Внезапно в конце прохода египтяне без единого звука рухнули на
колени. Они пытались подняться, опираясь на руки, но неведомая сила
прижала их к полу. Они лежали, распластавшись, словно восковые фигурки.
Медленно сдвинулись створки ворот; ни следа, ни тонкой щелки не
осталось от них на гладкой поверхности стены. В густом тумане холодного
моря Пахери был один.
Не теряя времени он нажал кнопку, и лодка двинулась с прежней
скоростью. Но теперь на экране не было никакого изображения, никакой
картинки, подсказывающей путь. Он долго метался взад и вперед вдоль
отвесной скалы, пытаясь найти пещеру. В конце концов, Пахери выбрал одно
направление и вскоре добрался до провала, под сводом которого море
пробивалось сквозь горы. Направив туда лодку, он попал в громадную
вытянутую пещеру; в дальнем конце ее раздавался грохот водопада. Египтянин
попробовал найти место, чтобы пристать, но течение стремительно несло его
лодку к пропасти. Рев падающей воды стал громоподобным, суденышко
перевернулось, Пахери рухнул куда-то вниз... и больше он не помнил ничего.
Очнувшись, Пахери обнаружил, что лежит, совершенно нагой, у какого-то
грейлстоуна. Рядом стояла чаша - конечно, новая, - и громоздилась стопка
полотнищ. Он услышал голоса. Темные фигуры с цилиндрами в руках двигались
к грейлстоуну. Египтянин был здоров и невредим, но переполнен чудовищными
воспоминаниями об обители богов.
Том Райдер встретился с Пахери в этих местах, пробудившись после
того, как его прикончил какой-то средневековый фанатик-христианин. Он
вновь избрал солдатское ремесло и попал в один отряд с египтянином. Вскоре
ему удалось услышать этот рассказ. Райдер дослужился до звания капитана и
вновь был убит. На следующий день он проснулся в местности, где жил
Фарингтон. Через несколько месяцев они вместе отправились вверх по Реке на
выдолбленном из сосны челне. Позже вернулись обратно, построили
"Раззл-Даззл" и набрали экипаж.
Как я отнесся к этой истории? Ну, прежде всего, я решил, что до
истины нужно добраться самому. Если Пахери ничего не выдумал - а Том,
считал, что у него воображения не больше, чем в дубовом топорище, - то
стоит поискать пути на север. Этот мир, столь непохожий на Землю, может
дать ответы на великие вопросы; он - отражение подлинной сути вещей.
Эй, там, на Башне! Ждите!
40
Продолжение письма Фригейта.
Недавно к рассказу Райдера добавились новые подробности. Несколько
дней назад мне довелось быть невидимым свидетелем разговора между Фриско и
Томом. Они беседовали в большой каюте, я сидел снаружи у ее стенки,
покуривая сигарету. Занятый размышлениями о недавнем споре с Нур
эль-Музафиром, я не обращал внимания на доносившиеся из каюты голоса, как
вдруг уловил слова капитана:
- Да, но каким образом выяснить, не использует ли он нас в своих
собственных целях? И что они сулят нам? Как узнать, сможем ли мы попасть в
Башню? Есть ли там еще один вход? А если есть, то почему он не сказал о
нем? Правда, он обещал объяснить все позже, но прошло уже столько времени,
а мы его больше не видели. Вернее, не видел ты, я-то с ним никогда не
встречался. Вдруг что-то произошло - его могли схватить, или мы стали ему
больше не нужны.
Райдер что-то ответил, но я не расслышал; видимо, он сидел спиной к
стене. Снова раздался голос Фарингтона:
- Да, конечно... Но я думаю вот о чем. Мне кажется, что к моменту
вашей встречи он даже не подозревал, что египтяне добрались до Башни, а
один из них вернулся сюда.
Опять ответ Райдера и реплика Фарингтона:
- Согласен. Туннель, канат, лодки, да и сама тропа - все подготовлено
для нас, но прежде туда проникли другие.
Усилился ветер, и несколько минут я не мог разобрать ни слова. Я
подсел к стенке вплотную и вновь услышал голос Фриско.
- Ты подозреваешь, что кто-то из Них оказался на нашем судне? Все
может быть, Текс, но к чему это? Нам же не объяснили, как мы узнаем
посвященных. Когда нам об этом скажут и где мы встретимся? В устье Реки?
Представь себе - мы туда добрались, а там никого нет. Сколько нам придется
ждать - сто лет? А если...
Райдер прервал его длинной тирадой. Я навострил уши, пылая
любопытством так, словно от меня исходили огни святого Эльма. Стоявший у
штурвала Мустафа странно на меня поглядывал. Он мог сообразить, что я
подслушиваю, и меня это сильно встревожило: если турок расскажет капитану,
меня в два счета выставят с судна. Но вряд ли он догадывался, что речь
идет о вещах, которые мне не следует знать. Я продолжал попыхивать
сигаретой, а когда она потухла, притворился спящим.
Все происходящее сильно напоминало сцену из "Острова сокровищ",
когда, сидя в бочке из-под яблок, Джим Хокинс узнает о сговоре Джона
Сильвера с дружками-пиратами насчет захвата "Эспаньолы". Но в данном
случае ни Фарингтон, ни Райдер не плели интриг. Похоже, они были их
жертвами.
- Меня больше всего интересует, - говорил Фарингтон, - зачем мы ему
нужны? Могущество этого существа превосходит силу дюжины богов. Он борется
против себе подобных, а мы - пешки в его руках. Если он хочет видеть нас в
Башне, то почему сам не переправит туда?
Наступило молчание, нарушаемое лишь стуком кружек, потом послышался
голос Райдера:
- Но должны же быть, черт возьми, какие-то разумные причины!
Когда-нибудь мы узнаем о них. А сейчас - что мы можем поделать?
- Верно! - горько рассмеялся Фарингтон. - Что мы можем? Уж скорее бы
добраться до конца - хорошего или плохого... Я все время ощущаю, что мной
вертят словно куклой... я сыт этим по горло! В молодости из меня выжимали
соки и богачи, и люди победнее. Стал знаменит - на мне наживались мои
издатели, а потом - родные и друзья. Но здесь, в этом мире, я не допущу,
чтобы меня эксплуатировали как бессловесного скота, годного лишь сгребать
уголь да ловить рыбу!
- Да ты и сам себя эксплуатировал, как и все мы, - возразил Райдер. -
Я греб деньги кучами, ты - тоже. Ну, и чего мы добились? Понастроили
дурацких домов, накупили машин, выпивки, шлюх... разную ерунду... И
сдохли! А могли бы жить красиво и прилично, сберечь свои денежки, дотянуть
до старости...
Фарингтон вновь разразился смехом.
- Да разве это наша стихия, Текс? Жить на всю катушку, жечь свечу с
обоих концов - вот наш удел! Стоит ли крутиться в беличьем колесе
обыденности, стать тупым животным на жирном пастбище, вести серую, тусклую
жизнь в преддверии столь же серого будущего?
Снова звон кружек. Тут Фарингтон принялся рассказывать Райдеру о
своей поездке из Сан-Франциско в Чикаго.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124