Не знаю, как ты, а я знала, что это случится, хотела этого… Пусть это будет случайным эпизодом в нашей жизни.
– Не говори так, – попросил он.
– Я не хочу, чтобы Ириша страдала, – настаивала Вика. – Поезжай, дорогой, я не обижусь.
Он вяло возражал, что Ирине безразлично, будет он дома ночевать или нет, но уже сам знал, что сейчас встанет, оденется и поедет в город. Больше того, если бы Вика стала удерживать, он рассердился бы на нее, но Вика Савицкая – тонкая, умная женщина, и она понимает его, Вадима, как никто до нее не понимал…
Вика проводила его до электрички. Было свежо, с залива дул ветер, по Выборгскому шоссе проносились машины, где-то на ближних дачах играла радиола, по дороге бродили отдыхающие. Донесся далекий гудок парохода. Светофор зеленел в прикрытой легкой дымкой дали. Вика была в синем плаще, ветер надувал за спиной капюшон, забрасывал волосы на глаза.
– Когда мы встретимся? – увидев огни приближающейся электрички, спросил Вадим. И сам почувствовал, как банально это прозвучало.
Она поцеловала его в щеку, – улыбнулась и сказала:
– Не думай об этом.
Тогда он взял ее за узкие плечи, близко придвинул к себе и, глядя в глаза, твердо проговорил:
– Это не случайный эпизод в нашей жизни, поняла, Вика?
– Не надо, ничего не говори.
Зашипел воздух, двери раскрылись, и он вошел в освещенный вагон. Мимо окон бледным размазавшимся пятном проплыло ее лицо, мелькнула надпись: «Комарово», нарастал шум быстро набирающей скорость электрички.
* * *
Обнимая и целуя жену, он видел перед собой насмешливые глаза Вики, слышал ее мягкий грудной голос. Это было какое-то наваждение, он боялся назвать жену Викой.
Когда он выключил свет ночника, довольная Ирина заметила:
– Белые ночи на тебя так подействовали?
– Как? – растерялся он.
– Ты сегодня такой же, как в наш медовый месяц!
– Разве тогда были белые ночи?..
– Я поеду с тобой в Андреевку, Вадим, – прижимаясь к нему, прошептала Ирина.
2
Игорь Найденов в третью встречу подробно рассказал Родиону Яковлевичу Изотову про ЗИЛ, про своих знакомых, выделяя среди них Алексея Листунова, с которым уже много лет поддерживал дружеские отношения. С Семеном Линдиным они почти не разговаривали – тот так и не простил Игорю, что он увел Катю Волкову. Впрочем, Найденова это мало волновало: Линдин ему никогда не нравился. Родион Яковлевич особенно заинтересовался Листуновым после того, как Игорь вспомнил, что у Алексея отец в войну пропал без вести. Скорее всего, попал в плен и погиб в концентрационном лагере, по крайней мере, так считал сам Алексей.
В это воскресное утро Игорь договорился с Алексеем встретиться на Белорусском вокзале у газетного киоска – они решили съездить за грибами, которые этой теплом и дождливой осенью щедро высыпали в подмосковных лесах. Белые, подосиновики, подберезовики грибники возили целыми корзинами. Когда Игорь вышел из метро, Листунов с рюкзаком и прутяной корзинкой в руке уже ждал его. Он был в болотных сапогах, зеленой брезентовой куртке с капюшоном, на голове серая вязаная шапочка.
– Опаздываешь, коллега, – упрекнул Алексей.
На вокзальных часах было десять минут восьмого.
– Еле в автобус влез, – улыбнулся Игорь. – Думаешь, мы одни такие умные? Посмотри, какое нашествие. И все за грибами.
Из дверей метро валила густая толпа грибников – их можно было узнать по одежде, корзинкам, некоторые несли в руках пустые ведра. Все направлялись к электричкам. Приятели втиснулись в вагон, заняли два последних свободных места у самого входа. Автоматические двери со стуком закрылись, и вагон бесшумно поплыл, оставляя за собой перрон, станционные строении.
– Вчера у свояка крепко поддали, думал, не встану утром, – кисло улыбнулся Алексей. – Пара кружечек «Жигулевского» на помешала бы!
В рюкзаке у Игоря бутылка «столичной», хорошая закуска, банка шпрот. У окна двое мужчин уже потягивали из горлышка вермут. Алексей с завистью посмотрел на них. А те пили без закуски, с серьезным видом, отхлебнет один, передаст бутылку другому.
– Еще магазины закрыты, а они уже где-то разжились… – вздохнул Листунов.
– На природе похмелье быстро вытягивает, – заметил Игорь.
– Ты взял с собой для разогрева? – озабоченно спросил Листунов.
– Мы же за грибами едем, а не на пикник.
– Без ножа зарезал, – совсем расстроился Алексей. – Проснулся, вроде ничего, сейчас головка бо-бо. – И он снова посмотрел на мужчин, приканчивающих бутылку.
– Да не стони ты, несчастный, приедем – дам тебе похмелиться, – сжалился Игорь.
– Я же знал, что ты товарища в беде не оставишь, – повеселел Листунов.
Вышли на конечной станции – так посоветовал Родион Яковлевич Изотов. Вместе с ними высыпали из вагона с десяток грибников, остальные сошли раньше. Игоря он предупредил, чтобы тот не делал больших глаз, если они ненароком повстречаются в лесу, пусть сделает вид, что никогда не видели друг друга. Садясь в электричку, Игорь посматривал вокруг, не мелькнет ли знакомое лицо.
Грибы стали попадаться сразу, как только вошли в рощу. Первым нашел крепенький красноголовый подосиновик Алексей. Аккуратно срезал ножом, понюхал влажную бархатную шляпку, сморщил нос от удовольствия.
– Сырым бы закусил стопку беленькой, – заметил он.
Игорь опустился на пенек, развязал рюкзак, достал бутылку, пластмассовый стакан, бутерброды с ветчиной и даже соленый огурец.
– Ну уважил, кормилец! – восхитился Алексей. Глаза его заблестели, губы расползлись в довольной улыбке.
Игорь налил ему граммов сто, потом столько же себе и, заткнув скомканной бумагой бутылку, невозмутимо спрятал в рюкзак.
– Остальное допьем за обедом, – твердо заявил он.
– Ты как моя Тонька, – покачал темноволосой головой Листунов. – Та тоже все раскладывает по полочкам!
– Ура, белый! – воскликнул Игорь, срезая под толстый корешок гриб.
Он вспомнил, как мальчишкой в Андреевке бегал с ребятами за грибами, там они росли сразу за околицей, бывало, за час-два наберешь полную корзинку отборных боровичков. Есть он грибы не любил. Жаренные с картошкой еще куда ни шло, супа же никак не мог заставить себя и ложку проглотить. Мать сушила, солила, мариновала грибы… Сколько лет он не видел ее? Да и увидит ли теперь когда-нибудь? Не то чтобы он скучал по ней, просто иногда испытывал легкую тоску. Несколько раз ему хотелось бросить все и махнуть в Андреевку! Взглянуть на свой дом, побродить по поселку, сходить в Мамаевский бор, выкупаться в Лысухе… С каждым годом это желание становилось все слабее, скоро, наверное, совсем угаснет. Другие теперь желания у Игоря Найденова… Когда он притащил из комиссионки стереопроигрыватель «Филипс» с красивыми колонками, Катя даже испугалась: откуда взял деньги на это?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191
– Не говори так, – попросил он.
– Я не хочу, чтобы Ириша страдала, – настаивала Вика. – Поезжай, дорогой, я не обижусь.
Он вяло возражал, что Ирине безразлично, будет он дома ночевать или нет, но уже сам знал, что сейчас встанет, оденется и поедет в город. Больше того, если бы Вика стала удерживать, он рассердился бы на нее, но Вика Савицкая – тонкая, умная женщина, и она понимает его, Вадима, как никто до нее не понимал…
Вика проводила его до электрички. Было свежо, с залива дул ветер, по Выборгскому шоссе проносились машины, где-то на ближних дачах играла радиола, по дороге бродили отдыхающие. Донесся далекий гудок парохода. Светофор зеленел в прикрытой легкой дымкой дали. Вика была в синем плаще, ветер надувал за спиной капюшон, забрасывал волосы на глаза.
– Когда мы встретимся? – увидев огни приближающейся электрички, спросил Вадим. И сам почувствовал, как банально это прозвучало.
Она поцеловала его в щеку, – улыбнулась и сказала:
– Не думай об этом.
Тогда он взял ее за узкие плечи, близко придвинул к себе и, глядя в глаза, твердо проговорил:
– Это не случайный эпизод в нашей жизни, поняла, Вика?
– Не надо, ничего не говори.
Зашипел воздух, двери раскрылись, и он вошел в освещенный вагон. Мимо окон бледным размазавшимся пятном проплыло ее лицо, мелькнула надпись: «Комарово», нарастал шум быстро набирающей скорость электрички.
* * *
Обнимая и целуя жену, он видел перед собой насмешливые глаза Вики, слышал ее мягкий грудной голос. Это было какое-то наваждение, он боялся назвать жену Викой.
Когда он выключил свет ночника, довольная Ирина заметила:
– Белые ночи на тебя так подействовали?
– Как? – растерялся он.
– Ты сегодня такой же, как в наш медовый месяц!
– Разве тогда были белые ночи?..
– Я поеду с тобой в Андреевку, Вадим, – прижимаясь к нему, прошептала Ирина.
2
Игорь Найденов в третью встречу подробно рассказал Родиону Яковлевичу Изотову про ЗИЛ, про своих знакомых, выделяя среди них Алексея Листунова, с которым уже много лет поддерживал дружеские отношения. С Семеном Линдиным они почти не разговаривали – тот так и не простил Игорю, что он увел Катю Волкову. Впрочем, Найденова это мало волновало: Линдин ему никогда не нравился. Родион Яковлевич особенно заинтересовался Листуновым после того, как Игорь вспомнил, что у Алексея отец в войну пропал без вести. Скорее всего, попал в плен и погиб в концентрационном лагере, по крайней мере, так считал сам Алексей.
В это воскресное утро Игорь договорился с Алексеем встретиться на Белорусском вокзале у газетного киоска – они решили съездить за грибами, которые этой теплом и дождливой осенью щедро высыпали в подмосковных лесах. Белые, подосиновики, подберезовики грибники возили целыми корзинами. Когда Игорь вышел из метро, Листунов с рюкзаком и прутяной корзинкой в руке уже ждал его. Он был в болотных сапогах, зеленой брезентовой куртке с капюшоном, на голове серая вязаная шапочка.
– Опаздываешь, коллега, – упрекнул Алексей.
На вокзальных часах было десять минут восьмого.
– Еле в автобус влез, – улыбнулся Игорь. – Думаешь, мы одни такие умные? Посмотри, какое нашествие. И все за грибами.
Из дверей метро валила густая толпа грибников – их можно было узнать по одежде, корзинкам, некоторые несли в руках пустые ведра. Все направлялись к электричкам. Приятели втиснулись в вагон, заняли два последних свободных места у самого входа. Автоматические двери со стуком закрылись, и вагон бесшумно поплыл, оставляя за собой перрон, станционные строении.
– Вчера у свояка крепко поддали, думал, не встану утром, – кисло улыбнулся Алексей. – Пара кружечек «Жигулевского» на помешала бы!
В рюкзаке у Игоря бутылка «столичной», хорошая закуска, банка шпрот. У окна двое мужчин уже потягивали из горлышка вермут. Алексей с завистью посмотрел на них. А те пили без закуски, с серьезным видом, отхлебнет один, передаст бутылку другому.
– Еще магазины закрыты, а они уже где-то разжились… – вздохнул Листунов.
– На природе похмелье быстро вытягивает, – заметил Игорь.
– Ты взял с собой для разогрева? – озабоченно спросил Листунов.
– Мы же за грибами едем, а не на пикник.
– Без ножа зарезал, – совсем расстроился Алексей. – Проснулся, вроде ничего, сейчас головка бо-бо. – И он снова посмотрел на мужчин, приканчивающих бутылку.
– Да не стони ты, несчастный, приедем – дам тебе похмелиться, – сжалился Игорь.
– Я же знал, что ты товарища в беде не оставишь, – повеселел Листунов.
Вышли на конечной станции – так посоветовал Родион Яковлевич Изотов. Вместе с ними высыпали из вагона с десяток грибников, остальные сошли раньше. Игоря он предупредил, чтобы тот не делал больших глаз, если они ненароком повстречаются в лесу, пусть сделает вид, что никогда не видели друг друга. Садясь в электричку, Игорь посматривал вокруг, не мелькнет ли знакомое лицо.
Грибы стали попадаться сразу, как только вошли в рощу. Первым нашел крепенький красноголовый подосиновик Алексей. Аккуратно срезал ножом, понюхал влажную бархатную шляпку, сморщил нос от удовольствия.
– Сырым бы закусил стопку беленькой, – заметил он.
Игорь опустился на пенек, развязал рюкзак, достал бутылку, пластмассовый стакан, бутерброды с ветчиной и даже соленый огурец.
– Ну уважил, кормилец! – восхитился Алексей. Глаза его заблестели, губы расползлись в довольной улыбке.
Игорь налил ему граммов сто, потом столько же себе и, заткнув скомканной бумагой бутылку, невозмутимо спрятал в рюкзак.
– Остальное допьем за обедом, – твердо заявил он.
– Ты как моя Тонька, – покачал темноволосой головой Листунов. – Та тоже все раскладывает по полочкам!
– Ура, белый! – воскликнул Игорь, срезая под толстый корешок гриб.
Он вспомнил, как мальчишкой в Андреевке бегал с ребятами за грибами, там они росли сразу за околицей, бывало, за час-два наберешь полную корзинку отборных боровичков. Есть он грибы не любил. Жаренные с картошкой еще куда ни шло, супа же никак не мог заставить себя и ложку проглотить. Мать сушила, солила, мариновала грибы… Сколько лет он не видел ее? Да и увидит ли теперь когда-нибудь? Не то чтобы он скучал по ней, просто иногда испытывал легкую тоску. Несколько раз ему хотелось бросить все и махнуть в Андреевку! Взглянуть на свой дом, побродить по поселку, сходить в Мамаевский бор, выкупаться в Лысухе… С каждым годом это желание становилось все слабее, скоро, наверное, совсем угаснет. Другие теперь желания у Игоря Найденова… Когда он притащил из комиссионки стереопроигрыватель «Филипс» с красивыми колонками, Катя даже испугалась: откуда взял деньги на это?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191