Он завороженно смотрел в отверстие револьвера и откровенно трясся.
- Ясно, что не Америке, - усмехнулся Индиана. - Кто тут у вас главный?
- Фон Урбах. А что вы собираетесь со мной…
- Урбах! Что ж, я попал, куда надо… Где Генри Джонс?
- Кто?
- Ну, американец, пожилой человек. Почти старик.
- Я ничего не знаю, - человек запаниковал, уже все его лицо таяло вместе с усами, - я из хозчасти, у стажеров сегодня праздник, им выпивка скоро понадобится, а ключи от арсенала только у меня и у повара, честное слово…
- Да, фельдфебель вроде тебя вряд ли мне поможет, - задумчиво согласился Джонс, разглядывая младшего чина СС. - Придется поискать кого-нибудь другого… Кстати, у вас тут есть тюрьма?
- Подопытных содержат в питомнике. В этой же башне, но на последнем ярусе.
- Подопытных? - поднял брови Джонс. - А где начальник тюрьмы? Он уже лег спать, наверное?
- Штурмбанфюрер сейчас на празднике. А что вы со мной сделаете?
- Праздник какой-то, - археолог мысленно перебрал даты. - Не знаю я никаких праздников в конце января. Не день же смерти Ленина вы отмечаете…
- Да и нет в башне стариков, - продолжал о своем шарфюрер. - В замке таких не содержат. Вот в Дахау есть старики и дети, да, но тот лагерь не мы придумали, матерью клянусь, это Гиммлер с Гейдрихом. Не надо меня, умоляю вас, меня-то за что…
- Ладно, - решил Джонс. - Достаточно поговорили.
- Нет! - всхлипнул человек. - Ой, нет! - Еще немного, и подвал начал бы трястись вместе с ним. - Что вы задумали? Только не меня!
- Почему не тебя? - доктор Джонс улыбнулся широко, по-американски. Чем ты хуже Гюнтера? - он указал на неподвижное тело.
- Вы один не дойдете до третьего яруса, - клацая зубами заговорил Заукер. - Эти умники как раз на втором сейчас празднуют, мимо них вам никак, они вас сразу обнаружат, вот увидите. А Курт Коппи, дежурный по питомнику, он мой приятель.
- Ты хочешь предложить помощь?
Человек кивнул, шаря отчаянным взглядом по лицу собеседника, и на всякий случай еще раз горячо кивнул, и рот открыл, чтобы подтвердить словесно, но ничего больше выжать из себя не смог.
- Имей в виду, - сказал тогда Индиана, - при первом же неправильном жесте или звуке я перешибу тебя, слизняка, кулаком. Хотя, могу и пулю не пожалеть. Ты предпочитаешь из моего кольта или из своего "Парабеллума"?
Он взял шарфюрера за воротник и толкнул к выходу.
- Не забывай ни на секунду о том, что я очень опасен для тебя, добавил он. - И перестань ты дергаться, все же дело испортишь, трус!
- Надо пиво с собой взять, - воодушевившись, ответил эсэсовец. Будто бы для их попойки тащим…
Через несколько минут два сотрудника хозчасти покинули подвал, прихватив один из бочонков. Они понесли пиво старшим товарищам. Точнее, младший офицер распоряжался маршрутом, а работу выполнял человек в форме солдата СС - именно он нес на плече ношу, прикрывая лицо от случайных взглядов. Впрочем, до второго яруса они никого не встретили. Повсюду горел тусклый электрический свет. В башне кроме подвальных помещений было три яруса, как и полагалось, причем на каждый следующий вела только одна лестница, чтобы легче было защищаться в случае проникновения врагов внутрь. Жилые помещения обычно устраивались на последнем. Древнее сооружение вообще хорошо сохранилось, даже штукатурка, которой были залиты стены из бутового камня, не везде осыпалась. Башня была внушительных размеров, особенно для тех времен, когда строилась: толщина внешней стены не менее двадцати пяти футов, диаметр пятьдесят пять ярдов.
Когда послышались гулкие звуки человеческой речи, шарфюрер Заукер замедлил движение и пугливо сообщил:
- Нам все равно не пройти к той лестнице наверх! Посмотрите сами, они рядом свой алтарь придумали.
Впереди был зал, состоящий из готических крестовых сводов на нервюрах. Низкие толстые столбы держали нависающие над головами подпружные арки. Профессор археологии, который вполне достойно смотрелся в черном мундире, поставил бочку на пол и выглянул из-за столба.
Зрелище впечатляло. Висели штандарты, как привычные, со свастиками, так и красно-бело-черные полосатые знамена средневекового Рейха. Центральный свод украшал гигантский круг, размещенный горизонтально рунический лунный календарь. А точно под этим календарем было устроено возвышение в виде каменного надгробия с многочисленными барельефами рыцарей. Эсэсовцы торжественным полукольцом окружали надгробие, они стояли неподвижно, абсолютно сосредоточенно. Все без головных уборов. Они слушали. С возвышения им вещал человек…
Хорхер!
- Почему мы верим нашему фюреру? - бросал Хорхер в публику отрывистые слова. - Потому что в нем - Германский Дух! Дух Водана и Тора! Фюрер воплощение Германского Духа!..
В своем одеянии - черно-красная мантия со свастикой в белом круге, с поднятой вверх правой рукой, он выглядел как священник. Рука, разумеется, была в перчатке. Служитель черного культа, кадровый разведчик, садист и убийца…
- Сюда! - зашептал Индиана Джонс, притягивая шарфюрера за шиворот. Кто это говорит?
- Из шестого управления РСХА, шеф какого-то отдела, - прошелестел немедленный ответ. - Не выдавайте меня ему, умоляю, кому угодно, только не ему…
- Чего достоин народ, осквернивший Германский Дух? - спросил между тем оратор. И аудитория вдруг слаженно откликнулась, грозным рыком:
- Смерть и забвение!
- Имя! - потребовал "священник". - Дайте нам имя!
- Израиль!
- Еще?
- Дети израилевы! Рабы израилевы! Друзья израилевы!..
Доктор Джонс неслышно прокомментировал: "Иными словами, все человечество."
- Предки слышат вас, солдаты! - возгласил Хорхер. - Предки видят кровь наших героев и отворачиваются от слез израилевых праведников. Все ли герои здесь? Зигфрид?
- Здесь! - откликнулся кто-то.
- Какой Зигфрид? - не понял Джонс. - Из "Песни о Нибелунгах", что ли?
- Да, - подтвердил Заукер. - Вы не обращайте внимания, они тут все сумасшедшие.
"Барбаросса!" - выкрикивал тем временем оратор. "Здесь!" - отвечала аудитория. "Оттон Первый!" "Здесь!" "Хорст Вессель!" "Здесь!.."
- Что происходит? - спросил Индиана. - Ты можешь объяснить?
- Праздник Посвящения. Стажеров посвящают в солдаты Памяти.
- Какой "Памяти"?
- Ну, Памяти Предков. Умники университета, не люблю я их. Чины получили, и думают, что теперь чернее свастики.
"Память предков, - пробормотал Джонс. - Память предков…" И вдруг вспомнил. Аненэрбе!
#168; Тот самый таинственный институт! Вот, значит, куда его занесло - в один из законспирированных филиалов, - вот, значит, кому в действительности принадлежит замок… Он ободряюще похлопал шарфюрера по спине:
- Ты не переживай, приятель, у тебя ведь тоже чин есть. Маленький, но все-таки. Повысят, потом и тебя примут, наберись терпения.
- Они посвящают только тех, у кого есть списки родни до 1648 года.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155