– Ты настоящий танзир и человек неглупый, хотя тебе удается убеждать в обратном Эламайн и остальных. Маскарад окончен, Эснат. Мне нужна правда. Тогда и я кое-что скажу тебе.
Эснат осмотрелся, показал рукой на подушки и опустился на ближайшую, пока мы с Дел решали, куда бы присесть.
– Из-за Оракула, – спокойно сказал он.
Эламайн, открывшая рот чтобы возмутиться, быстро его закрыла. Ее лоб прорезала тонкая морщинка. Ответ Эсната Эламайн озадачил: она-то верила, что они приехали в Искандар по совсем другой причине.
Эснат раздраженно махнул рукой.
– Эламайн, сядь. Нет смысла отсылать тебя спать, ты все равно подслушаешь у двери. Так что сядь и держи рот закрытым, может чему-то научишься, – Эснат взглянул на Сабо. – Ты тоже останься, Сабо. Ты знаешь этого человека лучше, чем я.
Эламайн села. Сабо сел. Эснат снова повернулся ко мне.
– Вы его боитесь, – сказал я. – Его предсказания о приходе джихади пугают каждого танзира, ведь они могут сбыться.
Эснат кивнул.
– Оракул поднял племена. Когда пошли слухи, что он предсказывает появление джихади здесь, в Искандаре, мы не обратили на это внимания. А племена его поддержали и все вышли из Пенджи. Тут мы заволновались.
– Значит вы пришли сюда, чтобы убить Оракула прежде чем он покажет джихади.
Эснат покачал головой.
– Я не хочу убивать его. Я боюсь, что тогда ситуация выйдет из-под контроля. Есть еще танзиры, которые думают так же. Мы хотим избежать священной войны и не начинать ее убийством Оракула. Мы пришли в Искандар, чтобы убедить остальных.
– А остальным война выгодна?
Эснат пожал плечами.
– Хаджиб и его сторонники уверены, что ее не избежать. Они думают, что только смерть Оракула успокоит племена. Без вождя, объединяющего их, они снова вспомнят о племенной вражде, – Эснат почесал подбородок, оставив на нем красные полосы. – Они уже собрали целую армию и до сих пор продолжают нанимать танцоров. Они считают, что смогут подавить восстание еще до его начала, – Эснат скривился. – Эти люди привыкли к абсолютной власти, они и представления не имеют, что такое вера, как она объединяет людей… даже пустынные племена.
Хаджиб. Хаджиб. Где-то я слышал это имя… Потом я вспомнил. Лена говорила о танзире, который хотел встретиться со мной. Теперь я знал зачем.
– Но ты же понимаешь, – сказал я, – ты и еще несколько человек, чем все это кончится.
– Кровавой бойней, – не задумываясь, ответил Эснат.
– И ты не хочешь доводить до этого.
– Нет, это погубит Юг, – Эснат нахмурился, скользнув взглядом по Сабо, Эламайн, Дел. – Племена не будут представлять для нас угрозы если останутся такими, какими были многие десятилетия: замкнутыми, независимыми. Пусть мирно бродят по Югу. Но если они объединятся с единой целью, пойдут сражаться за веру, они станут самым опасным врагом, какого только можно приобрести. Они с радостью погибнут за своего джихади, уверенные, что это святая смерть… Такая война уничтожит Юг. Для нас – для каждого – лучше оставить все так, как есть.
– Племена могут не согласиться.
Эснат пожал плечами.
– Ты и сам знаешь, что они довольны своей жизнью… не появись Оракул, они бы ни за что не вышли из пустыни.
– Они верят, что джихади превратит песок в траву, – тихо сказал я.
– Глупость, – отмахнулся Эснат. – Мы разумные люди и понимаем, что это невозможно.
– А магия, – напомнила Дел.
Эснат посмотрел на нее, быстро оценил с кем имеет дело и улыбнулся.
– У тебя своя магия, баска, есть она и у Песчаного Тигра. Но ты же должна понимать, какая сила нужна, чтобы изменить весь Юг. Вряд ли сейчас в мире найдется такая магия, если она вообще когда-нибудь была.
– Хватит о магии, – буркнул я. – Сейчас нужно подумать о другом, – я поерзал на подушке, раздумывая, с чего бы начать. – Эснат, что бы ты сказал, ты и твои сторонники, если бы узнал, что джихади не существует?
– Что наши мысли схожи, – усмехнулся танзир. – Но что в этом толку? Хаджибу и его людям все равно, есть джихади или нет.
Я чуть подался вперед.
– А если я скажу тебе, что за священной войной стоит один человек, но он не настоящий джихади? Обычный человек, как ты и я, но очень умный. Он потихоньку заставляет племена поверить, что он джихади, чтобы они завоевали для этого человека Юг.
Глаза Эсната расширились.
– Обычный человек?
– Обычный Северянин, обладающий даром убеждения.
Ошеломленный Эснат не сводил с меня глаз, раздумывая, к чему могло привести мое заявление.
– Но ведь тогда… – Эснат не закончил. – Это невозможно.
– Разве? Подумай. Один человек нанимает другого и предлагает ему объявить себя «Оракулом». Он отправляет наемника к разным племенам, предварительно объяснив, что говорить, и Оракул сообщает, что джихади превратит песок в траву, чтобы племенам легче было жить. Джихади отдаст племенам весь Юг.
Эснат молчал.
– Проходит время, и уже сами племена разносят слух по Пендже и по всему Югу. Так потихоньку Оракул засеивает землю, семена прорастают и в конце концов дадут плоды.
– Один человек, – прошептал Эснат.
– Его зовут Аджани, – сказал я. – Он борджуни с Севера. Говорят выдающаяся личность.
Помрачневший Эснат потер подбородок.
– Хаджиб не станет слушать, – пробормотал он. – Мы пытались с ним поговорить, но его люди нас не слушают. Они злы и могущественны, и не хотят даже думать о компромиссе, если можно решить дело войной, – Эснат тревожно посмотрел на меня. – Они хотят войны, Тигр. И им нужно, чтобы она началась и закончилась в Искандаре, подальше от их домейнов.
– В опасности будут не только домейны, – добавил я. – По Пендже и сейчас тяжело проводить караваны из-за борджуни и враждебно настроенных племен, а если племена поднимут настоящее восстание, они могут перерезать пути караванов. Этим они уничтожат домейны не врываясь в них с оружием, – я покачал головой. – Некоторые, конечно, выживут, но маленькие города, живущие торговлей, погибнут. А Саскаат? Ты кормишь людей тем, что привозят караваны, правильно?
– Конечно. Саскаат живет торговлей.
– Значит что?
– Значит что… – задумчиво повторил он. – А что делать, если остальные танзиры не захотят слушать? Мы же не можем разогнать их по домам, хотя это было бы лучшим выходом.
– Брось им вызов, – вдруг предложила Дел.
Эснат внимательно посмотрел на нее.
– Что значит «брось вызов»?
– Мы на Юге или нет? – спокойно поинтересовалась Дел. – Танзиры здесь часто решают споры танцем мечей. Для этого нанимают двух танцоров. Все решается оружием и все подчиняются танцу.
– Это Южная традиция, – поддержал я. – Она может помочь.
Эснат уставился на нее.
– Мы уже пытались убить Оракула.
– Если Оракул существует, – добавил я. – Может Аджани уже освободил его от обязанностей и отпустил. А если он уже объявил себя джихади – или собирается сделать это в ближайшее время – его наверное окружает охрана, – я покачал головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Эснат осмотрелся, показал рукой на подушки и опустился на ближайшую, пока мы с Дел решали, куда бы присесть.
– Из-за Оракула, – спокойно сказал он.
Эламайн, открывшая рот чтобы возмутиться, быстро его закрыла. Ее лоб прорезала тонкая морщинка. Ответ Эсната Эламайн озадачил: она-то верила, что они приехали в Искандар по совсем другой причине.
Эснат раздраженно махнул рукой.
– Эламайн, сядь. Нет смысла отсылать тебя спать, ты все равно подслушаешь у двери. Так что сядь и держи рот закрытым, может чему-то научишься, – Эснат взглянул на Сабо. – Ты тоже останься, Сабо. Ты знаешь этого человека лучше, чем я.
Эламайн села. Сабо сел. Эснат снова повернулся ко мне.
– Вы его боитесь, – сказал я. – Его предсказания о приходе джихади пугают каждого танзира, ведь они могут сбыться.
Эснат кивнул.
– Оракул поднял племена. Когда пошли слухи, что он предсказывает появление джихади здесь, в Искандаре, мы не обратили на это внимания. А племена его поддержали и все вышли из Пенджи. Тут мы заволновались.
– Значит вы пришли сюда, чтобы убить Оракула прежде чем он покажет джихади.
Эснат покачал головой.
– Я не хочу убивать его. Я боюсь, что тогда ситуация выйдет из-под контроля. Есть еще танзиры, которые думают так же. Мы хотим избежать священной войны и не начинать ее убийством Оракула. Мы пришли в Искандар, чтобы убедить остальных.
– А остальным война выгодна?
Эснат пожал плечами.
– Хаджиб и его сторонники уверены, что ее не избежать. Они думают, что только смерть Оракула успокоит племена. Без вождя, объединяющего их, они снова вспомнят о племенной вражде, – Эснат почесал подбородок, оставив на нем красные полосы. – Они уже собрали целую армию и до сих пор продолжают нанимать танцоров. Они считают, что смогут подавить восстание еще до его начала, – Эснат скривился. – Эти люди привыкли к абсолютной власти, они и представления не имеют, что такое вера, как она объединяет людей… даже пустынные племена.
Хаджиб. Хаджиб. Где-то я слышал это имя… Потом я вспомнил. Лена говорила о танзире, который хотел встретиться со мной. Теперь я знал зачем.
– Но ты же понимаешь, – сказал я, – ты и еще несколько человек, чем все это кончится.
– Кровавой бойней, – не задумываясь, ответил Эснат.
– И ты не хочешь доводить до этого.
– Нет, это погубит Юг, – Эснат нахмурился, скользнув взглядом по Сабо, Эламайн, Дел. – Племена не будут представлять для нас угрозы если останутся такими, какими были многие десятилетия: замкнутыми, независимыми. Пусть мирно бродят по Югу. Но если они объединятся с единой целью, пойдут сражаться за веру, они станут самым опасным врагом, какого только можно приобрести. Они с радостью погибнут за своего джихади, уверенные, что это святая смерть… Такая война уничтожит Юг. Для нас – для каждого – лучше оставить все так, как есть.
– Племена могут не согласиться.
Эснат пожал плечами.
– Ты и сам знаешь, что они довольны своей жизнью… не появись Оракул, они бы ни за что не вышли из пустыни.
– Они верят, что джихади превратит песок в траву, – тихо сказал я.
– Глупость, – отмахнулся Эснат. – Мы разумные люди и понимаем, что это невозможно.
– А магия, – напомнила Дел.
Эснат посмотрел на нее, быстро оценил с кем имеет дело и улыбнулся.
– У тебя своя магия, баска, есть она и у Песчаного Тигра. Но ты же должна понимать, какая сила нужна, чтобы изменить весь Юг. Вряд ли сейчас в мире найдется такая магия, если она вообще когда-нибудь была.
– Хватит о магии, – буркнул я. – Сейчас нужно подумать о другом, – я поерзал на подушке, раздумывая, с чего бы начать. – Эснат, что бы ты сказал, ты и твои сторонники, если бы узнал, что джихади не существует?
– Что наши мысли схожи, – усмехнулся танзир. – Но что в этом толку? Хаджибу и его людям все равно, есть джихади или нет.
Я чуть подался вперед.
– А если я скажу тебе, что за священной войной стоит один человек, но он не настоящий джихади? Обычный человек, как ты и я, но очень умный. Он потихоньку заставляет племена поверить, что он джихади, чтобы они завоевали для этого человека Юг.
Глаза Эсната расширились.
– Обычный человек?
– Обычный Северянин, обладающий даром убеждения.
Ошеломленный Эснат не сводил с меня глаз, раздумывая, к чему могло привести мое заявление.
– Но ведь тогда… – Эснат не закончил. – Это невозможно.
– Разве? Подумай. Один человек нанимает другого и предлагает ему объявить себя «Оракулом». Он отправляет наемника к разным племенам, предварительно объяснив, что говорить, и Оракул сообщает, что джихади превратит песок в траву, чтобы племенам легче было жить. Джихади отдаст племенам весь Юг.
Эснат молчал.
– Проходит время, и уже сами племена разносят слух по Пендже и по всему Югу. Так потихоньку Оракул засеивает землю, семена прорастают и в конце концов дадут плоды.
– Один человек, – прошептал Эснат.
– Его зовут Аджани, – сказал я. – Он борджуни с Севера. Говорят выдающаяся личность.
Помрачневший Эснат потер подбородок.
– Хаджиб не станет слушать, – пробормотал он. – Мы пытались с ним поговорить, но его люди нас не слушают. Они злы и могущественны, и не хотят даже думать о компромиссе, если можно решить дело войной, – Эснат тревожно посмотрел на меня. – Они хотят войны, Тигр. И им нужно, чтобы она началась и закончилась в Искандаре, подальше от их домейнов.
– В опасности будут не только домейны, – добавил я. – По Пендже и сейчас тяжело проводить караваны из-за борджуни и враждебно настроенных племен, а если племена поднимут настоящее восстание, они могут перерезать пути караванов. Этим они уничтожат домейны не врываясь в них с оружием, – я покачал головой. – Некоторые, конечно, выживут, но маленькие города, живущие торговлей, погибнут. А Саскаат? Ты кормишь людей тем, что привозят караваны, правильно?
– Конечно. Саскаат живет торговлей.
– Значит что?
– Значит что… – задумчиво повторил он. – А что делать, если остальные танзиры не захотят слушать? Мы же не можем разогнать их по домам, хотя это было бы лучшим выходом.
– Брось им вызов, – вдруг предложила Дел.
Эснат внимательно посмотрел на нее.
– Что значит «брось вызов»?
– Мы на Юге или нет? – спокойно поинтересовалась Дел. – Танзиры здесь часто решают споры танцем мечей. Для этого нанимают двух танцоров. Все решается оружием и все подчиняются танцу.
– Это Южная традиция, – поддержал я. – Она может помочь.
Эснат уставился на нее.
– Мы уже пытались убить Оракула.
– Если Оракул существует, – добавил я. – Может Аджани уже освободил его от обязанностей и отпустил. А если он уже объявил себя джихади – или собирается сделать это в ближайшее время – его наверное окружает охрана, – я покачал головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109