У меня был выбор, и я предпочел позволить им это сделать.
Катрин, потрясенная, смотрела на него.
– Вы хотите знать, кто был тот, второй, что надругался над вами? Это был Дюпре. – Франсуа говорил поспешно, с трудом. – Я тогда только прибыл в аббатство, и Дюпре узнал во мне человека Дантона и приветствовал меня. Он повел меня на южный двор. Там эти негодяи издевались над какой-то женщиной. Я видел, как вы пробежали через двор к воротам. В свете луны вы казались ребенком. Ребенком… – Он закрыл глаза. – Дюпре и Мальпан побежали за вами. Дюпре смеялся…
Катрин стала пробирать ледяная дрожь.
– Он позвал меня пойти с ними. Я последовал за ними к воротам и увидел, как они погнались за вами вверх по холму к кладбищу. – Франсуа открыл глаза. – Я мог отправиться за ними и убить их. Боже милостивый, как мне хотелось их прикончить!
– Но вы этого не сделали, – глухо сказала Катрин. – Вы позволили им… обидеть меня.
– У меня был выбор. Если бы я убил Дюпре, то запятнал бы себя как защитник аристократов. Я не мог сделать этого, Катрин, но это было непростительно.
– Да. – Катрин скрестила руки на груди, чтобы унять дрожь. – Непростительно.
Франсуа вздрогнул и собрал поводья.
– Прощайте, Катрин. Если я когда-нибудь вам понадоблюсь, дайте знать, и…
– Вы мне не понадобитесь – Да, я тоже так думаю. – Франсуа пустил лошадь рысью, но остановился, едва доехав до ворот конюшни. Он обернулся к Катрин с лицом, искаженным мукой. – Я действительно люблю вас, Катрин.
Катрин тупо смотрела на него через двор.
Она не ответила.
Франсуа и не ждал ответа. Он повернулся и поехал прочь.
Через несколько метров его поглотил туман, и Франсуа исчез из виду, словно никогда и не приезжал в Вазаро.
Катрин направилась к дому, медленно, с трудом волоча ноги, как старуха.
Ей было холодно. Надо сменить шелковое платье на старое шерстяное и идти в поле.
Там Мишель. Он улыбнется ей, и боль немного отступит.
Сегодня она не станет присматривать за работниками. Она будет собирать цветы сама, что должно облегчить ее муку.
Вазаро поможет ей, как уже помог прежде.
20
В кафе «Дю Ша» Жюльетта села за тот же столик, где сидели прежде они с Жан-Марком, положила под ноги принесенную с собой черную сумку из рубчатой ткани и огляделась.
– Вы сегодня без сопровождающего. – Неожиданно рядом со столиком оказалась Нана Сарпелье, она быстро поставила поднос и разложила веера. – Женщина без кавалера бросается в глаза. – Нана уселась напротив Жюльетты. – И ко мне вы тоже привлекаете внимание.
– Я хотела переговорить с вами без Жан-Марка. – Жюльетта указала рукой на сумку, лежавшую у ее ног. – Два миллиона ливров.
Глаза Нана расширились.
– Матерь Божия, и вы таскали их по Парижу без сопровождения?
– Ну, я наняла экипаж, чтобы приехать сюда.
Нана непонимающе уставилась на Жюльетту, а потом, откинувшись, расхохоталась.
– Наверное, я должна поблагодарить вас за то, что вы не пришли сюда с Королевской площади пешком. Жюльетта улыбнулась.
– Я решила, что так безопасно, никто ведь не знал, что я с собой несу. Жан-Марк собирался привезти меня сюда завтра вечером, но…
– Вам он здесь был не нужен, – закончила за нее Нана. – Почему?
– Мои дела его не касаются. – Жюльетта сложила руки на столе. – В обмен на два миллиона ливров мне понадобится расписка от королевы, дарующая Жан-Марку Андреасу право законного владения статуэткой Танцующий ветер.
– Танцующий ветер! – Губы Нана сложились в беззвучный свист. – Так вот что это был за «предмет»!
– И расписка мне нужна немедленно. Это возможно?
– Сейчас ее труднее получить. – Нана заколебалась. – К завтрашнему дню. За два миллиона ливров мы можем потрудиться дополнительно. – Она с откровенной симпатией смотрела на Жюльетту. – Прежде вы были довольно скрытны. Почему вы сегодня так откровенны?
– Я решила, что должна доверять вам, раз уж нам придется потрудиться ради общей цели. Нана посмотрела на сумку.
– Два миллиона ливров помогут нам. Вы знаете, что два месяца назад они отправили короля на гильотину?
– Да, это было первое, о чем мы услышали по приезде в Париж. Вы ничего не смогли сделать, чтобы спасти его?
– Мы пытались, но его слишком хорошо охраняли. Он умер с большим достоинством. – Нана устало покачала головой. – Иногда все кажется безнадежным. – Ее губы решительно сжались. – Но мы должны освободить королеву и дофина.
– Однако над королевой тоже нависла гильотина, – тихо сказала Жюльетта. – Они ненавидят ее.
Нана согласно кивнула.
– Маленький Людовик-Карл теперь король Франции, и это объединяющая идея для всех роялистов в Европе, но сторонникам революции он мешает.
Жюльетте до боли ярко вспомнился белокурый чудесный солнечный малыш, которого она когда-то знала в Версале.
– У вас есть план?
– Пока еще нет. – Нана бросила взгляд на веера, разложенные на столе. – Мы выжидали.
– Выжидали чего?
Нана подняла глаза.
– Неважно. Но ожидание в прошлом. Теперь мы можем составлять план.
– Сейчас вы со мной неоткровенны. Неужели два миллиона ливров не являются гарантией моей преданности вашему делу?
Нана поколебалась.
– Вероятно.
Жюльетта поднесла руку к горлу, пытаясь сдержать волнение.
– Я непременно должна помочь ей. Я обязана сделать все возможное и невозможное, чтобы не мучить себя всю жизнь мыслью, что не сделала всего, что могла.
– Мы обсудим это.
Жюльетта поморщилась.
– По крайней мере разрешите мне расписывать эти веера вместо вас. У вас к этому нет никаких способностей.
Нана широко улыбнулась.
– И никакой склонности. Я была бы рада избавиться от этой работы. Возможно, мы сможем прийти к соглашению. Я пришлю завтра материал на Королевскую площадь.
– Я сама куплю. Этот материал столь же отвратителен, как и ваша мазня.
Нана коротко рассмеялась.
– Напрасно вы считаете, что делать и расписывать веера так просто, увидите, это работа не из легких. Приходите ко мне, если возникнет трудности. И не делайте их слишком замысловатыми, не то мне придется брать за них больше, чем несколько франков.
– Не повредят и несколько красивых вееров для клиентов побогаче. – Жюльетта поймала себя на том, что улыбается, глядя на сидящую напротив женщину. Искренность и теплота Нана Сарпелье располагали. – Но обещаю, что не буду делать их слишком красивыми.
Нана кивнула.
– Если нам будет нужна от вас еще какая-нибудь помощь, мы вам сообщим.
Жюльетта сказала главное, что мучило ее весь вечер:
– Жан-Марк не должен ни о чем знать. Вы понимаете? Его никоим образом нельзя в это впутывать. Если возникнет вероятность, что меня раскроют, то вам придется подыскать мне другое жилье. Пусть он будет в безопасности.
– Он не произвел на меня впечатления человека, которого легко обмануть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133
Катрин, потрясенная, смотрела на него.
– Вы хотите знать, кто был тот, второй, что надругался над вами? Это был Дюпре. – Франсуа говорил поспешно, с трудом. – Я тогда только прибыл в аббатство, и Дюпре узнал во мне человека Дантона и приветствовал меня. Он повел меня на южный двор. Там эти негодяи издевались над какой-то женщиной. Я видел, как вы пробежали через двор к воротам. В свете луны вы казались ребенком. Ребенком… – Он закрыл глаза. – Дюпре и Мальпан побежали за вами. Дюпре смеялся…
Катрин стала пробирать ледяная дрожь.
– Он позвал меня пойти с ними. Я последовал за ними к воротам и увидел, как они погнались за вами вверх по холму к кладбищу. – Франсуа открыл глаза. – Я мог отправиться за ними и убить их. Боже милостивый, как мне хотелось их прикончить!
– Но вы этого не сделали, – глухо сказала Катрин. – Вы позволили им… обидеть меня.
– У меня был выбор. Если бы я убил Дюпре, то запятнал бы себя как защитник аристократов. Я не мог сделать этого, Катрин, но это было непростительно.
– Да. – Катрин скрестила руки на груди, чтобы унять дрожь. – Непростительно.
Франсуа вздрогнул и собрал поводья.
– Прощайте, Катрин. Если я когда-нибудь вам понадоблюсь, дайте знать, и…
– Вы мне не понадобитесь – Да, я тоже так думаю. – Франсуа пустил лошадь рысью, но остановился, едва доехав до ворот конюшни. Он обернулся к Катрин с лицом, искаженным мукой. – Я действительно люблю вас, Катрин.
Катрин тупо смотрела на него через двор.
Она не ответила.
Франсуа и не ждал ответа. Он повернулся и поехал прочь.
Через несколько метров его поглотил туман, и Франсуа исчез из виду, словно никогда и не приезжал в Вазаро.
Катрин направилась к дому, медленно, с трудом волоча ноги, как старуха.
Ей было холодно. Надо сменить шелковое платье на старое шерстяное и идти в поле.
Там Мишель. Он улыбнется ей, и боль немного отступит.
Сегодня она не станет присматривать за работниками. Она будет собирать цветы сама, что должно облегчить ее муку.
Вазаро поможет ей, как уже помог прежде.
20
В кафе «Дю Ша» Жюльетта села за тот же столик, где сидели прежде они с Жан-Марком, положила под ноги принесенную с собой черную сумку из рубчатой ткани и огляделась.
– Вы сегодня без сопровождающего. – Неожиданно рядом со столиком оказалась Нана Сарпелье, она быстро поставила поднос и разложила веера. – Женщина без кавалера бросается в глаза. – Нана уселась напротив Жюльетты. – И ко мне вы тоже привлекаете внимание.
– Я хотела переговорить с вами без Жан-Марка. – Жюльетта указала рукой на сумку, лежавшую у ее ног. – Два миллиона ливров.
Глаза Нана расширились.
– Матерь Божия, и вы таскали их по Парижу без сопровождения?
– Ну, я наняла экипаж, чтобы приехать сюда.
Нана непонимающе уставилась на Жюльетту, а потом, откинувшись, расхохоталась.
– Наверное, я должна поблагодарить вас за то, что вы не пришли сюда с Королевской площади пешком. Жюльетта улыбнулась.
– Я решила, что так безопасно, никто ведь не знал, что я с собой несу. Жан-Марк собирался привезти меня сюда завтра вечером, но…
– Вам он здесь был не нужен, – закончила за нее Нана. – Почему?
– Мои дела его не касаются. – Жюльетта сложила руки на столе. – В обмен на два миллиона ливров мне понадобится расписка от королевы, дарующая Жан-Марку Андреасу право законного владения статуэткой Танцующий ветер.
– Танцующий ветер! – Губы Нана сложились в беззвучный свист. – Так вот что это был за «предмет»!
– И расписка мне нужна немедленно. Это возможно?
– Сейчас ее труднее получить. – Нана заколебалась. – К завтрашнему дню. За два миллиона ливров мы можем потрудиться дополнительно. – Она с откровенной симпатией смотрела на Жюльетту. – Прежде вы были довольно скрытны. Почему вы сегодня так откровенны?
– Я решила, что должна доверять вам, раз уж нам придется потрудиться ради общей цели. Нана посмотрела на сумку.
– Два миллиона ливров помогут нам. Вы знаете, что два месяца назад они отправили короля на гильотину?
– Да, это было первое, о чем мы услышали по приезде в Париж. Вы ничего не смогли сделать, чтобы спасти его?
– Мы пытались, но его слишком хорошо охраняли. Он умер с большим достоинством. – Нана устало покачала головой. – Иногда все кажется безнадежным. – Ее губы решительно сжались. – Но мы должны освободить королеву и дофина.
– Однако над королевой тоже нависла гильотина, – тихо сказала Жюльетта. – Они ненавидят ее.
Нана согласно кивнула.
– Маленький Людовик-Карл теперь король Франции, и это объединяющая идея для всех роялистов в Европе, но сторонникам революции он мешает.
Жюльетте до боли ярко вспомнился белокурый чудесный солнечный малыш, которого она когда-то знала в Версале.
– У вас есть план?
– Пока еще нет. – Нана бросила взгляд на веера, разложенные на столе. – Мы выжидали.
– Выжидали чего?
Нана подняла глаза.
– Неважно. Но ожидание в прошлом. Теперь мы можем составлять план.
– Сейчас вы со мной неоткровенны. Неужели два миллиона ливров не являются гарантией моей преданности вашему делу?
Нана поколебалась.
– Вероятно.
Жюльетта поднесла руку к горлу, пытаясь сдержать волнение.
– Я непременно должна помочь ей. Я обязана сделать все возможное и невозможное, чтобы не мучить себя всю жизнь мыслью, что не сделала всего, что могла.
– Мы обсудим это.
Жюльетта поморщилась.
– По крайней мере разрешите мне расписывать эти веера вместо вас. У вас к этому нет никаких способностей.
Нана широко улыбнулась.
– И никакой склонности. Я была бы рада избавиться от этой работы. Возможно, мы сможем прийти к соглашению. Я пришлю завтра материал на Королевскую площадь.
– Я сама куплю. Этот материал столь же отвратителен, как и ваша мазня.
Нана коротко рассмеялась.
– Напрасно вы считаете, что делать и расписывать веера так просто, увидите, это работа не из легких. Приходите ко мне, если возникнет трудности. И не делайте их слишком замысловатыми, не то мне придется брать за них больше, чем несколько франков.
– Не повредят и несколько красивых вееров для клиентов побогаче. – Жюльетта поймала себя на том, что улыбается, глядя на сидящую напротив женщину. Искренность и теплота Нана Сарпелье располагали. – Но обещаю, что не буду делать их слишком красивыми.
Нана кивнула.
– Если нам будет нужна от вас еще какая-нибудь помощь, мы вам сообщим.
Жюльетта сказала главное, что мучило ее весь вечер:
– Жан-Марк не должен ни о чем знать. Вы понимаете? Его никоим образом нельзя в это впутывать. Если возникнет вероятность, что меня раскроют, то вам придется подыскать мне другое жилье. Пусть он будет в безопасности.
– Он не произвел на меня впечатления человека, которого легко обмануть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133