На первый взгляд могло показаться, что мрачная профессорская находка всего лишь отражается в стеклянной плоскости, превращенной игривым поутру солнцем в обыкновенное зеркало.
Но — только на первый
Отражение черепа не было простым зеркальным перевертышем, в точности повторяющим контур предмета.
Таинственный абрис к тому же не был статичным.
Узкая игольчатая линия будто дышала — или подчинялась каким-то иным процессам, — контур постоянно едва уловимо менялся.
К тому же он светился, а вернее — мерцал.
Линия, образующая жутковатый профиль, переливалась, излучая самые невероятные оттенки — от алого до бледно-лилового.
Неожиданно вспыхивала ярче, в такие моменты живое кольцо заметно увеличивалось в диаметре — люди невольно отступали от монитора.
Вдруг затухала. До такой степени, что казалось: минута-другая и странное видение исчезнет вовсе.
— Пресвятая Мадонна, кто-нибудь скажет мне, что же это значит?
Напугавший всех давеча журналист теперь был наказан вполне.
Голос у парня сел, а пересохшие губы не без труда вымолвили несколько слов.
Он не просил объяснений — он умолял!
Джилл, однако, смилостивилась не сразу.
— Невидимое сияние смерти… — произнесла она низким утробным голосом.
На том, впрочем, и остановилась.
— Успокойтесь, мистер «золотое перо», перед вами «эффект Карлиан» в классическом своем проявлении вкупе с «эффектом Короткова», также представленном весьма ярко.
— Вы полагаете, я что-то понял?
— Боже правый! И этот человек утверждает, что пишет на исторические темы и занимается археологией!
— Не совсем так, Джилл. Я пишу на исторические темы, но археологией не занимался никогда прежде, и вот теперь…
— Не обращайте внимания, старина! Джилл обожает передергивать. Метод Карлиан позволяет сфотографировать свечение, возникающее вблизи любого объекта, помещенного в электромагнитное поле высокой напряженности.
— Любого, вы сказали?
— Любого. Живого и неживого. Вы ведь именно это хотели уточнить?
— Да, благодарю вас.
— Рано благодарите. Итак, по Карлиан, в определенных условиях «светятся» все предметы. То же примерно утверждает и доказывает Допплер. Однако как светятся эти предметы? Вот в чем вопрос…
— И как же они светятся?
— По-разному. Мертвые — то есть предметы, во внутренних структурах которых не происходит в момент измерений никаких процессов, — ровным, однородным и неподвижным свечением. А живые…
— То есть вы хотите сказать…
— Я — упаси Боже! Ничего говорить по этому поводу я пока не собираюсь. Но некто" Коротков, русский ученый из Санкт-Петербурга, — тот говорит. И очень много говорит по этому поводу.
— И что же говорит этот господин из Санкт-Петербурга?
— О! Это длинная история, а вернее, теория. Излучения мертвого тела (в данном случае речь идет о биологическом теле), по Короткову, могут многое рассказать о том, какой именно смертью умер… так сказать… объект. Была она естественной и спокойной, или, напротив, несчастный страдал, отходя в мир иной, или же — не приведи Господь! — и вовсе отправился туда не совсем по собственной воле.
— Прекратите, Григориу! Ваши речи очень напоминают статейки в желтой прессе, когда она берется пересказывать «эффект Короткова».
— Простите, господин Эрхард, но я пытаюсь объяснить суть метода именно… хм… журналисту.
— Потом. Все потом. Объяснения, журналисты. Потом. Сейчас, друзья, могу наконец… Да что там — могу! Должен! Обязан! И счастлив, черт возьми, сообщить вам, верные сподвижники мои, главное…. Мы нашли то, что искали! Это свершилось! Случилось то, что должно было случиться. Рано или поздно. Нашими усилиями или стараниями наших коллег в другое время, а быть может, и в другие времена. Случилось, и все тут! Жаль, что последнюю бутылку шампанского мы раздавили на день рождения Джилл…
— Благодарю, профессор.
— О, простите меня, дорогая девочка! Тысяча извинений от старого маразматика, …
Доктор Эрхард снял очки, подслеповато захлопал глазами И громко, по-детски счастливо рассмеялся.
Молчание полковника Славича

Газета была известная.
И постоянно хвалилась огромными тиражами, вроде бы даже самыми большими на всей Украине.
Информацию по этому поводу — понятное дело — проверить было невозможно.
Что же до содержания — никто, даже самые горячие поклонники, не рискнул бы назвать издание респектабельным, солидным и просто приличным.
Однако ж читали.
Свежий выпуск лежал сейчас на столе полковника Славича.
Заголовок первой полосы набран гигантскими багровыми буквами. Компьютерные художники расстарались — слова зловеще сочились рубиновыми каплями, истекая будто бы свежей кровью.
«ОНИ ВОЗВРАЩАЮТСЯ!» — кричали буквы, и ниже — «ВАМПИРЫ УЖЕ В ПУТИЛЕ».
Возле стола сидел суетливый полный человек с редкой неряшливой бородкой.
Звался он Сергеем Гурским и был, если верить редакционному удостоверению, специальным корреспондентом той самой скандальной, но читаемой газетенки.
Лет пану Гурскому было около сорока. Впрочем, это очевидное обстоятельство он подчеркнуто игнорировал: на голове спецкора красовался яркий бандан — дешевый сатиновый платок, небрежным узлом стянутый на затылке.
Одежда гостя, очевидно, претендовала на демократизм и артистическую небрежность, но казалась изрядно поношенной и не слишком чистой.
Просторная клетчатая «ковбойка» с мятым, засаленным воротничком.
Безразмерные джинсы неопределенного цвета и фасона покрыты множеством пятен неизвестного происхождения.
На грязных босых ногах — стоптанные кроссовки.
Ответив на рукопожатие Гурского, Богдан украдкой брезгливо отер ладонь носовым платком — рука журналиста оказалась рыхлой, липкой, под ногтями к тому же отчетливо обозначилась черная «траурная» каемка.
«Остановился вроде бы в приличной гостинице… вода горячая уж точно имеется!» — раздраженно подумал Богдан, но тут же осадил себя пресловутым «по одежке встречают…».
Судить, впрочем, можно было не только по одежке.
Перед приходом журналиста полковник пролистал газету
И разговор сразу же не заладился.
— Это кто придумал? — не слишком любезно пойнтере совался Богдан, ткнув пальцем в кровоточащий заголовок
— Я, разумеется. Собственно, я постоянно веду эту тему.
— Какую тему?
— Паранормальных явлений. И вампиризма, в частности. Генерал Михаиле посте выхода «Карпатского Дракулы» — был у меня такой нашумевший материал, если помните, — между прочим, обиделся. «Старик, — говорит, — ты, мать твою… испортил мне охоту. Иду с ружьем — оглядываюсь, понимаешь, то куст шевелится, то ветки хрустят…» А я ему…
— Какой генерал?
— Министр ваш — Михаил Данилович. Я его зову «генерал Михаиле» — вышел однажды такой смешной случай…
— У вас, как я понял, просьба ко мне, господин Гурский
— Просьба?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103