- Закончим с Лондоном... в другой раз мы еще потолкуем о нем, - он
приложился к своей кружке, потом пристально взглянул на Фригейта. -
Послушайте! Ваши идеи о сверхчеловеке весьма похожи на то, что проповедует
Церковь Второго Шанса. Звучат они, правда, получше, чем у одного из наших
матросов. Да вы его знаете - маленький араб... точнее, - испанский мавр
двенадцатого века. Но он не относится к миссионерам Церкви.
Фарингтон указал на человека, уже знакомого Фригейту. Тот сидел в
кружке руританцев, прихлебывая вино и покуривая сигарету. Его рассказы,
видимо, забавляли окружающих - они от души смеялись. Невысокого роста, но
сильный и гибкий, этот человек напоминал юного Джимми Дюранта.
- Нур-эд-дин-эль-Музафир, - назвал его капитан. - Для краткости -
Нур.
- Это значит - Странник Светоча Веры, - перевел с арабского Фригейт.
- Вы знаете арабский? Я вот никогда не сумел выучить ни одного
языка... разве только эсперанто.
- Я просто нахватался слов из "Арабских сказок" Бартона, - Фригейт
помолчал. - Так что же будет со мной? Вы меня не берете?
- И да, и нет, - Фарингтон расхохотался, взглянув на растерянное лицо
Питера, и хлопнул его по плечу. - Умеете держать язык за зубами?
- Как траппистский монах.
- Тогда вот что я вам скажу, Пит. Мы с Томом хотим здесь избавиться
от Канака. - Он указал на громадного полинезийца, облаченного в белые
одежды, с огромным красным цветком в черных курчавых волосах. - В свое
время он был лучшим гарпунером на китобойном судне. Но мне нужны
образованные люди, а он, конечно, книги в руках не держал. Возможно, мое
требование попахивает снобизмом, но что поделаешь? Так вот, вас примут на
судно... во всяком случае, таково мое решение. Нет, подождите ликовать!
Мне еще нужно поговорить с Томом. Минутку, я сейчас вернусь.
Он нырнул в толпу танцующих, схватил Райдера за руку и, не обращая
внимания на сопротивление, потащил в сторону. Фригейт мог только гадать,
что ждет его впереди. У этих двоих была какая-то важная причина
путешествовать под чужими именами. Опасаясь разоблачения, они могут
исчезнуть, оставив его здесь, но могут и взять с собой, если убедятся, что
он не из болтливых. Сейчас, вероятно, Фарингтон наверняка желает выяснить,
почему человек, так хорошо знакомый с произведениями Лондона, не узнал его
самого. Возможно, капитан ведет какую-то игру, подозревая, что Фригейт
питает некие темные замыслы... Во всяком случае, физическая расправа ему
не грозит - ни Фарингтон, ни Райдер не были убийцами. Правда, в этом мире
люди менялись - и не всегда к лучшему.
К нему подошел Райдер, пожал руку и сказал, что будет рад видеть его
на судне. Через несколько минут Фарингтон остановил музыкантов, чтобы во
всеуслышание объявить о выборе нового матроса. Лишь после этого Фригейт
собрался с силами, отвел Еву в сторонку и сказал о своем отъезде.
- Да, я знаю, что ты хочешь уйти на этом судне, - довольно спокойно
сказала она. - Здесь трудно сохранить что-нибудь в тайне, Питер. Мне
только больно, что ты скрыл это от меня.
- Я пытался предупредить тебя, но ты ушла из дома... Я не знал где
тебя найти.
Ева расплакалась. Глаза Питера тоже увлажнились. Потом женщина быстро
вытерла слезы.
- Я плачу не из-за твоего отъезда. Мне горько, что умерла наша
любовь, хотя я понимаю, что со временем все проходит.
- Я все еще люблю тебя.
- Но не так уж сильно, верно? Мне не следует упрекать тебя, Пит, я и
сама не лучше. А мне так хотелось, чтобы мы оба любили друг друга... как
прежде...
- Ты встретишь другого. И мы расстаемся не врагами...
- Да, все к лучшему. Хуже жить с человеком, который тебя не любит.
Сейчас, когда любовь ушла, мне было бы тяжело с тобой.
Он привлек Еву к себе, собираясь поцеловать, но она подставила лишь
щеку.
- Прощай, Пит.
- Я тебя никогда не забуду.
- У нас было много хорошего, - и Ева ушла.
Питер вернулся в толпу. Его поздравляли, но он не ощущал радости.
Прощание с Евой не выходило из головы, и общее внимание становилось ему в
тягость. Буллит торжественно пожал его руку.
- Мне очень жаль, что вы уезжаете, Фригейт, - заявил он. - Вы были
образцовым гражданином. Осталась небольшая формальность. - Он обернулся к
стоявшему рядом чиновнику. - Мистер Армстронг, пожалуйста, примите оружие
у мистера Фригейта.
Питер не протестовал. В свое время он дал клятву вернуть оружие в
случае отъезда. Но свой меч он не принес, припрятав его еще утром.
Последняя память о жизни в Руритании... о Еве, украсившей вышивкой
перевязь... Он заберет меч с собой.
Этой ночью он снова вернулся в прошлое, к прежнему сну, когда, стоя
голышом перед домом, он бросал камешки в окно спальни в тщетной надежде
разбудить Рузвельта. Он обогнул дом, пытаясь открыть какое-нибудь окно, и
вдруг обнаружил распахнутую дверь. Ему удалось тихо проскользнуть через
переднюю в кухню; теперь оставалось сделать лишь пару шагов до
противоположной двери, откуда шел коридор к лестнице, что вела на второй
этаж. Ступеньки скрипели, он старался наступать на самый краешек. В этот
момент он заметил, что дверь в спальню родителей, где спали и младшие
дети, открыта; комнату заливал лунный свет. Старомодная постель отца и
матери зияла пустотой; пусты были кроватки сестры и брата.
Не оказалось на месте и Рузвельта. В смятении Питер обернулся к окну:
перед ним зияла пустотой собачья будка.
Все, даже пес, исчезли без следа. Что за таинственное преступление
произошло здесь?
32
- Учебный дирижабль будет готов через месяц, - объявил однажды
Файбрас. - Первый полет совершит Джил Галбира, наш самый опытный пилот. Я
назначаю ее командиром этого корабля. Ну, как, Джил? Теперь уж вам не
удастся обвинить меня в пристрастности.
Окружившие Джил мужчины принялись поздравлять ее, хотя с довольно
кислыми минами. Казалось, искреннюю радость испытывал лишь Сирано; только
опасение рассердить ее удержало француза от поцелуя. Но, повинуясь
внезапному порыву, Джил притянула его к себе и крепко обняла.
Через двадцать минут Файбрас, Мессне, Пискатор, Джил и десяток
инженеров вновь склонились над чертежами дирижабля. За три недели
изнурительной работы они составили всю техническую документацию, от
расчетов до чертежей, с помощью компьютера. Машина дала возможность
предельно ускорить проектирование, выявить допущенные ошибки, внести
поправки, а главное, - перепроверить все математические выкладки,
сделанные ранее вручную.
Напряжение этих недель не прошло даром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124