Закаленным лбом ударить в чье-нибудь лицо, угадал? В мое не получится, и не надейтесь… он упивался своей догадливостью, он стоял с торжествующей прямолинейностью в осанке, расслабленно покачиваясь, благосклонно поглядывая на жертву сверху вниз. - Вы уж простите нас, герр Джонс, но мои люди вынуждены будут крепко подержать вашу несговорчивую голову в четыре руки, чтобы вам легче было смириться с неизбежным. Сейчас, обратите внимание, я величаво щелкну пальцами…
На этой триумфальной ноте Индиана и поймал оратора. Он всех поймал, никто не ожидал такого способа воздействия на аудиторию: эсэсовцы разом вздрогнули, хватаясь за оружие. Археолог использовал совершенно другой прием - бесконтактный, акустический. Попросту говоря, он крикнул. Но крикнул особенным образом, - пронзительно, резко, нечеловечески странно. Знающие люди утверждают, что так переговариваются лешие в русских лесах Индиана слышал этот звук, когда был на раскопках в городе Мангазея, что на реке Таз в Западной Сибири. Воспроизвести его не очень трудно, достаточно потренироваться в течении одного темного вечера. Сжав губы и раздув щеки, нужно гулко выплеснуть из себя весь воздух - в течение доли секунды и обязательно фальцетом, - в полную силу задействовав высокие голосовые связки. Высвобожденный звук "п-па!" чем-то похож на многократно усиленный выстрел бутылочной пробки. Далеко разносится, неудержимо, потрясающе остро…
А если серьезно, то этому способу звукоизвлечения Индиану научил один русский геолог. На самом деле так перекликаются опытные таежники в бескрайней Сибири.
Хорхер уронил стакан. Стекло, правда, не разбилось, зато дьявольская жижа разлилась по ковру, устилавшему пол библиотеки. Разлилась и мгновенно впиталась, оставив после себя только навязчивую вонь.
- Что вы наделали! - завопил офицер с искренней обидой. - Вы и в самом деле идиот!
Он сделал импульсивное движение, едва не упав на четвереньках вслед за стаканом, но вовремя сдержал этот порыв отчаяния. Только помолчать он позволил себе, горестно разглядывая пятно на ковре. Затем выцедил, потеряв всякую приветливость:
- Я ведь не поленюсь, еще раз схожу в лабораторию. Надеюсь, химики припрятали хоть несколько кубиков от начальства. Но если ничего не осталось, я не советую вам радоваться, герр Джонс, потому что лучшим исходом этой выходки для вас может стать только два-три дня ожидания. Очень скоро прибудет очередной контейнер с образцами, и мы, разумеется, снова наполним ваш бокал. Вот если контейнер задержится, тогда мне вас жалко. Вы сами будете умолять меня, чтобы я как можно скорее раздобыл кровь Кали, потому что иначе мне придется допрашивать вас без помощи этого лекарства, проверенными дедовскими методами. Вы меня хорошо поняли, герр Джонс?
Герр Джонс-младший не успел ответить. В помещении вплыла доктор Шнайдер, покачивая бедрами. Она успела переодеться, и вместо шелкового платья красовалась теперь в суровом наряде обершарфюрера. Впрочем, женский вариант нацистской формы - белая рубашка, черные юбка и пиджак, - шел ей ничуть не меньше, поэтому все присутствующие мужчины обратили к ней взгляды разной степени пылкости. Кроме Хорхера, конечно, Хорхер все еще смотрел на ковер.
- Разрешите, я попробую побеседовать с пленными,господин
штурмбанфюрер, - звонко сказала она.
Офицер медленно развернулся к ней. В его потных глазках клубились цветные объемные картины мести, всевозможные варианты дедовских методов допроса, поэтому он явно не успел сообразить, что обратились именно к нему.
- В самом деле, - помог человеку Индиана. - Ступайте в лабораторию, добудьте для меня поскорее новую порцию крови Кали. Вы мечтали, чтобы я вас умолял? Я вас умоляю, мистер Хорхер.
- Мне известно, Эльза, что вы с непозволительной благосклонностью относитесь к этой твари, - штурмбанфюрер упер палец в плечо Индианы. Однако пока вы состоите в нашем ведомстве, никаких рапортов с моей стороны
не последует. Надеюсь, партайгеноссе Вольфганг осведомлен меньше меня по этому вопросу.
- Спасибо за разрешение, - сказала Эльза излишне громко.
- Ладно, попрощайтесь перед отъездом. Расспросите заодно о Непале, может он ляпнет вам что-нибудь от большой любви к аромату ваших духов. Прежде всего меня интересуют камень, Эльза, он что-то знает про него, кому-то отдал. Так что работайте. Используйте все средства, коллега - он вдруг пакостно хмыкнул. - В общем, остаетесь за старшую.
- Не торопитесь возвращаться, - снова встрял младший Джонс, - а то случайно споткнетесь.
- Ты! - эсэсовец обжег американца безумным взглядом. - Ты помни о моем предупреждении. Я вернусь скорее, чем тебе бы хотелось.
Он удалился.
- Слушай, кто это был? - спросил Индиана. - Никак не могу в нем разобраться - то ли резидент, то ли гестаповец?
- Карл Хорхер, - сказала Эльза. - Есть такой зверь в нашем зоопарке. Руководит отделом, который занимается организационным обеспечением особых археологических работ.
- Ты - сотрудник этого отдела. И не отнекивайся, доктор Шнайдер. Кстати, ты действительно доктор, или что-то вроде интенданта?
- Я что-то вроде советника, - улыбнулась женщина. - Кстати, я действительно доктор философии.
Она подошла к конструкции из стульев и остановилась возле, затем присела на край стола, оголив бедра перед самым носом Индианы.
- Как вы могли, Эльза? - горько спросил сэр Джонс-старший, пытаясь повернуть голову и посмотреть на свою бывшую ассистентку.
- Простите, Генри, - виновато откликнулась та. - Простите, если такое прощают. Я понимаю ваши оскорбленные чувства, но ваш сын мне очень понравился, я не смогла устоять перед ним, ведь он был так похож на вас…
- Господи, да я совсем не об этом! - затряс старик головой. И вдруг
осекся. - Хотя, вероятно, об этом тоже… - он замолчал, ужасаясь сам себе, загипнотизированный бездной собственного падения.
- Действительно, как тебе не стыдно, Эльза, - согласился с отцом Индиана. - Из-за тебя я не пошел в больницу к бедняге Маркусу. Его там, между прочим, пытали, переворачивали с бока на бок.
- А я никогда не забуду эти ночные часы, подаренные мне судьбой, страстно зашептала Эльза, наклонившись к самому лицу Индианы. - У меня до сих пор не было более роскошного мужчины, доктор Джонс!
- Ну что вы, милая… - неожиданно очнулся от тягостных мыслей отец. - Право, я не достоин таких чувств… - и вновь замолчал, смутившись до последнего предела. Повернуть голову ему так и не удалось.
Некоторое время все молчали. Затем Индиана продолжилстыдить
любвеобильного обершарфюрера:
- Не понимаю, зачем тебе понадобилось разыгрывать это представление в кабинете своего жениха! Поссорила меня с Лилиан… Змея ты самая настоящая!
- Потому что мне не понравилась твоя старуха, - решительно заявила Эльза, отстраняясь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155
На этой триумфальной ноте Индиана и поймал оратора. Он всех поймал, никто не ожидал такого способа воздействия на аудиторию: эсэсовцы разом вздрогнули, хватаясь за оружие. Археолог использовал совершенно другой прием - бесконтактный, акустический. Попросту говоря, он крикнул. Но крикнул особенным образом, - пронзительно, резко, нечеловечески странно. Знающие люди утверждают, что так переговариваются лешие в русских лесах Индиана слышал этот звук, когда был на раскопках в городе Мангазея, что на реке Таз в Западной Сибири. Воспроизвести его не очень трудно, достаточно потренироваться в течении одного темного вечера. Сжав губы и раздув щеки, нужно гулко выплеснуть из себя весь воздух - в течение доли секунды и обязательно фальцетом, - в полную силу задействовав высокие голосовые связки. Высвобожденный звук "п-па!" чем-то похож на многократно усиленный выстрел бутылочной пробки. Далеко разносится, неудержимо, потрясающе остро…
А если серьезно, то этому способу звукоизвлечения Индиану научил один русский геолог. На самом деле так перекликаются опытные таежники в бескрайней Сибири.
Хорхер уронил стакан. Стекло, правда, не разбилось, зато дьявольская жижа разлилась по ковру, устилавшему пол библиотеки. Разлилась и мгновенно впиталась, оставив после себя только навязчивую вонь.
- Что вы наделали! - завопил офицер с искренней обидой. - Вы и в самом деле идиот!
Он сделал импульсивное движение, едва не упав на четвереньках вслед за стаканом, но вовремя сдержал этот порыв отчаяния. Только помолчать он позволил себе, горестно разглядывая пятно на ковре. Затем выцедил, потеряв всякую приветливость:
- Я ведь не поленюсь, еще раз схожу в лабораторию. Надеюсь, химики припрятали хоть несколько кубиков от начальства. Но если ничего не осталось, я не советую вам радоваться, герр Джонс, потому что лучшим исходом этой выходки для вас может стать только два-три дня ожидания. Очень скоро прибудет очередной контейнер с образцами, и мы, разумеется, снова наполним ваш бокал. Вот если контейнер задержится, тогда мне вас жалко. Вы сами будете умолять меня, чтобы я как можно скорее раздобыл кровь Кали, потому что иначе мне придется допрашивать вас без помощи этого лекарства, проверенными дедовскими методами. Вы меня хорошо поняли, герр Джонс?
Герр Джонс-младший не успел ответить. В помещении вплыла доктор Шнайдер, покачивая бедрами. Она успела переодеться, и вместо шелкового платья красовалась теперь в суровом наряде обершарфюрера. Впрочем, женский вариант нацистской формы - белая рубашка, черные юбка и пиджак, - шел ей ничуть не меньше, поэтому все присутствующие мужчины обратили к ней взгляды разной степени пылкости. Кроме Хорхера, конечно, Хорхер все еще смотрел на ковер.
- Разрешите, я попробую побеседовать с пленными,господин
штурмбанфюрер, - звонко сказала она.
Офицер медленно развернулся к ней. В его потных глазках клубились цветные объемные картины мести, всевозможные варианты дедовских методов допроса, поэтому он явно не успел сообразить, что обратились именно к нему.
- В самом деле, - помог человеку Индиана. - Ступайте в лабораторию, добудьте для меня поскорее новую порцию крови Кали. Вы мечтали, чтобы я вас умолял? Я вас умоляю, мистер Хорхер.
- Мне известно, Эльза, что вы с непозволительной благосклонностью относитесь к этой твари, - штурмбанфюрер упер палец в плечо Индианы. Однако пока вы состоите в нашем ведомстве, никаких рапортов с моей стороны
не последует. Надеюсь, партайгеноссе Вольфганг осведомлен меньше меня по этому вопросу.
- Спасибо за разрешение, - сказала Эльза излишне громко.
- Ладно, попрощайтесь перед отъездом. Расспросите заодно о Непале, может он ляпнет вам что-нибудь от большой любви к аромату ваших духов. Прежде всего меня интересуют камень, Эльза, он что-то знает про него, кому-то отдал. Так что работайте. Используйте все средства, коллега - он вдруг пакостно хмыкнул. - В общем, остаетесь за старшую.
- Не торопитесь возвращаться, - снова встрял младший Джонс, - а то случайно споткнетесь.
- Ты! - эсэсовец обжег американца безумным взглядом. - Ты помни о моем предупреждении. Я вернусь скорее, чем тебе бы хотелось.
Он удалился.
- Слушай, кто это был? - спросил Индиана. - Никак не могу в нем разобраться - то ли резидент, то ли гестаповец?
- Карл Хорхер, - сказала Эльза. - Есть такой зверь в нашем зоопарке. Руководит отделом, который занимается организационным обеспечением особых археологических работ.
- Ты - сотрудник этого отдела. И не отнекивайся, доктор Шнайдер. Кстати, ты действительно доктор, или что-то вроде интенданта?
- Я что-то вроде советника, - улыбнулась женщина. - Кстати, я действительно доктор философии.
Она подошла к конструкции из стульев и остановилась возле, затем присела на край стола, оголив бедра перед самым носом Индианы.
- Как вы могли, Эльза? - горько спросил сэр Джонс-старший, пытаясь повернуть голову и посмотреть на свою бывшую ассистентку.
- Простите, Генри, - виновато откликнулась та. - Простите, если такое прощают. Я понимаю ваши оскорбленные чувства, но ваш сын мне очень понравился, я не смогла устоять перед ним, ведь он был так похож на вас…
- Господи, да я совсем не об этом! - затряс старик головой. И вдруг
осекся. - Хотя, вероятно, об этом тоже… - он замолчал, ужасаясь сам себе, загипнотизированный бездной собственного падения.
- Действительно, как тебе не стыдно, Эльза, - согласился с отцом Индиана. - Из-за тебя я не пошел в больницу к бедняге Маркусу. Его там, между прочим, пытали, переворачивали с бока на бок.
- А я никогда не забуду эти ночные часы, подаренные мне судьбой, страстно зашептала Эльза, наклонившись к самому лицу Индианы. - У меня до сих пор не было более роскошного мужчины, доктор Джонс!
- Ну что вы, милая… - неожиданно очнулся от тягостных мыслей отец. - Право, я не достоин таких чувств… - и вновь замолчал, смутившись до последнего предела. Повернуть голову ему так и не удалось.
Некоторое время все молчали. Затем Индиана продолжилстыдить
любвеобильного обершарфюрера:
- Не понимаю, зачем тебе понадобилось разыгрывать это представление в кабинете своего жениха! Поссорила меня с Лилиан… Змея ты самая настоящая!
- Потому что мне не понравилась твоя старуха, - решительно заявила Эльза, отстраняясь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155