Или впервые он усомнился там, в Храме, увидев этот призрак, такой прекрасный, что просто не мог олицетворять проповедницу зла.
Шенк видел, что глаза девушки слипались от усталости, да и Дьен уже не первый раз, отворачиваясь, деликатно зевает в кулак… Сам он был еще относительно бодр, к нему утомление придет много позже — и это еще раз доказывало, что перед ним — обычные люди. То есть, понятно, совсем необычные, но все же люди, из плоти и крови. Нуждающиеся в сне, в пище.
Вздрогнув, он стиснул зубы, в очередной раз больно, до крови, прикусив губу. Со временем он научится управляться с этим украшением, которое приобрел вместе с новой, второй, жизнью. Если это время у него вообще будет. Хозяева знали о вампирах не понаслышке, одного из них даже считали другом — при этой мысли на душе Шенка стало тепло, — но непохоже, чтобы они вспомнили еще об одном недостатке вампира, кроме торчащих наружу клыков.
О том, что он нуждается не только в спелых яблоках, мягком хлебе и куске ароматного жареного мяса.
На сколько его хватит? Дрю говорил, что вампир способен выдержать три-четыре декты. Пусть даже он сумеет терпеть вдвое больше — но что потом? Таяна, волшебница, легко управляющая силами, что и не снились ему, только и умеющему, что использовать несколько много лет назад заученных трюков, просидела в этой проклятой башне уже не один год. И если она до сих пор не нашла выхода — может, его и вовсе нет?
— Я больше не могу, — вдруг жалобно пробормотала Таяна. Она говорила на своем языке, и слова были непонятны, но тон давал вполне ясное представление о смысле фразы. — Я сейчас усну прямо за столом.
— Вам нужен отдых, леди. — Шенк встал, отвесив даме короткий поклон. Сейчас в этом жесте не было ничего нарочитого, молодая волшебница и в самом деле вызывала у него уважение, пусть он еще и не до конца поверил в ее искренность. — Может, здесь найдется угол, где и я мог бы немного поспать?
— Да, разумеется, — тут же поднялся Дьен. — Здесь можно разместить массу людей…
Он усмехнулся, давая понять, что заметил собственную оговорку и просит не воспринимать ее ни как намек, ни как выпад. А затем сделал приглашающий жест.
Комната, которую ему предоставили, была весьма удобной. Более того, хозяин — тот самый, видимо, древний маг, что прожил здесь добрую тысячу лет — позаботился об удобствах, так что не придется идти искать их в незнакомых коридорах. Таяна говорила, что в первые месяцы пребывания здесь им пришлось освобождать комнату за комнатой, вынося из них настоящие горы мусора, ибо волшебник нередко бросал одно захламленное сверх всяких пределов помещение, перебирался в другое. Делай он это часто — даже огромной башни не хватило бы на всю его долгую жизнь. Но все равно работы волшебнице, которая ранее вряд ли сильно утруждала себя хлопотами по дому, выпало немало.
Стянув с себя тяжелый бахтерец, Шенк опустился на широкую постель, явно не предназначенную в качестве ложа для одинокого искателя знаний. На мгновение мелькнула мысль запереть дверь — даже не запереть, здесь не было ни замков, ни даже простейшего засова, можно было лишь чем-то подпереть дверь изнутри, — но потом он лишь качнул головой. Вряд ли кто-то захочет причинить ему вред.
Он дважды коротко хлопнул в ладоши — свет послушно погас. Тоже магия… как все необычно и странно. Раньше все было просто — можно немного лечить, и есть еще Знаки Силы, что применяются лишь по необходимости. А тут магия повсюду, в еде, в одежде, в мебели — даже в воздухе, наверное. Обыденная, привычная, рутинная. Наверное, никто из этой парочки даже не задумывается, какие силы призываются ради совсем простого действия — чтобы осветить жилище, поесть… Сон упорно не шел, и Шенк, откинувшись головой на мягкий валик, неторопливо огляделся, мысленно отметив, что неплохо видит даже в слабом свете, просачивающемся сквозь щели двери из коридора.
Кем бы ни был обитавший здесь маг, но стремление к аскетизму ему свойственно не было. Разумеется, безжалостное время оказало на обстановку свое разрушительное воздействие — хотя мебель и выглядела новой, Шенк не без оснований полагал, что новизна эта — не более чем иллюзия, к которой приложила свои изящные руки Таяна. Лепнина на потолке местами потрескалась, а золотое покрытие осыпалось, резные деревянные панели потемнели от времени, местами покоробились — но когда-то это место было достойно принять даже мингского Императора. Ну… или его ближайших сподвижников. На столике — изящная ваза, от которой веет седой древностью. Может быть, она намного старше даже бывшего владельца этих покоев. Он усмехнулся с долей иронии — забавная штука жизнь. Темплар, вечный странник, все имущество которого — конь, меч и алый плащ, окончит свои дни в этих поистине королевских покоях.
Таяна медленно поднесла руку к кристаллу. Пальцы, преодолевая почти физическое сопротивление горячих волн магического жара, коснулись гладкой прохладной поверхности.
— А я все думала, почему он не поджег книги? — пробормотала она.
— Думаешь, шансы есть? — Денис взгромоздил на ломоть хлеба толстый, сочащийся соком кусок ветчины и с наслаждением вгрызся в полученный бутерброд.
Таяна только вздохнула — она так и не могла понять, почему ее любимый предпочитает это поистине грубое блюдо, да еще и с таким совершенно непроизносимым названием, изысканным яствам на изящной посуде. Почему предпочитает жевать на ходу, листая книгу, стоя у нее за спиной, даже беседуя — в общем, как угодно, только не так, как положено. Сидя за столом.
— Не знаю… — неуверенно протянула она, не в силах оторвать пальцы от гладкого камня. — Не знаю. Ульрих дер Зорген верил, что, обладая достаточным запасом магической энергии, он сможет найти выход из башни, вернуться в наш мир.
Тяжелая резная дверь медленно открылась, на пороге появился их нежданный гость. Таяна с удовлетворением отметила, что кольчугу он не надел — то ли перестал опасаться за свою жизнь, то ли понял, что в случае чего никакая кольчуга ему не поможет. Так или иначе, но это был знак доверия с его стороны.
— Рада видеть тебя, Шенк. Как спалось?
— Я не спал, — покачал он головой. — Я думал.
— О чем?
— О вас, — ответил он прямо. — Я думал о том, можно ли вам верить.
— И каков же вывод? — Голос Дьена был совершенно спокоен, даже дружелюбен, и только Таяна, уже давно успевшая изучить каждую его интонацию, почувствовала, что дай сейчас рыцарь неверный ответ, и Дьен бросится в атаку, чтобы защитить ее. Хотя и понимает, что в схватке с вампиром, без непробиваемых доспехов, он не имеет ни единого шанса.
Шенк, будучи воином, тоже понял это — не по голосу, а по иным признакам, ясным любому, кто с детства привык держать в руках меч. Не как игрушку, не как украшение, не как способ придать себе значимости — а как оружие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
Шенк видел, что глаза девушки слипались от усталости, да и Дьен уже не первый раз, отворачиваясь, деликатно зевает в кулак… Сам он был еще относительно бодр, к нему утомление придет много позже — и это еще раз доказывало, что перед ним — обычные люди. То есть, понятно, совсем необычные, но все же люди, из плоти и крови. Нуждающиеся в сне, в пище.
Вздрогнув, он стиснул зубы, в очередной раз больно, до крови, прикусив губу. Со временем он научится управляться с этим украшением, которое приобрел вместе с новой, второй, жизнью. Если это время у него вообще будет. Хозяева знали о вампирах не понаслышке, одного из них даже считали другом — при этой мысли на душе Шенка стало тепло, — но непохоже, чтобы они вспомнили еще об одном недостатке вампира, кроме торчащих наружу клыков.
О том, что он нуждается не только в спелых яблоках, мягком хлебе и куске ароматного жареного мяса.
На сколько его хватит? Дрю говорил, что вампир способен выдержать три-четыре декты. Пусть даже он сумеет терпеть вдвое больше — но что потом? Таяна, волшебница, легко управляющая силами, что и не снились ему, только и умеющему, что использовать несколько много лет назад заученных трюков, просидела в этой проклятой башне уже не один год. И если она до сих пор не нашла выхода — может, его и вовсе нет?
— Я больше не могу, — вдруг жалобно пробормотала Таяна. Она говорила на своем языке, и слова были непонятны, но тон давал вполне ясное представление о смысле фразы. — Я сейчас усну прямо за столом.
— Вам нужен отдых, леди. — Шенк встал, отвесив даме короткий поклон. Сейчас в этом жесте не было ничего нарочитого, молодая волшебница и в самом деле вызывала у него уважение, пусть он еще и не до конца поверил в ее искренность. — Может, здесь найдется угол, где и я мог бы немного поспать?
— Да, разумеется, — тут же поднялся Дьен. — Здесь можно разместить массу людей…
Он усмехнулся, давая понять, что заметил собственную оговорку и просит не воспринимать ее ни как намек, ни как выпад. А затем сделал приглашающий жест.
Комната, которую ему предоставили, была весьма удобной. Более того, хозяин — тот самый, видимо, древний маг, что прожил здесь добрую тысячу лет — позаботился об удобствах, так что не придется идти искать их в незнакомых коридорах. Таяна говорила, что в первые месяцы пребывания здесь им пришлось освобождать комнату за комнатой, вынося из них настоящие горы мусора, ибо волшебник нередко бросал одно захламленное сверх всяких пределов помещение, перебирался в другое. Делай он это часто — даже огромной башни не хватило бы на всю его долгую жизнь. Но все равно работы волшебнице, которая ранее вряд ли сильно утруждала себя хлопотами по дому, выпало немало.
Стянув с себя тяжелый бахтерец, Шенк опустился на широкую постель, явно не предназначенную в качестве ложа для одинокого искателя знаний. На мгновение мелькнула мысль запереть дверь — даже не запереть, здесь не было ни замков, ни даже простейшего засова, можно было лишь чем-то подпереть дверь изнутри, — но потом он лишь качнул головой. Вряд ли кто-то захочет причинить ему вред.
Он дважды коротко хлопнул в ладоши — свет послушно погас. Тоже магия… как все необычно и странно. Раньше все было просто — можно немного лечить, и есть еще Знаки Силы, что применяются лишь по необходимости. А тут магия повсюду, в еде, в одежде, в мебели — даже в воздухе, наверное. Обыденная, привычная, рутинная. Наверное, никто из этой парочки даже не задумывается, какие силы призываются ради совсем простого действия — чтобы осветить жилище, поесть… Сон упорно не шел, и Шенк, откинувшись головой на мягкий валик, неторопливо огляделся, мысленно отметив, что неплохо видит даже в слабом свете, просачивающемся сквозь щели двери из коридора.
Кем бы ни был обитавший здесь маг, но стремление к аскетизму ему свойственно не было. Разумеется, безжалостное время оказало на обстановку свое разрушительное воздействие — хотя мебель и выглядела новой, Шенк не без оснований полагал, что новизна эта — не более чем иллюзия, к которой приложила свои изящные руки Таяна. Лепнина на потолке местами потрескалась, а золотое покрытие осыпалось, резные деревянные панели потемнели от времени, местами покоробились — но когда-то это место было достойно принять даже мингского Императора. Ну… или его ближайших сподвижников. На столике — изящная ваза, от которой веет седой древностью. Может быть, она намного старше даже бывшего владельца этих покоев. Он усмехнулся с долей иронии — забавная штука жизнь. Темплар, вечный странник, все имущество которого — конь, меч и алый плащ, окончит свои дни в этих поистине королевских покоях.
Таяна медленно поднесла руку к кристаллу. Пальцы, преодолевая почти физическое сопротивление горячих волн магического жара, коснулись гладкой прохладной поверхности.
— А я все думала, почему он не поджег книги? — пробормотала она.
— Думаешь, шансы есть? — Денис взгромоздил на ломоть хлеба толстый, сочащийся соком кусок ветчины и с наслаждением вгрызся в полученный бутерброд.
Таяна только вздохнула — она так и не могла понять, почему ее любимый предпочитает это поистине грубое блюдо, да еще и с таким совершенно непроизносимым названием, изысканным яствам на изящной посуде. Почему предпочитает жевать на ходу, листая книгу, стоя у нее за спиной, даже беседуя — в общем, как угодно, только не так, как положено. Сидя за столом.
— Не знаю… — неуверенно протянула она, не в силах оторвать пальцы от гладкого камня. — Не знаю. Ульрих дер Зорген верил, что, обладая достаточным запасом магической энергии, он сможет найти выход из башни, вернуться в наш мир.
Тяжелая резная дверь медленно открылась, на пороге появился их нежданный гость. Таяна с удовлетворением отметила, что кольчугу он не надел — то ли перестал опасаться за свою жизнь, то ли понял, что в случае чего никакая кольчуга ему не поможет. Так или иначе, но это был знак доверия с его стороны.
— Рада видеть тебя, Шенк. Как спалось?
— Я не спал, — покачал он головой. — Я думал.
— О чем?
— О вас, — ответил он прямо. — Я думал о том, можно ли вам верить.
— И каков же вывод? — Голос Дьена был совершенно спокоен, даже дружелюбен, и только Таяна, уже давно успевшая изучить каждую его интонацию, почувствовала, что дай сейчас рыцарь неверный ответ, и Дьен бросится в атаку, чтобы защитить ее. Хотя и понимает, что в схватке с вампиром, без непробиваемых доспехов, он не имеет ни единого шанса.
Шенк, будучи воином, тоже понял это — не по голосу, а по иным признакам, ясным любому, кто с детства привык держать в руках меч. Не как игрушку, не как украшение, не как способ придать себе значимости — а как оружие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145