Рядом, начертанное автоматными очередями на виртуальном асфальте, красовалось послание:
«УДАЧНОЙ ПЕШЕЙ ПРОГУЛКИ, МАКС».
10. ТОЧНО МОСТ НАД ЗАТХЛОЙ ВОДОЙ.
Четверг, время местное. За утро мне позвонили трое. Во-первых, все тот же долбаный факс. Во-вторых, Катэ из отдела перераспределения трудовых ресурсов МДИ, которая напомнила, что у меня на руках осталась собственность компании в виде диска «Конформизм в одежде» и что вопрос обо мне не будет решен, пока я эту собственность не верну. В-третьих, Джозеф Ле-Мат (Гуннар) пригласил меня на ленч в одном ливанском ресторанчике в Нижнем городе.
Я избрал опцию номер три. Ленч с Ле-Матом.
Нижний город не следует путать с Токси-Тауном, хотя определенное сходство имеется. Нижний город существует в реальном пространстве, а большую часть времени и в реальном времени (правда, это не касается официантов в некоторых ресторанах и телефонных линий в некоторых муниципальных службах). В то же самое время, к чести Токси-Тауна, муниципальные власти Сент-Пола никогда не пытались «вновь вдохнуть в него жизнь».
А вот несчастному Нижнему городу искусственное дыхание делали. Неоднократно.
Район, прозванный Нижним городом, представляет собой былую восточную часть центра деловой активности города Сент-Пол. Его история уходит корнями в начало XIX века, когда остров Гарриет все еще был островом, река Миссисипи – границей между владениями племен оджибве (чиппева) и лакота (сиу), а некий нечистоплотный внутри и снаружи тип по имени Паррант-Свиноглаз поднялся вверх по реке, выискивая тихое местечко, чтобы устроить факторию и всю жизнь продавать коренным американцам третьесортное барахло и некондиционное виски.
Если вы посмотрите на топографическую карту нашей местности, то заметите, что река Миссисипи описывает громадную кривую в форме латинской буквы «S», которая рассекает самое сердце супермегаполиса Миннеаполис-Сент-Пол. Эта кривая ужасно похожа на колоссальный гидравлический затвор – ровно такой же, как на водоотводной трубе в вашей ванной. И функционирует она точно так же, как этот затвор. А именно: весь мусор, детрит и отходы, плывущие по Миссисипи, естественным путем оседают на северном берегу нижней петли, как раз там, где, будь это канализация, находилось бы отверстие для чистки. Запах замечательный – особенно в середине лета, когда дни длинные и жаркие.
И разумеется, именно в этой точке Паррант-Свиноглаз соблаговолил возвести свою факторию и тем самым основать населенный пункт, который в итоге превратился в город Сент-Пол. Поселенцы второй волны, отличавшиеся более щепетильным обонянием, чем Паррант, а также осознававшие риск строительства на пологих берегах реки и законы рынка недвижимости, мудро предпочли перенести город на холмы выше Нижнего города и переименовать свой населенный пункт по первой церковной миссии в этой области.
Но факт остается фактом: Нижний город – изначальное коммерческое ядро города Сент-Пол. Изобилие старинных зданий и постоянно, но безуспешно ремонтируемые мостовые помогают ему во многом сохранить тот же облик, что и в начале XIX века: во времена охотников-трапперов, лодок-плоскодонок и транспорта на конной тяге.
В длинные жаркие летние дни к историческому облику присоединяется исторический запах.
Кофе был крепкий, сладкий и почти неудобоваримый. Поставив чашку, я взял вилку и начал возить ей в тарелке с фалафелью. Ле-Мат вновь попытался сразить меня своей нетерпеливой, нервной улыбкой.
Я решил помариновать его еще немножко:
– «Дом-Гора», говоришь?
– Джек, давай без предубеждений, а? Сощурившись, я уставился на Ле-Мата:
– Этому склепу как минимум сто пятьдесят лет.
– Точняк! – подтвердил он с энтузиазмом. – Крепко сработано! Нынче так разве строят?
– У меня для тебя новость, дружище. «ТАК» не строили со времен потопления «Мейна».
Ле-Мат нырнул в пучину отчаяния, но тут же отыскал на дне спасательный круг:
– Ну а какая разница? Ты все равно будешь безвылазно сидеть в виртуальной реальности.
– Ага, – кивнул я, – в ней самой. Доверху набью углем топки моей замечательной Машины Бэббиджа, а если вдруг понадобятся дополнительные вычислительные возможности, открою еще на четверть оборота газовый клапан – и готово! О, чудеса науки!
– Джек, – прошипел Ле-Мат. – Джек, на нас люди смотрят.
– Художники! – провозгласил я на весь зал. – Мы – художники-концептуалисты и устраиваем свою выставку в июне в…
С похвальным проворством все окружающие либо потребовали принести им счет, либо завели бурные, эмоциональные и громкие споры между собой.
– Искусство быть неслышным, – шепнул я Ле-Мату.
– Искусство не быть кретином, – парировал он. Сделав еще глоток кофе, я обнаружил, что его неудобоваримость как-то понизилась. – Ладно, давай серьезно, – резюмировал я вполголоса. – Нам понадобится масса энергии – и это как минимум. Проводка в этой халупе не подведет?
– Проводка была полностью заменена на современную в конце 80-х. ДВАДЦАТОГО ВЕКА.
– Хорошо, – кивнул я. – Ну а доступ к Сети?
– Установлен в 2003-м. Федеральный грант. Помнишь программу президента Гора по возрождению трущобных районов путем всеобщего выхода в Интернет? Сент-Пол потратил эти деньги на Интернетизацию Нижнего города.
Я вновь кивнул:
– Значит, мы, по сути, будем на пустом отростке. Нормально. А тарелка нам светит? Ле-Мат довольно ухмыльнулся:
– Я подобрал офис на верхнем этаже. Хозяин говорит: «Ставьте на крыше что угодно – хоть голубятню».
– Тоже может пригодиться, – я замолчал, пытаясь обдумать полученную от Ле-Мата информацию и найти в желудке место для остатков баклавы.
– У меня вопрос, – произнес я наконец. – Насколько я понимаю, мы потому офис тут и ищем, чтобы снять дешево, без промедления, без предоплаты и без любопытных хозяев. Если ты нашел такое клевое помещение, чего это владелец согласился на наши условия?
Ле-Мат подсыпал в кофе еще сахара, лениво размешал его и только после этого поднял на меня глаза:
– Потому что здание на девяносто процентов пустует. Разве нормальный человек захочет жить или работать в Нижнем городе?
Так я, собственно, и предполагал:
– Из-за бессмысленной, кровавой, ни своих ни чужих не разбирающей уличной преступности? Ле-Мат покачал головой:
– Нет, просто с автостоянками туго.
После ленча мы пошли в «Дом-Гору» и познакомились с владельцем: толстым лысым коротышкой по имени Джерри. Он устроил нам экскурсию по нашему потенциальному офису. Помещение это занимало, по сути, весь девятый этаж здания, и было оно огромное, пустое и похожее скорее на старый склад, чем на офисы МДИ. Это последнее обстоятельство окончательно покорило мое сердце. Мы сказали Джерри, что, вероятно, часто будем работать по ночам и хотели бы отгородить одну-две спальни;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
«УДАЧНОЙ ПЕШЕЙ ПРОГУЛКИ, МАКС».
10. ТОЧНО МОСТ НАД ЗАТХЛОЙ ВОДОЙ.
Четверг, время местное. За утро мне позвонили трое. Во-первых, все тот же долбаный факс. Во-вторых, Катэ из отдела перераспределения трудовых ресурсов МДИ, которая напомнила, что у меня на руках осталась собственность компании в виде диска «Конформизм в одежде» и что вопрос обо мне не будет решен, пока я эту собственность не верну. В-третьих, Джозеф Ле-Мат (Гуннар) пригласил меня на ленч в одном ливанском ресторанчике в Нижнем городе.
Я избрал опцию номер три. Ленч с Ле-Матом.
Нижний город не следует путать с Токси-Тауном, хотя определенное сходство имеется. Нижний город существует в реальном пространстве, а большую часть времени и в реальном времени (правда, это не касается официантов в некоторых ресторанах и телефонных линий в некоторых муниципальных службах). В то же самое время, к чести Токси-Тауна, муниципальные власти Сент-Пола никогда не пытались «вновь вдохнуть в него жизнь».
А вот несчастному Нижнему городу искусственное дыхание делали. Неоднократно.
Район, прозванный Нижним городом, представляет собой былую восточную часть центра деловой активности города Сент-Пол. Его история уходит корнями в начало XIX века, когда остров Гарриет все еще был островом, река Миссисипи – границей между владениями племен оджибве (чиппева) и лакота (сиу), а некий нечистоплотный внутри и снаружи тип по имени Паррант-Свиноглаз поднялся вверх по реке, выискивая тихое местечко, чтобы устроить факторию и всю жизнь продавать коренным американцам третьесортное барахло и некондиционное виски.
Если вы посмотрите на топографическую карту нашей местности, то заметите, что река Миссисипи описывает громадную кривую в форме латинской буквы «S», которая рассекает самое сердце супермегаполиса Миннеаполис-Сент-Пол. Эта кривая ужасно похожа на колоссальный гидравлический затвор – ровно такой же, как на водоотводной трубе в вашей ванной. И функционирует она точно так же, как этот затвор. А именно: весь мусор, детрит и отходы, плывущие по Миссисипи, естественным путем оседают на северном берегу нижней петли, как раз там, где, будь это канализация, находилось бы отверстие для чистки. Запах замечательный – особенно в середине лета, когда дни длинные и жаркие.
И разумеется, именно в этой точке Паррант-Свиноглаз соблаговолил возвести свою факторию и тем самым основать населенный пункт, который в итоге превратился в город Сент-Пол. Поселенцы второй волны, отличавшиеся более щепетильным обонянием, чем Паррант, а также осознававшие риск строительства на пологих берегах реки и законы рынка недвижимости, мудро предпочли перенести город на холмы выше Нижнего города и переименовать свой населенный пункт по первой церковной миссии в этой области.
Но факт остается фактом: Нижний город – изначальное коммерческое ядро города Сент-Пол. Изобилие старинных зданий и постоянно, но безуспешно ремонтируемые мостовые помогают ему во многом сохранить тот же облик, что и в начале XIX века: во времена охотников-трапперов, лодок-плоскодонок и транспорта на конной тяге.
В длинные жаркие летние дни к историческому облику присоединяется исторический запах.
Кофе был крепкий, сладкий и почти неудобоваримый. Поставив чашку, я взял вилку и начал возить ей в тарелке с фалафелью. Ле-Мат вновь попытался сразить меня своей нетерпеливой, нервной улыбкой.
Я решил помариновать его еще немножко:
– «Дом-Гора», говоришь?
– Джек, давай без предубеждений, а? Сощурившись, я уставился на Ле-Мата:
– Этому склепу как минимум сто пятьдесят лет.
– Точняк! – подтвердил он с энтузиазмом. – Крепко сработано! Нынче так разве строят?
– У меня для тебя новость, дружище. «ТАК» не строили со времен потопления «Мейна».
Ле-Мат нырнул в пучину отчаяния, но тут же отыскал на дне спасательный круг:
– Ну а какая разница? Ты все равно будешь безвылазно сидеть в виртуальной реальности.
– Ага, – кивнул я, – в ней самой. Доверху набью углем топки моей замечательной Машины Бэббиджа, а если вдруг понадобятся дополнительные вычислительные возможности, открою еще на четверть оборота газовый клапан – и готово! О, чудеса науки!
– Джек, – прошипел Ле-Мат. – Джек, на нас люди смотрят.
– Художники! – провозгласил я на весь зал. – Мы – художники-концептуалисты и устраиваем свою выставку в июне в…
С похвальным проворством все окружающие либо потребовали принести им счет, либо завели бурные, эмоциональные и громкие споры между собой.
– Искусство быть неслышным, – шепнул я Ле-Мату.
– Искусство не быть кретином, – парировал он. Сделав еще глоток кофе, я обнаружил, что его неудобоваримость как-то понизилась. – Ладно, давай серьезно, – резюмировал я вполголоса. – Нам понадобится масса энергии – и это как минимум. Проводка в этой халупе не подведет?
– Проводка была полностью заменена на современную в конце 80-х. ДВАДЦАТОГО ВЕКА.
– Хорошо, – кивнул я. – Ну а доступ к Сети?
– Установлен в 2003-м. Федеральный грант. Помнишь программу президента Гора по возрождению трущобных районов путем всеобщего выхода в Интернет? Сент-Пол потратил эти деньги на Интернетизацию Нижнего города.
Я вновь кивнул:
– Значит, мы, по сути, будем на пустом отростке. Нормально. А тарелка нам светит? Ле-Мат довольно ухмыльнулся:
– Я подобрал офис на верхнем этаже. Хозяин говорит: «Ставьте на крыше что угодно – хоть голубятню».
– Тоже может пригодиться, – я замолчал, пытаясь обдумать полученную от Ле-Мата информацию и найти в желудке место для остатков баклавы.
– У меня вопрос, – произнес я наконец. – Насколько я понимаю, мы потому офис тут и ищем, чтобы снять дешево, без промедления, без предоплаты и без любопытных хозяев. Если ты нашел такое клевое помещение, чего это владелец согласился на наши условия?
Ле-Мат подсыпал в кофе еще сахара, лениво размешал его и только после этого поднял на меня глаза:
– Потому что здание на девяносто процентов пустует. Разве нормальный человек захочет жить или работать в Нижнем городе?
Так я, собственно, и предполагал:
– Из-за бессмысленной, кровавой, ни своих ни чужих не разбирающей уличной преступности? Ле-Мат покачал головой:
– Нет, просто с автостоянками туго.
После ленча мы пошли в «Дом-Гору» и познакомились с владельцем: толстым лысым коротышкой по имени Джерри. Он устроил нам экскурсию по нашему потенциальному офису. Помещение это занимало, по сути, весь девятый этаж здания, и было оно огромное, пустое и похожее скорее на старый склад, чем на офисы МДИ. Это последнее обстоятельство окончательно покорило мое сердце. Мы сказали Джерри, что, вероятно, часто будем работать по ночам и хотели бы отгородить одну-две спальни;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88