Как вы это выносите, Дел? Снег, холод, вечно тусклые серо-белые дни? Здесь же нет никаких красок!
Она склонилась над мечом. Перевязанная шнурком коса скользила по плечу в такт ее движениям, и я вдруг пожалел о нашем споре. Из-за него нам еще долго придется спать в разных постелях.
Но промучился я недолго – достаточно было вспомнить ее поведение, с которым я не мог смириться, ее объяснения, которые я не мог принять, и все желание пропало бесследно.
– Краски есть, – ответила Дел, не поднимая глаз, – даже зимой. Есть нежные оттенки снега – белый, серый, голубой, розовый. Все зависит от места, формы и времени суток. А красота гор, озер, деревьев, яркие одежды детей, – наконец-то она взглянула на меня. – Краски есть, Тигр. Нужно только захотеть их увидеть.
Я хмыкнул.
– Я предпочитаю Юг. Пустыню. Даже Пенджу. По крайней мере там все ясно.
– Потому что там нет драконов? – Дел не улыбнулась, ее точильный камень пробежал по всей длине клинка. – Но там есть кумфы, ослы, песчаные тигры… не говоря уже о похотливых танзирах, жестоких борджуни и воинственных племенах, таких как Вашни.
Чем дольше стоишь, тем больше ноют колени и сильнее устает спина. Я уронил одеяла и уселся на них, по пути напомнив Дел:
– Это племя стало родным для твоего брата.
– Для того, что от него осталось, – поправила Дел. Точильный камень зазвенел чуть громче чем обычно. – Ты видел, кто он для этого старика.
Да, видел. Меня привлекают женщины, я никогда не испытывал желание лечь в постель с мужчиной, но я сразу понял, какого рода отношения были между братом Дел и вождем Вашни, который приютил мальчика.
Что ж, по крайней мере Джамайл нашел человека, которого полюбил после того, как его лишили языка и мужественности. Человека, который любил его.
– Ты могла забрать его оттуда, – напомнил я ей. – Ведь это ты и собиралась сделать, увезти его с Юга?
– Конечно. И я бы его увезла, но… он решил иначе.
– Вряд ли у него был выбор, Дел. Думаю, он понял, что ему лучше было остаться с Вашни. Они принимают его таким, какой он есть.
– Принимают. Потому что он ПРИНАДЛЕЖИТ старику.
Я понимал, что она хотела сказать, выделяя это слово. На Юге, где женщины ценятся наравне с племенными кобылами и ценными украшениями, мужчина часто ищет более возбуждающего союза с собственным полом, и в кровати, и в делах. А для этого существовала торговля рабами…
Я отвлекся от своих мыслей.
– Может и так, – согласился я. – А может он действительно привык к ним и не хотел расставаться.
Дел перестала затачивать меч.
– А что дальше? – спросила она. – Что случится, когда старик умрет? Джамайл станет рабом нового вождя? Он будет служить новому хозяину как раньше служил старому?
– Этого мы не знаем, – признался я, – и не узнаем, пока не вернемся вниз, на Юг. Там сможем все выяснить.
– Нет, – резко сказала она и добавила поспокойнее, – не надо. Ты прав. Он сделал свой выбор, а я свой, с Калле.
Я ждал продолжения, но не услышал больше ничего кроме приглушенного звона точильного камня о сталь. Тоже песня.
Но я ее понимал.
Мы отдыхали до захода солнца. Потом в дом вошли Глава и несколько жителей деревни и вежливо пригласили нас на ужин. Поскольку нам с Дел больше нечем было заняться – да и есть хотелось – мы согласились.
Если бы мы могли выбирать, мы предпочли бы поесть в доме, и вообще-то на это рассчитывали, но очевидно Северяне приняли первое дыхание весны за знак того, что ночи становятся не холоднее дней. Оказалось, что ужин будет под открытым небом, и усевшись на покрытую шкурами землю, я укутался в плащ так плотно, что едва мог пошевелиться, хотя ради ужина пришло пожертвовать теплом и освободить руки.
Вот что я хорошо умею, так это есть. На предложенную еду никогда не плюют, если конечно ее предложил не враг.
Глава по имени Халвар понимал, какую честь ему оказала Стаал-Уста нашим присутствием и чувствовал себя обязанным самому прислуживать гостям. Пока мы с Дел жевали жареную свинину, хлеб, клубни и запивали все это кружками эля, Халвар расписывал нам историю деревни. Я слушал вполуха, поскольку говорил Глава с акцентом, превращавшим речь на и без того малопонятном Северном в полную неразбериху, и постоянно ссылался на дракона, из чего я сделал вывод, что страсть к мифологии в Ясаа-Ден процветала, а я никогда не интересовался сказками. Дайте мне только отточенный меч из хорошей стали…
– Тигр…
Голос Дел. Я обернулся, вытаскивая изо рта кусок свиной шкурки.
– Что?
Она кинула на меня раздраженный взгляд и сделала изящный жест, который должен был показать мне на всех присутствующих.
– Поскольку завтра мы отправляемся к дракону, деревня Ясаа-Ден хотела бы сложить песню в нашу честь.
– Я не умею петь, – терпеливо напомнил я.
– От тебя этого никто не потребует. Петь будут они, для нас.
Заглотнув последний кусок свинины и смыв его в желудок элем, я пожал одним плечом.
– Пусть поют, если хотят. Ты знаешь мои музыкальные способности.
Дел ловко перешла на другой язык и, сердечно улыбаясь, чтобы порадовать Халвара, сообщила мне на Южном с неизменным Северным акцентом:
– Это честь для нас. И если в тебе есть хоть капля воспитанности, сейчас ты скажешь им какую честь они нам оказывают.
– Я только опасаюсь, что они усыпят нас своей песней, – я глотнул еще эля.
Улыбка Дел пропала.
– Почему ты всегда такой грубый? Эти люди верят в тебя, Тигр… они хотят показать тебе как ценят то, что ты пришел спасти их деревню. Ты – Песчаный Тигр, человек из Южных легенд, а теперь твое имя может войти и в Северные легенды. О тебе будут говорить как о человеке неравнодушном к бедам других, готовом помочь беспомощным и слабым…
Мне пришлось прервать ее, я побоялся, что она зайдет совсем далеко.
– Воззвания к моему самолюбию не помогут.
– А раньше помогали.
Это замечание я пропустил мимо ушей.
– Я просто не могу понять, почему деревня, полная взрослых людей, упорно продолжает рассказывать сказки вместо того, чтобы заниматься серьезными делами, – я мотнул головой в сторону расплывающихся контуров гор. – Это просто куча камней, Дел, ничего больше. Если гончие там, я туда пойду. Но зачем твердить, что там дракон?
Дел вздохнула и тоже сделала глоток. Люди смотрели на нас, мы говорили на Южном, но тему нашего разговора понять было нетрудно.
– Тигр, неужели ты прослушал все, что рассказывал Халвар о появлении Ясаа-Ден?
– Я слушал… но не понял и одного слова из десяти, баска. У него слишком сложный Высокогорный, а я не до такой степени им владею.
Дел слабо нахмурилась.
– Диалект гор. Да, я не подумала. Наверное тебе действительно трудно его понимать. Но это не извиняет твою грубость…
– …по отношению к Главе, который рассказывает сказки? – я покачал головой. – Я ехал сюда не для того, чтобы терять время на глупости, Дел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Она склонилась над мечом. Перевязанная шнурком коса скользила по плечу в такт ее движениям, и я вдруг пожалел о нашем споре. Из-за него нам еще долго придется спать в разных постелях.
Но промучился я недолго – достаточно было вспомнить ее поведение, с которым я не мог смириться, ее объяснения, которые я не мог принять, и все желание пропало бесследно.
– Краски есть, – ответила Дел, не поднимая глаз, – даже зимой. Есть нежные оттенки снега – белый, серый, голубой, розовый. Все зависит от места, формы и времени суток. А красота гор, озер, деревьев, яркие одежды детей, – наконец-то она взглянула на меня. – Краски есть, Тигр. Нужно только захотеть их увидеть.
Я хмыкнул.
– Я предпочитаю Юг. Пустыню. Даже Пенджу. По крайней мере там все ясно.
– Потому что там нет драконов? – Дел не улыбнулась, ее точильный камень пробежал по всей длине клинка. – Но там есть кумфы, ослы, песчаные тигры… не говоря уже о похотливых танзирах, жестоких борджуни и воинственных племенах, таких как Вашни.
Чем дольше стоишь, тем больше ноют колени и сильнее устает спина. Я уронил одеяла и уселся на них, по пути напомнив Дел:
– Это племя стало родным для твоего брата.
– Для того, что от него осталось, – поправила Дел. Точильный камень зазвенел чуть громче чем обычно. – Ты видел, кто он для этого старика.
Да, видел. Меня привлекают женщины, я никогда не испытывал желание лечь в постель с мужчиной, но я сразу понял, какого рода отношения были между братом Дел и вождем Вашни, который приютил мальчика.
Что ж, по крайней мере Джамайл нашел человека, которого полюбил после того, как его лишили языка и мужественности. Человека, который любил его.
– Ты могла забрать его оттуда, – напомнил я ей. – Ведь это ты и собиралась сделать, увезти его с Юга?
– Конечно. И я бы его увезла, но… он решил иначе.
– Вряд ли у него был выбор, Дел. Думаю, он понял, что ему лучше было остаться с Вашни. Они принимают его таким, какой он есть.
– Принимают. Потому что он ПРИНАДЛЕЖИТ старику.
Я понимал, что она хотела сказать, выделяя это слово. На Юге, где женщины ценятся наравне с племенными кобылами и ценными украшениями, мужчина часто ищет более возбуждающего союза с собственным полом, и в кровати, и в делах. А для этого существовала торговля рабами…
Я отвлекся от своих мыслей.
– Может и так, – согласился я. – А может он действительно привык к ним и не хотел расставаться.
Дел перестала затачивать меч.
– А что дальше? – спросила она. – Что случится, когда старик умрет? Джамайл станет рабом нового вождя? Он будет служить новому хозяину как раньше служил старому?
– Этого мы не знаем, – признался я, – и не узнаем, пока не вернемся вниз, на Юг. Там сможем все выяснить.
– Нет, – резко сказала она и добавила поспокойнее, – не надо. Ты прав. Он сделал свой выбор, а я свой, с Калле.
Я ждал продолжения, но не услышал больше ничего кроме приглушенного звона точильного камня о сталь. Тоже песня.
Но я ее понимал.
Мы отдыхали до захода солнца. Потом в дом вошли Глава и несколько жителей деревни и вежливо пригласили нас на ужин. Поскольку нам с Дел больше нечем было заняться – да и есть хотелось – мы согласились.
Если бы мы могли выбирать, мы предпочли бы поесть в доме, и вообще-то на это рассчитывали, но очевидно Северяне приняли первое дыхание весны за знак того, что ночи становятся не холоднее дней. Оказалось, что ужин будет под открытым небом, и усевшись на покрытую шкурами землю, я укутался в плащ так плотно, что едва мог пошевелиться, хотя ради ужина пришло пожертвовать теплом и освободить руки.
Вот что я хорошо умею, так это есть. На предложенную еду никогда не плюют, если конечно ее предложил не враг.
Глава по имени Халвар понимал, какую честь ему оказала Стаал-Уста нашим присутствием и чувствовал себя обязанным самому прислуживать гостям. Пока мы с Дел жевали жареную свинину, хлеб, клубни и запивали все это кружками эля, Халвар расписывал нам историю деревни. Я слушал вполуха, поскольку говорил Глава с акцентом, превращавшим речь на и без того малопонятном Северном в полную неразбериху, и постоянно ссылался на дракона, из чего я сделал вывод, что страсть к мифологии в Ясаа-Ден процветала, а я никогда не интересовался сказками. Дайте мне только отточенный меч из хорошей стали…
– Тигр…
Голос Дел. Я обернулся, вытаскивая изо рта кусок свиной шкурки.
– Что?
Она кинула на меня раздраженный взгляд и сделала изящный жест, который должен был показать мне на всех присутствующих.
– Поскольку завтра мы отправляемся к дракону, деревня Ясаа-Ден хотела бы сложить песню в нашу честь.
– Я не умею петь, – терпеливо напомнил я.
– От тебя этого никто не потребует. Петь будут они, для нас.
Заглотнув последний кусок свинины и смыв его в желудок элем, я пожал одним плечом.
– Пусть поют, если хотят. Ты знаешь мои музыкальные способности.
Дел ловко перешла на другой язык и, сердечно улыбаясь, чтобы порадовать Халвара, сообщила мне на Южном с неизменным Северным акцентом:
– Это честь для нас. И если в тебе есть хоть капля воспитанности, сейчас ты скажешь им какую честь они нам оказывают.
– Я только опасаюсь, что они усыпят нас своей песней, – я глотнул еще эля.
Улыбка Дел пропала.
– Почему ты всегда такой грубый? Эти люди верят в тебя, Тигр… они хотят показать тебе как ценят то, что ты пришел спасти их деревню. Ты – Песчаный Тигр, человек из Южных легенд, а теперь твое имя может войти и в Северные легенды. О тебе будут говорить как о человеке неравнодушном к бедам других, готовом помочь беспомощным и слабым…
Мне пришлось прервать ее, я побоялся, что она зайдет совсем далеко.
– Воззвания к моему самолюбию не помогут.
– А раньше помогали.
Это замечание я пропустил мимо ушей.
– Я просто не могу понять, почему деревня, полная взрослых людей, упорно продолжает рассказывать сказки вместо того, чтобы заниматься серьезными делами, – я мотнул головой в сторону расплывающихся контуров гор. – Это просто куча камней, Дел, ничего больше. Если гончие там, я туда пойду. Но зачем твердить, что там дракон?
Дел вздохнула и тоже сделала глоток. Люди смотрели на нас, мы говорили на Южном, но тему нашего разговора понять было нетрудно.
– Тигр, неужели ты прослушал все, что рассказывал Халвар о появлении Ясаа-Ден?
– Я слушал… но не понял и одного слова из десяти, баска. У него слишком сложный Высокогорный, а я не до такой степени им владею.
Дел слабо нахмурилась.
– Диалект гор. Да, я не подумала. Наверное тебе действительно трудно его понимать. Но это не извиняет твою грубость…
– …по отношению к Главе, который рассказывает сказки? – я покачал головой. – Я ехал сюда не для того, чтобы терять время на глупости, Дел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109