Они, естественно,
кончались в пользу путешественников; копье и лук не могли противостоять
судовой артиллерии. Правда, Клеменс старался не допускать открытых
столкновений или, тем более, бойни. В этих случаях с амфибии давали поверх
голов пулеметную очередь; пластиковые пули восьмидесятого калибра являлись
наилучшим аргументом в споре. Толпа разбегалась, убитых не было никогда.
В конце концов, что теряют местные, если однажды воспользоваться
двумя их грейлстоунами? Никто не лишится пищи. Всегда поблизости
находились камни, где полно неиспользованных отверстий для чаш. Поэтому
люди предпочитали мирно уступить пару граалей прибывшим и всласть
насмотреться на поражающий воображение корабль.
Четыре огромных электродвигателя требовали невероятных затрат
энергии. Раз в день судно подходило к берегу и на один из граалей
насаживался гигантский металлический колпак; к соседнему катер подвозил
цилиндры команды. Когда происходил разряд, его энергия по проводам
передавалась в батакайтор - огромный накопитель, заполнявший пространство
между машинным отделением и главной палубой.
Сэм Клеменс сошел на берег, чтобы переброситься парой слов с местными
властями. Здесь понимали эсперанто, и хотя язык был несколько искажен, он
смог поддержать разговор. Сэм поблагодарил за гостеприимство и вернулся на
свой личный катер, доставивший его на судно. Через десять минут к борту
подошел "Огненный Дракон-4" с наполненными цилиндрами.
Свистки и звон колокола, раздавшиеся при отплытии корабля, привели
туземцев в неистовый восторг. "Марк Твен" величественно двинулся вверх по
Реке.
В кают-кампании за большим столом, накрытом на десять персон, сидели
Сэм и Гвиневра. С ними завтракали старшие офицеры - кроме тех, кто стоял
на вахте. Отдав распоряжения на день, Сэм направился к бильярдному столу
сыграть партию с Джо. Гигантопитек не очень ловко владел кием, и Сэм почти
всегда побивал его. Вторую партию он обычно играл с более опытным
партнером.
Как всегда, в семь утра Клеменс отправился в обход судна. Он терпеть
не мог пешей ходьбы, но физические нагрузки были необходимы, и он
заставлял себя совершать утренний моцион. Кроме того, появление капитана
поддерживало порядок на корабле. Если пренебречь дисциплиной, команда
могла разболтаться и выйти из повиновения.
- Судно у меня надежное, - любил повторять Сэм. - Во всяком случае,
что касается команды. Я еще ни разу не видел на вахте пьяного.
Сегодня инспекционный обход не состоялся. Сэма вызвали в штурманскую
рубку, так как радист получил сообщение с "Минервы". Не успел он войти,
как на радаре появилось изображение объекта, движущегося над горами по
направлению к "Марку Твену".
51
Дирижабль вынырнул из-за гор огромным серебряным яйцом, будто
снесенным солнцем. Люди на берегах Реки, никогда не видевшие воздушного
корабля, могли принять его за жуткое чудовище. Но многие прониклись
убеждением, что в небесах появились Те, Кто пробудил их после смерти; в
порыве счастливого неведения они стали взывать к неведомым богам,
уверенные, что сейчас им откроются все тайны их мира.
Как же "Минерве" удалось так быстро обнаружить судно? На высоте
нескольких тысяч футов над "Марком Твеном" парил привязной аэростат -
антенна мощного передатчика, посылавшего непрерывный сигнал. Харди,
штурман "Минервы", представлял курс судна; данные о его передвижении
регулярно поступали в Пароландо и наносились на карту. Самая свежая
информация была передана с "Парсефаля" - она позволила установить точное
местоположение. Теперь на "Минерве" также знали, что расстояние между
"Рексом" и "Марком Твеном" по прямой составляло только сотню миль, но с
учетом прихотливого течения Реки эта сотня превращалась в четыре.
Грейсток по радио запросил разрешения пролететь над судном. В голосе
Сэма послышалось сомнение:
- Зачем?
- Хотим вас приветствовать, - ответил англичанин. - Кроме того, мне
кажется, что и вам, и команде будет приятно взглянуть на тех, что
собирается покончить с Кровавым Джоном. А нашему экипажу хотелось бы
полюбоваться прекрасным судном. - Помолчав, он добавил: - Может быть, в
последний раз.
Сэм тоже примолк, затем заговорил с трудом, словно едва сдерживал
слезы:
- Ну, ладно, Грейсток. Можете спуститься, но только рядом с нами.
Считайте меня параноиком, но я не желаю, чтобы над моей головой висел
дирижабль с четырьмя огромными бомбами на борту. А если они по несчастной
случайности оторвутся?
Грейсток поднял глаза к небу и свирепо усмехнулся.
- Да ничего подобного произойти не может.
- Так ли? Нет, Грейсток, пусть будет по-моему.
С явным неудовольствием Грейсток ответил, что подчиняется.
- Мы облетим вокруг судна и отправимся на дело.
- Ну, удачи вам, - пожелал Сэм. - Я хорошо понимаю, что ваши чудесные
парни... могут и не...
Окончить фразу у нем не хватило сил.
- Мы прекрасно отдаем себе отчет, что можем не вернуться, - ответил
Грейсток, - но рассчитываем захватить их врасплох.
- Я тоже надеюсь на это. Только не забудьте, что на "Рексе" два
самолета. Первым делом следует разбомбить их взлетную площадку, чтобы они
не сумели взлететь.
- Я не нуждаюсь в советах, - холодно отрезал Грейсток.
Наступила долгая пауза, потом раздался громкий голос Сэма.
- Вот подошел Лотар фон Рихтгофен, чтобы с вами поздороваться, Джон.
Он хочет подняться в воздух и сопровождать вас. Мне это совсем не
улыбается, и я потратил уйму времени, чтобы отговорить его от этой затеи,
но он жаждет участвовать в атаке. Дело в том, что потолок наших самолетов
только десять тысяч футов, над горами могут произойти любые неожиданности.
С горючим у него все в порядке, на обратную дорогу хватит.
Голос Лотара прервал Сэма.
- Я сказал ему, что вам тоже хватит горючего на обратный путь, если
не жечь его напропалую. Мы с вами вернемся вместе, Джон.
- Ничего не имею против.
Грейсток посмотрел в сторону судна. Издали ему был хорошо виден
аэростат. Чтобы его опустить, понадобится не меньше двадцати минут.
Гигантский корабль, прекрасное творение рук человеческих, был на
четверть длиннее "Рекса" и несколько уже. Джил Галбира как-то заявила, что
"Парсефаль" является самым прекрасным и грандиозным сооружением мира Реки;
ничего подобного Земля не знала. Но Грейсток предпочитал корабль, который,
по словам Сэма, в любом соревновании выиграл бы "Голубую ленту длиной в
милю".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
кончались в пользу путешественников; копье и лук не могли противостоять
судовой артиллерии. Правда, Клеменс старался не допускать открытых
столкновений или, тем более, бойни. В этих случаях с амфибии давали поверх
голов пулеметную очередь; пластиковые пули восьмидесятого калибра являлись
наилучшим аргументом в споре. Толпа разбегалась, убитых не было никогда.
В конце концов, что теряют местные, если однажды воспользоваться
двумя их грейлстоунами? Никто не лишится пищи. Всегда поблизости
находились камни, где полно неиспользованных отверстий для чаш. Поэтому
люди предпочитали мирно уступить пару граалей прибывшим и всласть
насмотреться на поражающий воображение корабль.
Четыре огромных электродвигателя требовали невероятных затрат
энергии. Раз в день судно подходило к берегу и на один из граалей
насаживался гигантский металлический колпак; к соседнему катер подвозил
цилиндры команды. Когда происходил разряд, его энергия по проводам
передавалась в батакайтор - огромный накопитель, заполнявший пространство
между машинным отделением и главной палубой.
Сэм Клеменс сошел на берег, чтобы переброситься парой слов с местными
властями. Здесь понимали эсперанто, и хотя язык был несколько искажен, он
смог поддержать разговор. Сэм поблагодарил за гостеприимство и вернулся на
свой личный катер, доставивший его на судно. Через десять минут к борту
подошел "Огненный Дракон-4" с наполненными цилиндрами.
Свистки и звон колокола, раздавшиеся при отплытии корабля, привели
туземцев в неистовый восторг. "Марк Твен" величественно двинулся вверх по
Реке.
В кают-кампании за большим столом, накрытом на десять персон, сидели
Сэм и Гвиневра. С ними завтракали старшие офицеры - кроме тех, кто стоял
на вахте. Отдав распоряжения на день, Сэм направился к бильярдному столу
сыграть партию с Джо. Гигантопитек не очень ловко владел кием, и Сэм почти
всегда побивал его. Вторую партию он обычно играл с более опытным
партнером.
Как всегда, в семь утра Клеменс отправился в обход судна. Он терпеть
не мог пешей ходьбы, но физические нагрузки были необходимы, и он
заставлял себя совершать утренний моцион. Кроме того, появление капитана
поддерживало порядок на корабле. Если пренебречь дисциплиной, команда
могла разболтаться и выйти из повиновения.
- Судно у меня надежное, - любил повторять Сэм. - Во всяком случае,
что касается команды. Я еще ни разу не видел на вахте пьяного.
Сегодня инспекционный обход не состоялся. Сэма вызвали в штурманскую
рубку, так как радист получил сообщение с "Минервы". Не успел он войти,
как на радаре появилось изображение объекта, движущегося над горами по
направлению к "Марку Твену".
51
Дирижабль вынырнул из-за гор огромным серебряным яйцом, будто
снесенным солнцем. Люди на берегах Реки, никогда не видевшие воздушного
корабля, могли принять его за жуткое чудовище. Но многие прониклись
убеждением, что в небесах появились Те, Кто пробудил их после смерти; в
порыве счастливого неведения они стали взывать к неведомым богам,
уверенные, что сейчас им откроются все тайны их мира.
Как же "Минерве" удалось так быстро обнаружить судно? На высоте
нескольких тысяч футов над "Марком Твеном" парил привязной аэростат -
антенна мощного передатчика, посылавшего непрерывный сигнал. Харди,
штурман "Минервы", представлял курс судна; данные о его передвижении
регулярно поступали в Пароландо и наносились на карту. Самая свежая
информация была передана с "Парсефаля" - она позволила установить точное
местоположение. Теперь на "Минерве" также знали, что расстояние между
"Рексом" и "Марком Твеном" по прямой составляло только сотню миль, но с
учетом прихотливого течения Реки эта сотня превращалась в четыре.
Грейсток по радио запросил разрешения пролететь над судном. В голосе
Сэма послышалось сомнение:
- Зачем?
- Хотим вас приветствовать, - ответил англичанин. - Кроме того, мне
кажется, что и вам, и команде будет приятно взглянуть на тех, что
собирается покончить с Кровавым Джоном. А нашему экипажу хотелось бы
полюбоваться прекрасным судном. - Помолчав, он добавил: - Может быть, в
последний раз.
Сэм тоже примолк, затем заговорил с трудом, словно едва сдерживал
слезы:
- Ну, ладно, Грейсток. Можете спуститься, но только рядом с нами.
Считайте меня параноиком, но я не желаю, чтобы над моей головой висел
дирижабль с четырьмя огромными бомбами на борту. А если они по несчастной
случайности оторвутся?
Грейсток поднял глаза к небу и свирепо усмехнулся.
- Да ничего подобного произойти не может.
- Так ли? Нет, Грейсток, пусть будет по-моему.
С явным неудовольствием Грейсток ответил, что подчиняется.
- Мы облетим вокруг судна и отправимся на дело.
- Ну, удачи вам, - пожелал Сэм. - Я хорошо понимаю, что ваши чудесные
парни... могут и не...
Окончить фразу у нем не хватило сил.
- Мы прекрасно отдаем себе отчет, что можем не вернуться, - ответил
Грейсток, - но рассчитываем захватить их врасплох.
- Я тоже надеюсь на это. Только не забудьте, что на "Рексе" два
самолета. Первым делом следует разбомбить их взлетную площадку, чтобы они
не сумели взлететь.
- Я не нуждаюсь в советах, - холодно отрезал Грейсток.
Наступила долгая пауза, потом раздался громкий голос Сэма.
- Вот подошел Лотар фон Рихтгофен, чтобы с вами поздороваться, Джон.
Он хочет подняться в воздух и сопровождать вас. Мне это совсем не
улыбается, и я потратил уйму времени, чтобы отговорить его от этой затеи,
но он жаждет участвовать в атаке. Дело в том, что потолок наших самолетов
только десять тысяч футов, над горами могут произойти любые неожиданности.
С горючим у него все в порядке, на обратную дорогу хватит.
Голос Лотара прервал Сэма.
- Я сказал ему, что вам тоже хватит горючего на обратный путь, если
не жечь его напропалую. Мы с вами вернемся вместе, Джон.
- Ничего не имею против.
Грейсток посмотрел в сторону судна. Издали ему был хорошо виден
аэростат. Чтобы его опустить, понадобится не меньше двадцати минут.
Гигантский корабль, прекрасное творение рук человеческих, был на
четверть длиннее "Рекса" и несколько уже. Джил Галбира как-то заявила, что
"Парсефаль" является самым прекрасным и грандиозным сооружением мира Реки;
ничего подобного Земля не знала. Но Грейсток предпочитал корабль, который,
по словам Сэма, в любом соревновании выиграл бы "Голубую ленту длиной в
милю".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124