Глаза Джил широко раскрылись, хотя людская молва
подготовила ее к любым неожиданностям. Четыре или пять высоченных строений
из листового железа и алюминия - заводы! Но окончательно поразил ее
воображение огромный - просто колоссальный - алюминиевый ангар.
- В жизни не видела ничего подобного, - пробормотала она.
- Вы вообще еще ничего не видели, - отозвался Файбрас и, помолчав,
удивленно спросил: - Вы на самом деле приехали сюда работать?
- Я уже сказала об этом.
Он был Мужчиной. В его власти принять ее или изгнать, но он не
заставит ее примириться с тупостью. Повторять - излишне, а потому глупо.
Перед ней стоял доктор натурфилософии, специалист по астрофизике и
электронике. Соединенные Штаты не посылали в космос болванов, хотя,
возможно, гениями их астронавты тоже не были. Очевидно, он отупел от
спиртного - с мужчинами такое бывает. Но, как истая женщина, она не смогла
смолчать и напомнила ему: будь на высоте.
Файбрас покачивался на носках, дыша винным перегаром ей в лицо. Он
был невысок - на голову ниже ее, - но широкоплеч, с мускулистыми руками и
длинными худыми ногами. Крупная голова с квадратным подбородком, вьющиеся
каштановые волосы, карие глаза и красновато-бронзовая кожа... Несомненно,
кровь индейцев и белых преобладала над африканской. Джил подумала, что
среди его предков наверняка были выходцы из Южной Европы - откуда-нибудь
из Прованса или Каталонии.
Он осматривал ее с ног до головы и молчал. Не подозревает ли он ее в
криминальных намерениях? Боится получить удар в живот, как Сирано?
- О чем вы задумались? - спросила Джил. - О моей квалификации
аэронавта? Или о том, какое тело скрывается под этими тряпками?
Файбрас разразился хохотом.
- И о том, и о другом.
Шварц смущенно кашлянул. Невысокий хрупкий шатен с карими глазами
опустил голову, поймав на себе взгляд Джил. Четвертый из собутыльников,
Иезекиил Харди, не уступал ей в росте - равно, как и Сирано. Черноволосый,
с узким лицом и высокими скулами, он откровенно разглядывал ее.
- Готова повторить еще раз, - вновь заговорила Джил. - Я не хуже
любого мужчины и могу это доказать. У меня диплом инженера, большой опыт
проектных работ и восемь тысяч часов в воздухе... - она остановилась и
потом решительно добавила:
- Я летала на всех типах дирижаблей и могу занять любой пост...
включая командирский.
- У вас есть какие-нибудь доказательства? - спросил Харди. - А вдруг
вы лжете?
- Ну, а где ваши документы? - возразила Джил. - Да если б они и
были... Вы - шкипер китобойного судна. Разве это дает вам право стать
пилотом дирижабля?
- Ну, ну, - вмешался Файбрас, - не лезьте в бутылку. Я-то вам верю,
Галбира, и совсем не считаю вас обманщицей. Но должен заметить сразу:
возможно, вы лучше всех подходите на пост капитана, но командую тут
все-таки я. А значит, я - хозяин, босс! В свое время я отказался от
должности главного инженера при постройке судна Клеменса; мне просто не
хватало знаний для этого проекта. Но сейчас и здесь я - КАПИТАН ФАЙБРАС, и
прошу об этом не забывать! Если вам такое подходит, мы скрепим кровью
контракт, и я даже готов запрыгать от восторга. Возможно, вы станете у нас
одним из ведущих сотрудников, - без оглядки на принадлежность к женскому
полу, клянусь вам, - но сейчас я ничего не обещаю. Делить портфели еще
рано.
Он помолчал, тряхнул головой и прищурился.
- Главное сказано. И еще. Вы должны поклясться своей честью и именем
Бога, что полностью подчинитесь законам Пароландо. Без всяких "если" и
"но".
Галбира колебалась. Она облизнула запекшиеся губы. Ее вожделенная
мечта - дирижабль - видением возник перед нею. Он парил под солнцем, как
серебряная птица, отбрасывая тень на нее и Файбраса.
- Хорошо... Но должна предупредить вас, что не собираюсь пожертвовать
своими принципами... - она заговорила так громко, что мужчины вздрогнули.
- Я... я...
Файбрас усмехнулся.
- Принципы! О, эти принципы, которыми никто не хочет поступиться! Вы
не одиноки, Галбира, в таком положении многие. Но я хотел бы видеть вас в
своей команде. Давайте договоримся так: я остаюсь верен своим принципам,
вы - своим, и мы оба уважаем конституцию этой страны.
Он ткнул пальцем в сторону Шварца и Харди.
- Взгляните на них. Они оба из девятнадцатого века, один - австриец,
другой - американец. Но они признают меня капитаном и командиром; к тому
же они - мои друзья. Может быть, в глубине души они и считают меня наглым
негром, но проткнут каждого, кто осмелится это сказать. Правда, парни?
Мужчины согласно кивнули.
- Тридцать один год жизни в Мире Реки изменяет человека - если он
вообще способен меняться. Итак, ваше слово? Хотите услышать конституцию
Пароландо?
- Конечно! Не могу же я принять решения, не узнав, на что иду.
- Она составлена великим Сэмом Клеменсом. Год назад он уплыл от нас
на судне "Марк Твен".
- "Марк Твен"? Какая самовлюбленность!
- Название выбрано всеобщим голосованием. Сэм возражал, правда, не
очень настойчиво... - В глазах Файбраса сверкнули насмешливые искорки. -
Так слушайте! "Мы, народ Пароландо, нижеследующим заявляем..."
Он произносил длинный текст без запинки, без единой ошибки; видимо,
хартия была запечатлена в памяти каждого. Дар, присущий людям, не знавшим
письменности, да еще - актерам, стал в Пароландо всеобщим.
Торжественные слова возносились к светлевшему, наливавшемуся
голубизной небу. Туман опустился до колен, и казалось, что долина утопает
под снежным покровом, тянувшимся до подножия холмов. Их склоны, заросшие
кустарником, над которым возносились сосны, тисы, бамбук и гигантские
стволы железных деревьев, обрели ясные очертания и больше не выглядели
загадочными далекими силуэтами с японских картин. На лианах, обвивавших
железные деревья, распустились и засияли в первых лучах зари огромные
цветы. На западе, словно фон этого яркого полотна, возносился темный
каменистый обрыв, покрытый синевато-серыми пятнами лишайника. Повсюду с
гор струились серебристые потоки водопадов.
Все это было уже знакомо Джил Галбира - и, однако, вызывало трепет
страха и удивления. Кто же создал эту долину, протянувшуюся на много
миллионов миль? И зачем? Каким образом и во имя чего были воскрешены на
этой планете она сама и еще тридцать шесть или тридцать семь миллиардов
человеческих существ? Каждый из живших на Земле с 2 000 000 года до нашей
эры вплоть до начала третьего тысячелетия земной цивилизации воскрес после
смерти. Исключение составляли лишь дети до пяти лет, умственно отсталые и
безнадежно больные - больные душевно, не телесно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
подготовила ее к любым неожиданностям. Четыре или пять высоченных строений
из листового железа и алюминия - заводы! Но окончательно поразил ее
воображение огромный - просто колоссальный - алюминиевый ангар.
- В жизни не видела ничего подобного, - пробормотала она.
- Вы вообще еще ничего не видели, - отозвался Файбрас и, помолчав,
удивленно спросил: - Вы на самом деле приехали сюда работать?
- Я уже сказала об этом.
Он был Мужчиной. В его власти принять ее или изгнать, но он не
заставит ее примириться с тупостью. Повторять - излишне, а потому глупо.
Перед ней стоял доктор натурфилософии, специалист по астрофизике и
электронике. Соединенные Штаты не посылали в космос болванов, хотя,
возможно, гениями их астронавты тоже не были. Очевидно, он отупел от
спиртного - с мужчинами такое бывает. Но, как истая женщина, она не смогла
смолчать и напомнила ему: будь на высоте.
Файбрас покачивался на носках, дыша винным перегаром ей в лицо. Он
был невысок - на голову ниже ее, - но широкоплеч, с мускулистыми руками и
длинными худыми ногами. Крупная голова с квадратным подбородком, вьющиеся
каштановые волосы, карие глаза и красновато-бронзовая кожа... Несомненно,
кровь индейцев и белых преобладала над африканской. Джил подумала, что
среди его предков наверняка были выходцы из Южной Европы - откуда-нибудь
из Прованса или Каталонии.
Он осматривал ее с ног до головы и молчал. Не подозревает ли он ее в
криминальных намерениях? Боится получить удар в живот, как Сирано?
- О чем вы задумались? - спросила Джил. - О моей квалификации
аэронавта? Или о том, какое тело скрывается под этими тряпками?
Файбрас разразился хохотом.
- И о том, и о другом.
Шварц смущенно кашлянул. Невысокий хрупкий шатен с карими глазами
опустил голову, поймав на себе взгляд Джил. Четвертый из собутыльников,
Иезекиил Харди, не уступал ей в росте - равно, как и Сирано. Черноволосый,
с узким лицом и высокими скулами, он откровенно разглядывал ее.
- Готова повторить еще раз, - вновь заговорила Джил. - Я не хуже
любого мужчины и могу это доказать. У меня диплом инженера, большой опыт
проектных работ и восемь тысяч часов в воздухе... - она остановилась и
потом решительно добавила:
- Я летала на всех типах дирижаблей и могу занять любой пост...
включая командирский.
- У вас есть какие-нибудь доказательства? - спросил Харди. - А вдруг
вы лжете?
- Ну, а где ваши документы? - возразила Джил. - Да если б они и
были... Вы - шкипер китобойного судна. Разве это дает вам право стать
пилотом дирижабля?
- Ну, ну, - вмешался Файбрас, - не лезьте в бутылку. Я-то вам верю,
Галбира, и совсем не считаю вас обманщицей. Но должен заметить сразу:
возможно, вы лучше всех подходите на пост капитана, но командую тут
все-таки я. А значит, я - хозяин, босс! В свое время я отказался от
должности главного инженера при постройке судна Клеменса; мне просто не
хватало знаний для этого проекта. Но сейчас и здесь я - КАПИТАН ФАЙБРАС, и
прошу об этом не забывать! Если вам такое подходит, мы скрепим кровью
контракт, и я даже готов запрыгать от восторга. Возможно, вы станете у нас
одним из ведущих сотрудников, - без оглядки на принадлежность к женскому
полу, клянусь вам, - но сейчас я ничего не обещаю. Делить портфели еще
рано.
Он помолчал, тряхнул головой и прищурился.
- Главное сказано. И еще. Вы должны поклясться своей честью и именем
Бога, что полностью подчинитесь законам Пароландо. Без всяких "если" и
"но".
Галбира колебалась. Она облизнула запекшиеся губы. Ее вожделенная
мечта - дирижабль - видением возник перед нею. Он парил под солнцем, как
серебряная птица, отбрасывая тень на нее и Файбраса.
- Хорошо... Но должна предупредить вас, что не собираюсь пожертвовать
своими принципами... - она заговорила так громко, что мужчины вздрогнули.
- Я... я...
Файбрас усмехнулся.
- Принципы! О, эти принципы, которыми никто не хочет поступиться! Вы
не одиноки, Галбира, в таком положении многие. Но я хотел бы видеть вас в
своей команде. Давайте договоримся так: я остаюсь верен своим принципам,
вы - своим, и мы оба уважаем конституцию этой страны.
Он ткнул пальцем в сторону Шварца и Харди.
- Взгляните на них. Они оба из девятнадцатого века, один - австриец,
другой - американец. Но они признают меня капитаном и командиром; к тому
же они - мои друзья. Может быть, в глубине души они и считают меня наглым
негром, но проткнут каждого, кто осмелится это сказать. Правда, парни?
Мужчины согласно кивнули.
- Тридцать один год жизни в Мире Реки изменяет человека - если он
вообще способен меняться. Итак, ваше слово? Хотите услышать конституцию
Пароландо?
- Конечно! Не могу же я принять решения, не узнав, на что иду.
- Она составлена великим Сэмом Клеменсом. Год назад он уплыл от нас
на судне "Марк Твен".
- "Марк Твен"? Какая самовлюбленность!
- Название выбрано всеобщим голосованием. Сэм возражал, правда, не
очень настойчиво... - В глазах Файбраса сверкнули насмешливые искорки. -
Так слушайте! "Мы, народ Пароландо, нижеследующим заявляем..."
Он произносил длинный текст без запинки, без единой ошибки; видимо,
хартия была запечатлена в памяти каждого. Дар, присущий людям, не знавшим
письменности, да еще - актерам, стал в Пароландо всеобщим.
Торжественные слова возносились к светлевшему, наливавшемуся
голубизной небу. Туман опустился до колен, и казалось, что долина утопает
под снежным покровом, тянувшимся до подножия холмов. Их склоны, заросшие
кустарником, над которым возносились сосны, тисы, бамбук и гигантские
стволы железных деревьев, обрели ясные очертания и больше не выглядели
загадочными далекими силуэтами с японских картин. На лианах, обвивавших
железные деревья, распустились и засияли в первых лучах зари огромные
цветы. На западе, словно фон этого яркого полотна, возносился темный
каменистый обрыв, покрытый синевато-серыми пятнами лишайника. Повсюду с
гор струились серебристые потоки водопадов.
Все это было уже знакомо Джил Галбира - и, однако, вызывало трепет
страха и удивления. Кто же создал эту долину, протянувшуюся на много
миллионов миль? И зачем? Каким образом и во имя чего были воскрешены на
этой планете она сама и еще тридцать шесть или тридцать семь миллиардов
человеческих существ? Каждый из живших на Земле с 2 000 000 года до нашей
эры вплоть до начала третьего тысячелетия земной цивилизации воскрес после
смерти. Исключение составляли лишь дети до пяти лет, умственно отсталые и
безнадежно больные - больные душевно, не телесно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124