- Видите ли, я с трудом могу поверить в это. - Доктор Эйлин
посмотрела на Дэнни Шейкера в упор. - Если только я не переоценила вас,
капитан, вы отлично понимаете, что я имею в виду. Но я не стану
распространяться на эту тему до тех пор, пока мы не отправимся в путь.
Реакция Шейкера показалась мне очень странной. Собственно говоря, он
не ответил, только тряхнул головой, вздохнул и произнес:
- Слава Богу, что вы не член моей команды.
- Слава Богу, нет, - согласилась доктор, и они с Дэнни Шейкером
неожиданно улыбнулись друг другу.
- Значит, так, - произнес Шейкер. Потом он посмотрел на меня и
подмигнул. - Еще три часа, Джей. Всего три часа, и ты будешь на борту
челнока и полетишь в космос.
С ума сойти!
Впервые в жизни я понял, что можно слышать весь разговор с первой
минуты до последней, каждое его слово, и в конце концов остаться без
малейшего понятия о том, что, собственно, произошло.

12
На борту взлетевшего челнока нас было шестеро: доктор Эйлин, Дэнни
Шейкер, Дункан Уэст, Уолтер Гамильтон, Джеймс Свифт и я. Мать специально
приехала попрощаться со мной. К моему великому огорчению, не обошлось без
объятий и поцелуев - и это на глазах почти у всех. Хорошо хоть Дэнни
Шейкер скрылся в корабле еще до ее приезда, а то бы я совсем провалился
сквозь землю.
Том Тул оставался в Малдуне с тем, чтобы доставить на орбиту
остальных членов экипажа, как только они соберутся в космопорту. Он
сказал, что они появятся на следующий день, а пока наслаждаются последними
часами дома. Тогда я не увидел в этом ничего необычного.
Мне никогда не приходило в голову, что ночной старт окажется ничуть
не похожим на дневной. Но именно так и случилось. Во-первых, мощное
ускорение прижало меня к креслу - это никак не походило на плавный подъем
накануне. Во-вторых, днем яркий солнечный свет делал невидимым все
остальное. Зато ночью, когда под нами были только темное озеро и темные
леса, ничто не мешало увидеть как ионизация окутывает нижнюю часть нашего
корабля фиолетовым пламенем. И вся эта энергия бушевала прямо у меня под
ногами!
За этой мыслью неминуемо следовала другая: что, если исходящий от
стартовых решеток поток энергии, вдруг прервется? Челночные корабли не
приспособлены для самостоятельного полета. Мы просто камнем рухнем на
землю.
Похоже, эти мысли пришли в голову не только мне одному. Остальные
пассажиры - даже доктор Эйлин и дядя Дункан, которого обыкновенно ничего
не боялся - сидели, судорожно вцепившись в подлокотники и бросая
беспокойные взгляды на обзорные экраны. Уолтер Гамильтон и Джеймс Свифт -
так те и вовсе окаменели. Интересно, что такого посулила им доктор Эйлин,
чтобы они отважились отправиться в космос? Один Дэнни Шейкер невозмутимо
восседал за пультом управления. Он не касался клавиш и, увидев мой взгляд,
незаметно кивнул головой в сторону моих спутников и подмигнул.
"Сухопутные крысы! - говорил его взгляд. - Только посмотри на них!"
Это было как раз то, в чем я нуждался. Я перестал думать о смерти и
падении, зато начал замечать, что происходит вокруг.
На экранах нижней полусферы не было больше ничего, кроме
бледно-фиолетового свечения ионизированных газов, зато другие экраны
показывали, что делается перед кораблем и по сторонам. Мы поднялись уже на
несколько миль и были теперь в разреженных слоях атмосферы. Я успел
заметить знакомые звезды, только они сияли ярче, чем я привык видеть с
земли. Затем они исчезли, а экраны наполнились ослепительным светом.
Дэнни Шейкер снова повернулся ко мне, но я уже понял, что происходит,
и заговорил первым:
- Восход!
Он кивнул. Это и в самом деле был восход или, вернее, закат наоборот.
Мы поднялись на такую высоту, что Мэйвин снова стал виден на западном
небосклоне, не скрытый более поверхностью Эрина.
До меня в первый раз дошло, что в космосе солнце не заходит никогда:
космолетчик может радоваться бесконечному дню.
Впрочем, так высоко мы еще не забрались. Под воздействием импульса
стартовой решетки корабль начал отклоняться от вертикали к востоку,
набирая скорость для выхода на орбиту. Спустя несколько минут Мэйвин снова
скользнул за горизонт, и мы опять оказались в темноте.
Меня ждал еще один сюрприз. Дэнни Шейкер говорил, что мы летим на
Верхнюю базу, висящую на стационарной орбите высоко над Малдуном. Я был
уверен, что челнок просто будет подниматься все выше и выше, пока мы не
окажемся на базе. Вместо этого оказалось, что мы должны сделать еще
несколько витков, увидеть еще несколько коротких, сменяющих друг друга
дней и ночей, прежде чем доберемся до причальных доков космической гавани.
По мере подъема я с возрастающим интересом вглядывался в экраны,
показывающие поверхность Эрина. Где же огромные города, о которых мне
говорили в школе? На поверхности планеты не было видно ни темных пятен, ни
огней. С этой высоты Эрин казался девственной планетой, на которую еще не
ступала нога человека.
И еще с одним ощущением пришлось нам познакомиться, и оно всем нам -
сухопутным крысам - пришлось не по вкусу. Челнок двигался быстрее и
быстрее, подгоняемый импульсами расположенных по экватору Эрина решеток.
Но несмотря на это ускорение, притяжение Эрина ощущалось все слабее и
слабее. Я почувствовал, как меня приподнимает над креслом - хорошо, что
перед взлетом я пристегнулся.
Но желудок-то мой вовсе не был пристегнут! Он плавал свободно и готов
был совершить черт-то что.
Все обошлось, так как с разрешения доктора Эйлин Дэнни Шейкер раздал
нам таблетки от морской болезни. И все же ощущения были не из приятных, во
всяком случае для меня. Только неделю спустя мой желудок вполне освоился с
невесомостью, и неожиданные приступы головокружения и тошноты прошли
окончательно.
Но до этого было еще далеко. Как выяснилось, кое-кому из моих
спутников пришлось гораздо хуже, чем мне. Со стороны кресел дяди Дункана и
Уолтера Гамильтона доносились омерзительные звуки, и Дэнни Шейкеру
пришлось вежливо напомнить:
- В контейнер. Прямо перед вами.
Судя по всему таблетки им не помогли. Я сложил руки на животе,
вцепился в ремни и заставил себя не смотреть на остальных. С твердым
намерением не осрамиться я уставился на экран, показывавший пространство
перед челноком.
Казалось, прошли дни, прежде чем прямо по курсу показалась громада
Верхней базы. К этому времени худшее было позади. Когда мы вплыли в
огромный причальный док, и герметичные створки ворот закрылись за нами,
даже Уолтер Гамильтон и дядя Дункан (хоть цвет их лиц и оставлял желать
лучшего) оказались в состоянии отстегнуться и выплыть из челнока.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95