Натаскивали ее в полицейском питомнике; кроме Супроновича и Бохова, никого не признает. Даже Петра к ней не подходит.
– Место здесь тихое, спокойное, – заметил мужчина, как-то странно глядя на сторожа. – В таких местах никогда ничего не случается, не так ли, приятель?
– Ну поговорили – и ладно, – сказал Супронович.
– Мне нравится эта вилла, а вот хозяева, видно, несговорчивые, – вступила в разговор блондинка и обаятельно улыбнулась, показав красивые белые зубы.
Глаза у нее карие, а полные губы розовато-серебристого цвета. Чего только эти бабы не придумают! Леонид Яковлевич повнимательнее взглянул на нее, ему показалось, что на какой-то рекламе он видел эту красотку. С такими зубами можно любую зубную пасту рекламировать, хоть в журнале, хоть по телевидению.
– А мне, фрау, нравится английская королева, – ничего лучшего не придумал Супронович и повернулся к ним спиной, намереваясь уйти, но негромкий спокойный голос мужчины заставил его замереть на месте:
– Виталий Макарович, у меня к вам деловое предложение.
Он не ожидал, что им известно это его имя.
– Весьма выгодное предложение, – продолжал мужчина. Переглянувшись с блондинкой, он вышел из машины. Ростом повыше Супроновича, но пожиже в плечах, наверное, военный. – Надеюсь, мы поладим…
– Не прикасайтесь к воротам: ток пропущен, – сказал Супронович, хотя ничего подобного не было.
– Ценная вилла, если вы так ее охраняете, – улыбнулся незнакомец.
– Говорите, – выдавил из себя Леонид Яковлевич. Его вдруг разобрала беспричинная злость, захотелось выбить дух из этого проныры, а бабу затащить в комнату и содрать с нее узкое платье…
– Я бы хотел только взглянуть на сейф, – сказал мужчина. – Меня интересует, что это за система. Какая фирма поставила вам… – Он снова изучающе посмотрел на Супроновича. – Тысячу марок.
Деньги не малые, причем за такой пустяк, но и не большие, если считать это предательством. Незнакомец достал из кармана серого пиджака красноватый бумажник, похлопал им по ладони. Блондинка отвернулась, показывая, что не хочет быть свидетельницей этой сделки. Овчарка негромко тявкнула, будто напомнила про долг сторожа.
– Господин хороший, вы лучше поезжайте своей дорогой, – уронил Супронович. – Чтобы попасть на виллу, нужно меня убить.. – Он бросил косой взгляд в сторону гаража, где была будка овчарки. – И еще кое-кого… А защищаться я умею.
– Я ведь не прошу у вас ключи от сейфа, – улыбнулся мужчина. – Да у вас их и нет.
– Вы, кажется, забыли, что вас разыскивают? – негромко произнесла блондинка, попыхивая сигаретой с золотым обрезом. – Будьте посговорчивее, Виталий Макарович.
– Стоит ли нам ссориться из-за такого пустяка? – улыбнулся мужчина. – У нас есть и другие возможности попасть на виллу…
– Что вам, собственно, нужно? – спросил Супронович.
Ему вдруг все стало безразлично. Раз эти люди знают, кто он такой, в их силах выдать его полиции. И хотя Бруно толковал, что с полицией он всегда найдет общий язык, нежелательная огласка погубит бывшего карателя. И что такое верность, преданность? Сколько она стоит? Сам Бохов торгует секретными документами абвера. Многие нынешние заправилы в ФРГ запятнали себя во времена Гитлера и тщательно скрывают свое прошлое. Пресса способна ради сенсации раздуть любое дело, только подбрось им подходящий материальчик! Наверное, и эти хотят заполучить досье из сейфа, чтобы обезопасить какую-нибудь шишку из правительства или бундесвера. Бруно, видно, дорого запросил, а может быть, у него какие-либо другие намерения, вот они и надумали добраться до цепных бумаг через сторожа…
– Я знал, что мы с вами договоримся, – сказал мужчина. – Как вас лучше называть: Виталий Макарович, Петр Осипович или родным вашим именем – Леонид Яковлевич? Честно говоря, шантаж не в моем вкусе.
– Мне нравится Леонид Яковлевич, – вставила блондинка, играя брелоком.
– Ключи у хозяина, потом эти стальные гробы нипочем не откроешь, даже если бомбу подложить, – проговорил Леонид Яковлевич, про себя уже решив, что упираться и играть в благородство не имеет смысла. Раз такое дело, нужно побольше сорвать с них, а на сейф и бумаги ему наплевать. Пусть сами разбираются… – Сейф не открыть, – повторил сторож.
– Для начала я все-таки хотел бы взглянуть, – сказал мужчина.
Супронович провел его в холл, оттуда узкая лестница вела в подвальное помещение, дверь была на сложном запоре. Он для пущей убедительности подергал за металлическую ручку.
– За этой дверью еще одна – железобетонная, – пояснил он. – Ключ у хозяина.
– Я думал, он вам больше доверяет, – произнес незнакомец.
Леонид Яковлевич повел его вокруг дома и кивнул на небольшое, забранное стальной решеткой окошко.
– Смотрите, – равнодушно сказал он. – А то что не доверяет – правильно и делает…
Мужчина, не пожалев светлых брюк, опустился на колени и, приставив к вискам ладони, долго вглядывался между прутьями решетки. Светило весеннее солнце, и ему трудно было сразу что-либо рассмотреть в темпом подвале. Он достал из кармана маленький фотоаппарат и сделал несколько снимков.
– Про это уговору не было, – произнес Супронович.
Мужчина встал, тщательно отряхнул брюки, выпрямился и пристально посмотрел Супроновичу в глаза.
– Вы должны помочь нам, – будто взвешивая каждое слово, медленно заговорил он. – Я вам дам пластилин, вы сделаете отпечатки ключей от дверей и от сейфа, а дальше не ваша забота. За эту услугу мы гарантируем вам полную безопасность, кроме того, если вы, конечно, пожелаете, устроим вам с женой перевод в Дюссельдорф, где, надеюсь, ваш парфюмерный магазин будет процветать. Ну и… вас устроят десять тысяч марок?
Леонид Яковлевич не ожидал такой щедрости, значит, действительно в сейфах Бруно хранится кое-что подороже золота…
– Допустим, я все сделаю, что вы говорите, но в подвальном помещении установлена автономная сигнализация, – предупредил он. – Оповещаются полиция и хозяин.
– Нам это известно, – заметил мужчина, цепким взглядом окидывая территорию виллы. Его глаза остановились на гараже, откуда на них настороженно смотрела огромная овчарка.
– Вы знаете, я рискую всем, – сказал Супронович. – Пятнадцать тысяч.
– Нам нужно всего-навсего одно досье, – задумчиво произнес мужчина. – И мы его добудем, если даже придется взорвать эту прелестную виллу.
– Не проще ли с хозяином договориться? – рискнул дать совет Супронович.
– Ваш хозяин фон Бохов – умный человек, – помедлив, сказал незнакомец. – Но в данпом случае он перехитрил сам себя… Короче, он не хочет расставаться с документами ни за какие деньги. И это его ошибка. Когда бессилен чек, тогда вступает в действие другой закон – закон хитрости и силы. И в результате пострадавшим всегда оказывается тот, кто отказался от денег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191
– Место здесь тихое, спокойное, – заметил мужчина, как-то странно глядя на сторожа. – В таких местах никогда ничего не случается, не так ли, приятель?
– Ну поговорили – и ладно, – сказал Супронович.
– Мне нравится эта вилла, а вот хозяева, видно, несговорчивые, – вступила в разговор блондинка и обаятельно улыбнулась, показав красивые белые зубы.
Глаза у нее карие, а полные губы розовато-серебристого цвета. Чего только эти бабы не придумают! Леонид Яковлевич повнимательнее взглянул на нее, ему показалось, что на какой-то рекламе он видел эту красотку. С такими зубами можно любую зубную пасту рекламировать, хоть в журнале, хоть по телевидению.
– А мне, фрау, нравится английская королева, – ничего лучшего не придумал Супронович и повернулся к ним спиной, намереваясь уйти, но негромкий спокойный голос мужчины заставил его замереть на месте:
– Виталий Макарович, у меня к вам деловое предложение.
Он не ожидал, что им известно это его имя.
– Весьма выгодное предложение, – продолжал мужчина. Переглянувшись с блондинкой, он вышел из машины. Ростом повыше Супроновича, но пожиже в плечах, наверное, военный. – Надеюсь, мы поладим…
– Не прикасайтесь к воротам: ток пропущен, – сказал Супронович, хотя ничего подобного не было.
– Ценная вилла, если вы так ее охраняете, – улыбнулся незнакомец.
– Говорите, – выдавил из себя Леонид Яковлевич. Его вдруг разобрала беспричинная злость, захотелось выбить дух из этого проныры, а бабу затащить в комнату и содрать с нее узкое платье…
– Я бы хотел только взглянуть на сейф, – сказал мужчина. – Меня интересует, что это за система. Какая фирма поставила вам… – Он снова изучающе посмотрел на Супроновича. – Тысячу марок.
Деньги не малые, причем за такой пустяк, но и не большие, если считать это предательством. Незнакомец достал из кармана серого пиджака красноватый бумажник, похлопал им по ладони. Блондинка отвернулась, показывая, что не хочет быть свидетельницей этой сделки. Овчарка негромко тявкнула, будто напомнила про долг сторожа.
– Господин хороший, вы лучше поезжайте своей дорогой, – уронил Супронович. – Чтобы попасть на виллу, нужно меня убить.. – Он бросил косой взгляд в сторону гаража, где была будка овчарки. – И еще кое-кого… А защищаться я умею.
– Я ведь не прошу у вас ключи от сейфа, – улыбнулся мужчина. – Да у вас их и нет.
– Вы, кажется, забыли, что вас разыскивают? – негромко произнесла блондинка, попыхивая сигаретой с золотым обрезом. – Будьте посговорчивее, Виталий Макарович.
– Стоит ли нам ссориться из-за такого пустяка? – улыбнулся мужчина. – У нас есть и другие возможности попасть на виллу…
– Что вам, собственно, нужно? – спросил Супронович.
Ему вдруг все стало безразлично. Раз эти люди знают, кто он такой, в их силах выдать его полиции. И хотя Бруно толковал, что с полицией он всегда найдет общий язык, нежелательная огласка погубит бывшего карателя. И что такое верность, преданность? Сколько она стоит? Сам Бохов торгует секретными документами абвера. Многие нынешние заправилы в ФРГ запятнали себя во времена Гитлера и тщательно скрывают свое прошлое. Пресса способна ради сенсации раздуть любое дело, только подбрось им подходящий материальчик! Наверное, и эти хотят заполучить досье из сейфа, чтобы обезопасить какую-нибудь шишку из правительства или бундесвера. Бруно, видно, дорого запросил, а может быть, у него какие-либо другие намерения, вот они и надумали добраться до цепных бумаг через сторожа…
– Я знал, что мы с вами договоримся, – сказал мужчина. – Как вас лучше называть: Виталий Макарович, Петр Осипович или родным вашим именем – Леонид Яковлевич? Честно говоря, шантаж не в моем вкусе.
– Мне нравится Леонид Яковлевич, – вставила блондинка, играя брелоком.
– Ключи у хозяина, потом эти стальные гробы нипочем не откроешь, даже если бомбу подложить, – проговорил Леонид Яковлевич, про себя уже решив, что упираться и играть в благородство не имеет смысла. Раз такое дело, нужно побольше сорвать с них, а на сейф и бумаги ему наплевать. Пусть сами разбираются… – Сейф не открыть, – повторил сторож.
– Для начала я все-таки хотел бы взглянуть, – сказал мужчина.
Супронович провел его в холл, оттуда узкая лестница вела в подвальное помещение, дверь была на сложном запоре. Он для пущей убедительности подергал за металлическую ручку.
– За этой дверью еще одна – железобетонная, – пояснил он. – Ключ у хозяина.
– Я думал, он вам больше доверяет, – произнес незнакомец.
Леонид Яковлевич повел его вокруг дома и кивнул на небольшое, забранное стальной решеткой окошко.
– Смотрите, – равнодушно сказал он. – А то что не доверяет – правильно и делает…
Мужчина, не пожалев светлых брюк, опустился на колени и, приставив к вискам ладони, долго вглядывался между прутьями решетки. Светило весеннее солнце, и ему трудно было сразу что-либо рассмотреть в темпом подвале. Он достал из кармана маленький фотоаппарат и сделал несколько снимков.
– Про это уговору не было, – произнес Супронович.
Мужчина встал, тщательно отряхнул брюки, выпрямился и пристально посмотрел Супроновичу в глаза.
– Вы должны помочь нам, – будто взвешивая каждое слово, медленно заговорил он. – Я вам дам пластилин, вы сделаете отпечатки ключей от дверей и от сейфа, а дальше не ваша забота. За эту услугу мы гарантируем вам полную безопасность, кроме того, если вы, конечно, пожелаете, устроим вам с женой перевод в Дюссельдорф, где, надеюсь, ваш парфюмерный магазин будет процветать. Ну и… вас устроят десять тысяч марок?
Леонид Яковлевич не ожидал такой щедрости, значит, действительно в сейфах Бруно хранится кое-что подороже золота…
– Допустим, я все сделаю, что вы говорите, но в подвальном помещении установлена автономная сигнализация, – предупредил он. – Оповещаются полиция и хозяин.
– Нам это известно, – заметил мужчина, цепким взглядом окидывая территорию виллы. Его глаза остановились на гараже, откуда на них настороженно смотрела огромная овчарка.
– Вы знаете, я рискую всем, – сказал Супронович. – Пятнадцать тысяч.
– Нам нужно всего-навсего одно досье, – задумчиво произнес мужчина. – И мы его добудем, если даже придется взорвать эту прелестную виллу.
– Не проще ли с хозяином договориться? – рискнул дать совет Супронович.
– Ваш хозяин фон Бохов – умный человек, – помедлив, сказал незнакомец. – Но в данпом случае он перехитрил сам себя… Короче, он не хочет расставаться с документами ни за какие деньги. И это его ошибка. Когда бессилен чек, тогда вступает в действие другой закон – закон хитрости и силы. И в результате пострадавшим всегда оказывается тот, кто отказался от денег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191