«ЛИКВИДИРОВАТЬ!» Нет уж, спасибочки.
Я поторопился выкатиться из его ячейки задним ходом:
– Впрочем, не важно. Извини, что помешал. Убравшись из этого района так быстро, как только позволяли приличия, я отправился отлавливать Т'Шомбе Райдер.
Ее я нашел в машинном зале. Она проводила диагностику на одном из инфосерверов, одновременно размешивая растворимый кофе в большой кружке «гейзерколы» и листая свежий номер феминистического антиглянцевого журнала «Антикосмополитен». Кофе уже походил на угольно-черный цемент, но Т'Шомбе рассеянно подсыпала в кружку ложку за ложкой.
– Йо, сестричка!
Развернувшись ко мне в своем вращающемся кресле, она уставилась на меня фирменным взглядом Вупи Голдберг – с насмешливым добродушием, почти не приподнимая тяжелых век:
– Пайл, ты сам-то осознаешь, как лажово такие слова звучат, когда ты их произносить пытаешься?
– Извини, – я захлопнул за собой дверь, плюхнулся в кресло рядом с ней и пожал плечами. – Разве мне есть оправдания? Я – белый молодой человек с Верхнего Среднего Запада. Мои гены раскованности подавлены с самого их рождения.
Встряхнув головой, Т'Шомбе печально улыбнулась:
– Смотри на вещи трезво, Пайл. Ты – белый БОТАНИК с Верхнего Среднего Запада. Никаких генов раскованности у тебя нет и быть не может.
Вдоволь поразмыслив над этим заявлением, я утвердительно кивнул:
– Да, возможно. Думаю, тебе-то лучше знать. Еще раз пожав плечами – для вящего понта – и указал подбородком в сторону уборщиков:
– Так что за фигня приключилась с Гасаном? Т'Шомбе отхлебнула на пробу из своей кружки, скривилась и подсыпала еще дае ложки кофе. – Прежде всего, – начала она. – ты должен пони– мать, что МДИ рьяно проводит в жизнь грибную концепцию взаимоотношений начальства и персонала.
– Грибную концепцию? – сморщил я нос.
– «Держите их в темноте, под слоем навоза», – пояснила она. – Мы узнаем то, что захочет нам сообщить руководство, тогда, когда оно изволит нам это сообщить, и лишь в том случае, если оно вообще решит, что мы должны хоть что-то знать. Покамест можно предположить, что всеобщего увольнения не планируется – иначе у серверов уже стояли бы охранники с гранатометами.
Мои глаза полезли на лоб (разумеется, на мой собственный).
Т'Шомбе кивнула в знак подтверждения:
– Такое уже было – в прошлый раз. Также мы можем предположить, что нас с тобой оставят – иначе мы бы уже сидели и слушали лекцию консультанта по перераспределению кадров. – Тут она замолкла и, надув губы, глубоко задумалась. – Поскольку нам больше ничего неизвестно – то есть знаем мы с гулькин нос – лучше всего тебе сейчас не рыпаться и терпеливо терпеть. Надо будет что-то сделать – тебе скажут.
Поразмыслив над ее словами, я уныло уставился на мои непарные носки и покачал головой:
– Не нравится мне все это. Понимаешь, Гасан мне был ПО ДУШЕ. И мне ужасно жалко, что с ним такое вышло – если я его судьбу правильно себе представляю. Как ты думаешь, удобно будет, если я, типа, сегодня днем позвоню ему домой?
Т'Шомбе так и подпрыгнула:
– И думать забудь! С работы – ни в коем разе, да и с твоего домашнего телефона не стоит. Фирма очень-очень не любит, когда уцелевшие после реорганизации звонят бывшим сотрудникам. А с техникой они чудеса творят – вычислят тебя по Номеру телефонной карты и вообще…
Л я-то думал, что меня уже ничем не удивишь:
– Но…
– Поверь мне, Пайл. – Т'Шомбе помешала ложечкой в кружке, глотнула кофе и тут же чуть его не выплюнула мне в лицо. – Теперь, когда Гасан вычеркнут из списка людей, они на тебя в суд могут подать за то, что ты с ним разговаривал. Да я поспорить готова, что прямо в эту нот минуту копы предъявляют жене Гасана ордер на обыск и ворошат их дом в поисках ворованных ручек и скрепок. – Насильно влив в себя еще глоток кофе, она уставилась на меня змеиным взглядом из-за кружки.
– Но…
– Пайл, стала бы я выдумывать такую чушь, а?
На моих глазах такое много раз было. Меня все еще трясло:
– Но… но… они, что, могут получить сведения о том, кому я ИЗ ДОМА звоню?
– Как-нибудь почитай свой сверхсекретный контракт о найме – то, что мелким шрифтом напечатано. Да ты сам подивишься, от каких прав отказался, когда устроился в МДИ. – Попытавшись допить кофе, Т'Шомбе чуть не поперхнулась и – от греха подальше – вымахнула содержимое кружки прямо на стоявший в углу филодендрон. Растение забилось в конвульсиях и На глазах увяло. – Твоя электронная почта, голосовая почта и электронное рабочее место – псе у них под контролем. Хоть это тебе известно?
– Ну да…
– И всякий раз, когда ты идешь к врачу, в МДИ поступает полный экземпляр твоей истории болезни. Верно?
– Ну да, само собой, – пожал я плечами. – Нездоровый образ жизни одного человека – угроза для всех.
Т'Шомбе только скривилась:
– Пайл, когда ты обновляешь страховой полис на машину, в бумагах надо указывать ее пробег. Ты в курсе, что страховая компания немедленно делится этой информацией с МДИ?
А вот это уже сюрприз.
– Зачем?
– Затем, что МДИ отчитывается перед Управлением общественно-транспортизации населения, – голос Т'Шомбе сварливо задребезжал. – Затем, что государство предписало МДИ пересадить 60 процентов сотрудников с машин на монорельс! – В ее огромных глазах запылал огонек безумия. – Потому что транспортники умножают пробег твоей машины на результаты теста на токсичность выхлопов! Потом из всех этих чисел складывается уровень вредности МДИ для окружающей среды! – Тут Т'Шомбе схватила меня за грудки и затрясла, как тряпичную куклу. – Пайл! Почему, черт тебя задери, я все время торчу в этом вонючем машинном зале?
Я не мог высказать своего предположения на этот счет – слишком уж бешено она меня трясла.
– Потому что, – ответила она сама, – на все треклятое здание это единственное ЗАЩИЩЕННОЕ место!
В этот миг Т'Шомбе опомнилась. Перестала меня трясти. Перестала цепляться за мою рубашку и позволила мне тихо сползти на пол. Бухнулась рядом со мной.
– Защищенное, – шептали ее губы. – По сверх-высшему классу. Никаких камер. Никакой видеосвязи с внешним миром. Никаких ретрансляторов. Никто нас не в силах увидеть.
Она придвинулась ко мне, щекоча губами мое ухо.
– Защищенное, – произнесла она низким, страстным голосом.
От запаха ее пота и духов мой разум помутился. Нежные волоски у меня на ушах затрепетали от ее влажного, теплого дыхания. Затрепетал и я, предчувствуя развязку. Господи Исусе, если я правильно понял, чего она хочет… Вот это да! В потаенной комнате, на работе, наедине с опытной и привлекательной взрослой женщиной – понимаете, я, конечно, о таком читал на страничке WWW.penthouse.mag.com, но мне и в голову не приходило… ну, иногда приходило, но разве я мог поверить…
– Защищенное, – повторила она еще тише.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
Я поторопился выкатиться из его ячейки задним ходом:
– Впрочем, не важно. Извини, что помешал. Убравшись из этого района так быстро, как только позволяли приличия, я отправился отлавливать Т'Шомбе Райдер.
Ее я нашел в машинном зале. Она проводила диагностику на одном из инфосерверов, одновременно размешивая растворимый кофе в большой кружке «гейзерколы» и листая свежий номер феминистического антиглянцевого журнала «Антикосмополитен». Кофе уже походил на угольно-черный цемент, но Т'Шомбе рассеянно подсыпала в кружку ложку за ложкой.
– Йо, сестричка!
Развернувшись ко мне в своем вращающемся кресле, она уставилась на меня фирменным взглядом Вупи Голдберг – с насмешливым добродушием, почти не приподнимая тяжелых век:
– Пайл, ты сам-то осознаешь, как лажово такие слова звучат, когда ты их произносить пытаешься?
– Извини, – я захлопнул за собой дверь, плюхнулся в кресло рядом с ней и пожал плечами. – Разве мне есть оправдания? Я – белый молодой человек с Верхнего Среднего Запада. Мои гены раскованности подавлены с самого их рождения.
Встряхнув головой, Т'Шомбе печально улыбнулась:
– Смотри на вещи трезво, Пайл. Ты – белый БОТАНИК с Верхнего Среднего Запада. Никаких генов раскованности у тебя нет и быть не может.
Вдоволь поразмыслив над этим заявлением, я утвердительно кивнул:
– Да, возможно. Думаю, тебе-то лучше знать. Еще раз пожав плечами – для вящего понта – и указал подбородком в сторону уборщиков:
– Так что за фигня приключилась с Гасаном? Т'Шомбе отхлебнула на пробу из своей кружки, скривилась и подсыпала еще дае ложки кофе. – Прежде всего, – начала она. – ты должен пони– мать, что МДИ рьяно проводит в жизнь грибную концепцию взаимоотношений начальства и персонала.
– Грибную концепцию? – сморщил я нос.
– «Держите их в темноте, под слоем навоза», – пояснила она. – Мы узнаем то, что захочет нам сообщить руководство, тогда, когда оно изволит нам это сообщить, и лишь в том случае, если оно вообще решит, что мы должны хоть что-то знать. Покамест можно предположить, что всеобщего увольнения не планируется – иначе у серверов уже стояли бы охранники с гранатометами.
Мои глаза полезли на лоб (разумеется, на мой собственный).
Т'Шомбе кивнула в знак подтверждения:
– Такое уже было – в прошлый раз. Также мы можем предположить, что нас с тобой оставят – иначе мы бы уже сидели и слушали лекцию консультанта по перераспределению кадров. – Тут она замолкла и, надув губы, глубоко задумалась. – Поскольку нам больше ничего неизвестно – то есть знаем мы с гулькин нос – лучше всего тебе сейчас не рыпаться и терпеливо терпеть. Надо будет что-то сделать – тебе скажут.
Поразмыслив над ее словами, я уныло уставился на мои непарные носки и покачал головой:
– Не нравится мне все это. Понимаешь, Гасан мне был ПО ДУШЕ. И мне ужасно жалко, что с ним такое вышло – если я его судьбу правильно себе представляю. Как ты думаешь, удобно будет, если я, типа, сегодня днем позвоню ему домой?
Т'Шомбе так и подпрыгнула:
– И думать забудь! С работы – ни в коем разе, да и с твоего домашнего телефона не стоит. Фирма очень-очень не любит, когда уцелевшие после реорганизации звонят бывшим сотрудникам. А с техникой они чудеса творят – вычислят тебя по Номеру телефонной карты и вообще…
Л я-то думал, что меня уже ничем не удивишь:
– Но…
– Поверь мне, Пайл. – Т'Шомбе помешала ложечкой в кружке, глотнула кофе и тут же чуть его не выплюнула мне в лицо. – Теперь, когда Гасан вычеркнут из списка людей, они на тебя в суд могут подать за то, что ты с ним разговаривал. Да я поспорить готова, что прямо в эту нот минуту копы предъявляют жене Гасана ордер на обыск и ворошат их дом в поисках ворованных ручек и скрепок. – Насильно влив в себя еще глоток кофе, она уставилась на меня змеиным взглядом из-за кружки.
– Но…
– Пайл, стала бы я выдумывать такую чушь, а?
На моих глазах такое много раз было. Меня все еще трясло:
– Но… но… они, что, могут получить сведения о том, кому я ИЗ ДОМА звоню?
– Как-нибудь почитай свой сверхсекретный контракт о найме – то, что мелким шрифтом напечатано. Да ты сам подивишься, от каких прав отказался, когда устроился в МДИ. – Попытавшись допить кофе, Т'Шомбе чуть не поперхнулась и – от греха подальше – вымахнула содержимое кружки прямо на стоявший в углу филодендрон. Растение забилось в конвульсиях и На глазах увяло. – Твоя электронная почта, голосовая почта и электронное рабочее место – псе у них под контролем. Хоть это тебе известно?
– Ну да…
– И всякий раз, когда ты идешь к врачу, в МДИ поступает полный экземпляр твоей истории болезни. Верно?
– Ну да, само собой, – пожал я плечами. – Нездоровый образ жизни одного человека – угроза для всех.
Т'Шомбе только скривилась:
– Пайл, когда ты обновляешь страховой полис на машину, в бумагах надо указывать ее пробег. Ты в курсе, что страховая компания немедленно делится этой информацией с МДИ?
А вот это уже сюрприз.
– Зачем?
– Затем, что МДИ отчитывается перед Управлением общественно-транспортизации населения, – голос Т'Шомбе сварливо задребезжал. – Затем, что государство предписало МДИ пересадить 60 процентов сотрудников с машин на монорельс! – В ее огромных глазах запылал огонек безумия. – Потому что транспортники умножают пробег твоей машины на результаты теста на токсичность выхлопов! Потом из всех этих чисел складывается уровень вредности МДИ для окружающей среды! – Тут Т'Шомбе схватила меня за грудки и затрясла, как тряпичную куклу. – Пайл! Почему, черт тебя задери, я все время торчу в этом вонючем машинном зале?
Я не мог высказать своего предположения на этот счет – слишком уж бешено она меня трясла.
– Потому что, – ответила она сама, – на все треклятое здание это единственное ЗАЩИЩЕННОЕ место!
В этот миг Т'Шомбе опомнилась. Перестала меня трясти. Перестала цепляться за мою рубашку и позволила мне тихо сползти на пол. Бухнулась рядом со мной.
– Защищенное, – шептали ее губы. – По сверх-высшему классу. Никаких камер. Никакой видеосвязи с внешним миром. Никаких ретрансляторов. Никто нас не в силах увидеть.
Она придвинулась ко мне, щекоча губами мое ухо.
– Защищенное, – произнесла она низким, страстным голосом.
От запаха ее пота и духов мой разум помутился. Нежные волоски у меня на ушах затрепетали от ее влажного, теплого дыхания. Затрепетал и я, предчувствуя развязку. Господи Исусе, если я правильно понял, чего она хочет… Вот это да! В потаенной комнате, на работе, наедине с опытной и привлекательной взрослой женщиной – понимаете, я, конечно, о таком читал на страничке WWW.penthouse.mag.com, но мне и в голову не приходило… ну, иногда приходило, но разве я мог поверить…
– Защищенное, – повторила она еще тише.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88