– Это же… это… что это за хрень, а?
– Слышь, Джек, – обратился ко мне Ле-Мат, – а ты не видел чего-нибудь, хоть смутно похожего на инструкцию?
Я показал на коричневый, плотно набитый конверт с надписью: «Прочти меня скорей», валявшийся там, куда я его швырнул – в мусорной корзине. – Извини. Это я инстинктивно.
Ле-Мат достал конверт, надорвал его. И, вновь посерьезнев, мы принялись за дело и все мысленно разложили по полочкам (а физически – по плоским поверхностям стола и пола), после чего уселись и принялись за еще более серьезное дело – размышление о том, что же мы, собственно, тут разложили.
– Хм-м-м, – заявил Ле-Мат. После чего поудобнее развалился на своем пластиковом стуле, поднял глаза от документации и погладил подбородок. – Ты знал, что эта фигня родилась в биомедицинском подразделении МДИ?
– Я даже не знал, что в МДИ вообще есть биомедицинское подразделение. – С этими словами я решил не тратить время зря на три непонятные интерфейс-карты, отрытые со дна коробки, положил их на пол (не без труда, ибо я сидел на стуле, закинув ноги на стол) и переключился на мультимедийную продукцию.
– Но гляди, какая фишка, – Ле-Мат ткнул пальцем в одну из строчек, – никаких официальных тестов интерфейс не проходил. Судя по всему, его даже не представляли на испытательную комиссию.
Я покрутил диск на пальце, наблюдая, как солнечные лучи, встречаясь с его поверхностью, превращаются в маленькие радуги. Разумеется, я уже разобрался бы с этим софтом, если бы Ле-Мат мне позволил засунуть его в машину и проинсталлировать, но он строго-настрого запретил мне даже класть диск рядом с компьютером, пока он не дочитает инструкции. Я пытался объяснить, что у меня стояли лучшие вирусоловки и просмотрщики, какие только удалось вскрыть светлейшим умам человечества, но не-е-е-ет…
– В применении к нам это означает, – продолжал Ле-Мат, отвечая на НЕ заданный мной вопрос, – что этот интерфейс – нелегальный в квадрате. Мало того что краденый – а что он краденый, я теперь не сомневаюсь… – так создатели еще и не имеют никакого юридического права допускать к нему людей. Значит, он опасен.
Я положил диск назад в футляр, поглядел на Ле-Мата, пожал плечами:
– Ну и? Мы что, спасуем перед такой мелочью? Ле-Мат захлопнул инструкцию, на минуту задумался. Приосанился, расправил плечи.
– Нетушки, – процедил он и указал на пакетики из пузырчатой пленки, валяющиеся на полу. – Передай мне эти карточки, будь так добр.
Работа отняла весь день: мы установили интерфейсы в мой компьютер, прогнали софт через мои вирусоочистители, все инсталлировали, все отконфигурировали… А потом еще час подвергали конфигурированный софт всем тестам на разрушение, какие только смогли найти, – проверяли, не прячутся ли под рабочей программой логические бомбы или агрессивные модели поведения. И лишь удовлетворившись, что все функционирует как надо, начали баловаться с биологической стороной интерфейса. Разумеется, тут же разгорелся пятиминутный спор о том, кто будет первым испытателем, но мы в итоге решили вопрос при помощи бинарного металлического устройства принятия решений. Другими словами, подбросили монетку. Я выиграл.
Как оказалось, пьезоэлектрические перчатки были изготовлены из какого-то умопомрачительного по всем параметрам материала (НО НЕ ИЗ ЛАЙКИ). Черные, легкие, на ощупь они представляли собой гибрид «спандекса» и мелкозернистой наждачной бумаги. Впрочем, они прилипали к коже и облегали ее так ловко, что через несколько минут я и сам забыл, что на мне перчатки – только руки у меня теперь были черные и блестящие. На пробу Ле-Мат уронил на пол монетку. Я поднял ее безо всякого труда.
– Это тебе не старые драные хоккейные инфорукавички, верно? – расхохотался Ле-Мат. Я улыбнулся в ответ:
– Как там у тебя с деньгами? Может, еще уронишь, типа, двадцатку? Чисто для пробы, сам понимаешь.
– А то, – ухмыльнулся Ле-Мат, но за бумажником не полез.
Затем, сняв свои красные кроссовки и белые носки, я примерил инфогольфы. Как и инфоперчатки, спустя несколько минут они прилипли ко мне, как вторая кожа.
Оторвавшись от инструкции, Ле-Мат заявил:
– Ты чего не обуваешься? По идее, это ни на что не повлияет.
– Не-ет, – замотал я головой, – что-то неохота. Не знаю, в чем тут штука, но эти гольфы… В них очень приятно. Обувь все испортит.
– Я тебя понимаю, – кивнул Ле-Мат. – Я то же самое почувствовал, когда впервые примерил антицеллюлитные рейтузы.
Я опасливо попрыгал по деревянным половицам. Что-что, а сила сцепления у инфогольфов была отличная.
– Ладно, что у нас там дальше?
Покопавшись в кучке аксессуаров на столе, Ле-Мат выбрал еще один полиэтиленовый пакет с чем-то черным и матерчатым.
– Снимай майку, – и надорвал пакет.
– Ох ты господи, – пробурчал я, но повиновался. – Это что, инфовласяница?
– Нет, больше похоже на… – Ле-Мат осекся.
– Гуннар? – окончательно освободившись от майки, я швырнул ее на стол. – Гуннар, что случилось?
– Джек, – тихо отозвался он. – Иди лучше сам посмотри.
Заглянув через его плечо, я воззрился на сверкающий черный предмет, который он достал из пакета. То была не инфомайка.
А вовсе даже ИНФОЛИФЧИК.
– А знаешь, – промолвил я, – по-моему, право на твоей стороне. Ты мой старший, более опытный партнер. Полагаю, ты должен его примерить первым.
Ле-Мат торжественно покачал головой:
– Не ерунди, Джек. Ты честно выиграл в жеребьевке. Разве я вправе отнять у тебя такое увлекательное приключение? – и протянул черный лифчик мне.
Я прибег к своей лучшей обезоруживающей:
– Но ты мой друг и окажешь мне огромную честь, если примешь этот маленький знак моей признательности за то, что столько лет со мной дружишь. Ну пожалуйста! Ты это заслужил в отличие от меня. – С этими словами я попытался силой всучить лифчик назад Гуннару.
Но тот, стоически скрестив на груди руки, отказывался наотрез.
– Носи свою честь, пока рак на горе свистнет, – заявил он, – но я этого на себя не напялю. Так что либо надевай сам, либо позвони прямо сейчас Амбер и скажи ей, что сделка отменяется.
Я поглядел на Гуннара. Он не шутил. Я поглядел на инфолифчик. Он был похож скорее на вещичку из каталога «Секрет Виктории», чем на электронное устройство. Я скользнул взглядом по темным окнам на девятом этаже дома напротив – там помещалась Дровяная Биржа. День недели – пятница, время – полседьмого…
– Так и быть, – решился я. – Только дверь запри. И поклянись, что завтра же мы повесим шторы.
– Клянусь, – чопорно кивнул Ле-Мат. Клятвами его участие не ограничилось. Ему пришлось помогать мне с крючками. Снимать лифчики мне уже доводилось (не с себя, разумеется), а вот НАДЕВАТЬ…
– Спасибо, – сказал я с чувством, когда все было застегнуто и прилажено.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
– Слышь, Джек, – обратился ко мне Ле-Мат, – а ты не видел чего-нибудь, хоть смутно похожего на инструкцию?
Я показал на коричневый, плотно набитый конверт с надписью: «Прочти меня скорей», валявшийся там, куда я его швырнул – в мусорной корзине. – Извини. Это я инстинктивно.
Ле-Мат достал конверт, надорвал его. И, вновь посерьезнев, мы принялись за дело и все мысленно разложили по полочкам (а физически – по плоским поверхностям стола и пола), после чего уселись и принялись за еще более серьезное дело – размышление о том, что же мы, собственно, тут разложили.
– Хм-м-м, – заявил Ле-Мат. После чего поудобнее развалился на своем пластиковом стуле, поднял глаза от документации и погладил подбородок. – Ты знал, что эта фигня родилась в биомедицинском подразделении МДИ?
– Я даже не знал, что в МДИ вообще есть биомедицинское подразделение. – С этими словами я решил не тратить время зря на три непонятные интерфейс-карты, отрытые со дна коробки, положил их на пол (не без труда, ибо я сидел на стуле, закинув ноги на стол) и переключился на мультимедийную продукцию.
– Но гляди, какая фишка, – Ле-Мат ткнул пальцем в одну из строчек, – никаких официальных тестов интерфейс не проходил. Судя по всему, его даже не представляли на испытательную комиссию.
Я покрутил диск на пальце, наблюдая, как солнечные лучи, встречаясь с его поверхностью, превращаются в маленькие радуги. Разумеется, я уже разобрался бы с этим софтом, если бы Ле-Мат мне позволил засунуть его в машину и проинсталлировать, но он строго-настрого запретил мне даже класть диск рядом с компьютером, пока он не дочитает инструкции. Я пытался объяснить, что у меня стояли лучшие вирусоловки и просмотрщики, какие только удалось вскрыть светлейшим умам человечества, но не-е-е-ет…
– В применении к нам это означает, – продолжал Ле-Мат, отвечая на НЕ заданный мной вопрос, – что этот интерфейс – нелегальный в квадрате. Мало того что краденый – а что он краденый, я теперь не сомневаюсь… – так создатели еще и не имеют никакого юридического права допускать к нему людей. Значит, он опасен.
Я положил диск назад в футляр, поглядел на Ле-Мата, пожал плечами:
– Ну и? Мы что, спасуем перед такой мелочью? Ле-Мат захлопнул инструкцию, на минуту задумался. Приосанился, расправил плечи.
– Нетушки, – процедил он и указал на пакетики из пузырчатой пленки, валяющиеся на полу. – Передай мне эти карточки, будь так добр.
Работа отняла весь день: мы установили интерфейсы в мой компьютер, прогнали софт через мои вирусоочистители, все инсталлировали, все отконфигурировали… А потом еще час подвергали конфигурированный софт всем тестам на разрушение, какие только смогли найти, – проверяли, не прячутся ли под рабочей программой логические бомбы или агрессивные модели поведения. И лишь удовлетворившись, что все функционирует как надо, начали баловаться с биологической стороной интерфейса. Разумеется, тут же разгорелся пятиминутный спор о том, кто будет первым испытателем, но мы в итоге решили вопрос при помощи бинарного металлического устройства принятия решений. Другими словами, подбросили монетку. Я выиграл.
Как оказалось, пьезоэлектрические перчатки были изготовлены из какого-то умопомрачительного по всем параметрам материала (НО НЕ ИЗ ЛАЙКИ). Черные, легкие, на ощупь они представляли собой гибрид «спандекса» и мелкозернистой наждачной бумаги. Впрочем, они прилипали к коже и облегали ее так ловко, что через несколько минут я и сам забыл, что на мне перчатки – только руки у меня теперь были черные и блестящие. На пробу Ле-Мат уронил на пол монетку. Я поднял ее безо всякого труда.
– Это тебе не старые драные хоккейные инфорукавички, верно? – расхохотался Ле-Мат. Я улыбнулся в ответ:
– Как там у тебя с деньгами? Может, еще уронишь, типа, двадцатку? Чисто для пробы, сам понимаешь.
– А то, – ухмыльнулся Ле-Мат, но за бумажником не полез.
Затем, сняв свои красные кроссовки и белые носки, я примерил инфогольфы. Как и инфоперчатки, спустя несколько минут они прилипли ко мне, как вторая кожа.
Оторвавшись от инструкции, Ле-Мат заявил:
– Ты чего не обуваешься? По идее, это ни на что не повлияет.
– Не-ет, – замотал я головой, – что-то неохота. Не знаю, в чем тут штука, но эти гольфы… В них очень приятно. Обувь все испортит.
– Я тебя понимаю, – кивнул Ле-Мат. – Я то же самое почувствовал, когда впервые примерил антицеллюлитные рейтузы.
Я опасливо попрыгал по деревянным половицам. Что-что, а сила сцепления у инфогольфов была отличная.
– Ладно, что у нас там дальше?
Покопавшись в кучке аксессуаров на столе, Ле-Мат выбрал еще один полиэтиленовый пакет с чем-то черным и матерчатым.
– Снимай майку, – и надорвал пакет.
– Ох ты господи, – пробурчал я, но повиновался. – Это что, инфовласяница?
– Нет, больше похоже на… – Ле-Мат осекся.
– Гуннар? – окончательно освободившись от майки, я швырнул ее на стол. – Гуннар, что случилось?
– Джек, – тихо отозвался он. – Иди лучше сам посмотри.
Заглянув через его плечо, я воззрился на сверкающий черный предмет, который он достал из пакета. То была не инфомайка.
А вовсе даже ИНФОЛИФЧИК.
– А знаешь, – промолвил я, – по-моему, право на твоей стороне. Ты мой старший, более опытный партнер. Полагаю, ты должен его примерить первым.
Ле-Мат торжественно покачал головой:
– Не ерунди, Джек. Ты честно выиграл в жеребьевке. Разве я вправе отнять у тебя такое увлекательное приключение? – и протянул черный лифчик мне.
Я прибег к своей лучшей обезоруживающей:
– Но ты мой друг и окажешь мне огромную честь, если примешь этот маленький знак моей признательности за то, что столько лет со мной дружишь. Ну пожалуйста! Ты это заслужил в отличие от меня. – С этими словами я попытался силой всучить лифчик назад Гуннару.
Но тот, стоически скрестив на груди руки, отказывался наотрез.
– Носи свою честь, пока рак на горе свистнет, – заявил он, – но я этого на себя не напялю. Так что либо надевай сам, либо позвони прямо сейчас Амбер и скажи ей, что сделка отменяется.
Я поглядел на Гуннара. Он не шутил. Я поглядел на инфолифчик. Он был похож скорее на вещичку из каталога «Секрет Виктории», чем на электронное устройство. Я скользнул взглядом по темным окнам на девятом этаже дома напротив – там помещалась Дровяная Биржа. День недели – пятница, время – полседьмого…
– Так и быть, – решился я. – Только дверь запри. И поклянись, что завтра же мы повесим шторы.
– Клянусь, – чопорно кивнул Ле-Мат. Клятвами его участие не ограничилось. Ему пришлось помогать мне с крючками. Снимать лифчики мне уже доводилось (не с себя, разумеется), а вот НАДЕВАТЬ…
– Спасибо, – сказал я с чувством, когда все было застегнуто и прилажено.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88