Следы читать умеешь?
— Был охотником когда-то, — растянул тот губы в довольной улыбке. — Такое не забывается.
— Хорошо. Пусть готовят припасы… выступаем через час. И запомните, комендант, вам следует молиться. Сиксте, Арианис, демонам… Свету или Тьме, кому угодно. Молиться, чтобы нам удалось догнать темплара. В противном случае мой доклад Императору будет… очень нелестным.
Костер горел жарко, хотя сейчас в нем не было ни одной ветки. Разве что в самом начале, когда крохотное пламя, словно пробуя на вкус, охватывало одну за другой сухие щепочки, постепенно набирая силу и мощь. А потом в костер упал первый камень — черный, даже жирный на ощупь. Древесный уголь в орденских землях жгли часто, а вот такие камни использовали немногие. В кузнях разве что. Да и то на кузнецов, что целыми подводами покупали черные булыжники, посматривали искоса — мол, не иначе как с демонами якшаются. Где ж это видано, чтобы огонь камнями питать. Огонь создан для дерева, это знают все. Остальное — от самой Тьмы идет, не иначе.
Сам Шенк к подобным словам относился с изрядной долей иронии — вряд ли Тьма снизойдет до того, чтобы подбрасывать людям столь пустячные испытания. Зато черные камни горели жарко и давали мало дыма. Сейчас это было особенно важно.
Вокруг смыкались стены и низкие своды небольшой пещеры. Ночью костер виден издалека, а Леграна не оставляло гнетущее чувство приближающейся опасности. Конечно, опасность здесь, считай, за каждым кустом — земля чужая, враждебная. Пастух, что указал им дорогу к развалинам храма, с готовностью принял монету — за подсказку, а заодно и за молодого барашка… Сам темплар вполне обошелся бы запасами из переметных сумм, которых хватило бы еще дней на пять, но Синтия… он все-таки не мог заставить себя смотреть на ее трапезу, хотя и понимал, что его спутница опять нуждается в теплой крови. Смирился с этим, даже начал воспринимать как нечто вполне обыденное… но заставить себя видеть — не мог. И девушка, понимая его чувство, увела ягненка подальше, в кусты, а затем вернулась, без особого усилия неся на плече слабо трепыхающуюся тушу. Сейчас мясо жарилось, насаженное на лезвие его стилета, по пещере полз восхитительный аромат, и даже вполне удовлетворенная Синтия нет-нет, да и поглядывала на сочный ломоть, щедро приправленный солью и дорогим, из дальних земель доставленным, перцем, ожидая, когда он дойдет до готовности.
Пещера оказалась очень кстати. Дым стелился по потолку, медленно выдавливаясь через какие-то невидимые щели. Шенк выбрался наружу, внимательно осмотрел — все чисто, ни отблесков огня, ни поднимающихся в медленно темнеющее небо струек. Он привык доверять своим ощущениям, порядком обострившимся в последнее время, а потому мог бы поклясться хоть именем самой Сиксты, что погоня будет. Тот же пастух с радостью расскажет имперцам все, лишь бы не получить по голове чем-нибудь тяжелым. А уж если еще и денежку посулят — то и вовсе разоткровенничается.
С другой стороны, кто же вправе его осудить. Жизнь бедняка тяжела, стадо не его… да и стадо, признаться, слова доброго не стоит. Ему еще ответ держать за «пропавшего» ягненка. Не признаваться же хозяину, что путникам продал. Тогда и деньги отберут, и по шее накостыляют, а то и вовсе плетьми… А так — отбился, мол, искал его, искал. Поди докажи.
— Я все же не понимаю, — подала голос Синтия, снова покосившись в сторону уже почти поспевшего ломтя ягнятины, — почему мы отправились сюда вдвоем? Разве десяток-другой воинов не было бы надежнее?
— Ты у меня одна двадцати стоишь, — улыбнулся темплар, снимая горячее мясо со стилета и протягивая девушке. Та с Удовольствием вонзила зубы, ойкнула, обжигаясь. Затем снова подняла на спутника глаза, полыхающие багровым светом — то ли от природы, то ли от отблесков костра.
— Нет, я правда хочу знать.
— Не надежнее, — объяснил Шенк, готовя новую порцию, посыпая ее темной желтовато-бурой солью. — Здесь Империя. Один-два путника, что едут куда-то по своим делам, могут и не привлечь особого внимания. Просто потому, что не опасны. А вот целый отряд… здесь вокруг немало гарнизонов, отряд найдут и уничтожат, А за нами двоими погоню не пустят.
— Пустили же, — поежилась Синтия. Ее чутье было куда тоньше, чем у темплара, но касалось лишь того, что находилось рядом, Она могла заметить засаду до того, как враг обратит внимание на нее саму, могла сказать по запаху, кто проходил дорогой и час, и три назад, но во всем, что касалось предвидения и предчувствий, целиком полагалась на Леграна. И если темплар сказал, что по их следу идут враги, значит, так и есть. Надо только вовремя заметить их приближение.
— Может, я и ошибаюсь. А может, те остолопы, что встретили нас в лесу, все же доложили куда следует. Я надеялся, что они этого не сделают, ведь тогда с монетами пришлось бы расставаться. За мзду, да еще на границе, по головке не погладят, что у нас, что у имперцев.
— Ладно, отрядом воинов нельзя. А купцами прикинуться?
— Это еще хуже, — покачал он головой. — Все знают, что с торговыми караванами идут шпионы. За ними и надзор особый, правда, и поймать такого шпиона за руку сложнее, не будешь же поголовно вырезать всех торговцев. Так и получается… они не трогают особо наших, а мы — их. Но караваны ходят по большим дорогам, здесь, в лесу, вдалеке от сел и городов, торговый обоз сразу бросается в глаза, всем ясно, что не по торговому делу прибыли.
— Ну да, блистательный рыцарь с юной дамой, уединяясь в пещере, вызывают меньше подозрений, — недоверчиво хмыкнула она.
— Ты права. — Шенк вздохнул, затем вытащил мясо из жара, помахал кинжалом в воздухе, чтобы немного остудить. — Ты права… сейчас я уже думаю, что ехать вот так, в латах и с оружием, было большой ошибкой.
— Есть идея получше?
— Могли бы переодеться монахами. Наплели бы, что поклоняемся Арианис, незаслуженно проклятой, идем увидеть ее храм, помолиться. Дорогу можно было бы спрашивать безо всякой опаски.
— А что, неплохо…
— Да, хорошая мысль приходит поздно, это все знают. Да и я без кольчуги и оружия чувствую себя словно голым. Но и тут есть сложность… здесь, в Империи, к Арианис относятся мягче, чем у нас, но и Сиксту чтут, пусть и не все, Наткнемся на ортодокса, да еще власть имеющего, — и отправят нас с тобой на костер как прислужников Тьмы.
Синтия поежилась… Мечей она особо не боялась, была и быстрее, и сильнее. Раны вампирочки зарастали быстро, если очень захотеть — то и за считанные минуты. Но были вещи, что страшили даже вампиров. Серебро, к примеру. Говорят, в древности водились оборотни, тех серебро убивало сразу, на месте. Вампиры, которые, по сути, тоже имели с оборотнями нечто общее, от ран, нанесенных серебром, теряли подвижность, становились медленным, вялыми — и надолго, на часы, пока тело не вытолкнет крохотные частички серебра наружу, вместе с кровью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
— Был охотником когда-то, — растянул тот губы в довольной улыбке. — Такое не забывается.
— Хорошо. Пусть готовят припасы… выступаем через час. И запомните, комендант, вам следует молиться. Сиксте, Арианис, демонам… Свету или Тьме, кому угодно. Молиться, чтобы нам удалось догнать темплара. В противном случае мой доклад Императору будет… очень нелестным.
Костер горел жарко, хотя сейчас в нем не было ни одной ветки. Разве что в самом начале, когда крохотное пламя, словно пробуя на вкус, охватывало одну за другой сухие щепочки, постепенно набирая силу и мощь. А потом в костер упал первый камень — черный, даже жирный на ощупь. Древесный уголь в орденских землях жгли часто, а вот такие камни использовали немногие. В кузнях разве что. Да и то на кузнецов, что целыми подводами покупали черные булыжники, посматривали искоса — мол, не иначе как с демонами якшаются. Где ж это видано, чтобы огонь камнями питать. Огонь создан для дерева, это знают все. Остальное — от самой Тьмы идет, не иначе.
Сам Шенк к подобным словам относился с изрядной долей иронии — вряд ли Тьма снизойдет до того, чтобы подбрасывать людям столь пустячные испытания. Зато черные камни горели жарко и давали мало дыма. Сейчас это было особенно важно.
Вокруг смыкались стены и низкие своды небольшой пещеры. Ночью костер виден издалека, а Леграна не оставляло гнетущее чувство приближающейся опасности. Конечно, опасность здесь, считай, за каждым кустом — земля чужая, враждебная. Пастух, что указал им дорогу к развалинам храма, с готовностью принял монету — за подсказку, а заодно и за молодого барашка… Сам темплар вполне обошелся бы запасами из переметных сумм, которых хватило бы еще дней на пять, но Синтия… он все-таки не мог заставить себя смотреть на ее трапезу, хотя и понимал, что его спутница опять нуждается в теплой крови. Смирился с этим, даже начал воспринимать как нечто вполне обыденное… но заставить себя видеть — не мог. И девушка, понимая его чувство, увела ягненка подальше, в кусты, а затем вернулась, без особого усилия неся на плече слабо трепыхающуюся тушу. Сейчас мясо жарилось, насаженное на лезвие его стилета, по пещере полз восхитительный аромат, и даже вполне удовлетворенная Синтия нет-нет, да и поглядывала на сочный ломоть, щедро приправленный солью и дорогим, из дальних земель доставленным, перцем, ожидая, когда он дойдет до готовности.
Пещера оказалась очень кстати. Дым стелился по потолку, медленно выдавливаясь через какие-то невидимые щели. Шенк выбрался наружу, внимательно осмотрел — все чисто, ни отблесков огня, ни поднимающихся в медленно темнеющее небо струек. Он привык доверять своим ощущениям, порядком обострившимся в последнее время, а потому мог бы поклясться хоть именем самой Сиксты, что погоня будет. Тот же пастух с радостью расскажет имперцам все, лишь бы не получить по голове чем-нибудь тяжелым. А уж если еще и денежку посулят — то и вовсе разоткровенничается.
С другой стороны, кто же вправе его осудить. Жизнь бедняка тяжела, стадо не его… да и стадо, признаться, слова доброго не стоит. Ему еще ответ держать за «пропавшего» ягненка. Не признаваться же хозяину, что путникам продал. Тогда и деньги отберут, и по шее накостыляют, а то и вовсе плетьми… А так — отбился, мол, искал его, искал. Поди докажи.
— Я все же не понимаю, — подала голос Синтия, снова покосившись в сторону уже почти поспевшего ломтя ягнятины, — почему мы отправились сюда вдвоем? Разве десяток-другой воинов не было бы надежнее?
— Ты у меня одна двадцати стоишь, — улыбнулся темплар, снимая горячее мясо со стилета и протягивая девушке. Та с Удовольствием вонзила зубы, ойкнула, обжигаясь. Затем снова подняла на спутника глаза, полыхающие багровым светом — то ли от природы, то ли от отблесков костра.
— Нет, я правда хочу знать.
— Не надежнее, — объяснил Шенк, готовя новую порцию, посыпая ее темной желтовато-бурой солью. — Здесь Империя. Один-два путника, что едут куда-то по своим делам, могут и не привлечь особого внимания. Просто потому, что не опасны. А вот целый отряд… здесь вокруг немало гарнизонов, отряд найдут и уничтожат, А за нами двоими погоню не пустят.
— Пустили же, — поежилась Синтия. Ее чутье было куда тоньше, чем у темплара, но касалось лишь того, что находилось рядом, Она могла заметить засаду до того, как враг обратит внимание на нее саму, могла сказать по запаху, кто проходил дорогой и час, и три назад, но во всем, что касалось предвидения и предчувствий, целиком полагалась на Леграна. И если темплар сказал, что по их следу идут враги, значит, так и есть. Надо только вовремя заметить их приближение.
— Может, я и ошибаюсь. А может, те остолопы, что встретили нас в лесу, все же доложили куда следует. Я надеялся, что они этого не сделают, ведь тогда с монетами пришлось бы расставаться. За мзду, да еще на границе, по головке не погладят, что у нас, что у имперцев.
— Ладно, отрядом воинов нельзя. А купцами прикинуться?
— Это еще хуже, — покачал он головой. — Все знают, что с торговыми караванами идут шпионы. За ними и надзор особый, правда, и поймать такого шпиона за руку сложнее, не будешь же поголовно вырезать всех торговцев. Так и получается… они не трогают особо наших, а мы — их. Но караваны ходят по большим дорогам, здесь, в лесу, вдалеке от сел и городов, торговый обоз сразу бросается в глаза, всем ясно, что не по торговому делу прибыли.
— Ну да, блистательный рыцарь с юной дамой, уединяясь в пещере, вызывают меньше подозрений, — недоверчиво хмыкнула она.
— Ты права. — Шенк вздохнул, затем вытащил мясо из жара, помахал кинжалом в воздухе, чтобы немного остудить. — Ты права… сейчас я уже думаю, что ехать вот так, в латах и с оружием, было большой ошибкой.
— Есть идея получше?
— Могли бы переодеться монахами. Наплели бы, что поклоняемся Арианис, незаслуженно проклятой, идем увидеть ее храм, помолиться. Дорогу можно было бы спрашивать безо всякой опаски.
— А что, неплохо…
— Да, хорошая мысль приходит поздно, это все знают. Да и я без кольчуги и оружия чувствую себя словно голым. Но и тут есть сложность… здесь, в Империи, к Арианис относятся мягче, чем у нас, но и Сиксту чтут, пусть и не все, Наткнемся на ортодокса, да еще власть имеющего, — и отправят нас с тобой на костер как прислужников Тьмы.
Синтия поежилась… Мечей она особо не боялась, была и быстрее, и сильнее. Раны вампирочки зарастали быстро, если очень захотеть — то и за считанные минуты. Но были вещи, что страшили даже вампиров. Серебро, к примеру. Говорят, в древности водились оборотни, тех серебро убивало сразу, на месте. Вампиры, которые, по сути, тоже имели с оборотнями нечто общее, от ран, нанесенных серебром, теряли подвижность, становились медленным, вялыми — и надолго, на часы, пока тело не вытолкнет крохотные частички серебра наружу, вместе с кровью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145