хотел обидеть ни показавшегося ему весьма влиятельного господина, ни своего начальника — этого таинственного директора полиции, вдруг появлявшегося в самых различных отделениях и также внезапно исчезавшего. Обыкновенно он всюду находил какие-нибудь беспорядки, и после его посещений на нерадивых сыпались неприятности и наказания.
— Да, я пойду, — ответил доктор, — но я хотел бы узнать, как зовут этого господина.
— Это не должно вас интересовать, — ответил незнако-мец.
Эслей. пожал плечами. Приходилось довольствоваться этим ответом. Его мозг лихорадочно работал, придумывая планы на будущее. Ему не нужно было уничтожать ни бумаг, ни документов, ибо их у него не было. Он поспешил в свою лабораторию и вылил в раковину содержимое трех бутылок. Четвертую он взял с собой, она должна была еще со-служить ему службу. Она ведь и Блэку оказалась такой
полезной, эта маленькая зеленая бутылочкасо стеклянной пробкой, которую. Эслей теперь опустил в карман. Затем он открыл кран, чтобы уничтожить все следы вылитых им ядов. Бутылки он разбил и выбросил в мусорный ящик.
После этого он поднялся в свою спальню, находившуюся наверху, но не мог успокоиться. Через некоторое время он опять встал, запер дверь на ключ и поставил, кроме того, стул под ручку. С револьвером в руке он обыскал платяной шкаф и заглянул под кровать. В конце концов он немного успокоился, положил револьвер под подушку и постарался заснуть.
По дороге в Форест-Хилль он обдумывал свое странное приключение и недоумевал. Кто такие эти трое? Какие были у них намерения? Кто был тот человек, что стоял у стены? Возможно ли, что люди, напавшие на него, действительно заодно с полицией?
Когда он подъехал к своему дому, то все еще не мог ничего разгадать. Отпер входную дверь. Кроме него и старухи, жившей наверху, в доме никого не было. Он приходил и уходил, когда ему вздумается.
Он решил, что с д-ром Эслеем надо покончить. Эслей должен был исчезнуть из Лондона. Полковника Блэка уведомлять было незачем — тот и сам догадался бы в чем дело. Надо только уладить дело с м-ром Сандфордом и его дочерью — тогда можно и покончить. Он прошел в свой кабинет и повернул выключатель.
На столе лежал тонкий, серый конверт. Он взял его и стал разглядывать. Письмо, вероятно, передали лично, его имя и адрес были написаны твердым почерком.
Случайно взгляд его упал на промокашку, и он побледнел. Письмо было написано в этой комнате и отправитель пользовался тут же промокательной бумагой! В этом не могло быть никакого сомнения. Промокашка — совсем свежая, и отраженные буквы адреса ясно виднелись на ней...
Эслей опять посмотрел на конверт. Письмо не могло быть от пациента: он никогда не принимал у себя дома. Кроме того, его практика была весьма незначительной, она ведь была только предлогом. И, в конце концов, дверь была крепко заперта, и ключ от входной двери был только у него. Он вскрыл конверт.
В нем находилось только пол-листа, на котором красовались следующие строки:
"Сегодня вечером вам удалось спастись.
У вас остается еще десять дней времени, чтобы
подготовиться к ожидающей вас участи.
"Четверо праведников".
Эслей в изнеможении опустился на стул. Это были "четверо праведников" — и он от них спасся!
"Четверо праведников" ! Он закрыл лицо руками и постарался собраться с мыслями. У него оставалось еще десять дней. За десять дней можно многое успеть. И все-таки Эслея обуял смертельный страх, его, который без малейших угрызений совести отправил стольких людей на тот свет. Но теперь дело касалось его — его самого! Он судорожно схватился руками за горло и испуганно оглянулся в комнате. Ему, специалисту в области ядов, который так легко распоряжался жизнью других, который воскресил древнее искусство семьи Борджиа и которому до сих пор удавалось избегать законной кары, — ему оставалось жить десять дней! Ну что же, он хотел только еще справиться с этим м-ром Сандфордом. Это он был обязан сделать ради Блэка!
На следующее утро чувствовал себя он вялым и разбитым. Его щеки ввалились, и темные тени залегли под глазами. Несмотря на это, оделся с привычной тщательностью. Точно в полдень появился у м-ра Сандфорда, и его тотчас же провели в приемную.
Мисс Сандфорд находилась одна в комнате, когда он вошел. Эслей с удовольствием заметил, что она была необычайно красива.
И тотчас же инстинктивно почувствовал, что и он ей нравится. Ее лицо нахмурилось, когда он приблизился к ней.
— Отца нет дома.
— Все как нельзя лучше. Тогда мы можем поговорить немного. — Он сел без приглашения.
— Опасения моего отца о моем здоровье не имеют никакого основания. — В эту минуту вошел м-р Сандфорд и тепло пожал врачу руку.
— Ну, как вы ее находите?
— Один вид еще ничего не доказывает, — ответил Эслей. Теперь он не мог применить свой опыт с пером. Он должен был быть начеку, перо не годилось. Он еще поболтал немного с отцом, а потом встал.
— Я пошлю вам лекарство. — Мэй сморщила лицо. — Но вы не обязаны принимать его, — сказал он иронически.
— Можно пригласить вас на обед во вторник? — спросил Сандфорд.
Д-р Эслей подумал. Сегодня была суббота — через три дня; оставалось еще семь — за это время многое могло измениться.
— Да, я приду.
Он нанял автомобиль и поехал по направлению к реке. Там у него было помещение, не раз служившее ему.
8. ПОЛКОВНИК БЛЭК ПОЧУВСТВОВАЛ СТРАХ
У м-ра Сандфорда было решающее совещание с полковником Блэком.
В Сити ходили разные слухи. Говорили, что положение полковника Блэка критическое — слияние железоплавильных заводов, от которого так много зависело, не состоялось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Эслей проследил направление его взгляда и заметил стоявшего у стены человека.
— Это он первый вас увидел, — сказал полицейский, бывший еще очень молодым и разговорчивым.
Следуя непонятному ему самому побуждению, Эслей подошел к незнакомцу.
— Я чрезвычайно вам благодарен и надеюсь, что вы не откажетесь молчать об этом происшествии. Мне было бы очень неприятно, если бы в газетах появились отчеты об этом.
— Могу себе представить, — сказал незнакомец. Он был одет в темное; свет сигары слепил доктора, и он не смог разглядеть лица. — Но в этом деле вам придется предоставить все нам, доктор Эслей!
— Откуда вы знаете, как меня зовут? — недоверчиво спросил врач.
Сыщик улыбнулся в темноте и повернулся, чтобы уйти.
— Одну минуточку! — Эслей сдела шаг вперед и посмотрел ему в лицо. — Ваш голос кажется мне знакомым!
— Возможно, — ответил незнакомец и вежливо, но внушительно отодвинул его в сторону. Эслей был поражен. Он сам был довольно силен, но руки этого человека были как из стали.
— Мне кажется, будет лучше, если вы теперь пойдете домой, — нерешительно сказал полицейский. Он не хотел обидеть ни показавшегося ему весьма влиятельного господина, ни своего начальника — этого таинственного директора полиции, вдруг появлявшегося в самых различных отделениях и также внезапно исчезавшего. Обыкновенно он всюду находил какие-нибудь беспорядки, и после его посещений на нерадивых сыпались неприятности и наказания.
— Да, я пойду, — ответил доктор, — но я хотел бы узнать, как зовут этого господина.
— Это не должно вас интересовать, — ответил незнако-мец.
Эслей. пожал плечами. Приходилось довольствоваться этим ответом. Его мозг лихорадочно работал, придумывая планы на будущее. Ему не нужно было уничтожать ни бумаг, ни документов, ибо их у него не было. Он поспешил в свою лабораторию и вылил в раковину содержимое трех бутылок. Четвертую он взял с собой, она должна была еще со-служить ему службу. Она ведь и Блэку оказалась такой
полезной, эта маленькая зеленая бутылочкасо стеклянной пробкой, которую. Эслей теперь опустил в карман. Затем он открыл кран, чтобы уничтожить все следы вылитых им ядов. Бутылки он разбил и выбросил в мусорный ящик.
После этого он поднялся в свою спальню, находившуюся наверху, но не мог успокоиться. Через некоторое время он опять встал, запер дверь на ключ и поставил, кроме того, стул под ручку. С револьвером в руке он обыскал платяной шкаф и заглянул под кровать. В конце концов он немного успокоился, положил револьвер под подушку и постарался заснуть.
По дороге в Форест-Хилль он обдумывал свое странное приключение и недоумевал. Кто такие эти трое? Какие были у них намерения? Кто был тот человек, что стоял у стены? Возможно ли, что люди, напавшие на него, действительно заодно с полицией?
Когда он подъехал к своему дому, то все еще не мог ничего разгадать. Отпер входную дверь. Кроме него и старухи, жившей наверху, в доме никого не было. Он приходил и уходил, когда ему вздумается.
Он решил, что с д-ром Эслеем надо покончить. Эслей должен был исчезнуть из Лондона. Полковника Блэка уведомлять было незачем — тот и сам догадался бы в чем дело. Надо только уладить дело с м-ром Сандфордом и его дочерью — тогда можно и покончить. Он прошел в свой кабинет и повернул выключатель.
На столе лежал тонкий, серый конверт. Он взял его и стал разглядывать. Письмо, вероятно, передали лично, его имя и адрес были написаны твердым почерком.
Случайно взгляд его упал на промокашку, и он побледнел. Письмо было написано в этой комнате и отправитель пользовался тут же промокательной бумагой! В этом не могло быть никакого сомнения. Промокашка — совсем свежая, и отраженные буквы адреса ясно виднелись на ней...
Эслей опять посмотрел на конверт. Письмо не могло быть от пациента: он никогда не принимал у себя дома. Кроме того, его практика была весьма незначительной, она ведь была только предлогом. И, в конце концов, дверь была крепко заперта, и ключ от входной двери был только у него. Он вскрыл конверт.
В нем находилось только пол-листа, на котором красовались следующие строки:
"Сегодня вечером вам удалось спастись.
У вас остается еще десять дней времени, чтобы
подготовиться к ожидающей вас участи.
"Четверо праведников".
Эслей в изнеможении опустился на стул. Это были "четверо праведников" — и он от них спасся!
"Четверо праведников" ! Он закрыл лицо руками и постарался собраться с мыслями. У него оставалось еще десять дней. За десять дней можно многое успеть. И все-таки Эслея обуял смертельный страх, его, который без малейших угрызений совести отправил стольких людей на тот свет. Но теперь дело касалось его — его самого! Он судорожно схватился руками за горло и испуганно оглянулся в комнате. Ему, специалисту в области ядов, который так легко распоряжался жизнью других, который воскресил древнее искусство семьи Борджиа и которому до сих пор удавалось избегать законной кары, — ему оставалось жить десять дней! Ну что же, он хотел только еще справиться с этим м-ром Сандфордом. Это он был обязан сделать ради Блэка!
На следующее утро чувствовал себя он вялым и разбитым. Его щеки ввалились, и темные тени залегли под глазами. Несмотря на это, оделся с привычной тщательностью. Точно в полдень появился у м-ра Сандфорда, и его тотчас же провели в приемную.
Мисс Сандфорд находилась одна в комнате, когда он вошел. Эслей с удовольствием заметил, что она была необычайно красива.
И тотчас же инстинктивно почувствовал, что и он ей нравится. Ее лицо нахмурилось, когда он приблизился к ней.
— Отца нет дома.
— Все как нельзя лучше. Тогда мы можем поговорить немного. — Он сел без приглашения.
— Опасения моего отца о моем здоровье не имеют никакого основания. — В эту минуту вошел м-р Сандфорд и тепло пожал врачу руку.
— Ну, как вы ее находите?
— Один вид еще ничего не доказывает, — ответил Эслей. Теперь он не мог применить свой опыт с пером. Он должен был быть начеку, перо не годилось. Он еще поболтал немного с отцом, а потом встал.
— Я пошлю вам лекарство. — Мэй сморщила лицо. — Но вы не обязаны принимать его, — сказал он иронически.
— Можно пригласить вас на обед во вторник? — спросил Сандфорд.
Д-р Эслей подумал. Сегодня была суббота — через три дня; оставалось еще семь — за это время многое могло измениться.
— Да, я приду.
Он нанял автомобиль и поехал по направлению к реке. Там у него было помещение, не раз служившее ему.
8. ПОЛКОВНИК БЛЭК ПОЧУВСТВОВАЛ СТРАХ
У м-ра Сандфорда было решающее совещание с полковником Блэком.
В Сити ходили разные слухи. Говорили, что положение полковника Блэка критическое — слияние железоплавильных заводов, от которого так много зависело, не состоялось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37