Ее воздушное шелковое платье, выбившись из-под пальто, эффектно трепетало на ветру. Ее голубые, в тон неба глаза завораживали.
- Я имею в виду дневник с картой, эта новость не дает мне покоя. Не может ли инцидент со взрывом полицейского катера и стрельбой быть связан не только с карабинерами, но и с нами?
Брови женщины взлетели едва ли не до шляпки:
- Вы что, так шутите?
- Я не верю ни в какие эфиопские происки, - твердо произнес Индиана. - Совершенно нелепое объяснение.
- Я только сказала, что так пишут в газетах, - обиженно пожала плечами женщина. - Я не говорила, что так есть на самом деле.
- Вы разрешите, сеньоры? - неожиданно подал голос гондольер, который, казалось, твердо решил молчать до конца прогулки, выполняя волю пассажиров. Доктор Джонс даже забыл о существовании этого человека, свыкшись с мерным мельканием шеста перед своими глазами.
- Пожалуйста, - перешел археолог на немецкий.
- Нефть, сеньоры.
- Что нефть?
- Вы простите, что я слушаю ваши разговоры, но мне некуда деть мои уши…
- Вы понимаете по-английски? - спросила Эльза.
- Я все понимаю, сеньорита. В бухточке возле Арсенала, откуда мы плывем, появилась нефть. Почему на воде? Вода - не место для нее. Почему возле Арсенала? Вопросы. Правительство запасается, боится, что нефть когда-нибудь кончится. Но люди чести тоже хотят запастись, чем они хуже правительства? А наш великий могучий дуче не любит воровства. Вот так, сеньоры.
Умело действуя шестом, он развернул гондолу и направил древнее плавсредство в один из тесных боковых протоков. Сразу стало темно, будто в каньоне.
- Вы уловили хоть какой-нибудь смысл, Инди? - после минутного переваривания информации спросила Эльза.
- В целом картина ясна. Этот человек утверждает, что мафия занимается хищением нефти в крупных масштабах. Вероятно, какая-нибудь из многочисленных групп, наподобие неаполитанской "Каморры". А карабинеры с этим доблестно борются. Заодно он напомнил нам, что правительство Италии усиленно проводит автаркические мероприятия, поскольку это официальная экономическая теория фашизма. Вы знаете, что такое автаркия, Эльза?
- Я не имею к фашизму никакого отношения, - надулась женщина. - Я историк, к вашему сведению.
- Это означает полную самоизоляцию. Высокие заградительные пошлины и так далее. Независимость от внешнего рынка, колоссальные стратегические запасы. А Венеция - самый крупный порт Италии, через который приходит в страну практически вся нефть из Ближнего Востока… Эй, парень, - окликнул он гондольера, - если вы все понимаете, то правильно ли я говорю?
- Все шепчутся, что у них есть подземные цистерны, - серьезно кивнул тот. - Тайные, о которых никто не знает.
- У правительства или у мафии? - уточнил профессор.
- Я человек маленький. Никто не знает, и я не знаю. И вам не советую. Но слышали бы вы, какие бои шли на прошлой неделе. Под землей, сеньоры. Когда плаваешь, землю очень хорошо слышно, земля сквозь воду дышит. К Арсеналу теперь лучше не подплывать, лодку изгадишь.
- Вот так, Эльза, - объявил доктор Джонс. - А вы говорили - газеты. От народа ничего не утаишь, народ все видит.
- Вы ужасный зануда, - проворчала женщина и отвернулась. - В точности, как ваш отец. Вон, кстати, гостиница, наконец-то приехали.
3. АРХЕОЛОГ БЕРЕТ СЛЕД
Гостиница располагалась неподалеку от площади Сан-Тома. Это заведение не дотягивало не только до "Грандиозо", но и до "Грациозо" - короче, оно было именно таким, в каких привык обитать профессор Джонс.
Отпустив исполнительную и радушную ассистентку Эльзу, профессор занялся делами. Прежде всего он отправил гостиничного мальчишку, сына администратора, на главный почтамт, чтобы тот оставил на Имя Маркуса Броуди письмо с приглашением зайти в гости.
Затем он распаковался (при нем не было ничего, кроме шляпы и прочей носимой одежды, кнута и экземпляра коллекционного американского револьвера); обустроился (заглянул в лавку на площади, где купил себе некоторое количество вещей); привел себя в порядок (ванна, бритье, стирка носков). Когда он укладывал волосы, чтобы голова и без шляпы выглядела, как надо, пришел Маркус Броуди.
- По-моему, здешние люди сходят с ума, - объявил он, по-детски удивленный. - До Рождества еще полмесяца, а они уже елки выставляют на улицу. В смешных таких вазах - с песком.
- Дорогой Маркус! - искренне обрадовался доктор Джонс. - Давно ли вы в Венеции?
Он счастливо смотрел на гостя. Признаться, он успел соскучиться по рациональной чикагской жизни, ему не хватало хоть одного нормального человека в бесконечных метаниях по планете, и этот старичок, явившийся из самого детства, был как нельзя более кстати.
- Я в Венеции… - мистер Броуди пожевал губами, то ли подсчитывая, то ли просто вспоминая. - Четыре дня, Инди.
- Я не ждал вас так быстро. Едва успел письмо подготовить, как вы уже здесь.
- А я, Инди, познакомился с почтовым клерком. Симпатичный человек, он мне сразу позвонил в гостиницу, когда ты передал письмо.
Индиана Джонс закончил с волосами и тщательно одел шляпу.
- Дорогой Маркус, - он протянул руку гостю, - я был почти уверен, что вы не приедете, и собирался вечером сам идти на почту, получать послание от вас. И вдруг - такой сюрприз. Вы садитесь, пожалуйста, вот сюда, отдыхайте…
- Я бы, конечно, не полетел в Европу, - согласился Маркус. - Но ко мне явились какие-то вежливые молодые люди и дали денег на билеты. Это, наверное, твои друзья, Инди? Одного из них я знал, он был тем клерком из Университета, который все выспрашивал, зачем мне нужен профессор Джонс.
- Я бы таких друзей… - сказал профессор Джонс медленно. - Впрочем, очень, очень рад. Искренне поздравляю вас с прибытием на родину фашизма.
- Родина фашизма? - неожиданно озадачился старик. - Разве не Германия?
Индиана легко засмеялся:
- Браво, Америка! Читайте "Чикаго-трибюн", Маркус, и будете знать не только археологию. Не хочется плохо говорить о незнакомых людях, но некий Бенито Муссолини двадцать лет назад был социалистом. Даже сотрудничал с красной газеткой "Аванти". Потом ему надоело впустую работать языком, и он решил применить свои убеждения на практике, для чего с несколькими товарищами придумал партию с красивым латинским названием… Будете что-нибудь пить?
- Молоко, если можно.
Индиана высунулся в коридор и крикнул тучной особе, дремавшей в конце коридора: "Сеньора, можно у вас попросить стакан молока?"
Маркус бормотал:
- Фашисты… Социалисты… Коммунисты… Ненавижу политику, Индиана. Как ты ориентируешься во всей этой бессмыслице?
- Профессия такая. Пока гоняешься за тем, что любишь, головой приходится расшибать то, что ненавидишь. Кстати, народ Италии тоже не жалует политику, выставленные на улицах елки в вазах это наглядно показывают. Бога народ любит больше, чем дуче.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155