Керис почувствовал облегчение - хотя никто из часовых не поду-
мает прятаться от непогоды, но вой ветра все же скроет его шаги. До-
мик, в котором прежде жил Солтерис, стоял пустым - после смерти архи-
мага велись разговоры о его дальнейшей судьбе, но дело дальше разгово-
ров так и не пошло. Только наложили на двери и окна домика заклятья,
которые отпугнули бы не в меру любопытных. Вдруг Керис подумал - чего
ему бояться всех этих заклятий, он и сам обладает волшебной силой. А
сейчас, когда ему нужно укрыться, он просто обязан забраться в этот
дом, тем более, что он принадлежал его деду... Так думал Керис, заходя
на задний двор и отпирая ставни на одном из окон. Окна были высокие,
но что значило для тренированного послушника подтянуться и влезть в
дом?
Вся обстановка напоминала ему об архимаге. Все тут осталось
по-прежнему, как было и раньше... Мрачная меланхолия, тоска по старику
вновь наполнила душу Кериса.
Если Джоанна была права...
Но когда же он мог измениться?
Встав посреди тесной комнаты, что служила Солтерису рабочим
кабинетом, Керис размышлял. Дождь барабанил по крыше и оконным стек-
лам.
Итак, он видел деда до тринадцати лет. Потом был большой пере-
рыв, после чего он встретился со стариком, когда самому Керису испол-
нилось уже восемнадцать. Это случилось года два назад. Что могло слу-
читься с ним? Воспоминания детства были довольно скупыми - вот Керис
бегает по речке, ловит лягушек, а дед собирает на берегу разные травы
и приглядывает за внуком... Потом дед занимался врачеванием больных, и
Керис охотно помогал ему - кипятил воду, промывал разные диковинные
изогнутые ножи... Это было так давно... Потом они ели в поле, и парень
вспомнил задорный смех Солтериса...
А потом, когда Керис пришел в город и дал клятву на верность
Совету Кудесников, стал послушником, он уже ни разу не слышал, как ар-
химаг смеется. Точно, ни разу не звучал его смех. Иногда в глазах Со-
лариса мелькали искорки безудержного веселья, но трудно было понять,
действительно ли это веселье и что именно радует старика. Тогда Керис
не придавал всему этому значения - ведь отчего смеяться громко, если
бабушка Кериса умерла.
А ведь вполне было и так, как говорила Джоанна. Но когда это
случилось?
И тут вдруг Кериса обожгла мысль - это веселье, этот смех были
убиты! Их убил Сураклин! Сураклин убил деда! Сураклин, он же Темный
Волшебник...
Я убью его,- говорил в Керисе какой-то голос,- Боже мой, я
убью его за это!
Тут вдруг он понял, что и Антриг тепло относился к Солтерису.
Кажется, Джоанна сказала, что Сураклин вышел из его деда, оставив его
живым, но потерявшим рассудок, а потом вселился в того человека из ми-
ра Джоанны, что превосходно разбирался в компьютерах... Возможно,
именно потому Антриг и убил безумного архимага - только из чувства
сострадания к нему...
Нет, думал Керис, нужно прекратить думать об этом. И тем бо-
лее, что у него нет никаких доказательств.
Вдруг Керис подумал, что настоящему послушнику никогда не нуж-
ны какие-то там доказательства. Главное - это решение Совета Кудесни-
ков. Керис был в отчаянии, рушилась вся его система. Не осознавая да-
же, что он делает, он принялся осматривать кабинет архимага.
Как и при жизни Солтериса, комната была забита разными книга-
ми, свитками, схемами, всевозможными измерительными приборами, пись-
менными принадлежностями. Впрочем, во всем этом у архимага был свой
порядок. Это на первый взгляд комната казалась безнадежно захламлен-
ной. Если было нужно, Солтерис безошибочно и сразу находил любой пред-
мет. Неподалеку от очага высился письменный стол - настоящее произве-
дение столярного искусства. Кериса всегда занимало, сколько тут было
разных ящиков, ящиков, отделений. На столешнице стояли два бронзовых
подсвечника с оплывшими свечами. Они были покрыты приличным слоем пы-
ли. Впрочем, сам Солтерис тоже не слишком часто зажигал свечи - он,
как настоящий волшебник, видел в темноте.
Сам Керис не слишком хорошо видел в темноте, но кое-что он
различал довольно неплохо. Сейчас послушник был спокоен - даже если он
будет тут издавать какие-то шумы, то их никто не услышит из-за пронзи-
тельно воющего ветра.
И Керис принялся осматривать тут все, что можно только было
осмотреть.
В свое время об этом чудесном столе ему рассказывала еще ба-
бушка. Помнится, Керис сидел у бабушки на коленях, и та рассказывала
ему, чтобы занять ребенка. И теперь чуткие пальцы Кериса ощупывали
каждый выступ, каждую резную завитушку, ища разные потайные пружинки и
кнопочки. Ветер, казалось, завывал все с большей и большей яростью. В
одном ящике Керис отыскал еще одно воспоминание - это была фарфоровая
свирель. Помнится, в те далекие годы дед частенько наигрывал на ней. А
потом... Став послушником, Керис уже ни разу не видел деда играющим на
свирели.
В другом ящичке отыскалась пригоршня пуль. Даже не пуль, а...
Нет, ошибки тут быть не могло... Такие же конические, упакованные в
латунные стаканчики... Керис рывком вытащил пистолет и попробовал заг-
нать один патрон в барабан. Нет, патрон оказался слишком велик, но у
Кериса не осталось никакого сомнения, что это были заряды к пистолету
примерно той же самой конструкции, что он сейчас держал в руках. Ке-
рис, сразу вспотев, сунул руку глубже в ящик. Так и есть - под бумага-
ми отыскался и сам пистолет. В его барабане два отделения были пус-
ты...
Керис со стуком положил оружие на стол. Его трясло от гнева,
растерянности, ощущения внезапно возникшей пустоты в душе. Теперь все
сходилось - годы назад Сураклин убил его деда, убил подло и безжалост-
но. Убил, как до этого он убил и императора Херальда. А потом он убил
старика Тирле, добродушного здоровяка, иногда любившего беззлобно по-
ворчать. Убил потому, что тот оказался на его пути... И сколько еще
жертв было на совести Темного Волшебника? Это, наверное, никто никогда
не узнает. И он вовсю использовал любовь Кериса к нему как к деду, ма-
нипулировал им как хотел. И он пытался использовать его энергию, чтобы
убить Антрига - единственного человека, который мог справиться с
ним...
Керис с такой силой сжал кулаки, что у него потемнело в гла-
зах.
И Сураклин безнаказанно гуляет на свободе! Он все еще дурачит
людям головы и вершит свои злые дела. А Керис ничего не может поде-
лать, поскольку он по рукам и ногам связан клятвой на верность Сове-
ту...
И хотя за окнами по прежнему царила непроглядная тьма, Керис
знал, что вскоре начнется очередная тренировка по фехтованию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101