В задачнике для четвертого класса было много задач, которые
были похожи па задачи для третьего класса, только они были сложнее, но
теперь я уже умел распутывать сложные задачи. Мне даже интереснее было
решать те задачи, которые посложней. Я уже не боялся арифметики, как
раньше. С меня как будто свалилась какая-то тяжесть, и жить мне стало
легко. Ольга Николаевна была довольна моими успехами и ставила мне хорошие
отметки. Ребята больше не упрекали меня. И мама и папа были рады, что я
стал хорошо учиться. Меня приняли в баскетбольную команду, и я через день
тренировался с ребятами по два часа А когда тренировки не было, я катался
на коньках, ходил на лыжах, играл с ребятами в хоккей - было что делать.
А Шишкин, вместо того чтобы взяться как следует за учебу, накупил разных
морских свинок, белых крыс, черепах. Одних ежей у него было три штуки! И
он с ними по целым дням возился, кормил их, ухаживал за ними, а они у него
часто болели и дохли. И еще он достал где-то Лобзика. Этот Лобзик был
обыкновенный бездомный щенок, то есть, если сказать по правде, то совсем
не щенок, а уже довольно большая собака, но еще. видно, молодая, не совсем
еще взрослая: мохнатая такая, черного цвета, и уши у нее висели, как
лопухи. Он ее встретил где-то на улице и поманил за собой, и привел домой,
и выдумал ей имя "Лобзик", хотя Лобзик - это совсем неподходящее для
собаки имя, потому что лобзик - это такая маленькая пилочка для
выпиливания по дереву. Но Шишкин не знал, что такое лобзик, и вообразил,
будто это собачье имя.
Понятно, что со всеми этими делами Шишкину вовсе не до занятий было, и он
садился делать уроки после того, как мама раз двадцать напомнит. Вот мать
придет с работы и спросит:
- Ты уроки сделал?
- Нет еще. Сейчас буду делать.
- Садись сейчас же.
- Сейчас, сейчас, мамочка, вот только покормлю черепаху.
Мать займется своими делами, а он покормит черепаху, потом вспомнит, что
хотел смастерить клетку для морской свинки, и начнет возиться с клеткой.
Через некоторое время мать опять скажет:
- Когда же ты будешь делать уроки?
- Сейчас.
- Когда же "сейчас"? Ты все время говоришь "сейчас", а сам ни с места.
- Ну сейчас! Надо же клетку сделать.
- Клетку? Да тут тебе на три дня работы! Прекрати это и садись делать
уроки.
- Ладно, - с сожалением говорит Шишкин. - Завтра клетку доделаю. Сейчас
только принесу ежам водички и буду делать уроки.
Он берет кружку и отправляется за водой для ежей. Потом начинает
проверять, есть ли вода у других животных. Потом обнаруживается, что один
из ежей куда-то исчез, и Шишкин начинает искать его по всему дому. Через
полчаса мать опять про уроки спросит.
- Сейчас, - говорит Шишкин. - Вот только найду ежа. Еж куда-то
запропастился.
И так все время. То одно, то другое, то третье. Если мать уйдет на
занятия, он и не подумает за уроки взяться, а ждет: когда время придет уже
ложиться спать, тогда он только начинает что-нибудь делать. Конечно, у
него все получалось на скорую руку, кое-как, он ничего не выучивал как
следует, но все-таки умудрялся получать как-то тройки, иногда даже
четверки. Впрочем, это бывало редко. Больше всего он боялся русского языка
и почти всегда выезжал на подсказке. Правда, никакой пользы ему от этой
подсказки не было. Когда в классе должны были писать диктант или
сочинение, то Шишкин заранее был уверен, что напишет на двойку, и решил в
такие дни совсем не приходить в школу. И вот однажды, когда Ольга
Николаевна сказала, что завтра мы будем писать диктант, Шишкин на
следующее утро притворился больным и сказал маме, что у него болит голова.
Мама разрешила ему не ходить в этот день в школу и сказала, что позовет
врача, как только вернется с работы. Но, когда она вернулась, Шишкин
сказал, что голова у него уже не болит, так что никакого врача не нужно
было вызывать. Мама написала в школу записку, что Костя пропустил по
болезни, и все обошлось благополучно. В другой раз, когда мы в классе
должны были писать сочинение, Шишкин снова придумал, что у него болит
голова, и мама опять разрешила ему не ходить в школу, но, когда она
вернулась с работы, ей показалось странным, что Костя и на этот раз быстро
выздоровел. Но тогда она еще ни о чем не догадалась и снова написала в
школу записку, что он был болен. Когда же это случилось в третий раз, она
стала догадываться, что Костя ее обманывает, чтобы не ходить в школу.
Костя сначала не признавался, но мама сказала, что сама пойдет в школу и
выяснит, в чем дело. Костя увидел, что мать все равно своего добьется, и
во всем ей признался.
Когда мама услышала, что он все это придумывал для того, чтобы увиливать
от занятий, она страшно рассердилась. Это случилось как раз в тот день,
когда Шишкин привел домой Лобзика. Мама всегда сердилась на Костю за то,
что он приносит домой разных животных и возится с ними, вместо того чтоб
делать уроки. Поэтому Костя заранее спрятал Лобзика в чулане, чтоб мама не
заметила его сразу. И вот, как раз когда Костя признался и мама
рассердилась, Лобзик вылез из чулана и пришел прямо в комнату.
- А это еще что такое? - закричала мама, увидев Лобзика.
- Это ничего... Это так просто, собака, - пролепетал Шишкин.
- Собака? - закричала мама. - Сейчас же прогони ее! Развел целый зверинец
в доме! Только и делаешь, что с разными зверями возишься, заниматься
совсем не хочешь! Сейчас же уноси всех зверей отсюда! И крыс, и мышей, и
ежей - всех уноси! И собаку эту гони, довольно я с тобой намучилась.
Нечего делать, Костя со слезами на глазах пошел раздавать своих зверей
знакомым ребятам и роздал всех, только одного ежа у него никто не хотел
брать. Тогда он пришел с этим ежом ко мне и рассказал, что у него
произошло дома. Я тоже не хотел брать ежа, потому что мыши, которых он нам
подарил, расплодились во множестве, и несколько мышей поселилось в комоде,
к тому же этот еж был какой-то вялый, наверно, больной. Но Шишкин сказал,
что еж совсем не больной, а находится в оцепенении, так как ежи обычно
погружаются на зиму в спячку, и вот этот еж, значит, тоже уже погружался в
спячку. Тогда я согласился взять ежа, а Шишкин сказал, что весной, когда
еж пробудится от спячки, он заберет его обратно к себе.
Только Лобзика Костя не хотел никому отдавать и решил спрятать его от мамы
на чердаке. Он устроил ему подстилку на дымоходе, а чтоб Лобзик не убежал,
привязал его за ошейник веревкой к стропилу. На чердаке было холодно, но
дымоход был теплый, и Лобзик не очень мерз, хотя если сказать по правде,
то ему иногда сильно доставалось и от жары и от холода в одно и то же
время. В сильный мороз дымоход почему-то всегда был очень горячий, поэтому
с одной стороны Лобзика пробирая холод, а с другой стороны он поджаривался
как будто на сковородке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
были похожи па задачи для третьего класса, только они были сложнее, но
теперь я уже умел распутывать сложные задачи. Мне даже интереснее было
решать те задачи, которые посложней. Я уже не боялся арифметики, как
раньше. С меня как будто свалилась какая-то тяжесть, и жить мне стало
легко. Ольга Николаевна была довольна моими успехами и ставила мне хорошие
отметки. Ребята больше не упрекали меня. И мама и папа были рады, что я
стал хорошо учиться. Меня приняли в баскетбольную команду, и я через день
тренировался с ребятами по два часа А когда тренировки не было, я катался
на коньках, ходил на лыжах, играл с ребятами в хоккей - было что делать.
А Шишкин, вместо того чтобы взяться как следует за учебу, накупил разных
морских свинок, белых крыс, черепах. Одних ежей у него было три штуки! И
он с ними по целым дням возился, кормил их, ухаживал за ними, а они у него
часто болели и дохли. И еще он достал где-то Лобзика. Этот Лобзик был
обыкновенный бездомный щенок, то есть, если сказать по правде, то совсем
не щенок, а уже довольно большая собака, но еще. видно, молодая, не совсем
еще взрослая: мохнатая такая, черного цвета, и уши у нее висели, как
лопухи. Он ее встретил где-то на улице и поманил за собой, и привел домой,
и выдумал ей имя "Лобзик", хотя Лобзик - это совсем неподходящее для
собаки имя, потому что лобзик - это такая маленькая пилочка для
выпиливания по дереву. Но Шишкин не знал, что такое лобзик, и вообразил,
будто это собачье имя.
Понятно, что со всеми этими делами Шишкину вовсе не до занятий было, и он
садился делать уроки после того, как мама раз двадцать напомнит. Вот мать
придет с работы и спросит:
- Ты уроки сделал?
- Нет еще. Сейчас буду делать.
- Садись сейчас же.
- Сейчас, сейчас, мамочка, вот только покормлю черепаху.
Мать займется своими делами, а он покормит черепаху, потом вспомнит, что
хотел смастерить клетку для морской свинки, и начнет возиться с клеткой.
Через некоторое время мать опять скажет:
- Когда же ты будешь делать уроки?
- Сейчас.
- Когда же "сейчас"? Ты все время говоришь "сейчас", а сам ни с места.
- Ну сейчас! Надо же клетку сделать.
- Клетку? Да тут тебе на три дня работы! Прекрати это и садись делать
уроки.
- Ладно, - с сожалением говорит Шишкин. - Завтра клетку доделаю. Сейчас
только принесу ежам водички и буду делать уроки.
Он берет кружку и отправляется за водой для ежей. Потом начинает
проверять, есть ли вода у других животных. Потом обнаруживается, что один
из ежей куда-то исчез, и Шишкин начинает искать его по всему дому. Через
полчаса мать опять про уроки спросит.
- Сейчас, - говорит Шишкин. - Вот только найду ежа. Еж куда-то
запропастился.
И так все время. То одно, то другое, то третье. Если мать уйдет на
занятия, он и не подумает за уроки взяться, а ждет: когда время придет уже
ложиться спать, тогда он только начинает что-нибудь делать. Конечно, у
него все получалось на скорую руку, кое-как, он ничего не выучивал как
следует, но все-таки умудрялся получать как-то тройки, иногда даже
четверки. Впрочем, это бывало редко. Больше всего он боялся русского языка
и почти всегда выезжал на подсказке. Правда, никакой пользы ему от этой
подсказки не было. Когда в классе должны были писать диктант или
сочинение, то Шишкин заранее был уверен, что напишет на двойку, и решил в
такие дни совсем не приходить в школу. И вот однажды, когда Ольга
Николаевна сказала, что завтра мы будем писать диктант, Шишкин на
следующее утро притворился больным и сказал маме, что у него болит голова.
Мама разрешила ему не ходить в этот день в школу и сказала, что позовет
врача, как только вернется с работы. Но, когда она вернулась, Шишкин
сказал, что голова у него уже не болит, так что никакого врача не нужно
было вызывать. Мама написала в школу записку, что Костя пропустил по
болезни, и все обошлось благополучно. В другой раз, когда мы в классе
должны были писать сочинение, Шишкин снова придумал, что у него болит
голова, и мама опять разрешила ему не ходить в школу, но, когда она
вернулась с работы, ей показалось странным, что Костя и на этот раз быстро
выздоровел. Но тогда она еще ни о чем не догадалась и снова написала в
школу записку, что он был болен. Когда же это случилось в третий раз, она
стала догадываться, что Костя ее обманывает, чтобы не ходить в школу.
Костя сначала не признавался, но мама сказала, что сама пойдет в школу и
выяснит, в чем дело. Костя увидел, что мать все равно своего добьется, и
во всем ей признался.
Когда мама услышала, что он все это придумывал для того, чтобы увиливать
от занятий, она страшно рассердилась. Это случилось как раз в тот день,
когда Шишкин привел домой Лобзика. Мама всегда сердилась на Костю за то,
что он приносит домой разных животных и возится с ними, вместо того чтоб
делать уроки. Поэтому Костя заранее спрятал Лобзика в чулане, чтоб мама не
заметила его сразу. И вот, как раз когда Костя признался и мама
рассердилась, Лобзик вылез из чулана и пришел прямо в комнату.
- А это еще что такое? - закричала мама, увидев Лобзика.
- Это ничего... Это так просто, собака, - пролепетал Шишкин.
- Собака? - закричала мама. - Сейчас же прогони ее! Развел целый зверинец
в доме! Только и делаешь, что с разными зверями возишься, заниматься
совсем не хочешь! Сейчас же уноси всех зверей отсюда! И крыс, и мышей, и
ежей - всех уноси! И собаку эту гони, довольно я с тобой намучилась.
Нечего делать, Костя со слезами на глазах пошел раздавать своих зверей
знакомым ребятам и роздал всех, только одного ежа у него никто не хотел
брать. Тогда он пришел с этим ежом ко мне и рассказал, что у него
произошло дома. Я тоже не хотел брать ежа, потому что мыши, которых он нам
подарил, расплодились во множестве, и несколько мышей поселилось в комоде,
к тому же этот еж был какой-то вялый, наверно, больной. Но Шишкин сказал,
что еж совсем не больной, а находится в оцепенении, так как ежи обычно
погружаются на зиму в спячку, и вот этот еж, значит, тоже уже погружался в
спячку. Тогда я согласился взять ежа, а Шишкин сказал, что весной, когда
еж пробудится от спячки, он заберет его обратно к себе.
Только Лобзика Костя не хотел никому отдавать и решил спрятать его от мамы
на чердаке. Он устроил ему подстилку на дымоходе, а чтоб Лобзик не убежал,
привязал его за ошейник веревкой к стропилу. На чердаке было холодно, но
дымоход был теплый, и Лобзик не очень мерз, хотя если сказать по правде,
то ему иногда сильно доставалось и от жары и от холода в одно и то же
время. В сильный мороз дымоход почему-то всегда был очень горячий, поэтому
с одной стороны Лобзика пробирая холод, а с другой стороны он поджаривался
как будто на сковородке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37