Парней отправляли на войну во Вьетнам и со свойственной Америке помпой и размахом давали им прощальный концерт.
Пока в просторном холле на первом этаже, переполненном новобранцами в форме цвета хаки, звезды эстрады Боб Хоуп, Джон Уэйн, Фрэнк Синатра, Бинг Кросби исполняли свои номера, возле входа в отель на колясках курсировали туда и сюда безногие инвалиды вьетнамской войны, с плакатами в руках прохаживались вдовы и матери погибших в джунглях и болотах чужой далекой земли мужей и сыновей. Многие были в черном. У одной еще не старой женщины в руке белый плакат, на котором черными буквами написано: «Мальчики, рвите, сжигайте воинские билеты, во Вьетнаме недавно погибли два моих сына! Будь проклята эта грязная война!» Плакат она укрепила на черном свернутом зонтике. Полисмены хмуро посматривали на демонстрантов, но пока никакого беспорядка не могли усмотреть.
Игорь Найденов – он теперь был Дугласом Корком – дежурил у входа. На нем джинсы в обтяжку и нейлоновая куртка, под мышкой на хитроумном ремне подвешен автоматический пистолет. Курсанты спецшколы посланы сюда негласно следить за демонстрантами, брать на заметку тех новобранцев, которые будут с ними якшаться, выискивать других подозрительных лиц. Война непопулярна в США, можно ожидать любых выходок.
В Нью-Йорке снега нет, хотя сейчас середина марта, только в северных штатах свирепствуют невиданные метели, здесь же светит яркое весеннее солнце, чисто вымытые окна небоскребов пускают в глаза яркие зайчики. По улицам лавиной двигаются разноцветные автомобили, и почти все – разных марок. Юркие малолитражки и широкие фешенебельные лимузины с гирляндами задних фонарей. Движение транспорта напоминает конвульсии гигантского членистого металлического существа, которое то замирает на одном месте перед светофорами, то делает бросок вперед и снова, дрожа всеми членами, замирает. В Нью-Йорке, наверное, нет ни одного здания, на котором не было бы цветной затейливой рекламы. Здесь рекламируют все, начиная от губной помады и кончая каналами Марса, которые, оказывается, тоже можно купить, вступив в общество «марсиан». Первое время новоиспеченный Дуглас Корк ходил по улицам Нью-Йорка с разинутым ртом: реклама ошеломляла его; будь у него куча долларов, он, наверное, только и делал бы, что бегал по магазинам и все покупал! Причем самые пустяковые товары, как, например, мыло «пальмолив» или зубную пасту, – на красочных плакатах и по телевидению рекламируют их известные на весь мир артисты, певцы, кинозвезды. Юл Бриннер из «Великолепной семерки» в форме шерифа назойливо сует с экрана в нос фотоаппарат, популярный в то время писатель Фредерик Форсайт в сверкающем кожаном пальто предлагает охотничьи ружья, кинодивы с красивыми чувственными ртами алчно жуют резинку и сосут леденцы, демонстрируют будто сотканные из паутины купальники, которые почти ничего не закрывают от нескромных глаз.
Американский «имидж» – это впечатление, которое предписывается рекламой данному товару, – целиком и полностью захватил Корка. Он просмотрел все фильмы ужасов Алфреда Хичкока, боевики с участием самых популярных киноартистов Америки – Стива Маккуина, Марлона Брандо, Пола Ньюмена, Чарлза Бронсона. Как и многие курсанты спецшколы, хотел походить на секретного агента 007 Джеймса Бонда, – его уже многому научили в школе, где властвовал и поощрялся культ жестокости и силы. Несколько раз Дуглас Корк был на концертах Элвиса Пресли, с удивлением наблюдал, как в зрительном зале с ума сходят поклонники и поклонницы знаменитого короля рок-н-ролла. У него в Москве были магнитофонные записи Пресли, но, оказывается, одно дело слушать магнитофон, а другое – видеть его выступление собственными глазами. Молодежь приходила в экстаз, парни ломали стулья, становясь друг другу на плечи, хватались руками за люстры, раскачивались и прыгали на головы зрителям. Девушки визжали, будто их режут, вцеплялись друг другу в волосы. А виновник всего этого скандала тайком убегал со сцены, чтобы его на куски не разорвали восторженные почитатели. Он иногда даже одевался в лохмотья, зная, что любой в зале может вырвать в качестве сувенира клок его одежды. Корк тоже заражался общим возбуждением, но не до такой степени.
Его размышления прервал капитан Фрэд Николс, он шепнул, что надо быть настороже, и показал глазами на группу подростков, которые явно что-то замышляли: бросали беспокойные взгляды на вход в отель, озирались на полицейских, куривших возле своих широких машин с мигалками. Дуглас кивнул и вместе с двумя другими курсантами подошел поближе к подросткам. Когда двери распахнулись и из зала повалили наружу солдаты и офицеры, мальчишки быстро расстелили на асфальте звездно-полосатый американский флаг, но поджечь не успели: Дуглас ребром ладони ударил по горлу парнишку с бутылкой горючки и зажигалкой, тот, вскрикнув, упал, другой курсант свалил еще пару юнцов, третий поспешно поднял с земли флаг. Куда деть его, он не знал и обернул вокруг своей руки. Кровь шла из носа и у высокого парня. Он прижимал к лицу испачканный платок и злобно смотрел на курсанта. Взвыла сирена, несколько высоких полицейских с резиновыми дубинками бросились к подросткам. Большая часть их убежала, троих полицейские успели схватить и, завернув руки за спины, увели к синему «форду».
– О’кэй! – похлопал Дугласа по плечу улыбающийся капитан Николс. – Ловко ты уложил этого подонка. Я знал, они что-то замышляют.
Воспользовавшись хорошим настроением начальника, Корк попросился отпустить его до отбоя пошататься по Бродвею, сходить в кино, он сказал, что хочет еще раз посмотреть фильм «Зеленые береты», – знал, что капитану это понравится. В «Зеленых беретах» прославляли насилие и жестокость американских парней во Вьетнаме.
– Скажи уж прямо, захотелось к девочкам на Бродвей? – улыбнулся капитан. – Гляди не подцепи какую-нибудь заразу. Справься у портье, что за девица.
Дуглас с ухмылкой похлопал себя по нагрудному карману рубашки. Там лежал пакетик разрекламированных презервативов…
– В двадцать четыре ноль-ноль чтобы был в казарме, – предупредил капитан.
– О’кэй, Фрэнк! – кивнул Дуглас. Когда они были на деле в гражданском, капитан разрешал называть себя по имени.
Побродив по «Золотому берегу» – так здесь называют Вторую и Третью авеню 50-60 улиц, где расположены самые известные кинотеатры, – Дуглас Корк отправился на бульвар Грез – это в районе Дафни-сквера и Бродвея, – тут в менее шикарных кинозалах демонстрировались развлекательные и порнографические фильмы. Реклама останавливала, выставляя напоказ прелести киногероинь, звала, уговаривала, тащила за рукав в кинозалы. Но Дугласа уже было не так легко уговорить:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191
Пока в просторном холле на первом этаже, переполненном новобранцами в форме цвета хаки, звезды эстрады Боб Хоуп, Джон Уэйн, Фрэнк Синатра, Бинг Кросби исполняли свои номера, возле входа в отель на колясках курсировали туда и сюда безногие инвалиды вьетнамской войны, с плакатами в руках прохаживались вдовы и матери погибших в джунглях и болотах чужой далекой земли мужей и сыновей. Многие были в черном. У одной еще не старой женщины в руке белый плакат, на котором черными буквами написано: «Мальчики, рвите, сжигайте воинские билеты, во Вьетнаме недавно погибли два моих сына! Будь проклята эта грязная война!» Плакат она укрепила на черном свернутом зонтике. Полисмены хмуро посматривали на демонстрантов, но пока никакого беспорядка не могли усмотреть.
Игорь Найденов – он теперь был Дугласом Корком – дежурил у входа. На нем джинсы в обтяжку и нейлоновая куртка, под мышкой на хитроумном ремне подвешен автоматический пистолет. Курсанты спецшколы посланы сюда негласно следить за демонстрантами, брать на заметку тех новобранцев, которые будут с ними якшаться, выискивать других подозрительных лиц. Война непопулярна в США, можно ожидать любых выходок.
В Нью-Йорке снега нет, хотя сейчас середина марта, только в северных штатах свирепствуют невиданные метели, здесь же светит яркое весеннее солнце, чисто вымытые окна небоскребов пускают в глаза яркие зайчики. По улицам лавиной двигаются разноцветные автомобили, и почти все – разных марок. Юркие малолитражки и широкие фешенебельные лимузины с гирляндами задних фонарей. Движение транспорта напоминает конвульсии гигантского членистого металлического существа, которое то замирает на одном месте перед светофорами, то делает бросок вперед и снова, дрожа всеми членами, замирает. В Нью-Йорке, наверное, нет ни одного здания, на котором не было бы цветной затейливой рекламы. Здесь рекламируют все, начиная от губной помады и кончая каналами Марса, которые, оказывается, тоже можно купить, вступив в общество «марсиан». Первое время новоиспеченный Дуглас Корк ходил по улицам Нью-Йорка с разинутым ртом: реклама ошеломляла его; будь у него куча долларов, он, наверное, только и делал бы, что бегал по магазинам и все покупал! Причем самые пустяковые товары, как, например, мыло «пальмолив» или зубную пасту, – на красочных плакатах и по телевидению рекламируют их известные на весь мир артисты, певцы, кинозвезды. Юл Бриннер из «Великолепной семерки» в форме шерифа назойливо сует с экрана в нос фотоаппарат, популярный в то время писатель Фредерик Форсайт в сверкающем кожаном пальто предлагает охотничьи ружья, кинодивы с красивыми чувственными ртами алчно жуют резинку и сосут леденцы, демонстрируют будто сотканные из паутины купальники, которые почти ничего не закрывают от нескромных глаз.
Американский «имидж» – это впечатление, которое предписывается рекламой данному товару, – целиком и полностью захватил Корка. Он просмотрел все фильмы ужасов Алфреда Хичкока, боевики с участием самых популярных киноартистов Америки – Стива Маккуина, Марлона Брандо, Пола Ньюмена, Чарлза Бронсона. Как и многие курсанты спецшколы, хотел походить на секретного агента 007 Джеймса Бонда, – его уже многому научили в школе, где властвовал и поощрялся культ жестокости и силы. Несколько раз Дуглас Корк был на концертах Элвиса Пресли, с удивлением наблюдал, как в зрительном зале с ума сходят поклонники и поклонницы знаменитого короля рок-н-ролла. У него в Москве были магнитофонные записи Пресли, но, оказывается, одно дело слушать магнитофон, а другое – видеть его выступление собственными глазами. Молодежь приходила в экстаз, парни ломали стулья, становясь друг другу на плечи, хватались руками за люстры, раскачивались и прыгали на головы зрителям. Девушки визжали, будто их режут, вцеплялись друг другу в волосы. А виновник всего этого скандала тайком убегал со сцены, чтобы его на куски не разорвали восторженные почитатели. Он иногда даже одевался в лохмотья, зная, что любой в зале может вырвать в качестве сувенира клок его одежды. Корк тоже заражался общим возбуждением, но не до такой степени.
Его размышления прервал капитан Фрэд Николс, он шепнул, что надо быть настороже, и показал глазами на группу подростков, которые явно что-то замышляли: бросали беспокойные взгляды на вход в отель, озирались на полицейских, куривших возле своих широких машин с мигалками. Дуглас кивнул и вместе с двумя другими курсантами подошел поближе к подросткам. Когда двери распахнулись и из зала повалили наружу солдаты и офицеры, мальчишки быстро расстелили на асфальте звездно-полосатый американский флаг, но поджечь не успели: Дуглас ребром ладони ударил по горлу парнишку с бутылкой горючки и зажигалкой, тот, вскрикнув, упал, другой курсант свалил еще пару юнцов, третий поспешно поднял с земли флаг. Куда деть его, он не знал и обернул вокруг своей руки. Кровь шла из носа и у высокого парня. Он прижимал к лицу испачканный платок и злобно смотрел на курсанта. Взвыла сирена, несколько высоких полицейских с резиновыми дубинками бросились к подросткам. Большая часть их убежала, троих полицейские успели схватить и, завернув руки за спины, увели к синему «форду».
– О’кэй! – похлопал Дугласа по плечу улыбающийся капитан Николс. – Ловко ты уложил этого подонка. Я знал, они что-то замышляют.
Воспользовавшись хорошим настроением начальника, Корк попросился отпустить его до отбоя пошататься по Бродвею, сходить в кино, он сказал, что хочет еще раз посмотреть фильм «Зеленые береты», – знал, что капитану это понравится. В «Зеленых беретах» прославляли насилие и жестокость американских парней во Вьетнаме.
– Скажи уж прямо, захотелось к девочкам на Бродвей? – улыбнулся капитан. – Гляди не подцепи какую-нибудь заразу. Справься у портье, что за девица.
Дуглас с ухмылкой похлопал себя по нагрудному карману рубашки. Там лежал пакетик разрекламированных презервативов…
– В двадцать четыре ноль-ноль чтобы был в казарме, – предупредил капитан.
– О’кэй, Фрэнк! – кивнул Дуглас. Когда они были на деле в гражданском, капитан разрешал называть себя по имени.
Побродив по «Золотому берегу» – так здесь называют Вторую и Третью авеню 50-60 улиц, где расположены самые известные кинотеатры, – Дуглас Корк отправился на бульвар Грез – это в районе Дафни-сквера и Бродвея, – тут в менее шикарных кинозалах демонстрировались развлекательные и порнографические фильмы. Реклама останавливала, выставляя напоказ прелести киногероинь, звала, уговаривала, тащила за рукав в кинозалы. Но Дугласа уже было не так легко уговорить:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191