на шкуре рядом с Самиэлем.
Дел держала в руках половину клинка.
– Плохая сталь, – предположила она.
Я покачал головой.
– Сталь хорошая, я в этом уверен. Я тщательно проверял.
Дел пожала плечами. Южный клинок, будучи простым, немагическим оружием, ее не интересовал.
– Простая сталь может не выдержать сильный удар. Против кого ты танцевал? Против Алрика?
– Дел, я не танцевал. Я не входил в круг. Я купил этот меч вечером и даже не успел с ним размяться.
– Значит плохая ковка.
– Я бы никогда не купил плохой меч и ты это не знаешь, – я даже не скрывал, что нервничаю. До сих пор беспокойство мне внушали только Северные яватмы, но этому мечу я доверял свою жизнь – или собрался доверить. Я внимательнее осмотрел клинок. – Рукоять и эта половина вполне нормальные… Давай посмотрим остальное.
Я поднял ножны, перевернул их наконечником вверх и вытряхнул остатки клинка. Сталь упала на половину с рукоятью, издав печальный, неприятный звон.
Дел жадно глотнула воздух.
– Черный, – безучастно отметил я.
– Как твоя яватма.
Мы встретились взглядами всего на секунду, а потом я уже хватал перевязь, хватал ножны, сжимал рукоять и вытаскивал яватму.
Самиэль был целым. Самиэль не изменился. Сталь сияла ярко и чисто – только чернота поднялась почти на треть клинка.
– Увеличилась, – сказал я. – Он опять почернел.
Дел угрюмо молчала.
Я посмотрел на сломанный клинок и догадался:
– Чоса переделал его.
Дел опустилась рядом со мной на колени, пристально вглядываясь в яватму.
– Но он пойман в твой меч.
– Он переделывает вещи, – напомнил я. – Ты не понимаешь? Новый меч был для него угрозой. Он хочет, чтобы я оставался с ним. Он боится, что меня убьют.
Дел старалась говорить спокойно, но я чувствовал, что она волнуется.
– Тигр, я думаю, у тебя…
– Песчаная болезнь? Нет, – в этом я почему-то был уверен, только не спрашивайте почему. Я просто знал это, где-то в такой глубине души, до которой никто не мог докопаться. – Я начинаю понимать. Кажется скоро я хорошо буду знать его.
– Тигр…
Она осеклась под моим взглядом.
– Ты сама говорила, что он познакомится со мной. Почему бы мне не познакомиться с ним?
– Хочешь потанцевать? – загремел голос неожиданно вошедшего в комнату Алрика. – У кругов делают ставки… можно неплохо заработать.
Мы с Дел посмотрели на Северянина, потом одновременно взглянули на меч.
Думая о Чоса Деи.
– Когда? – громко спросил я каждого, кто мог знать. – Когда должен появиться этот джихади?
Дел и Алрик не сразу поверили в вопрос. Они обменялись взглядами и посмотрели на меня, пожав плечами.
– Я знаю не больше чем ты, – напомнила Дел.
Я покосился на Алрика, застывшего в проходе между нашими комнатами.
– Ты здесь дольше.
– Скоро приедет Оракул, – ответил он. – Думаю, он должен прибыть первым. Поскольку это он предсказывает приход джихади, он наверняка захочет повторить предсказание в Искандаре, чтобы его слышали не только племена.
Что-то в его словах заставило меня насторожиться.
– Племена, – ухватился я за слово. – Ты говоришь, что все предсказания этого Оракула только для племен?
Алрик пожал плечами.
– Думаю, его предсказания касаются каждого, ведь он говорит о судьбе всего Юга. Но появляется он только среди племен, – Северянин помолчал и добавил: – Или это они идут за ним.
Я вспомнил как совсем недавно в присутствии Дел обсуждал с Аббу Бенсиром племена, танзиров, джихади.
– Я не знаю, что здесь правда, а что просто старания честолюбца прославиться, – медленно сказал я. – Хотя если бы он только стремился к власти, он пошел бы к танзирам. Он правят Югом… или по крайней мере большей его частью.
– Но у них нет совести, – заметил Алрик. – Танзиров все время подкупают и продают. Власть в домейне может смениться за одну ночь.
– А на Юге есть еще люди с совестью, – ровно сказал я. – Их единственная забота – не умереть, жить по-своему. Они ничем не обязаны танзирам, им нет дела до мирных переговоров и войн. Они просто живут, получая силу из родной земли.
– Племена, – согласился Северянин.
– Я давно должен был все понять, – кивнул я. – Я же вырос в таком племени.
Дел покачала головой.
– А я уже ничего не понимаю.
Я нахмурился, думая, как лучше объяснить Северянам, что происходит на Юге.
– Племена – это маленькие кусочки Юга. Разные расы, разные обычаи, разные верования. Поэтому никто и не может править Пенджей… Племена разобщены, их трудно контролировать. Так что танзиры довольствуются кусочками земли, которую могут держать под контролем, и слабыми людьми… А племена предоставлены сами себе.
Дел кивнула.
– Ты говорил что-то вроде этого Аббу.
– А вот теперь я заинтересовался, вдруг танзиры не имеют никакого отношения к этой истории с джихади? А если ставка в игре – племена? – я пожевал нижнюю губу. – Племена, объединившись, численно превзойдут всех остальных Южан. Никто даже приблизительно не знает, сколько их – они живут по всему Югу и нигде не задерживаются надолго. Поэтому с ними и невозможно вести дела, даже если они сами согласятся.
Дел снова кивнула.
– И что из этого следует?
– Представь, что ты стремишься к абсолютной власти. Найди самый верный способ получить ее раз и навсегда, не рассчитывая на помощь танзиров?
Дел не теряла времени.
– Объединить племена.
Я кивнул.
– Вот тебе и объяснение, почему так много танзиров покидают свои домейны и едут в Искандар. Не из-за джихади, и не из-за племен. Они нанимают танцоров мечей, чтобы защитить Юг.
Алрик покачал головой.
– Это невозможно, – сказал он. – Я, конечно, Северянин, но живу на Юге уже много лет. Я не думаю, что найдется сила, способная объединить племена, хотя все твои рассуждения и похожи на правду.
Пришла моя очередь покачать головой.
– Тут главное – найти цель, – возразил я. – Взывая к каждому племени в отдельности, нужно найти для всех племен общую цель.
– В этом поможет религия, – ровно закончила Дел.
– Правильно, – согласился я. – Религия, лишенная веры, это средство заставить многих подчиниться воле единиц. Неужели вы не понимаете? Прикажите человеку что-то сделать, и если ваша идея ему не понравится, он откажется. Но скажите ему, что это веление бога, и он побежит выполнять приказ.
– ЕСЛИ он верит, – предостерег Алрик.
– Не знаю как ты, – продолжил я, – а я – человек не религиозный. Я никогда не понимал, какой смысл поклоняться богу или богам, если мы сами отвечаем за собственные жизни. Рассчитывать на кого-то, кого ты даже не знаешь, просто глупо. Но многие со мной не согласятся. Они живут, подчиняясь воле богов, они говорят с богами, советуются с ними, просят их помочь, – я посмотрел на Дел. – Они произносят клятвы именами этих богов, а потом посвящают свои жизни выполнению таких клятв.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Дел держала в руках половину клинка.
– Плохая сталь, – предположила она.
Я покачал головой.
– Сталь хорошая, я в этом уверен. Я тщательно проверял.
Дел пожала плечами. Южный клинок, будучи простым, немагическим оружием, ее не интересовал.
– Простая сталь может не выдержать сильный удар. Против кого ты танцевал? Против Алрика?
– Дел, я не танцевал. Я не входил в круг. Я купил этот меч вечером и даже не успел с ним размяться.
– Значит плохая ковка.
– Я бы никогда не купил плохой меч и ты это не знаешь, – я даже не скрывал, что нервничаю. До сих пор беспокойство мне внушали только Северные яватмы, но этому мечу я доверял свою жизнь – или собрался доверить. Я внимательнее осмотрел клинок. – Рукоять и эта половина вполне нормальные… Давай посмотрим остальное.
Я поднял ножны, перевернул их наконечником вверх и вытряхнул остатки клинка. Сталь упала на половину с рукоятью, издав печальный, неприятный звон.
Дел жадно глотнула воздух.
– Черный, – безучастно отметил я.
– Как твоя яватма.
Мы встретились взглядами всего на секунду, а потом я уже хватал перевязь, хватал ножны, сжимал рукоять и вытаскивал яватму.
Самиэль был целым. Самиэль не изменился. Сталь сияла ярко и чисто – только чернота поднялась почти на треть клинка.
– Увеличилась, – сказал я. – Он опять почернел.
Дел угрюмо молчала.
Я посмотрел на сломанный клинок и догадался:
– Чоса переделал его.
Дел опустилась рядом со мной на колени, пристально вглядываясь в яватму.
– Но он пойман в твой меч.
– Он переделывает вещи, – напомнил я. – Ты не понимаешь? Новый меч был для него угрозой. Он хочет, чтобы я оставался с ним. Он боится, что меня убьют.
Дел старалась говорить спокойно, но я чувствовал, что она волнуется.
– Тигр, я думаю, у тебя…
– Песчаная болезнь? Нет, – в этом я почему-то был уверен, только не спрашивайте почему. Я просто знал это, где-то в такой глубине души, до которой никто не мог докопаться. – Я начинаю понимать. Кажется скоро я хорошо буду знать его.
– Тигр…
Она осеклась под моим взглядом.
– Ты сама говорила, что он познакомится со мной. Почему бы мне не познакомиться с ним?
– Хочешь потанцевать? – загремел голос неожиданно вошедшего в комнату Алрика. – У кругов делают ставки… можно неплохо заработать.
Мы с Дел посмотрели на Северянина, потом одновременно взглянули на меч.
Думая о Чоса Деи.
– Когда? – громко спросил я каждого, кто мог знать. – Когда должен появиться этот джихади?
Дел и Алрик не сразу поверили в вопрос. Они обменялись взглядами и посмотрели на меня, пожав плечами.
– Я знаю не больше чем ты, – напомнила Дел.
Я покосился на Алрика, застывшего в проходе между нашими комнатами.
– Ты здесь дольше.
– Скоро приедет Оракул, – ответил он. – Думаю, он должен прибыть первым. Поскольку это он предсказывает приход джихади, он наверняка захочет повторить предсказание в Искандаре, чтобы его слышали не только племена.
Что-то в его словах заставило меня насторожиться.
– Племена, – ухватился я за слово. – Ты говоришь, что все предсказания этого Оракула только для племен?
Алрик пожал плечами.
– Думаю, его предсказания касаются каждого, ведь он говорит о судьбе всего Юга. Но появляется он только среди племен, – Северянин помолчал и добавил: – Или это они идут за ним.
Я вспомнил как совсем недавно в присутствии Дел обсуждал с Аббу Бенсиром племена, танзиров, джихади.
– Я не знаю, что здесь правда, а что просто старания честолюбца прославиться, – медленно сказал я. – Хотя если бы он только стремился к власти, он пошел бы к танзирам. Он правят Югом… или по крайней мере большей его частью.
– Но у них нет совести, – заметил Алрик. – Танзиров все время подкупают и продают. Власть в домейне может смениться за одну ночь.
– А на Юге есть еще люди с совестью, – ровно сказал я. – Их единственная забота – не умереть, жить по-своему. Они ничем не обязаны танзирам, им нет дела до мирных переговоров и войн. Они просто живут, получая силу из родной земли.
– Племена, – согласился Северянин.
– Я давно должен был все понять, – кивнул я. – Я же вырос в таком племени.
Дел покачала головой.
– А я уже ничего не понимаю.
Я нахмурился, думая, как лучше объяснить Северянам, что происходит на Юге.
– Племена – это маленькие кусочки Юга. Разные расы, разные обычаи, разные верования. Поэтому никто и не может править Пенджей… Племена разобщены, их трудно контролировать. Так что танзиры довольствуются кусочками земли, которую могут держать под контролем, и слабыми людьми… А племена предоставлены сами себе.
Дел кивнула.
– Ты говорил что-то вроде этого Аббу.
– А вот теперь я заинтересовался, вдруг танзиры не имеют никакого отношения к этой истории с джихади? А если ставка в игре – племена? – я пожевал нижнюю губу. – Племена, объединившись, численно превзойдут всех остальных Южан. Никто даже приблизительно не знает, сколько их – они живут по всему Югу и нигде не задерживаются надолго. Поэтому с ними и невозможно вести дела, даже если они сами согласятся.
Дел снова кивнула.
– И что из этого следует?
– Представь, что ты стремишься к абсолютной власти. Найди самый верный способ получить ее раз и навсегда, не рассчитывая на помощь танзиров?
Дел не теряла времени.
– Объединить племена.
Я кивнул.
– Вот тебе и объяснение, почему так много танзиров покидают свои домейны и едут в Искандар. Не из-за джихади, и не из-за племен. Они нанимают танцоров мечей, чтобы защитить Юг.
Алрик покачал головой.
– Это невозможно, – сказал он. – Я, конечно, Северянин, но живу на Юге уже много лет. Я не думаю, что найдется сила, способная объединить племена, хотя все твои рассуждения и похожи на правду.
Пришла моя очередь покачать головой.
– Тут главное – найти цель, – возразил я. – Взывая к каждому племени в отдельности, нужно найти для всех племен общую цель.
– В этом поможет религия, – ровно закончила Дел.
– Правильно, – согласился я. – Религия, лишенная веры, это средство заставить многих подчиниться воле единиц. Неужели вы не понимаете? Прикажите человеку что-то сделать, и если ваша идея ему не понравится, он откажется. Но скажите ему, что это веление бога, и он побежит выполнять приказ.
– ЕСЛИ он верит, – предостерег Алрик.
– Не знаю как ты, – продолжил я, – а я – человек не религиозный. Я никогда не понимал, какой смысл поклоняться богу или богам, если мы сами отвечаем за собственные жизни. Рассчитывать на кого-то, кого ты даже не знаешь, просто глупо. Но многие со мной не согласятся. Они живут, подчиняясь воле богов, они говорят с богами, советуются с ними, просят их помочь, – я посмотрел на Дел. – Они произносят клятвы именами этих богов, а потом посвящают свои жизни выполнению таких клятв.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109