Даже завидно иногда…
- Может, нам тоже кого-нибудь завести со скуки?
Некоторое время герой отдал размышлению. Затем ответил с сожалением: - Не люблю я маленьких собачонок. В детстве я дружил с одной немецкой овчаркой - совсем другое дело. Вот такую можно бы завести, будь наша квартирка пообъемнее.
- Это та самая немецкая овчарка, у которой ты имя "Индиана" украл?
- Откуда знаешь про имя? - напрягся он.
- Да кто же этого не знает!
- Ну, ясно, - догадался человек, носящий имя собственной собаки. Папаша треплет языком направо и налево, болтун наш неисправимый… Кстати, замечательная была овчарка, обожала рукописи отца грызть, особенно статьи. Если он и ненавидел кого-нибудь в жизни, то именно это животное. Я ни секунды не сомневался, когда имя себе выбирал.
- Если ты не любишь маленьких собак, давай кого-нибудь другого маленького заведем, - этак невзначай предложила женщина.
- Кого еще?
- Да ты не волнуйся, пеленки я сама стирать буду. И кормить тоже сама. От тебя ничего и не потребуется, только домой иногда заходить. Назовем парня Монтаной, в честь собаки нашего соседа…
- Ты с ума сошла! - испугался он, даже вскочил, промахнувшись мимо обуви. - Какого "парня", что ты задумала?
- А что? У всех женщин есть, я тоже хочу. Ты такой красивый, Инди, когда вылезаешь из своих профессорских тряпок. Особенно ниже пояса. Ну, чего ты разволновался?
Индиана увидел себя в зеркале шкафа и обнаружил, что на нем действительно нет ни единой тряпки, даже самой маленькой. Он мысленно согласился с тем, что действительно красив, но все же сел, спрятался под одеяло.
- Пеленки… - с ненавистью выговорил он. Затем осторожно похвалил. От твоих шуток, дорогая, вспотеть можно. Значит, говоришь, от меня ничего и не потребуется?
- Иди ко мне, - позвала она, спихнув одеяло на пол. - Я тебе дам "не потребуется"!
- Иду, - вздохнул он. - Как-то странно Монтана лает, ты права, Лили…
В дверь позвонили за несколько секунд до наступления откровенного счастья. В очередной раз тонкая паутинка духовной близости была грубо разорвана. Доктор Джонс завернулся в простыню, прошлепал босиком к выходу, с упреком неизвестно в чей адрес: "Ну почему, почему мне так не везет?"
- Потому что ты избран судьбой для великих дел, - пошутила ему в спину Лилиан, беззаботно разметавшись горячим телом по постели.
Постель была, мягко говоря, в беспорядке.
- Кто там? - поинтересовалась женщина, когда хозяинквартиры
вернулся.
- Посыльный, - удивился тот в ответ. - Письмо принес, - в руках профессор держал нечто заклеенное, завязанное, бумажное.
- Может, от Генри? Или от Клопика?
- Глупости, им сейчас не до нас. Они никак в школу поступить не могут. Джи моего отца совсем не слушается, гангстер… - профессор уже разорвал конверт. - Интересно, кто про меня вспомнил?
Внутри был листочек бумаги. Записка, просто записка.
"Я ТЕБЯ ВИЖУ, ДЕМОН. СЕГОДНЯ ТЫ ЕСТЬ, ЗАВТРА ТЕБЯ НЕТ."
Вместо подписи - напечатанный в уголке вензель, изображающий череп, под которым вместо свастики расползлась руна "Гюфу". Паучья руна "Гюфу" прообраз фашистской свастики…
- Все-таки это Дорджи, - легкомысленно предположила Лилиан. - Писать научился, и теперь развлекается.
- Тотенкопф, - угрюмо сообщил Индиана, с усилием тыкая пальцем в череп. - Мертвая Голова.
- Мертвая Голова?..
Страшное слово мгновенно рассеяло завесу между влюбленной парочкой и свихнувшимся миром. Словно вихрь пронесся по комнате. Ласковая музыка в радиоприемнике, оказывается, давно смолкла, сменившись возбужденной человеческой речью. Репортеры, захлебываясь слюной, сменяли друг друга, выплескивали в эфир кипящие крики - о погибшем в одночасье линкоре "Индепенденс", о кровожадных японских субмаринах, расстреливающих из пулеметов экипажи потопленных судов, о раскрытой и обезвреженной группе вражеских смертников, готовивших покушение на Рузвельта…Вечерние
новости, пропади они пропадом вместе с радиоприемником.
- Вспомнили, значит, обо мне, - сказал человек. - Они меня, значит, "видят". А что, демоном быть даже почетно, некоторые из духов вполне ничего… - голос его был собран, скуп на чувства.
- Что теперь будет? - тревожно спросила женщина. Она рывком встала и обняла человека, вернувшего ей кусочек молодости, прижалась к его сильному надежному телу. - Что с нами будет, Инди?
ЧТО БУДЕТ ДАЛЬШЕ?..
…с низкорослым круглощеким студентом по имени Джек Ли он повстречался на одной из аллей парка. Маршрут, которым профессор ходил по утрам на службу, был традиционен, как шляпа на его голове, поэтому организовать эту якобы случайную встречу молодой человек сумел легко и непринужденно.
- Вот, - со сдержанной гордостью сказал студент, протягивая профессору характерного вида футляр. - Вы советовали не гнаться за дешевкой, сэр, и я купил настоящую вещь.
В коробке лежал револьвер.
- Смит-Вессон, - машинально отреагировал археолог. - 38-й калибр, третья модель… - он осторожно вытащил оружие. - Неужели я советовал вам купить что-нибудь подобное?
- Да, сэр. Давно, правда. У меня все денег не хватало, но зато теперь…
- Понимаю, - сказал профессор. Револьвер лег в его ладонь послушно и естественно, словно влился, покоряясь безукоризненным движениям виртуоза. - Вы купили самый популярный из карманных револьверов, молодой человек, поздравляю… - неуловимым движением он переломил оружие, откинув ствол вниз, и с любопытством заглянул внутрь. - Я бы рекомендовал вам не держать патроны в барабане, по крайней мере до тех пор, пока не получите разрешение. У вас ведь нет разрешения носить такую игрушку, правильно?
Джек Ли скромно потупил взор:
- Я скоро получу, честное слово…
Профессор вернул револьвер в исходное состояние и широким жестом вложил его в руку ученика.
- Да вы не бойтесь, я не из тех, кто докладывает в полицию об увлечениях своих студентов.
- О, разумеется, сэр, мы все это знаем…
- Однако я хотел бы, чтобы вы научились ответственности прежде, чем научитесь запросто дырявить "десятку". Вы меня понимаете, мистер Ли?
Молодой человек поднял голову. Взгляд его вновь был крепок и мужественен. Он спросил:
- А в каком тире вы упражняетесь, сэр?
- Обычно я упражняюсь на природе, - усмехнулся профессор, - в полевых условиях… Вы хотите, чтобы я опробовал вашу покупку?
- Если это возможно, сэр.
- Приходите сегодня вечером в "Заячью нору". Знаете такой бар? По глазам вижу, что знаете… Там в подвальчике прекрасный тир - скажете, что ко мне, и вас пропустят. Часов в восемь.
- Спусковой крючок тугой, - пожаловался мистер Ли. - Так и должно быть? Палец слишком приходится напрягать.
Профессор пришел в хорошее расположение духа.
- Тренировать надо свой палец, мячики теннисные мять! Или будете всю жизнь только со взведенного курка стрелять, коллега, как дама какая-нибудь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155
- Может, нам тоже кого-нибудь завести со скуки?
Некоторое время герой отдал размышлению. Затем ответил с сожалением: - Не люблю я маленьких собачонок. В детстве я дружил с одной немецкой овчаркой - совсем другое дело. Вот такую можно бы завести, будь наша квартирка пообъемнее.
- Это та самая немецкая овчарка, у которой ты имя "Индиана" украл?
- Откуда знаешь про имя? - напрягся он.
- Да кто же этого не знает!
- Ну, ясно, - догадался человек, носящий имя собственной собаки. Папаша треплет языком направо и налево, болтун наш неисправимый… Кстати, замечательная была овчарка, обожала рукописи отца грызть, особенно статьи. Если он и ненавидел кого-нибудь в жизни, то именно это животное. Я ни секунды не сомневался, когда имя себе выбирал.
- Если ты не любишь маленьких собак, давай кого-нибудь другого маленького заведем, - этак невзначай предложила женщина.
- Кого еще?
- Да ты не волнуйся, пеленки я сама стирать буду. И кормить тоже сама. От тебя ничего и не потребуется, только домой иногда заходить. Назовем парня Монтаной, в честь собаки нашего соседа…
- Ты с ума сошла! - испугался он, даже вскочил, промахнувшись мимо обуви. - Какого "парня", что ты задумала?
- А что? У всех женщин есть, я тоже хочу. Ты такой красивый, Инди, когда вылезаешь из своих профессорских тряпок. Особенно ниже пояса. Ну, чего ты разволновался?
Индиана увидел себя в зеркале шкафа и обнаружил, что на нем действительно нет ни единой тряпки, даже самой маленькой. Он мысленно согласился с тем, что действительно красив, но все же сел, спрятался под одеяло.
- Пеленки… - с ненавистью выговорил он. Затем осторожно похвалил. От твоих шуток, дорогая, вспотеть можно. Значит, говоришь, от меня ничего и не потребуется?
- Иди ко мне, - позвала она, спихнув одеяло на пол. - Я тебе дам "не потребуется"!
- Иду, - вздохнул он. - Как-то странно Монтана лает, ты права, Лили…
В дверь позвонили за несколько секунд до наступления откровенного счастья. В очередной раз тонкая паутинка духовной близости была грубо разорвана. Доктор Джонс завернулся в простыню, прошлепал босиком к выходу, с упреком неизвестно в чей адрес: "Ну почему, почему мне так не везет?"
- Потому что ты избран судьбой для великих дел, - пошутила ему в спину Лилиан, беззаботно разметавшись горячим телом по постели.
Постель была, мягко говоря, в беспорядке.
- Кто там? - поинтересовалась женщина, когда хозяинквартиры
вернулся.
- Посыльный, - удивился тот в ответ. - Письмо принес, - в руках профессор держал нечто заклеенное, завязанное, бумажное.
- Может, от Генри? Или от Клопика?
- Глупости, им сейчас не до нас. Они никак в школу поступить не могут. Джи моего отца совсем не слушается, гангстер… - профессор уже разорвал конверт. - Интересно, кто про меня вспомнил?
Внутри был листочек бумаги. Записка, просто записка.
"Я ТЕБЯ ВИЖУ, ДЕМОН. СЕГОДНЯ ТЫ ЕСТЬ, ЗАВТРА ТЕБЯ НЕТ."
Вместо подписи - напечатанный в уголке вензель, изображающий череп, под которым вместо свастики расползлась руна "Гюфу". Паучья руна "Гюфу" прообраз фашистской свастики…
- Все-таки это Дорджи, - легкомысленно предположила Лилиан. - Писать научился, и теперь развлекается.
- Тотенкопф, - угрюмо сообщил Индиана, с усилием тыкая пальцем в череп. - Мертвая Голова.
- Мертвая Голова?..
Страшное слово мгновенно рассеяло завесу между влюбленной парочкой и свихнувшимся миром. Словно вихрь пронесся по комнате. Ласковая музыка в радиоприемнике, оказывается, давно смолкла, сменившись возбужденной человеческой речью. Репортеры, захлебываясь слюной, сменяли друг друга, выплескивали в эфир кипящие крики - о погибшем в одночасье линкоре "Индепенденс", о кровожадных японских субмаринах, расстреливающих из пулеметов экипажи потопленных судов, о раскрытой и обезвреженной группе вражеских смертников, готовивших покушение на Рузвельта…Вечерние
новости, пропади они пропадом вместе с радиоприемником.
- Вспомнили, значит, обо мне, - сказал человек. - Они меня, значит, "видят". А что, демоном быть даже почетно, некоторые из духов вполне ничего… - голос его был собран, скуп на чувства.
- Что теперь будет? - тревожно спросила женщина. Она рывком встала и обняла человека, вернувшего ей кусочек молодости, прижалась к его сильному надежному телу. - Что с нами будет, Инди?
ЧТО БУДЕТ ДАЛЬШЕ?..
…с низкорослым круглощеким студентом по имени Джек Ли он повстречался на одной из аллей парка. Маршрут, которым профессор ходил по утрам на службу, был традиционен, как шляпа на его голове, поэтому организовать эту якобы случайную встречу молодой человек сумел легко и непринужденно.
- Вот, - со сдержанной гордостью сказал студент, протягивая профессору характерного вида футляр. - Вы советовали не гнаться за дешевкой, сэр, и я купил настоящую вещь.
В коробке лежал револьвер.
- Смит-Вессон, - машинально отреагировал археолог. - 38-й калибр, третья модель… - он осторожно вытащил оружие. - Неужели я советовал вам купить что-нибудь подобное?
- Да, сэр. Давно, правда. У меня все денег не хватало, но зато теперь…
- Понимаю, - сказал профессор. Револьвер лег в его ладонь послушно и естественно, словно влился, покоряясь безукоризненным движениям виртуоза. - Вы купили самый популярный из карманных револьверов, молодой человек, поздравляю… - неуловимым движением он переломил оружие, откинув ствол вниз, и с любопытством заглянул внутрь. - Я бы рекомендовал вам не держать патроны в барабане, по крайней мере до тех пор, пока не получите разрешение. У вас ведь нет разрешения носить такую игрушку, правильно?
Джек Ли скромно потупил взор:
- Я скоро получу, честное слово…
Профессор вернул револьвер в исходное состояние и широким жестом вложил его в руку ученика.
- Да вы не бойтесь, я не из тех, кто докладывает в полицию об увлечениях своих студентов.
- О, разумеется, сэр, мы все это знаем…
- Однако я хотел бы, чтобы вы научились ответственности прежде, чем научитесь запросто дырявить "десятку". Вы меня понимаете, мистер Ли?
Молодой человек поднял голову. Взгляд его вновь был крепок и мужественен. Он спросил:
- А в каком тире вы упражняетесь, сэр?
- Обычно я упражняюсь на природе, - усмехнулся профессор, - в полевых условиях… Вы хотите, чтобы я опробовал вашу покупку?
- Если это возможно, сэр.
- Приходите сегодня вечером в "Заячью нору". Знаете такой бар? По глазам вижу, что знаете… Там в подвальчике прекрасный тир - скажете, что ко мне, и вас пропустят. Часов в восемь.
- Спусковой крючок тугой, - пожаловался мистер Ли. - Так и должно быть? Палец слишком приходится напрягать.
Профессор пришел в хорошее расположение духа.
- Тренировать надо свой палец, мячики теннисные мять! Или будете всю жизнь только со взведенного курка стрелять, коллега, как дама какая-нибудь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155