Фамиро похотливо ухмыльнулся.
– Не хотите, чтобы вас застали с женщиной Гандория? Говорят, он ревниво относится к своей собственности, а в том, что он умеет обращаться с мечом, могу поклясться.
Дюпре глотнул вина.
– Развлечение с женским телом стоит многого, но не того, чтобы быть заколотым.
Фамиро поднялся.
– Верно. Положитесь на меня, а я позабочусь о вашей шкуре и о том, чтобы ваше мужское достоинство позволяло кувыркаться с маркизой.
Дюпре любезно улыбнулся.
– О, я тебе доверяю, мой друг.
Фамиро вышел из кафе и зашагал по улице. Наблюдая за ним из окна, Дюпре решил, что Фамиро придется умереть. Об этой мелочи он позаботится непосредственно перед отъездом из Андорры. Дюпре не желал оставлять свидетелей после своего отъезда, он не мог допустить, чтобы на него пало хоть малейшее подозрение после выполнения им секретной миссии.
За последние недели у Дюпре вошло в привычку каждый вечер сидеть в кафе у окна и рассматривать красивый дом маркизы. Ему нравилось представлять себе, как она продолжает жить своей жизнью, не ведая, насколько ненадежны его стены.
Еще два дня. Дюпре проторчал в этой чертовой дыре уже три недели, и теперь должен быть вознагражден за свое терпение. Он подождет отъезда Гандория из Андорры и убьет повара. Ограбление и убийство на улице далеко от дома маркизы не вызовут ненужных подозрений.
Взгляд Дюпре стал почти ласкающим – он ощутил, как от возбуждения напрягаются его чресла. Еще два дня.
Вазаро
Шел сильный дождь, омывая траву на холмах, превращая ее в блестящую зелень, а цветы на полях – в жемчужины.
Сборщики по дороге направлялись в деревню, чтобы переждать дождь.
Медленно возвращаясь вместе с Франсуа в усадьбу, Катрин бросила на него взгляд и покаянно засмеялась.
– Я знаю, очень глупо с моей стороны радоваться, что мы не можем сегодня собирать цветы, но я впрямь люблю, когда в Вазаро идет дождь.
– Вижу, что любите.
Дождь покрыл ее кожу жемчужными капельками, глаза сияли мягким светом.
– Вы ведь баск, правда? У вас в горах бывают такие дожди?
– У нас дожди не такие мягкие. Они обычно сильные, резкие и вызывают сели, которые сползают в долины.
– Но вам там нравилось?
– Там красиво и дико… Да, я любил горы.
– А Вазаро вам нравится больше? – быстро спросила Катрин.
Франсуа спрятал улыбку. За последнюю неделю он обнаружил, что Катрин пылко и ревниво относится к своему поместью. Каждый должен был любить его так же, как она.
– Вазаро мне нравится гораздо больше, – серьезно сказал он.
Катрин удовлетворенно кивнула.
– Кто угодно предпочтет Вазаро суровым горам. – Она помедлила. – Почему вы никогда не рассказываете о себе?
– Боюсь наскучить вам. Я ведь совсем не интересен.
Катрин не смотрела на него.
– Я… считаю, что вы интересный.
Сердце подпрыгнуло в груди Франсуа. Она ничего не хотела этим сказать, умерил он свою надежду.
– Вы очень добры.
Катрин неожиданно озорно улыбнулась.
– Я не добрая, а просто любопытная.
– Что же вы хотите знать?
– Если вы любите горы, почему решили оставить их и приехать в Париж?
– Из-за революции.
Улыбка сбежала с лица Катрин.
– Я все время забываю про революцию.
– Я и сам здесь о ней и не вспомнил. По-моему, Вазаро – это что-то вроде вод Леты.
– Вы мне очень помогли за эту неделю, – запинаясь, сказала Катрин. – Но я полагаю, теперь, когда вы поправились, вам не терпится вернуться в Париж.
Он и должен был рваться в Париж. Франсуа знал, что он уже и так пробыл здесь слишком долго. С каждым днем ему будет все труднее покинуть Катрин, благословенный Вазаро.
Катрин обернулась, чистая, сияющая, ее блестящие глаза смотрели вопросительно.
Франсуа оторвал от нее взгляд.
– Можно и на следующей неделе, – грубовато сказал он. – Если вы позволите мне остаться.
Лицо девушки осветилось радостной улыбкой.
– О да, я позволю вам остаться.
Андорра
Маркиза пронзительно завопила.
– Не делайте этого! – Дюпре приставил дуло пистолета к горлу женщины. – От вас у меня уши болят. Для криков еще будет время. Вставайте, нам надо заняться делом.
Он поставил подсвечник на ночной столик рядом с кроватью маркизы и окинул ее оценивающим взглядом. Даже растрепанная, сонная, Селеста де Клеман была поразительно красива – с расширенными от страха фиалковыми глазами, с сияющей, как великолепный лионский шелк, кожей плеч и груди.
– Кто вы такой? – Голос маркизы дрожал от гнева и страха. – Как вы смеете врываться в мой дом среди ночи и грозить мне пистолетом! Вы хоть знаете, кто я?
– Знаю. – Дюпре нахмурился. – Вы попусту тратите мое время, гражданка. Прошу вас, вылезайте из постели.
– Маргарита! – злобно закричала маркиза.
– Вы зовете женщину, похожую на черную ворону? – Дюпре сокрушенно покачал головой. – Боюсь, она не придет. Я не люблю зрителей, когда работаю. Это лишает ситуацию некой интимности. – Он отошел на два шага от постели. – А теперь, прошу вас, вставайте, иначе мне придется выстрелить. Я вас не убью, но могу заверить, что это будет очень больно.
Селеста де Клеман медленно спустила ноги на пол и встала.
– В чем дело?
– Мне нужна статуэтка Танцующий ветер. Вы не выполнили своего обещания, и гражданин Марат крайне раздражен вашим поведением.
– Вы не можете забрать его у меня.
– О, я-то как раз могу. Где он?
– Я вам не скажу. Скоро вас насадят на вертел, как цыпленка для жарки. – Маркиза победоносно улыбнулась. – Здесь Испания, и у меня есть защита в высоких кругах.
– Полковник занимает не столь высокое положение, и его защита не поможет вам из Сан-Исадоро.
Улыбка маркизы исчезла.
– Вы хорошо информированы. – Она пожала плечами. – Он скоро вернется.
– Вовремя его не будет. – Дюпре отступил в сторону и сделал знак маркизе идти вперед. – Полагаю, мы спустимся в столовую. Я видел там предмет обстановки, который может оказаться полезным.
Маркиза повернулась и вышла из спальни.
Дюпре следовал за ней, не сводя глаз с прямой, гордой линии ее спины. Маркиза не лишена храбрости, удовлетворенно подумал он. Такие женщины для него всегда были более интересны.
– Я не скажу вам, где он, – бросила маркиза через плечо. – С тем же успехом возвращайтесь к своему негодяю и передайте, что у вас ничего не вышло.
– У меня все выйдет. – Дюпре последовал за ней по коридору. – Вы будете умолять меня позволить вам сказать, где он.
Маркиза недоверчиво посмотрела на него.
– Вы шутите.
Дюпре улыбнулся.
– О нет. Я никогда не шучу.
* * *
Женщина снова рыдала.
Она умоляла его позволить ей сказать, где она спрятала Танцующий ветер.
Умоляла выпустить ее из темноты, из сундука.
Дюпре улыбался, поднося к губам бокал с вином; откинувшись в кресле, принесенном из столовой, он удобно расположился на примыкающей к ней веранде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133