Если не знаете, то знайте - Стамбул является центром всех разведок в Европе, настоящей агентурной Меккой. Помните об этом, когда будете там.
- Гадючник, - скривился Джонс. - Терпеть не могу змей.
- Простите, но у вас чисто обывательская точка зрения.
- Откровенно говоря, мистер Питерс, я не вижу, в чем важность всей этой возни. Ради чего вы приходили ко мне?
- Вы не видите, а мы видим, мистер Джонс. У каждого своя работа, руководитель загадочного подразделения "Сигма" встал из-за ректорского стола. - Не смею больше вас задерживать, сэр.
- И все-таки я настаиваю на объяснениях, пускай самых формальных, металлическим голосом сообщил доктор Джонс. - Я не привык, когда со мной обращаются подобным образом.
Разведчик внимательно посмотрел на него.
- А ваш ректор, по-моему, с пониманием отнесся к нашим методам работы. В отличие от вас. Впрочем, вы правы. Дело в том, что Иглвуд хранил или, возможно, до сих пор хранит некий предмет, условно называемый "медальон". Этот предмет чрезвычайно интересует наших врагов - ваших врагов, доктор, врагов Соединенных Штатов. Таким образом, "медальон" автоматически интересует и нас. Достаточно?
- Какого рода предмет?
- Очевидно, нечто древнее. Это следует из контекста остальных имеющихся в нашем распоряжении данных.
- Древнее? - переспросил Джонс. Что-то хищное мелькнуло в его взгляде. - Я археолог, майор. Не могли бы вы…
- Это не в вашей компетенции, доктор. Сожалею, но это закрытая информация, - разведчик развел руки, как бы извиняясь, и добавил вполне приветливо. - Хотя, я уверен, что мы еще встретимся.
3. ЗАДОЛЖЕННОСТЬ, КАК ФОРМА ДРУЖБЫ
Чикаго - это все первое, все самое. После Нью-Йорка, конечно, после надменного, насквозь лживого Нью-Йорка. Говорят, будто Чикаго - это мухомор, гигантский ядовитый гриб, выросший возле вод Великого озера Мичиган, обильно политый долларами, пустивший грибницу на соседние Хаммонд, Гэри, Ист-Чикаго, проросший в идиллически светлые земли штата Индиана. Врут! Если Нью-Йорк - это медаль Америки, то Чикаго - лента, на которой висит медаль.
Автомобили, несущиеся в несколько рядов по набережной; с одной стороны дороги - бесконечное влажное пространство, отделенное от города шумом разбивающихся о берег волн, с другой - многомильная полоса небоскребов.
Вонючие разваливающиеся улицы, похожие на маленькие зоны стихийного бедствия, со сломанными заборами, покосившимися домиками, кучами ржавого металлолома.
Вечно дымящие трубы и непрерывно снующие поезда - в самом центре города. Буйство рекламных плакатов - "Кока-кола - кровь нации", "Виски Джонни Уокер - огонь ваших сердец", "Бензин "Шелл" вашему автомобилю напоите своего коня".
Чикаго - это дух практичности ипредпринимательства, сконцентрированный даже в архитектуре; только Первое, только Самое. Например, самое высокое в мире кирпичное здание - апофеоз 19-го века, последнее крупное здание традиционной конструкции
#168;. Вот оно - мощной, утолщенной книзу стеной вздымается по странной кривой над узкой улицей, как символ американского рационализма.
Громадный комплекс "Аудиториум" - оболочка в виде отеля и офисов вокруг театрального зала, разумеется, крупнейшего в США
§.
Чикаго - это город великого строителя-рационалиста Уильяма Дженни, соорудившего в 1879 так называемое "Первое здание Лейтера" - прообраз конторского здания. Прагматичность - в дерзкой прямоте. Хорошая освещенность помещений, широкие окна, не дом, а стеклянная клетка. Он же возвел первое в мире здание со стальным каркасом
© - сталепрокатная промышленность искала новые рынки сбыта и нашла их, разумеется, в очаге практицизма, что разгорался на берегах озера Мичиган. Короче говоря, Чикаго - это родина небоскребов.
Вертикальность, простота, правдивость, современность - вот что такое Чикаго. Это больше, чем дух предпринимательства, это выражение времени во всех его формах. Однородный сплав хаоса и порядка, где заимствование приобрело новое качество и стало частью нового целого (примерно так же, например, как как деятельность некоторых писателей).
Но к чему все это рассказывалось? А к тому, что профессор Джонс не променял бы свой всесторонне рациональный город ни на какую красивую нелепость вроде Нью-Йорка, потому что любил Историю и Честность. Просто он ехал по душному полуденному городу и смотрел по сторонам - вот к чему все это.
Он направлялся в Художественный институт, один из крупнейших музеев США, что в парке Грант. В котором, кстати, была представлена самая САМАЯ! - большая коллекция древностей. И пресловутый "Аудиториум", кстати, тоже был неподалеку. Чуть дальше - Большой Центральный вокзал. А совсем рядом - Публичная библиотека, очень удобно. Дело, с которым профессор Джонс шел в музей, было неприятным, но неизбежным.
К менеджеру он попал сразу, без формальностей. Менеджер Джи-Си Бьюкенен по праву считался его хорошим приятелем. "Джи-Си" - это Джеймс Сайрус. А если попросту, то…
- Хэлло, Джей!
- Добро пожаловать, Инди! - человек обрадованно встал из-за стола и пошел навстречу гостю. - Вы удивительно точны, - он мельком взглянул на часы.
Последовало рукопожатие и приглашение присесть.
- Это мой консультант, - сказал Бьюкенен, показывая куда-то в угол. Действительно - между шкафом и книжными полками сидел еще один человек, этак незаметно, скромно. Среднего роста, сухощавый, в дурно сшитом сером костюме.
- Впрочем, кажется, вы знакомы, - продолжал Бьюкенен. - Профессор Ренар из Франции. Профессор Джонс, знаменитый археолог.
Оба гостя приветливо покивали друг другу. "Знакомы" - было громко сказано, просто виделись несколько раз в Европе, на конференциях.
- Однако хотелось бы наедине… - обронил Джонс, вежливо улыбаясь.
- Не тревожьтесь, Инди, доктор Ренар в курсе всех наших дел, успокаивающе поднял руки Бьюкенен. - Кроме того, он непосредственный участник проекта, о котором я собираюсь с вами поговорить после того, как мы обсудим текущие проблемы.
- И все-таки, - настаивал Джонс. - Мои текущие проблемы слишком интимны, Джей, вы же знаете.
Француз вдруг резко поднялся, чтобы слегка поклониться:
- Видите ли, месье Джонс, я проводил экспертизу Корана, который вы привезли из Алжира, - он говорил с заметным акцентом.
- Вот как? - с вежливым интересом сказал гость.
- Господа, - Бьюкенен, улыбаясь, снова поднял обе руки, - я предлагаю обсуждать дела по порядку. Мы изучили предметы, которые доктор Джонс привез из Гватемалы. О нефритовом каймане говорить не будем, поскольку, я полагаю, доктор Джонс и сам понимает, какова его ценность. Керамика гораздо интереснее. Инди, не могли бы вы пояснить, что изображено на том блюде, которое было в вашем контейнере?
- А где само блюдо? - гость огляделся.
- Разумеется, не в этом кабинете. Да вы успокойтесь, дорогой Индиана, я покупаю и каймана, и блюдо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155