Он добился того, что я стал опаснее, чем он сам. И когда я взорвусь… — его губы жёстко искривились, — я убью всех, кого сплочу вокруг себя на борьбу с ним. Я уже чуть не сделал этого. Но в следующий раз… Вот и меня это не миновало. — Он говорил в потолок, словно боялся, что, посмотрев Линден в глаза, заразит её своим страшным роком. — То, что подвигло Кевина на Осквернение. То, что порушило Обет Стражей Крови. То, что уничтожило Бездомных. Я стал тем, что сам ненавижу. Если так будет продолжаться и дальше, то я убью всех, кого люблю. И не в моих силах это остановить. Понимаешь? Я не обладаю видением, как ты, и не в состоянии увидеть то, что может мне помочь справиться с ядом. Нет, не физически, с этим я ещё справляюсь, — морально. А я глух и слеп.
Вот истинная цель Солнечного Яда: отрезать меня от Земной Силы, чтобы я не смог вылечить сам себя. Отрезать всех в этой Стране, чтобы они засохли без корней. Ты единственная, кто сохранил этот дар, и то лишь потому, что пришла извне. На тебя Солнечный Яд не действует. А на меня действует. Если бы не это…
Ковенант замолчал, безнадёжно махнув рукой. Но боль его была так велика, что он не мог сдержать её и, обернувшись к Линден, наконец отважился посмотреть на неё. В его налитых кровью глазах горел мрачный огонь прозрения, и, когда она заглянула в их глубины, ей открылась такая бездна страха, что даже если бы она знала, как помочь, то всё равно не смогла бы произнести ни слова, онемев от ужаса.
— Вот потому-то мне так необходимо добраться до Первого Дерева. И прежде, чем я стану слишком опасным, чтобы позволить себе остаться в живых. Посох Закона — моя единственная надежда. — В голосе Ковенанта сквозила безнадёжность; он был измучен своими кошмарными снами — не менее жуткими, чем те, что терзали Линден. — Если мы не успеем, то все вокруг окончательно пропитается ядом. Не останется никого, кому была бы небезразлична судьба Страны. Не говоря уже о том, что бороться за неё будет просто некому.
Линден ошарашено глядела на него, пытаясь вникнуть в смысл сказанного. До сих пор она была уверена, что поиск Первого Дерева затеян исключительно для того, чтобы они могли вернуться домой. И до сих пор ей в голову не приходило, что для Ковенанта это насущно необходимо. В первую очередь он боролся за то, чтобы остаться в живых. Именно поэтому то, что Великаны запрягли никора и вытащили «Гемму» из штиля, смогло помочь ему. В каком бы состоянии он ни находился, вся его сущность стремилась к одному: найти Первое Дерево. Он должен был искупить свою вину и исправить зло, которое совершил, уничтожив Посох Закона. И найти спасение от яда. Но, несмотря на то что он выглядел опустошённым и вымотанным до предела, Линден вдруг почувствовала, что он справится с собой. Неизвестно как, но он победит.
Не дождавшись её ответа и как-то по-своему истолковав её молчание, Ковенант снова лёг на спину и уставился в потолок.
— Вот поэтому и ты оказалась здесь, — с горечью добавил он.
Линден вздрогнула, как от удара. Но Ковенант не смотрел в её сторону.
Этот старик… Ну, тот, которого ты встретила неподалёку от моей Небесной… Ты спасла ему жизнь? Так ты сказала? Да, так всё и было, вот только она никогда не говорила Ковенанту о том, что сказал ей старик на прощание.
— Он избрал тебя, потому что увидел в твоих глазах нечто. И ещё потому что ты врач. Ты единственная, кто сможет разобраться во всей этой каше и найти то, что может меня спасти, ты главное, найди ответ, а спасти себя я и сам смогу. — Ковенант помолчал и мрачно добавил: — И Фоул. Если, конечно, Гиббон сказал правду. Нет, я не хочу тебя оскорбить. Фоул избрал тебя, так как понадеялся, что ты перепугаешься и наделаешь ошибок. Для этого и коснулся тебя Гиббон. Почему Марид бросился сначала на тебя? Чтобы заставить тебя сделать ложный шаг. И вот тогда ты уже не смогла бы мне помочь. А если бы попыталась, то сделала бы это неправильно. Он знал, насколько я уязвим. И как я нужен…
И все потому, что ты не боишься меня! Если бы боялась, ты не была бы здесь. И ничего бы с тобой не случилось. Всё произошло бы по-другому.
Ад и кровь, Линден! Ты единственная женщина в мире, которая может смотреть на меня без содрогания! Я, чёрт побери, плачу кровью, пытаясь оберечь тебя, насколько это в моих силах. Я убил двадцать одного человека, спасая тебя из Ревелстоуна! Но ты от меня по-прежнему далека. Какого чёрта ты…
Его взрыв вывел Линден из себя.
— Не надо меня оберегать — с яростью набросилась она на Ковенанта. — Я хочу понять причины, смысл своего присутствия здесь! Всё, что ты здесь наговорил, — лишь слова. Для меня они не имеют ни малейшего смысла. Ну, хорошо, я врач. Я не отсюда. И что с того? Биренфорд тоже врач, однако его сюда не занесло! Мне нужно понять истинную суть происходящего. Почему именно я ?
Ковенант приподнялся и посмотрел на неё в упор — в его глазах сверкали отблески солнечного света, — а затем начал медленно оседать, словно каждое её слово было ударом, пока обессилено не раскинулся в гамаке. Он выглядел настолько измотанным, что Линден даже испугалась, что у него не хватит сил выгнать её из каюты. Но тут он снова удивил её, как удивлял уже не однажды (она до сих пор не научилась понимать ход его мыслей).
— Да, конечно, ты права, — пробормотал он, словно разговаривая с собой. — Никто никого не может уберечь от того, что ему предназначено. Я обладаю огромной силой, но она дана мне не в помощь. А я всё время об этом забываю. Она связывает мне руки. Извращённая беспомощность. И я должен был об этом помнить. Я не впервые попадаю в этот мир.
Я не могу сказать тебе, почему именно на тебя пал выбор. Но знаю, что притянуло сюда других. Ты была избрана за какие-то свои личные качества. Но ведь я совсем тебя не знаю. Как я могу судить, что послужило причиной, если ты для меня — тайна за семью печатями? От тебя зависит моя жизнь. Но я не имею ни малейшего понятия о том, кто ты…
Ковенант умолк.
— Линден, — осторожно начал он наконец, не глядя на неё, словно боялся, что может взглядом вспугнуть её и она убежит, — прошу тебя. Хватит защищаться от меня. Зачем нам сражаться друг с другом? Попробуй меня понять… Если ты этого хочешь, конечно, — добавил он почти шёпотом.
Она по привычке ощетинилась, но вовремя вспомнила, что именно это желание — найти с ним общий язык — и привело её в его каюту. Однако разговор требовал, чтобы она раскрыла самые сокровенные тайники своей души, а она все никак не могла набраться смелости. И может быть, не расскажи ей Красавчик свою историю, у неё вообще не хватило бы решимости продолжить разговор. Великан сумел примириться со своим прошлым. Может, и ей попытаться? А чего стоила история об отце Первой сама по себе…
— У меня, — начала Линден, словно бросаясь в омут головой, — иногда бывают депрессивные состояния.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164
Вот истинная цель Солнечного Яда: отрезать меня от Земной Силы, чтобы я не смог вылечить сам себя. Отрезать всех в этой Стране, чтобы они засохли без корней. Ты единственная, кто сохранил этот дар, и то лишь потому, что пришла извне. На тебя Солнечный Яд не действует. А на меня действует. Если бы не это…
Ковенант замолчал, безнадёжно махнув рукой. Но боль его была так велика, что он не мог сдержать её и, обернувшись к Линден, наконец отважился посмотреть на неё. В его налитых кровью глазах горел мрачный огонь прозрения, и, когда она заглянула в их глубины, ей открылась такая бездна страха, что даже если бы она знала, как помочь, то всё равно не смогла бы произнести ни слова, онемев от ужаса.
— Вот потому-то мне так необходимо добраться до Первого Дерева. И прежде, чем я стану слишком опасным, чтобы позволить себе остаться в живых. Посох Закона — моя единственная надежда. — В голосе Ковенанта сквозила безнадёжность; он был измучен своими кошмарными снами — не менее жуткими, чем те, что терзали Линден. — Если мы не успеем, то все вокруг окончательно пропитается ядом. Не останется никого, кому была бы небезразлична судьба Страны. Не говоря уже о том, что бороться за неё будет просто некому.
Линден ошарашено глядела на него, пытаясь вникнуть в смысл сказанного. До сих пор она была уверена, что поиск Первого Дерева затеян исключительно для того, чтобы они могли вернуться домой. И до сих пор ей в голову не приходило, что для Ковенанта это насущно необходимо. В первую очередь он боролся за то, чтобы остаться в живых. Именно поэтому то, что Великаны запрягли никора и вытащили «Гемму» из штиля, смогло помочь ему. В каком бы состоянии он ни находился, вся его сущность стремилась к одному: найти Первое Дерево. Он должен был искупить свою вину и исправить зло, которое совершил, уничтожив Посох Закона. И найти спасение от яда. Но, несмотря на то что он выглядел опустошённым и вымотанным до предела, Линден вдруг почувствовала, что он справится с собой. Неизвестно как, но он победит.
Не дождавшись её ответа и как-то по-своему истолковав её молчание, Ковенант снова лёг на спину и уставился в потолок.
— Вот поэтому и ты оказалась здесь, — с горечью добавил он.
Линден вздрогнула, как от удара. Но Ковенант не смотрел в её сторону.
Этот старик… Ну, тот, которого ты встретила неподалёку от моей Небесной… Ты спасла ему жизнь? Так ты сказала? Да, так всё и было, вот только она никогда не говорила Ковенанту о том, что сказал ей старик на прощание.
— Он избрал тебя, потому что увидел в твоих глазах нечто. И ещё потому что ты врач. Ты единственная, кто сможет разобраться во всей этой каше и найти то, что может меня спасти, ты главное, найди ответ, а спасти себя я и сам смогу. — Ковенант помолчал и мрачно добавил: — И Фоул. Если, конечно, Гиббон сказал правду. Нет, я не хочу тебя оскорбить. Фоул избрал тебя, так как понадеялся, что ты перепугаешься и наделаешь ошибок. Для этого и коснулся тебя Гиббон. Почему Марид бросился сначала на тебя? Чтобы заставить тебя сделать ложный шаг. И вот тогда ты уже не смогла бы мне помочь. А если бы попыталась, то сделала бы это неправильно. Он знал, насколько я уязвим. И как я нужен…
И все потому, что ты не боишься меня! Если бы боялась, ты не была бы здесь. И ничего бы с тобой не случилось. Всё произошло бы по-другому.
Ад и кровь, Линден! Ты единственная женщина в мире, которая может смотреть на меня без содрогания! Я, чёрт побери, плачу кровью, пытаясь оберечь тебя, насколько это в моих силах. Я убил двадцать одного человека, спасая тебя из Ревелстоуна! Но ты от меня по-прежнему далека. Какого чёрта ты…
Его взрыв вывел Линден из себя.
— Не надо меня оберегать — с яростью набросилась она на Ковенанта. — Я хочу понять причины, смысл своего присутствия здесь! Всё, что ты здесь наговорил, — лишь слова. Для меня они не имеют ни малейшего смысла. Ну, хорошо, я врач. Я не отсюда. И что с того? Биренфорд тоже врач, однако его сюда не занесло! Мне нужно понять истинную суть происходящего. Почему именно я ?
Ковенант приподнялся и посмотрел на неё в упор — в его глазах сверкали отблески солнечного света, — а затем начал медленно оседать, словно каждое её слово было ударом, пока обессилено не раскинулся в гамаке. Он выглядел настолько измотанным, что Линден даже испугалась, что у него не хватит сил выгнать её из каюты. Но тут он снова удивил её, как удивлял уже не однажды (она до сих пор не научилась понимать ход его мыслей).
— Да, конечно, ты права, — пробормотал он, словно разговаривая с собой. — Никто никого не может уберечь от того, что ему предназначено. Я обладаю огромной силой, но она дана мне не в помощь. А я всё время об этом забываю. Она связывает мне руки. Извращённая беспомощность. И я должен был об этом помнить. Я не впервые попадаю в этот мир.
Я не могу сказать тебе, почему именно на тебя пал выбор. Но знаю, что притянуло сюда других. Ты была избрана за какие-то свои личные качества. Но ведь я совсем тебя не знаю. Как я могу судить, что послужило причиной, если ты для меня — тайна за семью печатями? От тебя зависит моя жизнь. Но я не имею ни малейшего понятия о том, кто ты…
Ковенант умолк.
— Линден, — осторожно начал он наконец, не глядя на неё, словно боялся, что может взглядом вспугнуть её и она убежит, — прошу тебя. Хватит защищаться от меня. Зачем нам сражаться друг с другом? Попробуй меня понять… Если ты этого хочешь, конечно, — добавил он почти шёпотом.
Она по привычке ощетинилась, но вовремя вспомнила, что именно это желание — найти с ним общий язык — и привело её в его каюту. Однако разговор требовал, чтобы она раскрыла самые сокровенные тайники своей души, а она все никак не могла набраться смелости. И может быть, не расскажи ей Красавчик свою историю, у неё вообще не хватило бы решимости продолжить разговор. Великан сумел примириться со своим прошлым. Может, и ей попытаться? А чего стоила история об отце Первой сама по себе…
— У меня, — начала Линден, словно бросаясь в омут головой, — иногда бывают депрессивные состояния.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164