Каждое утро процедура повторялась. Карл стоял в дверях: суровый, высокий, нечеловечески прямой (благодаря дополнительным серво-моторам в его искусственных коленях и бедрах). Слышался лишь стук медицинского насоса, который, пульсируя в ритме три четверти, бесперебойно снабжал его организм успокоительными и инсулином. Исхудалые пальцы правой руки Карла покоились на рукоятке древнего револьвера, которая высовывалась из набедренной кобуры. Кое-как взяв своей парализованной левой рукой удостоверение, которое я ему вручал. Карл подносил его к глазам – с таким видом, будто держит сердитого живого скорпиона. Щуря затянутые катарактами глаза, Карл напряженно пытался понять, соответствует ли фотография моим чертам лица, и не лучше ли, зря не напрягаясь, пристрелить меня сразу. Ожидая его приговора, я забавлялся тем, что мысленно соединял линиями старческие родимые пятна на его лице, пытаясь получить какое-нибудь изображение. Обычно выходила лошадка.
Тут он улыбался (ПРЕВОСХОДНЫЕ вставные челюсти) и, вручая мне удостоверение, произносил посредством голосового синтезатора (как говорится, продал свою гортань за сигару): «Доброе утро, мистер Берроуз». И, дребезжа, освобождал мне дорогу.
Этот момент мне, кстати, по-настоящему нравился. МИСТЕР Берроуз, видали! Кое-кто называл меня Джеком, а, по неясным мне до сегодняшнего дня причинам, большинство сотрудников МДИ именовало меня «Пайл», но старый Карл всегда говорил: «Мистер Берроуз» и вообще обращался со мной, как с человеком, а не как с двадцатитрехлетним вчерашним студентом.
Однако в то утро в стандартную последовательность событий вкралось непредвиденное происшествие. Я прошел через клетку и сканеры. Был осмотрен Карлом, аки новые ворота – бараном, после чего услышал любезное: «Доброе утро, мистер Берроуз». Со звоном и скрежетом он уступил мне дорогу, и я, прицепов на карман рубашки свой именной бэдж, вышел в вестибюль. Завернул за угол, к лифтам…
И был едва не сбит с ног стаей бодрых, обаятельных, символизирующих собой равенство всех культур и цивилизаций, отвратительно добросердечных ПРОМОУТЕРОВ (ТОРГОВЫХ АГЕНТОВ).
– Привет! – заявила атлетически сложенная особа женского пола. – Мы представляем компанию «ПИЩА ЖИЗНИ». Только сегодня мы бесплатно предлагаем вам особое лакомство! – Вывернувшись из ее объятий, я срикошетил к противоположной стене коридора.
В ласковые руки престарелой чернокожей особы женского пола.
– Сыночек, верь нам, мы жизнь прожили! – прошамкала та. – Как утро, так хочется выпить чего-нибудь горяченького, вкусненького, чтоб раз – и ожил!
Обманно дернувшись влево, я рванулся вправо – и наскочил на молодую желтолицую особь мужского пола.
– Но, будучи сознательным другом экологии, – сообщил он, – вы хотите получить бесспорные доказательства, что приобретаемый вами продукт помогает окружающей среде…
Мускулистый представитель коренного населения Северной Америки, бесшумно приблизившись ко мне, подставил мне подножку:
– …и не содержит вредных добавок! Падая, я умудрился высвободить локоть – и врезал ему по почкам. Болезненно вскрикнув, он ослабил хватку – а я вскочил на ноги.
Долговязый подросток в электрической инвалидной коляске, резко развернувшись, отпихнул меня к стене:
– Вот почему «ПИЩА ЖИЗНИ» рада представить вам…
Женщина с синдромом Дауна, принадлежащая к нестандартной весовой категории (политнекорректно говоря, упитанная), схватила меня своей мясистой рукой за горло и изо всех сил прижала к стенным панелям:
– …этот принципиально новый напиток для завтрака!
Свободной рукой она сунула мне в лицо стаканчик с чем-то горячим. От стаканчика шел пар. Чуть не вывихнув шею, я отвернулся от нее и крепко сжал губы. Несколько обжигающих капель, ударившись о мою щеку, сползли за воротник.
Из сумрака выступил вооруженный, одетый в форму охранник МДИ. Наклонился ко мне близко-близко, пахнув ветчиной:
– А ну, не задерживай людей! Попробуй подарочную порцию их продукта. – Он покосился на мой бэдж, после чего прошипел:
– Понял, Джек?
Я посмотрел на него. Посмотрел на промоутеров. Стрельнул глазами в оба конца коридора, надеясь на спасение, – никого, кроме кучки изможденных, перепуганных, дрожащих хлюпиков – одним словом, типичных сотрудников МДИ.
– Премного польщен, – тихо молвил я, улыбнувшись охраннику. Промоутерша, ослабив хватку, приготовила новый стаканчик. Борясь с тошнотой, я зажмурился, опустил голову на грудь и приоткрыл рот.
Почувствовал губами пластиковый ободок стакана. Сделал маленький пробный глоток.
– Ноль сахара, ноль кофеина! – проворковала блондинка.
– Не пачкает вставные зубы, – добавила чернокожая.
– Сто процентов натуральных компонентов, – подчеркнул Азиат.
– Его производство не вредит природе, – заявил коренной американец.
– И что самое великолепное, – заключил парнишка в инвалидной коляске, – при его разработке удалось обойтись без опытов на животных!
– Что скажете? – поинтересовалась женщина, державшая меня за горло.
– Ваше откровенное мнение? – пробасил охранник, занося мое имя и номер в карманный компьютер.
Они сгрудились вокруг меня. Нахальные, как стервятники. Уставились ожидающе.
– Можно еще глоток? – спросил я наконец. Охранник испустил низкий рык. Великанша вновь поднесла к моим губам стаканчик. На этот раз я сделал большой глоток. Подержал напиток во рту. Прислушался к своему носу и вкусовым рецепторам.
– Это кипяток, – вымолвил я наконец.
– НЕТ! – взревели они в унисон. – ЭТО «ГЕЙ-ЗЕРКОЛА»!
Сердито ворча, великанша выпустила меня и отпихнула в сторону. Остальные промоутеры удалились по коридору, чтобы устроить ловушку следующей невинной жертве. Я опрометчиво потратил две минуты, высматривая, куда подевался мой портфель. Вспомнив, что оставил его дома, я встряхнулся, приосанился и направился было к лифтам…
Тьфу ты черт! Опять этот охранник! Еще не видя его, я почуял стойкую вонь одеколона; услышал жалостные крики четырех крохотных клеток мозгового вещества, тщетно искавших друг друга в его пустой голове. Выступив из сумрака, он преградил мне путь.
– Не нравится мне твой подход к жизни, – он вновь покосился украдкой на мой бэдж, – Джек. Я тебя возьму на заметку.
– Спасибо, очень мило с вашей стороны, – с этими словами я попытался его обойти. Попятившись, он вновь оказался у меня на пути:
– Ты это что? Ты что, больно умным себя считаешь, – он вновь покосился на мой бэдж, – Джек? Ищешь, кому бы нагадить?
– Нет, сэр, разве я посмею вам нагадить. – Я попытался обогнуть его тушу с другой стороны. А он опять меня заблокировал.
– Че с тобой такое, – он в очередной раз покосился на мой бэдж, потом достал ручку и записал мое имя на ладони, – Джек?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
Тут он улыбался (ПРЕВОСХОДНЫЕ вставные челюсти) и, вручая мне удостоверение, произносил посредством голосового синтезатора (как говорится, продал свою гортань за сигару): «Доброе утро, мистер Берроуз». И, дребезжа, освобождал мне дорогу.
Этот момент мне, кстати, по-настоящему нравился. МИСТЕР Берроуз, видали! Кое-кто называл меня Джеком, а, по неясным мне до сегодняшнего дня причинам, большинство сотрудников МДИ именовало меня «Пайл», но старый Карл всегда говорил: «Мистер Берроуз» и вообще обращался со мной, как с человеком, а не как с двадцатитрехлетним вчерашним студентом.
Однако в то утро в стандартную последовательность событий вкралось непредвиденное происшествие. Я прошел через клетку и сканеры. Был осмотрен Карлом, аки новые ворота – бараном, после чего услышал любезное: «Доброе утро, мистер Берроуз». Со звоном и скрежетом он уступил мне дорогу, и я, прицепов на карман рубашки свой именной бэдж, вышел в вестибюль. Завернул за угол, к лифтам…
И был едва не сбит с ног стаей бодрых, обаятельных, символизирующих собой равенство всех культур и цивилизаций, отвратительно добросердечных ПРОМОУТЕРОВ (ТОРГОВЫХ АГЕНТОВ).
– Привет! – заявила атлетически сложенная особа женского пола. – Мы представляем компанию «ПИЩА ЖИЗНИ». Только сегодня мы бесплатно предлагаем вам особое лакомство! – Вывернувшись из ее объятий, я срикошетил к противоположной стене коридора.
В ласковые руки престарелой чернокожей особы женского пола.
– Сыночек, верь нам, мы жизнь прожили! – прошамкала та. – Как утро, так хочется выпить чего-нибудь горяченького, вкусненького, чтоб раз – и ожил!
Обманно дернувшись влево, я рванулся вправо – и наскочил на молодую желтолицую особь мужского пола.
– Но, будучи сознательным другом экологии, – сообщил он, – вы хотите получить бесспорные доказательства, что приобретаемый вами продукт помогает окружающей среде…
Мускулистый представитель коренного населения Северной Америки, бесшумно приблизившись ко мне, подставил мне подножку:
– …и не содержит вредных добавок! Падая, я умудрился высвободить локоть – и врезал ему по почкам. Болезненно вскрикнув, он ослабил хватку – а я вскочил на ноги.
Долговязый подросток в электрической инвалидной коляске, резко развернувшись, отпихнул меня к стене:
– Вот почему «ПИЩА ЖИЗНИ» рада представить вам…
Женщина с синдромом Дауна, принадлежащая к нестандартной весовой категории (политнекорректно говоря, упитанная), схватила меня своей мясистой рукой за горло и изо всех сил прижала к стенным панелям:
– …этот принципиально новый напиток для завтрака!
Свободной рукой она сунула мне в лицо стаканчик с чем-то горячим. От стаканчика шел пар. Чуть не вывихнув шею, я отвернулся от нее и крепко сжал губы. Несколько обжигающих капель, ударившись о мою щеку, сползли за воротник.
Из сумрака выступил вооруженный, одетый в форму охранник МДИ. Наклонился ко мне близко-близко, пахнув ветчиной:
– А ну, не задерживай людей! Попробуй подарочную порцию их продукта. – Он покосился на мой бэдж, после чего прошипел:
– Понял, Джек?
Я посмотрел на него. Посмотрел на промоутеров. Стрельнул глазами в оба конца коридора, надеясь на спасение, – никого, кроме кучки изможденных, перепуганных, дрожащих хлюпиков – одним словом, типичных сотрудников МДИ.
– Премного польщен, – тихо молвил я, улыбнувшись охраннику. Промоутерша, ослабив хватку, приготовила новый стаканчик. Борясь с тошнотой, я зажмурился, опустил голову на грудь и приоткрыл рот.
Почувствовал губами пластиковый ободок стакана. Сделал маленький пробный глоток.
– Ноль сахара, ноль кофеина! – проворковала блондинка.
– Не пачкает вставные зубы, – добавила чернокожая.
– Сто процентов натуральных компонентов, – подчеркнул Азиат.
– Его производство не вредит природе, – заявил коренной американец.
– И что самое великолепное, – заключил парнишка в инвалидной коляске, – при его разработке удалось обойтись без опытов на животных!
– Что скажете? – поинтересовалась женщина, державшая меня за горло.
– Ваше откровенное мнение? – пробасил охранник, занося мое имя и номер в карманный компьютер.
Они сгрудились вокруг меня. Нахальные, как стервятники. Уставились ожидающе.
– Можно еще глоток? – спросил я наконец. Охранник испустил низкий рык. Великанша вновь поднесла к моим губам стаканчик. На этот раз я сделал большой глоток. Подержал напиток во рту. Прислушался к своему носу и вкусовым рецепторам.
– Это кипяток, – вымолвил я наконец.
– НЕТ! – взревели они в унисон. – ЭТО «ГЕЙ-ЗЕРКОЛА»!
Сердито ворча, великанша выпустила меня и отпихнула в сторону. Остальные промоутеры удалились по коридору, чтобы устроить ловушку следующей невинной жертве. Я опрометчиво потратил две минуты, высматривая, куда подевался мой портфель. Вспомнив, что оставил его дома, я встряхнулся, приосанился и направился было к лифтам…
Тьфу ты черт! Опять этот охранник! Еще не видя его, я почуял стойкую вонь одеколона; услышал жалостные крики четырех крохотных клеток мозгового вещества, тщетно искавших друг друга в его пустой голове. Выступив из сумрака, он преградил мне путь.
– Не нравится мне твой подход к жизни, – он вновь покосился украдкой на мой бэдж, – Джек. Я тебя возьму на заметку.
– Спасибо, очень мило с вашей стороны, – с этими словами я попытался его обойти. Попятившись, он вновь оказался у меня на пути:
– Ты это что? Ты что, больно умным себя считаешь, – он вновь покосился на мой бэдж, – Джек? Ищешь, кому бы нагадить?
– Нет, сэр, разве я посмею вам нагадить. – Я попытался обогнуть его тушу с другой стороны. А он опять меня заблокировал.
– Че с тобой такое, – он в очередной раз покосился на мой бэдж, потом достал ручку и записал мое имя на ладони, – Джек?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88